— Я знаю, что не имею права просить тебя об этом, особенно после того, как обошлась с тобой, но не могли бы мы сесть и поговорить? Насчет Синди... — Джасинда от неожиданности потеряла дар речи, а Кассандра восприняла ее молчание как отказ. — Пожалуйста, — взмолилась она.

— Кассандра... — шагнул к ней Уильям.

— Нет, Ваше Величество, — Джасинда шагнула к ней, но остановилась, догадавшись, что ее неправильно поняли, когда Джотэм, с недоумением глянув на нее, укоризненно покачал головой. — Я хотела сказать, пожалуйста, присаживайтесь, — она указала на один из диванов. — Я расскажу все, что вас интересует, если это поможет Синди.

Все четверо чинно расселись, четко обозначив линии поддержки. Уильям с Кассандрой расположились на одном диване, Джотэм с Джасиндой сидели напротив них.

— Ваше Величество, — начала Джасинда, — ваша невестка удивительная женщина.

— Я знаю. Я всегда это знала. Прошу, зови меня Кассандрой.

— Почему? Что изменилось? — спросила Джасинда.

— Несмотря на мою сегодняшнюю вспышку гнева, я обычно не так предвзята, — досадливо улыбнулась королева. — Как правило, я склонна давать людям шанс. Я знаю, каково это, когда судят превратно, едва взглянув на тебя. Но с тобой...

— Я прибыла под руку с тем, кого ты считаешь близким другом, вошедшим в твою семью. А за свою семью ты готова сражаться.

— Откуда ты знаешь?

— От Синди. Она рассказала мне, что сделал твой отец... после смерти твоей матери.

— Она рассказала тебе об этом? — Кассандра с такой силой сжала руку Уильяма, что побелели костяшки ее пальцев.

— Да, пока мы были в Саду Памяти. Она мне многое поведала.

— Пожалуйста, расскажи мне, о чем она говорила? — глаза Кассандры наполнились слезами. — Синди всегда была мне как старшая сестра. Лишь благодаря ей я находила время поговорить с папой. Она была единственной, кто мог оторвать меня от моих бесконечных дел. И именно она вдохновила меня заняться полевыми работами, — Кассандра потянулась к кольцу Уильяма и потерла его. — Я очень многим ей обязана...

— На Кариниане она считает себя никчемной, — прямо сказала Джасинда.

— Что?!! — три пары глаз шокировано уставились на нее, даже Уильям.

Хотя он видел внутреннюю борьбу Синди, но не думал, что это связано с чем-то подобным.

— Я была удивлена не меньше вас. К сожалению, в нашем мире Синди не чувствует себя нужной. А все, что делало ее таковой на Земле, осталось в далеком прошлом.

— Но я не понимаю, почему? — недоумевала Кассандра.

— Потому, что ты чувствуешь себя более комфортно с информацией, чем с людьми.

— Тебе это сказала Синди, — констатировала Кассандра.

— Да. Она пыталась объяснить, почему ты так со мной обошлась, — невозмутимо пожала плечами Джасинда. — Но Синди отличается от тебя, Кассандра. Она артистка.

— Откуда ты знаешь?

— Я слышала, как она поет.

— Синди пела для тебя? Сегодня?!! — потрясенно прошептала Кассандра.

— У Палмы. И хочу тебе сказать, это было самым удивительным, что я когда-либо слышала.

— На Земле она была знаменитостью, — тихо сказала Кассандра. — Она путешествовала по миру и выступала перед десятками тысяч людей.

— И она бросила все это, родив Викторию.

— Да, я знаю, что она планировала вернуться...

— Но после похищения Виктория очень нуждалась в ней.

— Виктория была сильно травмирована. От нас всех потребовалось немало усилий, чтобы вернуть ее к обычной жизни. Но Синди, естественно, делала больше всех. Она пела ей, когда приходили кошмары. Иногда всю ночь напролет.

— Виктория была ее ребенком и нуждалась в ней, как, впрочем, и вся ваша семья.

— Да.

— Но теперь все изменилось.

— Как это?

— Виктория живет своей жизнью и давно не нуждается в ней. Бретт не нуждается в ней так, как раньше. Питер занят ответственным делом. Она посвятила себя заботе о семье, но они сейчас как бы не нуждаются в ней. Только не здесь. И не так, как раньше. Стоит ли удивляться, что она чувствует себя потерянной?

— Я никогда не думала об этом... почему я никогда не думала об этом? — Кассандра перевела на Уильяма взгляд, полный самоосуждения.

— Это не твоя вина, Кассандра, — Уильям развернул ее к себе лицом. — Никто из нас не понимал ее чувств. Мы слишком беспокоились о том, чтобы доставить ее сюда и вылечить.

— Ее беспокоит нечто большее, — тихо сказала Джасинда.

— Что именно? — спросил Уильям.

— Чувство вины.

— Чувство вины? За что Синди может испытывать вину? — удивился Уильям.

Джасинда молча смотрела на Кассандру, отмечая, как в ее глазах мелькают мысли, пока в них внезапно не вспыхнуло понимание.

— О боже мой! — прошептала Кассандра. — Бедная Синди.

— Кассандра, о чем ты говоришь?

