POV Андре

Солнечный луч разбудил меня, скользнув по лицу. Я открыл, все еще сонные, глаза и потянулся к мобильному, лежащему на полу. Семь сорок три показали неоновые цифры на экране. Рано-то как. Лео спал на краю дивана, повернувшись спиной ко мне. Я высвободил из-под подушки руку, которая за ночь порядком затекла и, переступив через него, встал. Судя по тишине в квартире мама тоже еще спала. Натянув трусы, я подошел к спальне и тихонько приоткрыл дверь. Там царил полумрак. Окно было закрыто шторой. Мама лежала на боку, спиной к двери, а в ее ногах, свернувшись клубочком, спал Феликс. Учуяв меня, он поднял голову и пара зеленых глаз зыркнула в мою сторону. Спрыгнув, он направился за мной. Пока я, в ванной, делал свои дела, Феликс окапывался в своём туалете.
— Кот — если бы я не знал, что тебе у нас живётся хорошо, мог бы подумать, что ты роешь тоннель, чтобы сбежать, — на моё замечание Феликс перестал копаться и сел возле запертой двери, всем своим видом показывая, что ему срочно нужно выйти. Я оделся, мы вышли и направились в сторону кухни.
Проходя мимо комнаты я взглянул на Лео, он всё ещё спал. Только теперь он перевернулся на живот. Одеяло сползло, обнажив его спину. Вчерашняя ночь была одной из самых жарких, которых у нас было не сосчитать. От этих воспоминаний по телу прошлась приятная теплая волна. Я подошёл и тихо опустился на край дивана. Просунул руку под одеяло и коснулся щиколотки Лео. Он не пошевелился. Тогда, моя рука, не ощущая препятствий, продолжила путь вверх по его ноге. Когда я достиг его бедра в моих штанах стало тесно.
— М-м-м, — сонно отозвался Лео на мои утренние ласки. Его глаза были закрыты. — Если ты продолжишь, то твоя мама имеет все шансы застать нас за неподобающим поведением.
— Так ты не спишь? — я забрал руку.
— Уже нет, — Лео перевернулся на спину. — Иди сюда, — поманил он меня к себе. Я подсел ближе. Лео обхватил рукой мою шею и, наклонив к себе, утянул в поцелуй. Его язык юркнул мне в рот и уже вовсю хозяйничал там. По частоте дыхания и тихим постанываниям я понял, что мой ёжик возбуждён. Его свободная рука скользнула по моей ноге вверх, легла на мой пах, и он слегка сжал мой член. Это могло зайти далеко.
— Лео, — проговорил я в поцелуй. — Лео, остановись, — мой разум начал затуманиваться, а сердце учащенно биться, и я положил свою руку поверх его, останавливая. Мне было приятно, и не хотелось прерывать наши утренние ласки, но…
— Что? — выдохнул он.
— Не сейчас. Прости, — разорвал я поцелуй. — Уже утро.
— Чёрт. Да. Твоя мама, — разочарованно вздохнул он, вспомнив, что мгновение назад, он сам меня остановил. Я кивнул. В любой другой день мы бы непременно продолжили.
— Я пойду приготовлю кофе, а ты сходи в душ. Пока там свободно, — предложил я. Мне и самому сейчас не помешал бы холодный душ. — Тебе как всегда — с карамелью?
— Ты же знаешь, — ответил Лео. Поцеловав его, я ушёл готовить завтрак на троих.

***
POV Лео

Проводив Андре взглядом, я разочарованно вздохнул и откинулся на подушки. Его вчерашние проделки со сливками меня очень завели. До сих пор, от этого воспоминания, меня пробирала приятная лёгкая дрожь, отзываясь покалыванием внизу живота. Я поднял край покрывала и заглянул туда. И что мне с этим делать? Нет, я то знал, что делать. Но, хотелось же… по-другому.
Приняв душ и одевшись, я направился туда — откуда так заманчиво пахло кофе и тостами.
На кухне негромко играла музыка. Андре включил ее на своём телефоне. Он стоял у плиты и, судя по стопке тостов рядом с ним, он с ними уже заканчивал. Услышав шаги, Андре обернулся и улыбнулся мне. Я прошел и встал рядом, прислонившись к столешнице.
— Твой кофе, — протянул он мне чашку с дымящимся ароматным напитком. Я принял ее из его рук, но, прежде чем выпить — вдохнул аромат кофе. Андре готовил его просто восхитительно. Это был божественный напиток. До встречи с ним я не считал себя большим любителем кофе по утрам. Но, впервые попробовав его, приготовленным Андре, я в полной мере оценил превосходство кофе над чаем.
— Погода сегодня обещает быть хорошей, — проговорил Андре, пока я наслаждался утренним кофе. — Может пойдем погуляем? — он обернулся ожидая от меня ответа.
— Отличная идея, — ответил я. — Твоей маме будет полезно прогуляться. Ей нужно отвлечься от плохих мыслей.
— Доброе утро, мальчики. Я так хорошо спала этой ночью, как никогда, — проговорила мама Андре, войдя в кухню. Она выглядела намного лучше. Отдохнувшей и посвежевшей. Андре обернулся, и я поймал на себе его хитрый взгляд. Он едва улыбнулся мне, и в глазах заплясали озорные огоньки. Я стыдливо опустил глаза, пряча улыбку в чашке с кофе. Хорошо, что у мамы Андре такой крепкий сон и она ничего не слышала. Или делала вид, что не слышала.
— Доброе утро, мама, — ответил Андре. Она подошла к нему и поцеловала в щеку, потом и меня наградили порцией поцелуев.
— А как вам спалось? Не тесно вдвоем на таком маленьком диване? — спросила Сесиль. Я закашлялся. Она посмотрела на меня.
— Простите, — откашлявшись выговорил я.
— Нам — хорошо спалось. Да, дорогой? — спросил Андре, в упор смотря на меня. Меня бросило в жар, и майка на груди стала слегка влажной.
— Да. И ни капельки не тесно, — ответил я, совладав с разыгравшимися эмоциями.
Мы сели завтракать. Андре сел напротив своей мамы, а я — по левою от него руку.
— Я предложил Лео прогуляться после завтрака, — сказал Андре, обратившись к Сесиль, намазывая масло на тост. — Пойдешь с нами? Тебе будет полезно прогуляться.
— Отличная идея. Я давно не была в Париже, и очень по нему соскучилась, — ответила Сесиль, отпив свой кофе. — Вы уже решили куда хотите пойти? — она посмотрела на нас.
— Еще нет. Но, я думаю… — но, Андре не успел закончить свою мысль.
— Люксембургский сад, — опередила его Сесиль. — Сейчас там очень красиво. Лео, ты уже был в Люксембургском саду?
— Нет. Еще не доводилось, — ответил я.
— Как?! Андре тебя не сводил? — и она с укоризной посмотрела на своего сына, тот виновато пожал плечами.

