Глава 43

Адский гончий смотрел на неё отсутствующим взглядом — такое же выражение Урсула видела на лице Зи. Абракс выпил его душу.

В горле встал ком, и её руки задрожали.

— Я думала, ты мёртв, — хоть Кестер и не мог этого почувствовать, Урсула обвила руками его шею, ощущая тепло его тела. Она скорбела по нему. А теперь появился шанс… очень маленький, но все же шанс… что она могла спасти их обоих.

«Если не считать того факта, что у меня нет ни единого шанса победить инкуба».

Урсула ущипнула руку Кестера, но его глаза оставались неподвижными. Он не приходил в себя. Тишина в комнате казалась подавляющей, и её нарушало только неровное капанье воды.

Сидя на краю кушетки, Урсула перебирала варианты. У неё по-прежнему имелся кинжал, ручка для забора душ в кармане и наполовину истраченная фляга скотча. Слабая женщина сейчас допила бы скотч. Она могла вытащить их отсюда через сигил Эмеразель, но тогда придётся бросить Баэла, и она не вернёт ничью душу. Её подруга умрёт, а её саму Эмеразель отправит в инферно. Не лучший вариант.

Могла ли она убить Абракса? Может, пырнуть его ручкой, когда тот вернётся? Маловероятно.

Чёрт. А какие ещё у неё были варианты? Абракс не оставит её в камере навеки. Он вернётся, чтобы высосать её душу или медленно замучить до смерти.

Урсуле нужно было пырнуть его ручкой. Это лучший вариант. Если она встанет, вплотную прижавшись спиной к стене, то ей может предоставиться шанс. Она полоснёт кинжалом и вонзит ручку в его грудь.

Не успев встать к двери, она услышала шуршание по другую сторону, а затем железо с грохотом распахнулось. «И вот так я лишилась фактора неожиданности».

На пороге стоял тёмный силуэт мужчины. Не Абракс. Не Баэл. И всё же Урсула мгновенно узнала, что это один из них. Ещё один могущественный демон теней. Тьма исходила от него, и страх пробирал её до костей. Свет сделался более тусклым, комната вокруг будто померкла. Теперь Урсула стояла на краю чёрной и бездонной пропасти… бездны. Всё её тело похолодело, и на мгновение расселина позвала её, маня в свои бездонные глубины.

Комната вновь вернулась, пока демон изучал её, и его глаза сверкали как звёзды. Урсула подняла кинжал.

Демон шагнул ближе. Его кожа была бледной как молоко, резко контрастируя с вороно-черными волосами. На нем был черный плащ, завихрявшийся вокруг него как дым на ветру. Его ошеломительные черты во многом походили на Абракса.

— Убери кинжал, — предостерег он, и его холодный голос скользнул по её коже.

Урсула сжимала кинжал, держа его перед собой. Когда она узнала его лицо, ужас разорвал её разум на куски. У него были ледяные глаза мужчины из её снов.

— Кто ты? — пролепетала она.

— Большинству я знаком под именем Никсобас.

Её пронзил резкий укол ужаса.

Посмотрев мимо неё на обмякшее тело Кестера, бог продолжал:

— С Кестером мы ранее встречались. Однако ты мне не знакома, — и всё же то, как он это произнёс, говорило, что он не совсем уверен. — Кто ты?

— Урсула, — пролепетала она.

— Урсула, — он закрыл глаза, смакуя это имя как аппетитный кусочек. — Как созвездие?⁴

— Наверное, — почему Абракс хотел, чтобы она встретилась с богом ночи? — Зачем ты здесь?

— Абракс вызвал меня. Похоже, Баэл ввязался в кое-какие проблемы.

— Он жив?

— Тебе-то какое дело до того, жив или мёртв некий демон? — Никсобас прищурился.

— Он помог мне.

Никсобас изучал её, и в его глазах виднелся проницательный интеллект.

— Интересно, — он повернулся, маня её следовать за ним. Она не знала, куда он её ведёт, но расспрашивать бога казалось плохой идеей. Урсула сунула кинжал за пояс и последовала за Никсобасом в освещённый звёздами зал.

Баэл и Абракс стояли в нескольких метрах друг от друга, и Абракс выглядел весьма разгневанным.

Никсобас подошёл к инкубу, и его плащ развевался позади него.

— Абракс, мой старший сын. Зачем ты срезал крылья Меча с его плеч?

Глаза Абракса горели холодной яростью.

— Баэл слаб. Лезвие Меча Никсобаса затупилось… настолько, что он позволил одному из гончих Эмеразель заточить его и пытать. Это тот пёс срезал крылья с его плеч. Я лишь пытался вернуть их тебе.

Никсобас повернулся к Баэлу.

— Это правда? — гнев в его голосе ни с чем нельзя было спутать.

— Правда, — из уголка рта Баэла стекала струйка крови, но он её не вытирал.

Чёрт возьми, всё идет плохо. Ей надо вмешаться.

— А твой сын упоминал, что убил короля фейри? — поинтересовалась Урсула.

Взгляд бога впился в неё, уголок его рта дёрнулся.

— Фейри — бесполезные, безбожные существа.

Урсуле показалось, что после его слов Урсула увидела проблеск ярости на лице Абракса.

Никсобас повернулся к Баэлу, его голос сделался стальным.

— Ты знаешь наказание за потерю крыльев?

— Да, — его глаза снова метнулись к Урсуле, но она не могла прочесть его посыл. Он рухнул на колени. Кровь зашумела в ушах Урсулы, когда Никсобас схватился за меч.

Казнь. Вот то неназванное наказание. Баэла отправят в инферно. «Мне надо что-то предпринять».

Но что ей делать, чёрт возьми? Никсобас — бог. У неё не было шансов против него.

Никсобас поднял меч. Через считанные секунды голова Баэла покатится к её ногам, а его душа…

— Стойте! — заорала Урсула. — Если он будет убит, его душа отправится к Эмеразель.

Глаза Никсобаса метнулись к ней. Чистая злоба впивалась в неё, но он остановил меч.

— Что?

— Я забрала его душу для огненной богини. Пока он спал, я заставила его подписать пакт.

— Это правда? — голос Никсобаса был чистым гневом.

— Я почувствовал изменения в своей душе. Она была запятнана, — сказал Баэл, и терзаемые интонации в его голосе говорили, что он выбрал бы смерть вместо этого признания.

Никсобас швырнул меч на пол и испустил первобытный рёв.