Глава 30

Крошечная спальня, которую мне предоставили в дальнем углу замка Р.А.М.П., была достаточно просторной, чтобы вместить лишь мою кровать, что казалось особенно оскорбительным, учитывая, что я отдал всю свою магию Джерри, пока она создавала эту чертову штуку.

По правде говоря, я был больше захвачен чувством разделения силы с ней, чем сосредоточен на том, что она делала со своей магией, так что я был по крайней мере немного виноват, но это дерьмо не собиралось сработать со мной.

Я распахнул дверь своей спальни, намереваясь выследить ее и потребовать лучшей комнаты, но дверь врезалась в край моей кровати и застряла там с силой, которую я применил.

Я выругался, потянул за нее, но каким-то образом умудрился вбить ее еще глубже, дерево застонало в знак протеста, когда я снова дернул за ручку.

Я уперся ногой в кровать и навалился на нее, вложив в действие весь свой вес. Дверь поддалась, и я отлетел назад в коридор, шлепнувшись на задницу с потоком проклятий.

— Ну, вот это один из способов чистки лука, — сказал Джастин Мастерс откуда-то сверху, и я выругался еще громче, вскочив на ноги и вихрем бросившись на него.

— Что ты сказал? — зарычал я, мой дар вырвался из меня и обрушил на него мощную дозу ужаса, но его ментальные барьеры были прочными и выжидающими, поэтому атака заставила его лишь вздрогнуть.

— Не каждый день к моим ногам падает какой-нибудь нерадивый дурачок, вот и все, — ответил он, пожав плечами, затем развернулся и зашагал прочь от меня, словно дело на этом уже было закончено.

— Ты говорил с Джерри? — потребовал я, без приглашения зашагав рядом с ним.

— Какое твое дело? — спросил Джастин, глядя на меня уголком глаза и слегка выпячивая грудь. У меня были крепкие ноги и по меньшей мере пятьдесят фунтов мышц, так что это не особо пугало.

— Потому что у нас с ней все хорошо, и я хочу удостовериться, что ты четко понимаешь, что все, о чем бы ты ни думал, что у тебя с ней было, теперь кончено.

Джастин легкомысленно хмыкнул, но ничего не сказал, пытаясь ускорить шаг и направляясь в сторону банкетного зала, где аромат свежеиспеченных рогаликов манил нас, как призыв.

— Выкладывай, — прорычал я, схватив его за воротник и заставив повернуться ко мне лицом.

Джастин уперся ногами, из его губ вырвался собачий рык, на который я ответила шипением, похожим на кошачий. Это, похоже, заставило его понять, что он теряет хватку своей всегда тщательно контролируемой персоны, и он сжал губы в тонкую линию.

— Скажи это, — настаивал я, когда он, казалось, склонился к молчанию. — Я вижу, как слова крутятся в твоем мозгу, и я чувствую твое презрение, как вонь пердежа в воздухе, так что нет смысла сдерживаться.

— Отлично, — надменно сказал Джастин, убирая мою руку со своего воротника и расправляя складку, которую я там оставил, прежде чем вздернуть подбородок и посмотреть мне прямо в глаза. — Ты, Макс Ригель, просто плескаешься в водах молодости Джеральдины, — сказал он, и, к моему полному возмущению, я почувствовал нотку жалости, исходящую от него, пока он рассматривал меня. — Ты груб и неотесан, свиноголовый, высокомерный и абсолютно непоколебим в своей самоуверенности. Но ты высокий, мускулистый и, несомненно, талантлив в том, как доставить удовольствие женщине, поэтому на данный момент я позволил моему милому цветку отвернуть голову от этих менее желательных черт в пользу того, чтобы использовать тебя в этих целях. Это очевидно для всех, кроме тебя. Все члены Ослов наблюдают за тем, как ты пыхтишь над ней, как собака во время течки, и мы усмехаемся тому, как легко она распоряжается властью над человеком, который считает себя неприкасаемым. Возможно, она больше не захочет придерживаться своего договора о браке со мной, и хотя это позор, моя семья всегда служила и будет служить короне. Мой брак, так или иначе, будет только на пользу Вегам, и я более чем доволен этим, какой бы ни была моя невеста. Джеральдина также посвятила свою жизнь служению им, и, возможно, она разорвала помолвку со мной, но это не значит, что кто-то во всем королевстве хоть на мгновение поверит, что она теперь обратится к тебе, когда решит, что готова обрести мужа. Неотесанный водяной Наследник, цепляющийся за свой титул и притязания на трон, который, как уже известно всем, кроме него и его маленьких приятелей, никогда не увидит тени его утонченных ягодиц, спускающихся на него. Грустно, правда, что ты этого не видишь. Но, тем не менее, забавно.

Мои мышцы напряглись, а челюсть заскрипела с такой силой, что я ничего не смог предпринять, когда Джастин развернулся и зашагал прочь от меня, направляясь в банкетный зал, где Джеральдина, без сомнения, руководила новообразованным двором Вега различными роялистскими глупостями.

Закрыв глаза, я переключил свое внимание на себя, выдохнув через нос и воспользовавшись собственными дарами, чтобы подавить ярость, которую я ощущал, прежде чем окончательно догнать Джастина и прибить его ухоженную башку к недавно построенным стенам замка.

