Не обращая внимания на свое раздражение по поводу Джастина, я не мог не понимать, что здесь происходит. То, чем я и другие Наследники так откровенно пренебрегали, зализывая раны и погружаясь в скорбь о погибшем брате.

Война все еще бушевала. И Джеральдина вместе с Ослами не теряла ни минуты, несмотря на собственные потери и боль. Они собирали разведданные, собирали силы для следующего удара. Это было… унизительно. Всю мою долбаную жизнь меня учили брать на себя ответственность, учили, как вести за собой, и готовили к любому развитию событий. И все же, когда наши люди нуждались в нас больше всего, нуждались в руководстве и наставлении, в том, чтобы кто-то встал во весь рост и сказал им, что мы не сломаемся, я не сделал ни черта.

Джеральдина организовала это, а Тори выступила вперед, она сплотила повстанцев после их поражения и, очевидно, наблюдала за всеми этими планами, пока Джерри приводила их в действие. Они, несомненно, проводили и другие военные советы, замышляя, выясняя, что задумал Лайонел.

Не говоря уже о том, что Тори отправилась в библиотеку и вернулась с несколькими книгами о забытой магии, в ее зеленых глазах пылали новые планы, даже когда она сокрушалась о том, что потеряла.

Дерьмо.

Я сделал шаг прочь из банкетного зала, чувствуя себя здесь незваным гостем, несмотря на изобилие рогаликов, которые заставили мой желудок заурчать от голода. Я не собирался просто сидеть на заднице и жрать. Мне нужно было заняться чем-то реальным. Нужно было помочь в военных действиях и перестать прозябать, как маленькая сучка, которой, по мнению Джастина, я являюсь. Мне нужно было сделать шаг вперед и показать Джеральдине, что я могу быть тем мужчиной, которого она выберет в долгосрочной перспективе, что я не просто какая-то интрижка молодости, пустая ошибка, которую она использует и забудет.

Я резко повернулся и пошел прочь от восхитительного запаха еды, направляясь к впечатляющей лестнице в центре замка и поднимаясь по ней в быстром темпе.

Никто не обращал на меня внимания, пока я не свернул к следующей лестнице, которая вела на верхний этаж, в личные королевские апартаменты, которые, я готов был поспорить, были в миллион раз лучше, чем комната, которую мне предоставили в этом захолустье. Джеральдина даже не соизволила предупредить меня о размерах моей комнаты, просто предоставив какому-то ослу низшего уровня проводить меня туда и сообщив, что я благословлен быть принятым в резиденции истинных королев. Это была полная чушь. И я собирался покончить с этим, как только докажу ей, что стою большего, чем какой-то придурок в дурацком комбинезоне и слюнявчике по имени Джастин.

Я сделал шаг, чтобы пройти мимо гвардейцев, стоящих на страже у подножия лестницы в королевские покои, но они мгновенно бросились в атаку, ледяной стеной преградив мне путь, и четверо из них заняли оборонительные позиции.

— У тебя нет свободного доступа к истинной королеве, — твердо сказал один из них, в его глазах плескалась смелость, прямо-таки умолявшая меня ударить его, но я сдержал себя.

— Она захочет меня увидеть, — выдавил я из себя, ожидая, что кто-нибудь из них пойдет подтвердить это утверждение, но никто из них не сдвинулся с места.

— Пока мы не слышали никаких признаков того, что Ее Высочество проснулась. Ты можешь ждать здесь до тех пор, пока она не проснется. Кроме того, у нас есть строгий приказ не нарушать ее сон.

Я сузил на них глаза, затем произнес усиливающее заклинание и откинул голову назад, выкрикивая имя Тори во всю мощь своих легких. Все четверо охранников вскрикнули и зажали уши ладонями, но прежде чем у кого-либо из них возникли глупые мысли о борьбе со мной, сверху раздался ответ.

— Пропустите его, — сказала Тори. — Он начнет лить реки слез, если вы этого не сделаете, и затопит все здание.

Охранники неохотно отошли в сторону, и я прошел мимо них, одаривая смертельным взглядом и бросая явный вызов всем и каждому из них, чтобы они разыскали меня позже, если хотят настоящей драки. Отвернутые взгляды и легкие наклоны их голов дали мне понять, что никто из них не собирается принимать это предложение, и я смирился с незначительным повышением самооценки, направляясь, наконец, вверх по лестнице.

Я толкнул дверь в комнату Тори и выгнул бровь, увидев ее там, сидящую скрестив ноги на полу в одной лишь безразмерной черной футболке и трусиках, с темными волосами, завязанными в беспорядочный узел на макушке.

У двери стояла тарелка с нетронутой едой, похожей на вчерашний ужин, а рядом с ней почти пустая бутылка текилы, которую, как я предположил, она выбрала вместо ужина.

Она сделала что-то вроде гнезда из кучи монет и драгоценностей из сокровищницы Дариуса, чтобы сидеть в нем, а вокруг нее лежало пять древних книг, открытых на разных страницах.

— Ну, — медленно произнес я, рассматривая наспех нацарапанные и перечеркнутые заметки на скомканных клочках бумаги, которыми был усеян пол. — Ты выглядишь как дерьмо.

