Глава пятьдесят восьмая

Каден

— Здравствуй, Андрес.

Я пообещал Лие, что не поеду к отцу. Про брата я ни слова не сказал.

Краем уха я слышал, как Паулина обсуждала Андреса с Гвинет. Мол, вдруг это он проследил за ней до трактира и навёл на след канцлера? Паулина назвалась не своим именем, но Андрес всё равно засыпал её вопросами. Теперь, когда она узнала обо мне и вице-регенте, вопросы не кажутся ей такими уж невинными. Этого-то ни на грош: коварством Андрес в отца.

Подкараулив его у кладбищенских ворот, я тут же приобнял, как старого друга и одновременно ткнул в бок коником ножа:

— Пройдёмся?

Он без лишних слов подчинился.

Я завёл его в глухой склеп посреди кладбища — как оказалось, гробницу самой Морриган, — тусклую обитель пауков и призраков. Спустившись, оттолкнул Андреса на стену, и тот обернулся.

Он прищурился на меня и сразу же склонил голову на бок — узнал за секунду. Видно, мы с отцом как две капли. А вот он больше в мать: лицо пепельно-бледное и круглое, с кроткими чертами — нищий на углу вышел бы первосортный. Но, что поделать, незаконный сын — я.

— Каден? — Рука дёрнулась будто бы к мечу. — Я думал, ты мёртв.

— Все думали. А вышло вот как.

— Понимаю, ты злишься на отца, но прошло много лет. Он изменился.

— Изменился, как же!

Андрес опустил взгляд на нож в моей руке.

— Чего ты хочешь?

— Ответов. Ну и, может, немного крови за всё, чего лишился.

— Как ты меня нашёл?

— Через Марисоль, — ответил я.

— Паулину. — Он нахмурился.

— Понял, что ты догадался.

— Живот сбил с толку, но голос я узнал. Встречался с ней как-то. Вряд ли я произвёл впечатление, а вот она на меня — да. Она…

— Больше с тобой не увидится, — отрезал я, разбивая его возможные планы на Паулину. — Скажи-ка мне вот что: почему ты не был с принцем Вальтером, когда тот напоролся на вендацев?

Андрес прищурился:

— Я лежал в лазарете.

— На моей памяти, ты не из болезненных. Часто у тебя так, или по случайности отсиделся дома?

— К чему это ты клонишь, братец? — процедил он.

— А сам ещё не понял?

— Я почти неделю бредил. Придворный лекарь подтвердит. Когда пришёл в себя, отец сказал, лихорадка свалила.

— Когда тебе стало плохо, ты был с ним?

— Да. После ужина с отцом и придворными упал в обморок. Помню только, как слуги несут меня на кровать. Это было за день до гибели принца. Да какая вообще разница? Никто не знал, что ждёт Вальтера и остальных!

— Нет, кое-кто знал. И не хотел отправлять единственного сына на бойню. А сын только и рад подыграть.

— Думай, что говоришь, — решительно процедил он, а глаза свирепо полыхнули.

Может, и правда не лжёт. Паулина сказала, гибель братьев по оружию оказалась для Андреса невыносимой. Если притворяется, зачем ему каждый день оплакивать отряд? Я вгляделся ему в лицо — что тобой движет, Андрес? — но увидел лишь скорбь. Ни капли наигранности.

— Убери меч. Не хочу тебя убивать.

— Кем же ты стал? — Он опустил клинок. Понял, что перед ним уже не тот никчёмный братец.

— Лучше тебе не знать, — ответил я. — Кто ещё из придворных был на том ужине?

Собравшись с мыслями, он перечислил канцлера, капитана стражи и придворного лекаря.