Когда я убедился, что снова могу контролировать себя, я распахнул глаза и направился к двери в банкетный зал, магия обвилась вокруг меня, скрывая меня в тенях и заслоняя мое присутствие от любого, кто мог бы повернуться в мою сторону.

Я прислонился плечом к недавно вырезанной из дерева двери и заглянул внутрь.

Зал был уставлен пятью длинными столами, которые тянулись к двери, где стоял я, а в дальнем конце огромного помещения возвышался стол на помосте. В камине за двумя креслами, похожими на троны, которые были изготовлены специально для Вега, чтобы на них восседали королевские задницы, бушевал огонь, но Тори там не было, чтобы восседать на своем, а Дарси была… ну, черт знает где сейчас Дарси. Я волновался за нее, я понимал это.

Джеральдина стояла недалеко от главного стола, ее проницательное выражения лица оглядывало собравшихся повстанцев. Они были ее ближайшими союзниками, самыми ярыми защитниками линии Вега и самыми ярыми сторонниками того, чтобы Тори и Дарси вернули себе трон. София и Тайлер указывали на что-то в его Атласе, несомненно, на очередную статью, которую он готовился отправить в прессу, напоминая Солярии, что мы все еще здесь, все еще боремся, хотя можно было легко почувствовать себя забытыми, плывя по морю наугад, вдали от мест, которые все мы когда-то называли домом.

Ни для меня, ни для других Наследников не было отведено места. Даже мой отец и мамы Сета и Калеба остались сидеть за одним из пяти столов, хотя, наблюдая за ними, я мог сказать, что они обдумывали способы вернуть свою власть. Я просто не считал, что это имеет значение, чем они занимаются здесь, в окружении этой группы роялистов. Никого из них не удастся отвадить от Вега, никто из них не заинтересован в том, чтобы оказать поддержку нашим притязаниям на трон.

— Чип-чоп! — Джеральдина закричала, и я переключил свое внимание на нее, наложив на нее усиливающее заклинание и сосредоточившись на всем, что она сообщала окружающим ее фейри. — Армия просто так не организуется. Мне нужны отчеты о новых лагерях и обо всех проблемах, которые возникли с тех пор, как мы отплыли на этом острове судьбы.

Группа ближайших к ней фейри начала выкрикивать отчеты о том, как идет переселение повстанцев, приводить факты и цифры о домах, возводимых по всему острову в стратегически важных местах. Многие из них начали докладывать о ходе работ по защите и ограждению нашего нового оплота, другие сообщали ей о том, как идет работа по производству продуктов питания, одежды и так далее.

Одним из самых активных среди них был Вошер, перед ним было перо, которым он записывал все сказанное и рисовал карту острова. Джеральдина заглядывала через его плечо, делая пометки об улучшениях и давая ему понять, что она представит это на утверждение истинным королевам, как только все будет приведено в надлежащий вид.

Я окинул окружавших ее фейри взглядом, ища любые признаки лжи или предательства, но ничего не обнаружил. Поиски того, кто выдал наше местоположение Лайонелу, когда он напал на Норы, ничего не дали, и теперь нам всем оставалось только гадать, есть ли все еще предатель в наших рядах, или тот, кто это был, погиб или сбежал во время битвы. Я не знал, и эта мысль преследовала меня бесконечно, но мы приняли меры предосторожности. Атласы, которые теперь выдавались мятежникам в свободном доступе, были оснащены аппаратурой, которая сканировала все исходящие сообщения и ограничивала доступ к внешнему миру. Кроме того, только очень немногим, специально отобранным фейри было разрешено отправляться на материк для сбора необходимых припасов. Ограды, окружавшие наше убежище, не позволяли никому покинуть его без разрешения как с помощью звездной пыли, так и физически. Мы делали все возможное, чтобы защитить себя, и мне оставалось только надеяться, что этого будет достаточно. Мы нуждались во времени, для перегруппировки, укрепления численности и планирования возмездия Лайонелу как можно скорее.

Когда Джеральдина, казалось, была удовлетворена всем увиденным, она перешла к соседнему столику, где сидел Джастин, а этот засранец Джастин с салфеткой на коленях разрезал рогалик на кусочки ножом и вилкой, как гребаный язычник.

Джеральдина начала расспрашивать окружавших его фейри о разведывательных миссиях, на которые она их всех отправляла, сверяя их отчеты о возможных пунктах дислокации повстанцев в королевстве, а также отмечая возможные Центры Туманной Инквизиции и их местоположение.

Джастин вклинился с кучей информации о местности, которую он преодолел, застряв в том парашюте, и, к моему отвращению, окружавшие его фейри восхищались его стойкостью, удивляясь тому, как он стойко переносил непогоду в своей героической борьбе за спасение и храбрость. Мне показалось, что этому идиоту просто повезло не умереть, пока он болтался там наверху в подгузнике из листьев, который Тори использовала, чтобы спасти его тощую задницу, когда он встал у нее на пути на поле боя. Никто не спрашивал его, где он срал все эти дни, не так ли? О нет, никто не интересовался, сколько раз ему приходилось мочиться там, наверху. Но теперь Джеральдина говорила о том, что в его честь будет воздвигнута статуя или же будет соткан гобелен о его смелых эскападах для королевского дворца.