Пока мы завтракали и обсуждали сегодняшний досуг: куда пойти и где по дороге можно зайти перекусить, у меня возникла гениальная и в то же время совершенно сумасшедшая идея — встречи Сесиль и отца Андре. И прогулка по Люксембургскому саду очень для этого подходила. Осталось только посвятить в нее самого Андре. Конечно, если он не сочтёт меня сумасшедшим. Где-то в глубине квартиры зазвонил телефон. Сесиль поднялась и вышла. Нужно было ловить момент. Я посмотрел на Андре.
— Ты думаешь о том же, о чем и я? — заговорщицки спросил я, думая, что он смог предугадать мои мысли. Я опять лез не в своё дело. Но остановиться уже не мог.
— Не знаю, милый. Что уже за план созрел в твоей красивой голове? — подозрительно посмотрел на меня Андре.
— Твоих родителей нужно подтолкнуть к встрече, — покосившись на дверь, прошептал я.
— Сегодня? — в его голосе я почувствовал сомнение. Я и сам сомневался в правильности этого решения.
— Именно. Когда пойдем гулять по парку. Другого случая может не быть.
— Что я должен для этого сделать? — спросил Андре. Похоже моя идея заинтересовала его.
— Позвони отцу, или напиши ему, что хочешь встретиться, — Андре согласно кивнул. Он тут же взял свой телефон и, найдя номер своего отца, стал набирать ему сообщение. Я с нетерпением ждал ответа. Буквально через полминуты телефон Андре издал короткий звук входящего сообщения.
— Все. Он придет. Я написал, что мы решили погулять и приглашаем его, — возбуждённо сказал Андре. Я улыбнулся. — Будем надеяться, что все пройдет хорошо.

Я тоже на это надеялся.

***

POV Андре

Идея Лео свести мою маму и отца именно сегодня сначала показалась мне бредовой и абсурдной. Но, я четко понимал, что не сделай я этого сам — она вряд ли решится, да и отец тоже, поэтому, решил послушаться своего парня и написать отцу смс с предложением встретиться. Когда отец согласился, я не удивился, он давно предлагал провести уикенд всем вместе. Оставалось главное— сохранять наш с Лео план в тайне, до самой их встречи.

