— Ну же, сын, давай, — подначивает она, пока Том крутится рядом, куда более уравновешенный, чем эти двое. — Ударь меня, бьюсь об заклад, что это заставит тебя почувствовать себя лучше.

— И рискнуть потерять наследство ради секундного удовольствия? — Вик отходит назад, держа руки в карманах брюк. Где они и должны быть, как мне кажется, ведь он не вымыл их. — Нет уж, спасибо. Я лучше подожду, когда деньги будут у меня, и уж тогда найму кого-нибудь, кто сможет это сделать. Тебе нравится, когда дела обстоят подобным образом? Немного наличных, и кто-то уже готов выполнить твою грязную работу?

Вик оборачивается на меня через плечо.

— Пойдем, Бернадетт, кажется, мы исчерпали гостеприимность.

Офелия хватает меня за руку, когда я прохожу мимо, ее ногти впиваются в мою кожу почти так же, как привыкла это делать моя мать. Вик замечает это и тут же устремляется к нам, представляя собой угрозу, но я способна справиться сама. Мне не нужна его помощь.

— Ты здесь либо ради денег, либо действительно влюблена в него, — Офелия прогавкала последнюю часть вперемешку с резким смехом, как будто мысль о том, что кто-то может полюбить ее сына, кажется ей абсолютно нелепой. — Ты будешь страдать. Виктор — это отражение своего отца в молодости, и посмотри, чем это обернулось. Когда-то я была столь наивной, что и ты сейчас. Не позволь ему стать твоей самой большой ошибкой в жизни.

— Довольно, — рявкает Вик, но мне уже удалось вырваться из ее хватки, поежившись, когда ее когти задевают швы на моей руке. Клянусь, я не смела вздохнуть, пока мы не выбрались наружу.

— Я хочу, чтобы еще одно имя было вычеркнуто из моего списка, — выдыхаю я и обращаю взгляд к нечитаемому лицу Вика. — Чтобы это было действительно сделано. И я говорю не о куче металлолома от бывшего «Рэндж Ровера», а о полноценно выполненной работе. Хочу увидеть действия.

Он смотрит на меня довольно долго, а затем кивает головой всего раз.

— Сделка есть сделка, — соглашается Вик, садясь за руль мотоцикла. — Залезай, и поехали уже.