– Как отправить съедобную фруктовую композицию?

Давайте, смейтесь.

Ричи вон уже ржет.

* * *

– Ты жалок, – говорит напарник, присаживаясь на мой стол. Слегка вздрогнув, отрываю взгляд от мобильного телефона и смотрю на Ричи. Он берет холодный, недоеденный кусок пиццы с моей бумажной тарелки и откусывает огромную часть.

– Это мое, – указываю я.

Прожевав, он пожимает плечами и сворачивает ломтик. Слизывает с него соус, прежде чем откусить еще кусочек. С набитым ртом он отвечает:

– Уже нет. Ты слишком занят своим телефоном.

Что есть, то есть.

После того, как Сорайя хорошенько посмеялась надо мной, по рации раздался звонок. Мы с Ричи поехали на ограбление, поэтому я повесил трубку и переключился в режим полицейского. Не думаю, что когда-либо был так счастлив преследовать преступника по Канал-стрит, и это стало приятным отвлечением от того факта, что я попросил подругу послать своему стажеру букет из свежих фруктов.

Когда мы вернулись в участок с преступником, я позвонил Сорайе, но она была на телефонной конференции и не могла со мной связаться. Вдобавок ко всему, женщина не отвечает на мои сообщения, так что я понятия не имею, отправила ли она Антонии букет. Интересно, повесит ли секретарша трубку, если я снова позвоню в офис?

Откидываюсь на спинку стула и сцепляю руки за головой, пока Ричи доедает последний кусочек пиццы.

– Сорайя не отвечает, – объясняю я.

– Сделай одолжение, если я когда-нибудь скажу тебе, что мне скучно с Тиной, напомни мне о сегодняшнем дне, – говорит Ричи, вытирая рот тыльной стороной ладони. С раздраженным вздохом указывает пальцем на телефон в моей руке. – Перестань быть слабаком и попроси к телефону девушку, с которой хочешь поговорить, и оставь Сорайю в покое. Прекрати нести чушь и будь гребаным мужчиной, ради Христа.

– Честно говоря, обычно я так себя не веду, – защищаюсь я.

– Что говорит о том, что ты либо вляпался по уши, либо встретил свою половинку.

Я нахожу последнюю часть этого предложения тревожной.

– Прикуси язык, – шиплю я, обдумывая его первую теорию.

Антониа – это пиротехническое шоу, но я слишком ею увлечен, и, возможно, именно поэтому мне не нравится идея, что она крутится рядом с таким парнем, как Хаунд. Точно так же, как мужчина во мне постоянно думает о ее сладкой попке и идеальных сиськах, полицейский во мне не перестает игнорировать тот факт, что она может оказаться в беде. Я знаю, Антониа думает, что справится с ним, но давайте посмотрим правде в глаза, он – преступник. Одному Богу известно, на что Хаунд способен.

Оглядываюсь на Ричи.

– Ты не ответил, когда я поинтересовался о «Восставших из Ада», – напоминаю я.

Он поднимает бровь.

– Ты тогда всерьез спрашивал?

– Вопреки распространенному мнению, я говорю не только для того, чтобы слушать себя. – убираю руки за голову и выпрямляюсь на стуле. – Когда я привез Антонии права, около ее дома появился парень из мотоклуба. Она была очень зла на него и попросила подыграть, будто у нас свидание. Вот кто подарил мне фингал.

Ричи скрещивает руки на груди.

– Итак, по-твоему, эта девушка связана с клубом, вот почему ты бегаешь кругами, заказывая фрукты в шоколаде на палочке.

Я на секунду задумываюсь об этом. Прежде чем утром просмотреть базу данных, я попытался рационализировать свой поступок. И убедил себя, что не собираюсь в одиночку расправляться с кучей байкеров. Я просто любопытный придурок, которому не нравится мысль о том, что другой мужчина вынюхивает что-то, в чем я заинтересован.

Верно?

Качая головой, представляю лицо Антонии. Ее глаза. Рот. Растрепанные волосы.

И то, что я бы с ней сделал.

Одна ночь.

Это все, что мне нужно.

– Она чертовски сексуальная, – добавляю я. – И дерзкая. Сжигать вещи второй половины довольно-таки дерзко. Но тебе плевать, потому что ты знаешь, что она единственная в своем роде, и ты тот счастливчик, которому она досталась, поэтому ты игнорируешь помутнение ее рассудка.

Ричи кивает.

Знал, что он меня поймет.

– Я ищу нового напарника, – невозмутимо произносит он. – Ты, твою мать, с ума сошел.

Возможно. Нормальный человек давно бы забыл, что когда-то встретил Антонию Де Лука. Женщина – это воплощение проблем, и, если не быть осторожным, то можно потерять себя в ней еще до того, как почувствуешь ее вкус.

Да, Ричи прав.

Я потерял себя.

Но скорее ад замерзнет, прежде чем я признаю это.

– Я пойман на месте преступления, да? – спрашиваю я.

– Какого преступления?

Удивленные, мы с Ричи оба оборачиваемся на звук голоса Тони Динасо. Мы познакомились в академии и сразу же поладили. Не так уж много парней в форме разделяют любовь к гелю для волос, и после получения дипломов, нам удалось сохранить тесные отношения, несмотря на то что нас распределили по разным участкам.

Пару месяцев назад Тони перевели в наш участок и повысили в Отдел противодействию огрпреступности. Сержант Флойд решил, что Тони хорошо подходит для операции, над которой он работал, и в течение последних двух месяцев Тони следил за одним из фигурантов преступной семьи Бендетти.

– О, посмотрите, кого нелегкая принесла, – язвит Ричи.

– Ты прищучил Бендетти? – спрашиваю я Тони.

– Не совсем, – отвечает он, поднимая взор от досье, который листает. Он тычет пальцем в мою щеку. – Что с тобой случилось?

Ричи смеется, и я сердито на него смотрю. Прежде чем успеваю предупредить, чтобы он держал рот на замке, меня зовет дежурный:

– Эй, Пирелли! К тебе посетитель.