— Спасибо, — саркастически ответила она, отхлебнув из бутылки текилы и не сводя с меня глаз в знак вызова. — Ты и сам выглядишь каким-то трагически несчастным. Хочешь присесть?

Она указала на кучу монет рядом с собой, и, несмотря на то, что это выглядело не слишком удобно, напоминание о Дариусе успокоило меня так, как я не предполагал, и я осторожно шагнул мимо книг, чтобы занять предложенное ею место.

Тори убрала книгу с моего пути, когда я устроился поудобнее, темно-синяя обложка пробудила мой интерес, когда она пролистала ее в своих руках, а затем бросила на мои колени.

— Вот, устрой себе книжный стояк. Это заставит тебя думать об Орионе.

Я с сомнением поднял бровь, но когда я рассмотрел красивое оформление на лицевой стороне книги, где был изображен мой самый могущественный Элемент во всех его проявлениях, я должен был признать, что по мне пробежала легкая дрожь.

Я осторожно, почти с благоговением, почувствовав возраст книги, открыл ее и с интересом прочитал введение.

«Все начинается и заканчивается стихией воды, это жизнь, так же как и смерть, сила и чистота. Она одновременно амбивалентна и альтруистична. Остерегайтесь силы очистить свою душу в ее ледяных глубинах, ибо, окунувшись в жизнь воды, вы уже никогда не будете прежним».

Я нахмурился, вникая в истину этих слов, перевернул еще несколько страниц и обнаружил заклинания и заговоры, не похожие ни на что, что я когда-либо изучал до этого, описывающие, как использовать силу воды. Если я правильно понял, то не имело значения, каким знаком звезды вы обладаете. Если вы хотели овладеть стихией и были готовы заплатить за это цену, то здесь были способы, которые позволяли это сделать — даже если эффект был кратковременным и служил единственной цели.

— Это… я слышал странные вещи о том, как приручали магию до открытия Пробуждения, но я никогда не знал, что они были способны на столь многое, — сказал я, переворачивая страницы с инструкциями по всем формам магии воды, включая некоторые, о которых я даже не задумывался раньше. — Для того чтобы дать жизнь… — прочитал я вслух, и Тори выхватила у меня книгу, прежде чем я смог продолжить.

Ее глаза сканировали страницу, от нее исходила надежда, которая проникала в мои чувства, подпитывая мою силу, но по мере того, как она бегло просматривала страницу, на смену ей приходило отчаяние, пока она, наконец, не уронила книгу на колени.

— Это для наделения земли самовосполняющейся водой, чтобы урожаи могли прорастать во время засухи, — прохрипела она, и я почувствовал вспышку гнева, прежде чем она снова взяла себя в руки. Нет… она не обуздала его, она спрятала его от меня, позволив мне прочувствовать боль и отчаяние, скрыв ярость, как будто знала, что это самая сильная и мощная эмоция, которую она испытывает сейчас, и не хотела, чтобы я украл ее у нее.

Я протянул к ней ладонь и взял ее за руку, сила моего дара нарастала, пока я поддерживал контакт и заставлял ее смотреть на меня.

— Ты не справляешься, — сказал я ей, хотя было ясно, что она и так это знает.

— С этим невозможно справиться, — ответила она, и меня снова охватила вспышка гнева, и на этот раз она не потрудилась скрыть ее. — Все, что у меня осталось, это ярость во мне. Я должна найти свою сестру, убить этого сукина сына Дракона и тогда… тогда мне ничего не останется, разве что…

Ее взгляд переместился на древние книги, окружавшие нас, и безнадежная нужда омрачила воздух, заставив меня крепче сжать ее руку и дать ей немного успокоения.

— Ты пытаешься найти способ вернуть его? — тихо спросил я, желая всеми фибрами души, чтобы был какой-то способ сделать это, но в то же время понимая, что это невозможно. — Тори, за всю историю нашего мира, за все прошедшие годы и со всеми потерями, которые пережили фейри, никто еще не нашел способа вернуть нам мертвых.

— Не нужно, — шипела она. — Не пытайся объяснить мне это, как будто я глупая смертная, пытающаяся понять, как работает магия. Я знаю, о чем ты говоришь, я понимаю это. Но это не значит, что я откажусь от него. Я не могу отказаться от него, разве ты не понимаешь? Он — все для меня, а звезды украли его. Я ни на секунду не поверю, что они не смогут вернуть его, если захотят. Но они этого не сделают, потому что они вмешиваются в нашу жизнь только тогда, когда это доставляет им удовольствие. Они вмешиваются только тогда, когда дело касается любви или ненависти, и всего того, над чем они вообще не должны властвовать. Они подарили фейри эту магию, дабы они могли использовать ее в качестве наших кукловодов, дергая за ниточки, заставляя нас поклоняться им в небесах над головой, и в то же время они ничего не делают, для того чтобы помочь нам, когда мы больше всего в этом нуждаемся. Они предложили ему смерть в обмен на мою жизнь. Это значит, что они дали мне жизнь, когда их судьба избрала для меня смерть. Так что они могут либо вернуть ему жизнь, либо узнать, что я сделаю с ними в уплату за эту жертву.