Ближе к обеду мы вышли из дома. Погуляли по окрестности Марсова поля, прошлись пешком до Елисейских полей, и уже оттуда, на метро, поехали к Люксембургскому саду.
— Вау! — осматриваясь, с восторгом произнес Лео.
Здесь действительно было очень красиво. Я бывал в этом саду, не часто, но бывал. Огромнейшая территория вокруг знаменитого одноименного дворца, окруженного величественными деревьями, когда-то высаженными здесь для того, чтобы потом, в будущем, стать огромным лесом, привлекала туристов и жителей города не только летом. Больше сотни скульптур и фонтаны. Экзотические пальмы и кусты. Здесь можно было гулять в тени деревьев, или же отдыхать сидя на стульях.
— Андре, ты помнишь, когда ты был маленьким, мы приходили сюда и в одном из фонтаном пускали кораблики? — спросила мама.
— Да, кажется в центральном, — ответил я, роясь в закромах памяти, вытаскивая оттуда свои детские воспоминания.
— Давайте прогуляемся туда и посмотрим, — предложила мама.
Я все посматривал на телефон, ожидая смс от отца. А его не было. Неужели он не смог, или передумал?
— Ты ждёшь важный звонок? — спросила мама, видя, как я постоянно поглядываю на телефон.
— Нет, — соврал я, пряча мобильный в карман.
Мама взяла меня под руку, Лео шел рядом.
— Дорогой, — мама вдруг сбавила шаг. — Я подумала и решила. Не перебивай меня, пожалуйста, — я посмотрел на нее, она смотрела себе под ноги. — Долго я у вас оставаться не могу.
— Мам, ты нам абсолютно не мешаешь.
— Нет, сынок. Ты уже давно взрослый, у тебя своя жизнь. Теперь, когда в твоей жизни появился Лео, вам надо побыть наедине, не смущаясь меня. Не перебивай. Я все прекрасно понимаю. Я рада, что у вас, мальчики, все хорошо. Я побуду у вас еще один день, а потом поеду к своей давней подруге, Милен. Она живет в четырнадцатом округе. Поживу пока у нее. Она будет рада меня видеть. Милен сейчас живёт одна и давно приглашала меня погостить. Так что, все хорошо. Из города я не уезжаю, и мы сможем видеться, — мама улыбнулась.
— Ну, а потом? Куда ты пойдешь потом? Сколько ты сможешь пробыть у своей подруги — пару дней, неделю?
— Потом я что-нибудь придумаю. У меня есть немного денег, и я смогу снять квартиру. Не в центре, конечно, но все же, — ответила мама.
Меня не устраивала такая ее позиция. Я чувствовал себя не в своей тарелке. Почему она должна была скитаться по съёмным квартирам, если у нее было где жить? Если мама не хотела принимать от меня помощь, то оставалась надежда на отца. Даже если у них ничего не выйдет после сегодняшней встречи, я был намерен просить его о помощи. Нельзя было оставлять маму одну в ее беде.
В данный момент мне ничего не оставалось, как принять ее решение. Мы прошлись по аллее, сделали несколько фото на фоне дворца, купили мороженое и повернули на тропинку, которая вела к фонтану Марии Медичи. Мой телефон молчал, и я уже начал отчаиваться, что план Лео может провалиться так и не начавшись. Но, стоило мне об этом подумать, как мой мобильный издал короткий сигнал входящего сообщения. Я достал его и увидел смс от отца, он ждал нас как раз возле фонтана. Я показал сообщение Лео.
— Он знал, что мы пойдем к фонтану? — удивившись, шепотом спросил он.
— Нет, я ему не говорил.
— Значит случайность? — я пожал плечами. Так сегодня сошлись звезды.
Мама немного прошла вперёд, что не мешало нам с Лео переговариваться.
Отца я заметил издалека. Я узнал его со спины. На нем были светлые брюки, белое поло и легкие летние туфли. Он стоял, заложив руки за спину и смотрел на фонтан, в брызгах которого отражалась радуга. Вокруг ходили люди, бегали дети и щебетали птицы. Мама шла прямо на него, и мое сердце в груди пару раз остановилось. Если бы он обернулся — узнала бы она его? А он ее? Заметив мое волнение, Лео взял меня за руку. Мама подошла ближе и встала рядом с ним. У меня внутри все похолодело. Отец повернулся к ней, и мне показалось, что в этот миг время остановилось. Люди перестали двигаться, птицы летать, а звуки замедлились. Я резко остановился и Лео замер возле меня. Мы стояли, буквально в нескольких шагах от них. Отец медленно поднял руку и дотронулся до плеча мамы. Она обернулась к нему. Он узнал ее. Это я заметил по его взгляду и изменившемуся выражению лица.
— Сесиль? — ошарашенно проговорил отец. — Что ты здесь делаешь?
— Какая встреча. Я бы у тебя спросила то же самое, — сказала она, будто нисколько не удивилась, увидев его.
— Я жду Андре. Он назначил мне встречу.
Мы с Лео стояли практически рядом. Нас сложно было не заметить, но родители были настолько ошарашены неожиданной встречей, что не замечали нас.
— Назначил встречу? — мама повернулась в нашу сторону. Отец тоже посмотрел на нас, но его взгляд не был таким строгим, как ее. Он был удивлен и озадачен.
Мама догадалась, что это наших рук дело, но промолчала.
— Может мы пойдём в кафе? Я видел здесь несколько, — предложил отец.
Мы нашли кафе со столиками на улице, в тени деревьев и заняли один. Ничего не заказав, мы просто сидели молча и это начинало раздражать.
— Столько лет прошло, ты нисколько не изменилась, — наконец отец решился заговорить.
— Не нужно мне льстить, Жан, я знаю, как выгляжу, — холодно отрезала мама. От ее ледяного тона замёрзла бы и пустыня в Африке.
— Нет, правда, — возразил отец. — А вот я постарел. Особенно за последние годы.
Я заметил, как мама в этот момент просмотрела на него. Во взгляде была обеспокоенность. Она помнила, что я ей говорил — отец серьезно болен.
— Я правда, очень рад тебя видеть, Сесиль, — отец с благодарностью посмотрел на меня. Я кивнул. А мама, кажется, была не очень рада. Мне предстоял серьезный разговор с ней, и я был к нему готов.
— Андре, ты должен был сказать мне, что затеял, — строго сказала мама.
— И ты бы не пошла, — возмутился я.
— Нет. Я бы надела что-нибудь другое, а не джинсы и футболку, — вот настоящая леди и француженка. Она беспокоилась о том, как выглядит, даже если перед ней ее бывший мужчина.
— Ты выглядишь великолепно, — отец продолжал осыпать маму комплиментами. Она стала поправлять прическу, которая нисколько не испортилась.
— Еще слово и я тебе поверю, — слегка смущаясь сказала мама, и ее щеки покраснели. Я смотрел на своих родителей и не мог поверить, что между ними когда-то были разногласия. Отец до сих пор любил ее. Он с нескрываемой нежностью смотрел на маму, а ведь они не виделись восемнадцать лет. Нам с Лео нужно было оставить их наедине и дать нормально поговорить.
— Посмотри на них, — наклонившись к моему уху зашептал Лео. — Им словно по восемнадцать. Кажется наш план удался. Давай оставим их, — я едва заметно кивнул. Мы с Лео поднялись.
— Вы куда? — спросила мама.
— Хочу показать Лео окрестности парка, — ответил я.
— Мы с вами, — мама сделала попытку подняться, но отец поймал ее за руку.
— Сесиль, пускай мальчики погуляют сами, — он понял мои намерения.
Мама медленно опустилась на стул. Я наклонился, чтобы поцеловать ее и зашептал ей на ухо:
— Хорошо проведи время. Я дверь закрывать не буду, — я губами коснулся ее щеки, и мы с Лео быстро зашагали прочь.