— Бункер. Папин бункер. Он самолично делал там запасы, но только на четверых.

— Четверых? — Джотэм нахмурился, глядя на Кассандру. — Это невозможно.

— Все потому, что он не брал себя в расчет. Я всегда это знала. Четыре человека. На четыре года, — слезы текли по лицу Кассандры, когда она взглянула на Джотэма. — Они были заперты в бункере почти девять. Если бы мы с Викторией были там...

— Вы бы все погибли, — закончила за нее Джасинда. — Синди чуть не сошла с ума, когда Питер запечатал дверь. Ты оказалась снаружи. И ее дочка тоже. Но время шло...

— И она начала испытывать благодарность за то, что и у Бретта, и у Питера появился шанс выжить, — закончила за нее Кассандра. — Если бы Питер с Синди остались снаружи, а мы бы спаслись с Уильямом и нашими детьми, то я чувствовала бы себя точно также, — она беспомощно взглянула на своего спутника жизни. — Эти мысли разъедали бы мне душу, но я чувствовала бы себя именно так.

— Это разрушает Синди.

— Как я могу это исправить? — прошептала Кассандра.

— Ты не можешь, — возразила Джасинда. — Только Синди способна изменить это. Но в твоих силах помочь ей.

— Чем?

— Позволив ей петь, — Джасинда обернулась к Джотэму. — Жаль, что ты не слышал ее сегодня, Джотэм. Стоило ей запеть, и Вселенная подхватила ее мелодию, — она снова посмотрела на Кассандру. — Синди необходимо петь, Кассандра. Это такая же часть ее души, как и ее семья.

— Значит, она будет петь, — смахнув с лица слезы, Кассандра расправила плечи и начала подниматься. Но, почувствовав легкую неуверенность, растерянно взглянула на Джасинду и медленно опустилась обратно. — Я не знаю, с чего мне начать.

— Думаю, именно для этого предки и привели меня к вам, — немедленно ответила Джасинда. — Я точно знаю, с чего нужно начинать.

— А я считал, что это я привез тебя сюда, — обняв ее, Джотэм притянул Джасинду к себе и чмокнул в щечку.

Никогда еще он не гордился ею так, как сейчас.

Иронично приподняв бровь, Джасинда перевела взгляд на Кассандру.

— Что же есть в вас такого, королевские особы? Вы так убеждены, что все вокруг движется благодаря вам, — ее губы растянулись в насмешливой ухмылке. — Ему повезло, что он такой симпатичный. Иначе, боюсь, мне пришлось бы все переиграть.

— Эй! — наигранно возмутился Джотэм, отодвинувшись от нее.

Уильям и Кассандра рассмеялись.

— Мне еще ни разу не доводилось видеть, чтобы тебя так мастерски поставили на место, Джотэм, — Кассандра взглянула на Джасинду с еще большим уважением. — Итак, с чего мы начнем.

— Ну, во-первых, нужно найти пианолу и поставить ее в комнате Синди. Думаю, во дворце есть этот инструмент.

— Я... Уильям?.. — Кассандра вопросительно взглянула на супруга, и Джасинда впервые увидела, насколько крепка связь между ними.

Они действительно любили друг друга. И во всем полагались друг на друга.

— Их несколько, и все они в общественном крыле, поэтому Синди никогда их не видела. Я прикажу доставить одну.

— Нет. Я сама, — перебила его Кассандра. — Верховный адмирал не должен заниматься перестановкой мебели во дворце.

Уильям собрался было возразить, но его перебила Джасинда:

— Прошу меня простить, но, думаю, Хавьера сможет позаботиться об этом.

— Да, точно, Хавьера. Что дальше? — нетерпеливо спросила Кассандра.

— Ну, думаю, следующий шаг целиком в твоих руках, — Джасинда пытливо посмотрела Кассандре в глаза. — Ты знаешь Синди лучше меня, но мне кажется, она бывает очень упрямой.

— Ты абсолютно права.

— Поэтому я не уверена, стоит ли министру Метаксасу приезжать сюда, или лучше Синди самой поехать к нему.

— Министр Метаксас? Мой министр искусств?

— Да, Биргин мой шурин. Муж моей сестры Палмы. Услышав сегодня пение Синди, Палма немедленно связалась с ним. Он непредвзято оценит, примут ли у нас, на Кариниане, ее музыку.

При мысли, что это окажется невозможным, тон Кассандры стал повелительным.

— Конечно же, примут!

— Кассандра, — Уильям успокаивающе погладил ее по плечу. — Нельзя приказать людям любить музыку Синди. Ей важно услышать холодную, суровую правду.

Тяжко вздохнув, Кассандра согласно кивнула.

— Ты прав, Уильям. Просто мне хочется сделать для нее все в лучшем виде

— Это не зависит от твоего желания, любовь моя. Ты не можешь на это повлиять. Но ты можешь поддержать ее. Как и все мы, — Уильям нежно сжал ее ладонь.

— И снова ты прав.

— Неужели я не ослышался, и твоя жена уже трижды признала свою неправоту? — поддразнил друга Джотэм. — Думаю, стоит занести это в книгу рекордов.

— Заткнись, Джотэм, — резко одернула его Кассандра.

И Джасинда невольно рассмеялась.