Я оглядываю толпу и вижу, что все прислушиваются к моим словам. — То, что начиналось как ознакомительный визит, вскоре превратилось в нечто большее. Мне открыла глаза эта вдохновляющая школа, наполненная выдающимися учениками и всеми их замечательными учителями, и, открыв мне глаза, она также открыла мою душу. Этот визит изменил меня как личность, и я всегда буду благодарен мистеру Томасу и Тринити-Уотерс.

Если раньше я думал, что толпа шумит, то это ничто по сравнению с радостными возгласами, которые наполняют воздух, когда я заканчиваю говорить.

Когда аплодисменты, наконец, стихают, одинокий голос выкрикивает из собравшейся прессы. — Итак, что мы хотим знать, так это то, что, в конце концов, Вы заполучили девушку? Женщина, которую Вы называете удивительной, дала Вам шанс?

Я смотрю прямо на Кэри и понимаю, что большая часть толпы проследила за моим взглядом.

— Она дала мне нечто гораздо более ценное, чем просто шанс, она отдала мне свое сердце.

После окончания презентации большинство людей толпятся снаружи, болтая и наслаждаясь предлагаемыми напитками.

Внутренняя часть школы закрыта для такой большой толпы, поскольку мистер Томас объяснил всем, что летняя школа все еще проходит сегодня, и он не был готов нарушать распорядок дня детей.

Я уже знаю об этом, потому что Кэри высадила Сирен здесь сегодня утром, задолго до того, как все остальные прибыли на мероприятие.

С того момента, как мы с Джулс сошли со сцены, на нас посыпались вопросы прессы и добрые пожелания от присутствующих.

Я вежливо улыбаюсь и пожимаю много рук, когда все, чего я, действительно, хочу — это вернуться к Кэри.

Чья-то рука сжимает мое плечо, и я поворачиваюсь, чтобы увидеть широко улыбающегося Айзека. — Эпическая речь, Ли-Ли.

Моя попытка вернуть ему улыбку, должно быть, выглядит вымученной, и я бросаю взгляд за его спину в поисках кого-нибудь еще из моей семьи, надеюсь, моей матери или Кэри.

— Если ты ищешь свою девочку, она с мамой и папой. Все хорошо, я думаю, они помогают ей, поскольку несколько папарацци пытались ее сфотографировать.

Меня охватывает паника, и я дико оборачиваюсь, пытаясь найти их в толпе. 

— Успокойся, Ли-Ли, она в безопасности, директор школы отвел их внутрь, чтобы увидеть Сирен.

— Черт. — Мое громкое ругательство привлекает еще больше нежелательного внимания. — Скажи Джулс, куда я направляюсь.

У меня нет времени объяснять дальше, вместо этого я проталкиваюсь сквозь толпу, не утруждая себя вежливыми приветствиями для многих людей, которые пытаются встать у меня на пути.

Я вхожу в школу и сталкиваюсь с теми же протоколами безопасности, что и раньше; пожилая леди, которая, наконец, дает мне бейдж посетителя, не перестает мне улыбаться.

— Это была отличная речь, молодой человек. Она счастливая девушка.

— Ммм... спасибо. Можете ли вы выяснить, куда она пошла, и с ней ли мои родители?

Она продолжает улыбаться и жужжит мне в дверях. — О, это просто. Они все пошли в сенсорную комнату, чтобы увидеть Сирен. Тебе нужно, чтобы я показала, где это?

Торопливо проходя через двери, я впитываю ее слова и почти забываю ответить в спешке, чтобы добраться до Кэри. — Нет, нет, все в порядке. Я помню, где это находится.

Шагая по коридорам, я несколько мгновений спустя подхожу к комнате и медлю на пороге. Глубоко вздыхая, я провожу рукой по волосам и тихо поворачиваю ручку, напоминая себе, что Сирен внутри, и ни одна из женщин ни за что не устроит сцену и не расстроит ее.

Я тихо вхожу в темную комнату и снова обнаруживаю, что единственный свет исходит от лавовой лампы.

В отличие от последнего раза, когда я был здесь, Сирен не сидит со своей сиделкой, вместо этого я нахожу ее лежащей на мягком постаменте, на котором находится лавовая лампа, моя мать лежит рядом с ней.

Обе спокойно наблюдают за пузырьками, пока они медленно меняют цвет, сначала окутывая их мягким красным сиянием, затем зеленым, затем синим.

Чья-то рука мягко сжимает мою, и я смотрю в сторону, прямо в красивое, улыбающееся лицо Кэри.

— Привет, — шепчет она, наклоняясь ко мне.

— Привет, я вернулся. — Я отпускаю ее руку, чтобы обнять ее за плечи и прижать к себе, само ее присутствие успокаивает некоторые из моих тревог.

— Что это была за речь, которую ты там произнес?

Я смотрю вниз на ее затененную фигуру и вижу, что она смотрит на меня снизу вверх. — Да, ну, ко мне пришло хорошее вдохновение.

Ее руки крепко сжимаются вокруг меня, и мое сердцебиение замедляется, зная, что никакой конфронтации не произошло, если она так спокойна.