Мы неспешно шли по аллее, укрытой под кронами деревьев, и я держал Лео за руку. Прохаживались среди клумб с цветами, которые, просто пестрели всеми красками, останавливались возле скульптур, пока не вышли к Люксембургскому дворцу. Мы подошли к скамье и присели. Я повернулся к Лео, перекинул ногу через скамью и придвинулся к нему ближе.
— У меня внутри до сих пор все дрожит, — заговорил я. — Когда мама посмотрела на нас, я думал, что сгорю на месте.
— Да, она так на нас смотрела, — улыбнулся Лео. — Давно я не чувствовал себя провинившимся ребенком. Надеюсь всё пройдёт нормально.
— Я тоже на это надеюсь.
— Мне бы очень хотелось, чтобы у твоих родителей снова всё было хорошо, — Лео посмотрел на меня.
— Я тоже этого хочу. Теперь всё зависит от отца. Они имеют право быть счастливыми вместе, — в этот момент на меня накатила тоска. На долю моих родителей выпало немало испытаний. Каждый из них пережил потери, расставания, предательство. Но, увидев их сегодня вместе, я понял — несмотря на то, что прошло восемнадцать лет, между ними до сих пор что-то было. Пускай это было уже не то чувство, которое они испытывали друг к другу в самом начале своих отношений, но оно было. Если в потухший костёр подбросить маленькую искру он разгорится с новой силой. И мои родители просто обязаны были быть счастливы вместе снова.
Я поднял взгляд на Лео, он смотрел куда-то в сторону, словно задумался о чем-то очень важном. Я взял его за руку, он повернулся и посмотрел на меня.
— Лео, скажи, ты счастлив со мной? — я не знал, зачем я это спрашивал, ведь ответ и так был очевиден. Но мне было важно знать и услышать от него, что он счастлив со мной.
— Почему ты спрашиваешь? — спросил он и в глазах застыла тревога.
— Нет-нет, ничего не подумай. Просто… Столько всего произошло за последние недели.
— Да, и некоторые события я бы не хотел вспоминать.
— Я тоже. Но, мой вопрос сейчас не об этом, — я держал его за руку и смотрел на кольцо на его безымянном пальце. Я был благодарен судьбе, что тогда он не смог его снять. Сама мысль об этом приводила меня в дикий ужас.
— Ты хочешь знать, счастлив ли я с тобой? — я кивнул. Лео несколько секунд смотрел на меня, а потом заговорил: — Для меня нет большего счастья, чем видеть, что счастлив ты. Видеть, как ты улыбаешься, смотреть на тебя, когда ты спишь, как сияют твои глаза в момент, когда ты смотришь на меня. Вот как сейчас. Я люблю тебя настолько, что иногда мне становится не по себе, — Лео поднес руку и коснулся моей щеки. — Мне больше ничего не надо, я просто хочу быть с тобой, — я потянулся к нему в желании поцеловать, но звонкий женский голос прервал нас.
— Простите, — я разочарованно вздохнул и повернул голову на голос. Напротив нас стояли две девушки. За плечами у обеих были небольшие рюкзаки. В руках одной был фотоаппарат. — Простите, что прервали вас, — смущаясь повторила она на ломанном французском. — Не могли бы вы нас сфотографировать на фоне дворца?
— Да, конечно, — согласился я, вставая. Я взял из рук девушки фотоаппарат, они встали на фоне дворца, и я сделал несколько снимков.
— Спасибо, — поблагодарила девушка, забирая свой Nikon — Мы с подругой уже два дня в Париже. Здесь так красиво. А вы местные?
— Я — да, а мой парень — он из Марселя, — ответил я.
— Ой, как здорово. Мы из Порту. Завтра возвращаемся обратно. Три дня — это так мало, чтобы увидеть весь Париж, — с грустью проговорила девушка.
— Вы были на Монмартре? — спросил я ее.
— Нет, — ответила она, и девушки переглянулись.
— Обязательно сходите. Вечером там очень красиво. Туда можно добраться на метро.
— Спасибо. Счастья вам, мальчики, — и, развернувшись, они ушли. Я вернулся к Лео и присел рядом. Достал телефон и обнаружил, что ни от мамы, ни от отца ничего не было.
— Не волнуйся, она обязательно позвонит, — заметив мое волнение, сказал Лео.
Я убрал телефон обратно. До вечера мы гуляли в парке, стараясь ходить там, где бы случайно не столкнулись с родителями. Благо сад был очень большой, и это было нам только на руку.
***
Утром я обнаружил, что мама не ночевала дома, и на моём телефоне не было ни пропущенных звонков, ни смс от нее. Лео проснулся вместе со мной. Мы сидели на кухне и завтракали. Выходные закончились быстро и наступили рабочие будни.
— Она так и не звонила? — спросил Лео. Я отрицательно покачал головой. — И от отца ничего? — я повторил жест. — Я думаю, если бы все было плохо она бы пришла домой.
— Или хотя бы позвонила, чтобы я не волновался. Я полночи провел, прислушиваясь к шорохам в квартире.
— Ну, она ведь ни с кем-нибудь, — пытался успокоить меня Лео. Я опять покосился на телефон, он не подавал никаких признаков жизни. Вдруг, Феликс, который лежал на стуле, поднял голову, спрыгнул и засеменил прочь из кухни. Мы услышали как хлопнула входная дверь. Я поднялся и вышел в коридор, там я увидел маму. Она склонилась к Феликсу и погладила его. Заметив меня она улыбнулась. Ее глаза сияли.
— Доброе утро, — сказал я, прислонившись плечом к стене.
— Доброе утро, милый.
— Как всё прошло? Я так понимаю, ты была у отца?
— Ты совершенно прав. Мы замечательно провели время. Практически до утра гуляли по городу, потом поехали к нему. Он, оказывается, живёт неподалеку. Всего в паре кварталов, — мама говорила, и с ее лица не сходила улыбка.
Я сам улыбнулся.
— О чём вы говорили?
— Обо всем. Жан рассказал мне как жил все эти годы, где побывал. И подтвердил твои слова о его болезни.
— Ты сказала ему истинную причину своего приезда?
— Я сказала, что приехала повидаться с тобой.
— Ты не сказала отцу, что разводишься с Пьером?
Мама на мгновение замерла, и на ее лице отразилось беспокойство и озадаченность.
— Нет, — тихо ответила она.
— Почему?
— Зачем ему об этом знать? — ее голос стал резким.
— А почему — нет, мама?! — вопрос повис в воздухе.
— Ты умолчал о том, что звонил ему. Ты сделал это намеренно, чтобы свести нас?
— А что бы изменилось, если бы я сказал? Ты бы пошла? Уверен, что — нет, — я заметил, что мама смотрела мне за спину. Я обернулся. Позади меня стоял Лео. Он снова стал свидетелем наших пререканий.
— Доброе утро, Лео, — сказала мама. Она больше не выглядела счастливой. Ее взгляд потускнел.
— Доброе утро, — ответил он, а потом, посмотрел на меня. — Андре, ты не опоздаешь?
— Ты уходишь? — спросила мама.
— Да. У нас работа.
— Хорошо. Я отдохну и займусь ужином. На четверых, — сняв обувь, мама прошла мимо меня.
— На четверых? — не понял я и посмотрел на Лео. Тот тоже был удивлен не меньше меня.
— Да, к нам придет твой отец. Так что, не задерживайтесь, пожалуйста, — и с этими словами она ушла в спальню. Мы с Лео переглянулись.
— Ну, судя по тому, что к нам на ужин приглашен твой отец, все не так уж плохо, — проговорил Лео. Я не ответил. Какой смысл был во всем этом, если она не призналась отцу, что практически свободна? Я не понимал. И к чему этот ужин? Мне не хотелось, чтобы отец питал ложные надежды насчёт мамы, и того, что у них может что-то получиться снова, через столько лет. Я боялся одного, что Пьер передумает и приедет за ней, а она простит ему и вернётся обратно. И все станет, как прежде. Хотя, как прежде уже не будет.

