Глава тридцать девятая

На четвёртый день, едва мы отъехали от лагеря, Каден сказал:

— У нас компания.

— Сама вижу, — буркнула я.

— Что станешь делать? — спросил Тавиш.

— Ничего. — Я смотрела прямо перед собой. — Едем дальше, вот и всё.

— Она ждёт приглашения, — заметил Джеб.

— Пусть даже не мечтает! — отрезала я. — Велела же не приезжать. Она скоро повернёт назад.

Оррин скептично причмокнул.

— Вряд ли она так легко сдастся, раз уж три ночи продержалась одна.

Я рыкнула — точь-в-точь Гриз в бешенстве — и, хлестнув поводьями, помчалась к Натии. Заметив меня, она тут же остановилась.

— Ты что это затеяла?! — поравнявшись прокричала я.

— Еду, — ответила она с нарочитой дерзостью.

— Мы не на прогулку собрались, Натия! Поворачивай, тебе со мной нельзя!

— Куда захочу, туда и отправлюсь.

— И хочешь ты туда же, куда и я, так?

Она небрежно пожала плечами.

До чего же дерзкая!

— Признавайся, украла лошадь? — пристыдила я.

— Она моя.

— А Рина тебя отпустила?

— Понимала, что не остановит.

Уже не та девчонка со стоянки кочевников. То, что я прочитала на её лице, мне совсем не нравилось. Невинная радость во взгляде сменилась опасным голодным блеском, и этот голод мне утолить не под силу. Она должна вернуться!

— Если поедешь с нами, можешь погибнуть.

— Ты, говорят, тоже. Тебя это останавливает?

Она впилась в меня глазами, ясными и умными, как у Астер. Я отвернулась. Не могу! Ударить её, что ли, толкнуть, хоть как-то показать, что ей не рады?

Вдруг подъехал Каден.

— Привет, Натия! — кивнул от задорно, словно мы и правда выбрались подышать воздухом.

— Боги милосердные, уговори её вернуться! Пусть хоть тебя послушает!

— Послушает, как ты? — улыбнулся он.

Я посмотрела на Натию, и к горлу подкатил комок. Её немигающий взгляд горел решимостью. Мой лоб внезапно покрылся холодным потом — казалось, меня сейчас вывернет наизнанку. Натия ребёнок, немногим старше Астер, зато куда наивнее. А вдруг?..

Я утёрла бисеринки пота над верхней губой

— Ладно, можешь ехать! — выпалила я. — Но пошевеливайся давай! Нянчиться с тобой не собираемся!

Конец пути. Обещание. Надежда.

«Здесь мы останемся, Ама?»

Долина. Луг. Дом.

Россыпь развалин, что нас укроют.

Место, куда не ступят стервятники.

Дитя поднимает на меня взгляд, полный надежды. Ждёт.

«Пока, да», — отвечаю я.

Дети разбегаются. Смех. Щебет.

Надежда.

Но не обещание лучшей жизни.

Кое-что не будет как прежде.

Кое-что уже не вернуть.

Кое-что утрачено навеки.

Но есть и то, что неизменно.

Стервятники.

Однажды они снова явятся за нами.

— Последний завет Годрель.