Я снова смотрю на лампу и вижу, что Сирен все еще загипнотизирована, но глаза моей матери твердо прикованы ко мне.

Она медленно поднимается из положения лежа, стараясь не потревожить Сирен, и направляется к нам.

Ее рука тянется к моей щеке, и слезы наполняют ее глаза. — Я так горжусь тем, что называю тебя своим сыном.

Я впитываю ее прикосновение на мгновение, а затем отстраняюсь, чтобы посмотреть на нее. — У тебя есть минутка, чтобы поговорить со своим любимым сыном?

Она мягко улыбается мне. — Сейчас мне нечего сказать, мой милый, заботливый мальчик, — она смотрит на Кэри, а затем наклоняется, чтобы обнять ее.

— Присмотри за моим мальчиком. — Я слышу, как она шепчет в волосы Кэри.

Они отстраняются и смотрят друг на друга, в мягком свете лампы трудно сказать, плачет ли кто-то из них.

Кэри наклоняется, чтобы поцеловать мою мать в щеку. — Когда мужчина обращается с женщиной так, как ваш сын обращается со мной, как с принцессой, которую он боготворит, знайте, это потому, что его воспитывала королева. Спасибо вам за то, что подарили мне такого удивительного мужчину, которого я люблю всем сердцем. Я обещаю защищать его всем, что есть во мне.

— Я знаю, что ты это сделаешь. Я всегда знала, что вы двое снова найдете друг друга. — Она наклоняется, чтобы в последний раз обнять ее, а затем поворачивается ко мне.

— Я так горжусь тобой, мой сын. Ты всегда был открытой душой, всегда ставил других выше себя. Я боялась, что твой великодушный дух сделает тебя уязвимым, что не тот человек воспользуется этим, — она смотрит на Кэри, а затем снова на меня. — Теперь я понимаю, что подобное всегда найдет подобное, а душа всегда найдет свою вторую половину.

Она берет мое лицо в свои руки и оставляет на нем три поцелуя, один в лоб и по одному в каждую щеку. — Прошлое есть прошлое, ты помнишь, как я говорила это?

Я киваю, в то время как ее пальцы мягко поглаживают мои щеки. — Тогда давай оставим все, как есть, и будем смотреть в будущее.

Несколько часов спустя, отвезя Кэри и Сирен домой, я возвращаюсь в родительский дом, чтобы провести там свою последнюю ночь.

Я ожидаю, что дом будет полон, когда открываю входную дверь, но меня встречает тишина.

Я прохожу по комнатам, вижу, что каждая из них пуста, и слышу шум, доносящийся из кабинета моего отца.

Я стучу один раз, открываю дверь и вижу знакомую сцену: мой отец изучает многочисленные географические карты.

— Ах, Лиам. Входи, сынок. Позволь мне убрать кое-что из этого.

Он собирает карты и складывает их стопкой на своем большом дубовом буфете, останавливаясь, чтобы налить нам обоим по бокалу виски.

Он протягивает мне хрустальный бокал с янтарной жидкостью и обходит свой стол, чтобы сесть в большое кожаное кресло.

— Твоя мама пошла сообщить, что она выходит из проекта «Кулинарная книга», — он смотрит на меня поверх края своего бокала. — Если ты спросишь меня, я думаю, она не смогла бы вынести, что ее младший сын собирает все свои вещи. — Он улыбается и откидывается на спинку стула.

Я делаю большой глоток своего напитка и наслаждаюсь ощущением тепла, которое стекает по моему горлу и оседает в животе.

— Я... она…я имею в виду...

— Обсудила ли она со мной ситуацию с Кэриэд?

Я киваю один раз, не в силах озвучить свой вопрос.

— Мы женаты более тридцати лет, сынок; твоя мать ничего не скрывает от меня, а я от нее.

Я киваю еще раз и смотрю в свой стакан, вращая напиток так, что он чуть не расплескивается по краям.

— Мы не расстраиваемся из-за тебя, сынок, вещи... случаются, и сердце хочет того, чего хочет сердце. Возможно, тогда ты был моложе, но ты ни в коем случае не был ребенком, на самом деле, ты всегда был более взрослым, чем все твои братья.

Я смотрю на своего отца, человека, на которого Джейк так похож, и впервые замечаю, что у нас одна и та же ямочка на одном и том же месте, которая появляется только тогда, когда мы улыбаемся. Ямочка, которую так любит Кэри.

— Значит, она не расстроена из-за меня, не злится на меня за то, что я скрывал это от вас обоих?

Он делает еще один глоток своего напитка и отвечает. — Она не злится на вас, я не думаю, что твоя мать способна злиться на кого-либо из вас. Разочарована, что ты не доверился ей? Может быть. Грустит, что ты спрятал свою сердечную боль подальше? Определенно. Расстроена из-за тебя и Кэри? Ни в малейшей степени. Я думаю, что она тоже влюбилась в эту девушку, в обеих твоих девочек. Она счастлива, что вы снова нашли друг друга.

Я смотрю в окно на темнеющее небо. — Она все для меня, папа.

— Мы знаем, сынок. Мы знаем.