***

POV Лео

Остаток рабочего дня я провел в предвкушении предстоящего ужина и был немного взволнован. Я не знал, чего ожидать от него, и как все пройдет. Но, я надеялся, что он пройдет достаточно хорошо. Утренний разговор Андре с мамой мне показался несколько резким и немного на повышенных тонах. Не скажу, что я слышал его весь, но то, что после этого разговора Андре был расстроен, когда уходил на работу, это оставалось фактом. И меня это очень беспокоило. Желание Андре видеть своих родителей вместе было вполне логичным и понятным, и я его прекрасно понимал. Но он сильно давил на свою мать. И ничем хорошим это не могло закончиться.
В конце рабочего дня я позвонил Андре и сказал, что поеду домой, он пообещал не задерживаться.
***
Стоило мне переступить порог квартиры, как в нос тут же ударили ароматы, доносившиеся из кухни. Я скинул обувь, повесил сумку на крючок в прихожей и направился туда. На шум выглянула Сесиль.
— Лео, — увидев меня она улыбнулась. — Как хорошо, что ты пришел. Мне как раз не помешает еще одна пара рук. Я так давно не готовила, что ничего не успеваю, — оживленно говорила она, вытирая руки о полотенце. Сесиль выглядела просто великолепно. Черное строгое платье без рукавов идеально подчеркивало ее фигуру. Волосы она собрала в аккуратную прическу и нанесла едва заметный макияж. Я стоял и смотрел на неё. К встрече с бывшим мужем она подготовилась основательно и со всей серьезностью.
— Что-то не так? — спросила Сесиль, видя, что я внимательно смотрю на нее.
— Нет. Все хорошо. Вам очень идёт это платье. Я думаю Жан-Марк оценит.
На мой комплимент Сесиль улыбнулась. Я прошел за ней в кухню, вымыл руки и был готов предоставить любую помощь.
— Что мне нужно делать? — спросил я, окинув взглядом стол, на котором не было пустого места.
— Вот, — она протянула мне штопор. — Мне никак не справиться с этим, — я забрал штопор и открыл бутылку красного вина.
— Как прошел твой день? — спросила Сесиль, все еще суетясь возле плиты. Я вернул бутылку обратно на стол.
— Довольно хорошо, — ответил я, забрав из ее рук блюдо с фаршированными лодочками из салатного мини-цикория с начинкой из тунца.
— Должно быть это очень интересно — иметь дело с музыкой?
— Да.
— Андре говорил, что ты играл в группе, это правда?
— Да. Было дело.
— А что случилось? Почему ты бросил?
— Группа распалась. У каждого появились личные дела, на тот момент более важные, чем группа. А когда ребята решили играть снова, я не смог идти дальше вместе с ними.
— Почему? Разве музыка не важна для тебя? — Сесиль достала из духовки противень, поставила его на плиту и обернулась ко мне. — Ты ведь хороший музыкант. Мне Андре много говорил о твоём таланте.

Что она хотела от меня услышать? Что, иногда, мне снится один и тот же сон — я на сцене, вместе с группой, и нам аплодирует полный стадион? Я бросил все ради Андре.
— Важна, — в груди защемило. Я ощутил тоску по временам, проведенным в студии с ребятами. По часам, проведенными за установкой, которая теперь просто пылилась в углу, накрытая чехлом. — Но, не так как Андре. Если бы я продолжил, мы бы месяцами не виделись, а может и дольше.
— Ты оставил все ради моего сына? — она была крайне удивлена. Мое молчание стало для нее ответом. — Ты настолько любишь его, что пожертвовал всем, только чтобы быть рядом с ним? — я снова промолчал. В кухне повисла неловкая пауза. Неужели было не заметно, что происходило между мной и Андре? Или было недостаточно того, что мы собирались пожениться? Мне почему-то показалось, что Сесиль не до конца верила в нашу с Андре любовь. Но, я мог ошибаться. Это могло быть просто обыкновенное любопытство. Я мысленно просил, чтобы поскорее пришел Андре, ну или хотя бы Жан-Марк. Давно меня никто не допрашивал и не лез в душу, из-за этого я чувствовал себя крайне неловко. Вопросы заставали меня врасплох и мне приходилось обдумывать ответы прежде, чем открывать рот.
— Прости, я, наверное, затронула больную для тебя тему, — через мгновение нашлась Сесиль. — Который час? Уже без четверти семь, — она взглянула на часы на своей руке.
— Андре обещал не задерживаться, — сказал я.
Мы продолжили накрывать на стол, хотя там и так было такое изобилие еды, что можно было накормить целую армию.
Еще через полчаса в дверь позвонили. Сесиль вышла открывать и вернулась в сопровождении Жан-Марка, и с огромным букетом ярко-жёлтых роз в своих руках.
— Добрый вечер, Лео.
— Здравствуйте, Жан.
Мы пожали друг другу руки. Я был рад ему. Может, теперь, в его присутствии, Сесиль не осмелится задавать мне провокационные вопросы.
— Я, так понимаю, Андре еще нет? — спросил Жан, не увидев своего сына рядом со мной.
— Он должен скоро прийти, — ответил я. Сесиль все еще держала букет в руках, и его нужно было поставить в воду. — У нас где-то должна быть ваза, — проговорил я.
Я метнулся в комнату и вернулся с небольшой вазой, которую я купил на распродаже, после того, как Андре, однажды, пришел с работы с букетом и мы обнаружили, что ставить его было не во что. Ваза не была дорогой, но она была очень красивой. Из тонкого фарфора, покрытая белой акриловой краской с тонкими веточками сакуры по кругу.
— Какая красота, — изумилась Сесиль, когда увидела ее. — Я не помню, чтобы у Андре было что-то подобное.
— Не было. Я купил ее недавно, на распродаже, — ответил я.
— Всем привет, — я обернулся на голос. В дверях кухни стоял Андре. Он вошёл так тихо, что никто из нас этого не слышал. Я облегченно вздохнул, и он это заметил. Андре подошел ближе и приобнял меня за плечи, словно защищая. — Все хорошо? — спросил он. Я кивнул. Он заметил вазу, а ней букет роз. — О, какие красивые. Твоя ваза пригодилась снова, — улыбнулся Андре.
— Раз все в сборе, я думаю можно садиться? — проговорила Сесиль и обвела всех взглядом, словно боясь, что кто-то мог запротестовать.
***
Ужин проходил в обстановке полной семейной идиллии, как и полагалось. Все блюда, приготовленные Сесиль, были восхитительно вкусными. Розы, стоявшие посередине стола, источали, невероятно нежный, слегка сладковатый, аромат. И, казалось бы, что могло испортить столь хороший вечер, но все же, чувствовалась какая-то напряженность, которая витала над столом. Если в начале пьесы висит ружье, то к концу оно должно выстрелить. И я боялся, как бы этим «ружьем» не стал Андре. Что-то в его поведении меня настораживало. Он говорил, стараясь не смотреть на свою мать, и я подумал, что это из-за произошедшего утром. Сесиль тоже была напряжена. Это было заметно по ее жестам. Она практически ничего не ела, и только пару раз пригубила вино. Когда с основными блюдами было покончено, и мы принялись за десерт, разговор пошёл более непринужденно. Я подсел к Андре поближе, и наши колени соприкоснулись. Он положил руку мне на бедро и слегка сжал.
— Андре, расскажите о своих планах, — Жан отложил ложечку, которой разламывал воздушный шарик меренги и посмотрел на нас.
— О планах? — переспросил тот, возвращая бокал с вином обратно на стол.
— Да. Вы ведь уже планировали вашу свадьбу? — спросил Жан.
— А, ты об этом. Конечно, — Андре посмотрел на меня и улыбнулся. — Ничего грандиозного мы не хотим. Мы решили, что на свадьбе должны присутствовать только самые близкие. Зачем весь этот пафос?
— А дата? Когда всё должно произойти?
— Мы решили, что это будет середина октября.
В каждом ответе Андре выделял слово «Мы» и с улыбкой смотрел на меня.
— Лео, а что твои родители думают по этому поводу? — спросила Сесиль.
— Мама считает, что все должно быть грандиозно и с размахом. И решительно настроена сама браться за организацию нашей свадьбы, — ответил я.
Андре удивлённо посмотрел на меня.
— Ты мне не говорил, — сказал он. — Я думал, мы все обсудили?
— Да, и я ей об этом сказал — что мы всё решили. Она просто хочет помочь нам. Вдвоем мы не справимся, — почему-то я почувствовал себя виновато. Андре опять хотел сделать все сам. Перетягивал инициативу на себя.
— Лео прав, — вступился Жан-Марк. — Это огромная работа — выбор ресторана и все остальное. А учитывая тот факт, что вы оба работаете, времени на организацию у вас практически не остаётся. Позволь помочь вам.
— Андре, отец прав. Я могу позвонить своей подруге, она уже много лет занимается организацией свадеб. Мы можем договориться о встрече, и вы выскажете ей все ваши пожелания, — добавила Сесиль. Андре молчал. Такой расклад ему явно не нравился. Он хотел сам все контролировать. Я чувствовал его напряжение.
— Хорошо, — поколебавшись с минуту согласился Андре, и я облегчённо улыбнулся. Он сдался.
— Тогда я завтра позвоню и узнаю, когда Милен сможет с вами встретиться. У нее очень плотный график и все расписано на месяц вперёд, — оживилась Сесиль и потянулась к своему бокалу с вином.
— Милен? Это не та твоя подруга, у которой ты собиралась пожить? — спросил Андре.
Рука Сесиль, которой она держала бокал, застыла, поднесенная к губам. Она медленно вернула его обратно на стол. Ее лицо побледнело, а губы поджались и стали одной тонкой ниточкой.
— Да, это она, — выговорила Сесиль.
Единственный, кто не понимал, что сейчас происходило, был Жан-Марк. Он переводил взгляд с Андре на меня и Сесиль.
— Что происходит? — спросил он.
Андре молчал и смотрел на свою мать, ожидая от нее ответа.
— Ты должен помнить Милен, — обратилась Сесиль к Жан-Марку. — Я хотела еще погостить у нее, прежде чем вернуться обратно, — она бросила беглый взгляд на Андре.
— Может ты все же скажешь отцу правду? — не отступал Андре.
— Какую правду? Сесиль, о чем говорит Андре? — Жан-Марк выглядел сконфуженно.
Я положил руку на бедро Андре и до боли сжал, обращая его внимание на себя. Он посмотрел на меня, я покачал головой, мысленно прося его остановиться, пока он не наломал дров.
— Мама приехала к нам вчера, — сказал Андре.
— Я знаю, она сказала, что приехала погостить и скоро возвращается обратно, — проговорил Жан-Марк.
— Никуда она не возвращается, папа, — резко ответил Андре.
— Андре, не нужно, — повысив голос, оборвала его Сесиль.
— Она приехала, потому что… — Андре запнулся и поднял взгляд на свою мать. Она с молчаливым вызовом смотрел на него. Зачем он это делал? Я не узнавал своего Андре. — Потому, что разводится с Пьером, — выпалил он на одном дыхании.
Ужин был испорчен. Все молчали. Андре сидел, опустив голову и плечи. Жан молчал, наверное, переваривая услышанное. Сесиль… На ней не было лица. Она была расстроена таким поступком своего сына. Один я был сейчас ни к месту. Хотя и чувствовал себя виноватым не меньше. Ведь это я предложил Андре идею, чтобы он позвонил отцу и назначил ту встречу. Значит моя вина была больше всех сейчас присутствующих за столом.
— Извините, — проговорил я, нарушив гнетущее молчание.
— Ты ни в чем не виноват, — тихо ответил мне Андре.
— Виноват. Это я предложил тебе идею со встречей твоих родителей — значит моя вина больше.
— Рано или поздно это должно было случиться, и отец все равно узнал бы, — говорил Андре, не поднимая головы.
— Но, это не должно было случиться так, — я чувствовал себя ужасно.
— Я, наверное, пойду, — поднявшись сказал Жан-Марк. Сесиль тоже поднялась и последовала за ним.
Мы с Андре остались одни. В коридоре приглушенно зазвучали голоса. Хлопнула входная дверь. Сесиль вернулась обратно и стала молча убирать со стола. Я видел, как нервничал Андре, терзаемый чувством вины.
— Мама, — тихо произнес он.
Сесиль замерла возле раковины с опущенной головой.
— Зачем ты это сделал?
— Я хотел как лучше.
— Как лучше? — она обернулась, и я заметил, что по ее щекам текли слезы. — Неужели ты подумал, что ссора со мной сделает ситуацию лучше? Это должен был быть обычный ужин, Андре, — ее тон был ровный. Она сдерживала себя и эмоции, рвущиеся наружу. Но слезы выдавали. — Я бы рассказала ему, с твоей помощью или без, если бы посчитала нужным, чтобы твой отец знал. Но, ты не имел право лезть в это.
— Я влез в это, когда вчера ты переступила порог дома, вся в слезах, — голос Андре стал громче.
— Я сказала, что это мое дело…
— И ты прекрасно помнишь, что ответил я — оно и мое тоже. Неужели…
— Нет! — резко ответила Сесиль, оборвав Андре на полуслове. — Нет, Андре. Если мне понадобится твоя помощь, я обязательно тебя попрошу об этом.
— Прости, — только и ответил Андре.
Сесиль больше ничего не сказала. Она вышла из кухни и до утра мы ее больше не видели.
Я не стал расспрашивать Андре ни о чем. Не стал убеждать — что все наладится, и требовать от него объяснений. Объяснять было нечего. Он и так понимал, что поступил неправильно и опрометчиво. Я помог Андре убрать со стола и мы ушли спать.
***
Утром следующего дня завтрак прошел в полной тишине. Ни Андре, ни Сесиль не проронили за столом ни слова. И я старался молчать.
Андре листал ленту новостей в своем телефоне, Сесиль выглядела измучено, как в тот день, когда я увидел ее на нашей кухне. Она так же обнимала чашку с кофе двумя руками. Вдруг телефон Андре зазвонил, и все за столом оживились. Андре смотрел на экран мобильного и не спешил отвечать. Номер был не подписан.
— Ты не ответишь? — спросил я, видя, что он колеблется.
— Я не знаю кто это, — ответил Андре. Телефон умолк, и через секунду зазвонил снова. Номер был тот же.
— Может что-то важное.
Андре поднял трубку.
— Да. Это я. Что с ним? Когда это случилось? Мы сейчас приедем, — Андре отнял телефон от уха и положил его на стол. Его руки слегка подрагивали, а от лица отхлынула кровь.
— Что случилось? — спросил я. — Кто это был?
— Звонили из больницы, — тяжело выговорил Андре. Слова давались ему с большим трудом, они словно застревали у него в горле.
— Из больницы? — переспросила Сесиль, смотря на него глазами полными ужаса.
— Отцу стало плохо, — сказал он.
***
Мы сидели в длиннющем коридоре больницы уже сорок минут и ждали врача. Мимо нас уже сотню раз прошли медсестры, но никто не подходил. Ожидание становилось невыносимым, оно действовало на нервы. Время тянулось невероятно медленно. Звуки казались оглушительно громкими. Хлопали двери кабинетов, грохотали каталки, кто-то надсадно кашлял. Возле стойки регистрации, плакала женщина, ее обнимал мужчина, поглаживая по спине. Я посмотрел на Андре. Он сидел, смотря перед собой в одну точку, не шевелясь, словно тень. Мне хотелось обнять его, прижать к себе, дать почувствовать что он не один. Его руки лежали на коленях, я потянулся и сжал его ладонь в своей. Мы были в неизвестности. После звонка нам никто ничего не говорил, только сказали ждать врача. Андре был напряжен и я чувствовал это, каждой клеточкой своего тела.
— Тебе что-то принести? — спросил я, желая хоть как-то разрядить обстановку.
— Нет. Я в порядке.
Это была ложь, и я ей не удивился. Я поглаживал его руку. Андре закрыл глаза и опустил плечи, показывая этими, едва заметными жестами, что уступает.
— Почему так долго? — наконец-то заговорил он. — Мы уже сидим тут целую вечность.
— Слишком много больных. А еще — утро, — ответил я, ища оправдание нашему ожиданию.
— Кто из вас месье Флорентьи?
К нам подошел молодой врач в белом халате нараспашку, с картонным планшетом в руках. Мы все трое поднялись.
— Я, — коротко ответил Андре. Доктор посмотрел на меня и Сесиль, словно опасаясь говорить в нашем присутствии. — Это моя мать и мой муж.
Доктор угукнул и продолжил:
— Значит месье Фобер в палате интенсивной терапии. Три часа назад он поступил с жалобами на боли в области желудка и сердца…
Андре шумно сглотнул, Сесиль повело и она ухватилась за его руку.
— …угрозы для жизни нет. Состояние мы стабилизировали. Но, учитывая диагноз месье Фобера и возможность рецидива болезни, он останется в больнице. Отпустить мы его не можем.
— Как долго? — спросил Андре.
— На этот вопрос я, пока, не могу вам ответить. Результаты анализов пока не очень хорошие, — ответил доктор, посматривая на бумаги.
— Что мы можем сделать для него? — спросила Сесиль, и ее голос дрогнул.
— Можете навещать. Ему понадобятся чистые вещи и кое-что из туалетных принадлежностей. Добрый день! — Врач пожал руку проходящему мимо такому же белохалатному мужчине.
— Мы можем его увидеть? — спросил Андре.
— Да. Конечно. Пойдемте.
Мы направились следом за доктором.
— Только ненадолго, — он приоткрыл дверь палаты. — Если возникнут вопросы спросите доктора Моро.
Мы тихо вошли. Жан-Марк лежал на кровати, в руке торчала капельница. Он повернул голову и устало улыбнулся. Андре и Сесиль подошли ближе, я остался стоять чуть поодаль. Сесиль присела на край кровати, а Андре встал рядом.
— Как ты? — спросил он.
— Бывало и хуже, — тихо проговорил Жан.
Андре закусил губу и опустил голову.
— Говорят, ты надолго застрял здесь.
— Ерунда. Пару дней, — болезненно усмехнулся Жан-Марк. Он явно хотел подбодрить своих сына и жену.
— Никаких пару дней, — возмутилась Сесиль. — Ты будешь здесь столько, сколько потребуется, — она взяла его за руку.
— Пап, что произошло? — осторожно поинтересовался Андре.
— Врачи сказали, что это из-за болезни. А еще нервы…
От двери послышался голос врача:
— Вам пора. Сейчас ему нужен покой.
Андре выскочил первым, я следом за ним, и поймал его только в коридоре у окна.
— Андре, подожди, — я ухватил его за локоть.
— Это я виноват в том, что отец оказался здесь, — Андре весь тряся от негодования.
— Не понимаю.
— Что здесь понимать! — повысил он голос, но тут же осекся, огляделся и перешел на полушепот. — Если бы я вчера не открыл свой рот, отец не лежал бы сейчас здесь с капельницей в руке, — его лицо исказилось от негодования.
— Не обвиняй себя в том, в чем не уверен.
Андре отвернулся к окну.
— Я поеду домой, — проговорил он.
— Тебе сейчас нельзя за руль, — обеспокоился я. В таком состоянии я не мог его отпустить одного.
— Андре, — послышался голос Сесиль. Он обернулся. — Я поеду к отцу домой, возьму кое-что из вещей и привезу ему. Возможно, останусь до утра. Ты можешь подвезти меня? — он кивнул.

***

Я весь день не находил себе места. Все валилось из рук. Правду говорят — беда не приходит одна. Она тащит за собой еще вагон и маленькую тележку неприятностей. Андре обвинял себя в том, что случилось с его отцом. В некотором роде это было так. Если бы он не поддался порыву эмоций за столом, возможно, ничего бы не случилось.
Я едва дождался пяти часов вечера и отправился домой. Андре нужна была моя поддержка.
Открыв дверь, я шагнул в темноту квартиры. Включил свет в прихожей, скинул обувь, бросил сумку и прошел в комнату. За окном только-только начали сгущаться сумерки и это позволило мне рассмотреть сквозь полумрак в комнате силуэт Андре. Он сидел на диване. Я потянулся к выключателю, и яркая вспышка света осветила комнату. Картина маслом. Андре ничего лучшего не придумал в сложившейся ситуации, как сидеть дома и накачивать себя алкоголем. На столике рядом стояла наполовину пустая бутылка коньяка и стакан.
— Выключи, — рявкнул Андре.
— Что ты делаешь? — спросил я.
— А что, не видно? — ухмыльнулся он. — Пытаюсь понять — насколько, по десятибальной шкале, я хреновый сын. Все, что бы я не делал, все приводит к одному — я только все порчу, — говорил Андре заплетающимся языком. — Может мне, вообще лучше быть одному?

Меня словно ударили обухом по голове.

— Что? — из легких будто разом забрали весь воздух. Я оторопело смотрел на Андре, и чувствовал как во мне закипает злость. Я мог сейчас сорваться, накричать на него. Мы бы поругались. Но, разве это сейчас ему было нужно? Я зарыл глаза, собрался с мыслями, и заговорил: — Так, пожалуй, тебе хватит, — я подошел и хотел убрать бутылку. Я все понимал: ссора с матерью, болезнь отца — это кого угодно выбьет из колеи. Но можно же было просто поговорить. Андре же выбрал другой путь — напиться и забыться. Но еще никогда алкоголь не помогал справиться с проблемой и разрешить ситуацию.
— Оставь! — прикрикнул он. — И проваливай.
Мне показалось, что я ослышался. Он прогонял меня? Сердце в груди больно забилось, я сжал кулаки. Стиснул зубы. Глубоко вдохнул, пытаясь унять, снова, закипающие обиду и гнев. Я сделал бы глупость, пойдя сейчас на поводу у Андре и его пьяного бреда.
— Хорошо. Только я никуда не уйду, — я подошел и присел возле Андре, он никак не отреагировал. Тогда я взял его за подбородок и поднял лицо так, чтобы он смотрел мне в глаза. Они были влажные, не только от алкоголя, но и от слез. — Ты думаешь, что плохо только тебе? Мне так же больно. Больно смотреть, как ты убиваешься. Не вини себя в том, что случилось. Ничего хорошего из этого не выйдет. Если ты будешь сидеть здесь и напиваться, сделаешь только хуже. Твоему отцу сейчас нужна твоя поддержка.
— А если он умрет? Мы даже толком не узнали друг друга, — Андре всхлипнул.
— Он не умрет, — пытался я утешить его.
— Я плохой сын, — всхлип повторился.
Я никогда не видел, как плакал Андре. Его плечи стали подрагивать. Я притянул его к себя и обнял. Из его груди слышалось тихое рыдание.
— Все будет хорошо, — поглаживал я его по спине.
— А если не буде?
— А «если» — не будет, потому что, я с тобой.
— Не бросай меня, — еще не совсем успокоившись, проговорил Андре.
Я отстранился, взял его, мокрое от слез, лицо в свои ладони и посмотрел в глаза. Как же я любил его, если бы он только знал!
— Не смей никогда о таком даже думать, — твердо сказал я. Андре кивнул. Я легонько коснулся его губ своими. — Все будет хорошо. Давай мы положим тебя спать.
Андре не стал сопротивляться. Он позволил мне увести его в спальню, раздеть и уложить на кровать. Когда я, приняв душ, вернулся обратно, он спал на моей половине, обнимая мою подушку обеими руками. Я улыбнулся, погасил свет и забрался к нему под одеяло. Придвинулся ближе и обнял поперек талии. Андре тяжело вздохнул, и что-то невнятно забормотал. Я закрыл глаза и попытался отбросить все мысли, чтобы хоть немного поспать. Утро вечера мудренее.