— Шшш… — Джулиан погладил меня по затылку, по спине. Он повел нас на пол к шкафчикам, держа меня в своих объятиях. — Смерть — это не конец. Что было, то будет снова.

Я не знала, почему он был здесь после того, что он сказал.

Я была просто рада, что он был, и крепче вцепилась в его рубашку.

— Это не может быть правдой, — сказала я, выхватывая дедушкино письмо из рук Джона. — Дедушка ненавидел оба ковена.

— Как только ты становишься членом Ковена Норвежских Лесов, ты становишься семьей, Фэллон. Всегда. Это был не выбор Бенни или Норвежского лесе, чтобы он ушел, это был союз Тобиаса и Фрейи. Это письмо было написано только в прошлом году. Он все еще хотел, чтобы его кремировали в том же месте, где кремировали его жену. К сожалению, Джавино больше нет с нами, чтобы провести церемонию, так что придется обойтись Гуди.

Я покачала головой. — Нет. Если это было то, чего хотел дедушка, я устрою ему его церемонию с Норвежским Лесом, но Кларенс Гуди не будет ее проводить. Ты это сделаешь.

— Я не верховный жрец.

— Мне все равно. От этого человека, Кларенса Гуди, у меня плохое предчувствие. Ты должен сделать это для меня. Я даже не могу думать о том, что Кларенс возглавит похороны дедушки. Нет, я не позволю этому случиться.

— Поскольку ты его ближайший родственник, я исполню твои желания. Мы проведем церемонию сегодня вечером. Есть ли кто-нибудь, кого ты хотела бы, чтобы я пригласил за пределами Ковена Норвежских лесов?

— Я не знаю. Мина Мэй?

— Хорошо, я свяжусь с Миной.

Джон постучал по стопке бумаг на своем столе, и они снова легли на место, прежде чем он повернулся в кресле, сложил их в тот же шкаф для документов, который я когда-то взломал.

— Эй, Джон?

— Ммм? — фыркнул он, держа ручку во рту.

— Джулиан будет там?

Джулиан пробыл со мной в морге целый час, прежде чем приехал Иона и привел меня в эту комнату. А потом он ушел. Все это было так коротко.

— Да, Джулиан является частью церемонии, — ответил он как ни в чем не бывало. — Если ты беспокоишься о том, что вы двое будете близки и все будут смотреть, они не будут. Священное Море, ни Орден не могут вмешиваться в наши традиционные верования или ритуалы. Они не могут наказать его за то, что он будет рядом с тобой во время похорон.

Позже тем же вечером я стояла перед зеркалом в полный рост, разглаживая белое хлопчатобумажное платье, которое достала из шкафа. Верхняя часть моих волос была заплетена во французскую косу, кончики касались грудной клетки. Я посмотрела в пол, ожидая увидеть Каспера, но его там не было. Каспер не возвращался с той жестокой ночи.

Мина Мэй забрала меня из дома на «Шевроле Вуди Вэгоне» восьмидесятых, и мы вместе молча поехали в сторону Норвежских лесов, и у меня скрутило живот. Мина шмыгнула носом, прежде чем наклонилась, похлопывая мои скрюченные пальцы на коленях, давая мне знать, что она здесь, что она рядом. Может быть, этот жест был больше для нее, чем для меня.

Машина проехала сквозь туннель деревьев, их ветви изгибались и изгибались над головой. Как только мы доехали до конца дороги, она въехала на покрытую листьями землю и припарковала машину.

— Эта дверь не открывается изнутри, ди. Мне придется зайти спереди и забрать тебя, — сказала она. Я кивнула, хотя она уже вышла из салона.

Солнце медленно опускалось за лес, разбрызгивая по небу цвета сепии, и после долгой прогулки по тихому и тусклому лесу мы прибыли. Я застыла на месте, увидев по меньшей мере двадцать-тридцать человек, которые образовали круг вокруг алтаря, все держались за руки.

Некоторых я знала мимоходом, а некоторых никогда раньше не видела. Джоли и Агата. Рен Уайлдс, мистер Хайланд и его дочь, владелица тату-салона. Оушен, бездомный человек. Еще несколько человек, но я не смогла разобрать больше ни одного имени. Женщины были одеты в платья разных цветов, на головах у них были цветочные короны. Мужчины были одеты в лесные зеленые одежды, на шеях у них висели кости и цепочки с подвесками, такие же, какие носили язычники. Здесь было тихо и спокойно. Мое сердце бешено колотилось, я не знала, куда идти и что делать. Мина стояла рядом со мной, тоже посторонняя.

Круг разорвался, когда через него прошел Джулиан, одетый только в брюки и с черепом животного, прикрепленным к его лицу. Босой, он шел ко мне с цветочной короной, свисающей с его пальцев. Его шаги бесшумно ступали по земле, и он остановился у моих ног. Из его носа вырвался вздох.

— Ты в порядке? — прошептал он, надевая корону мне на голову, его серебристые глаза метались взад и вперед от моих к макушке. Я кивнула, глядя на его острые губы, на то, как они были одинаково пропорциональны, на изгиб его носа, его подбородок, угол его подбородка, запечатлевая все это в своей памяти, не уверенная, когда я увижу его таким снова.

Он протянул руку. — Пойдем со мной.

И я вложила свою руку в его, прежде чем он повел меня обратно через круг. Я чувствовала на себе взгляды всех присутствующих, но это не был осуждающий или изучающий взгляд. Мне почти казалось, что это были взгляды восхищения, а не то, чего я ожидала.

Джулиан наклонил голову. — Это безопасное место, — заверил он меня шепотом. — Ты чувствуешь себя комфортно?

— Да, — сказал я тихим голосом и, оглянувшись, увидел Джона, стоящего за алтарем, а другие язычники стояли рядом с Джоном. Кларенс Гуди взялся за руки с другими в кругу вокруг меня, и мой взгляд проследил за линией, когда он остановился на Мине, которая освободила для себя место.

Джулиан остался рядом со мной, сжимая мою руку в своей, когда Джон прочистил горло, чтобы заговорить. Он представился и рассказал о своей должности, о владельце похоронного бюро и о том, что привело нас сюда. Он назвал мое имя, имя дедушки и поблагодарил ковен за их поддержку. Джулиан провел ладонью по моей руке, переплетая свои пальцы с моими. Затем нежно сжал мою руку, как будто он проталкивал через меня любовь.

— Мать всех нас, собери нас в свои объятия. Ты, кто знает горе потери любимого человека, пошли нам утешение. Отец и защитник стоят на нашей стороне. Ты, знающая жизнь и смерть, посылаешь нам наставления… — продолжил Джон, и я не могла оторвать взгляда от тела дедушки, лежащего передо мной. Я не заметила, когда Джон перестал говорить.

— Фэллон?

Я повернула голову на звук, и Джулиан посмотрел на меня сверху вниз светлыми серебристыми глазами. — Не хочешь ли сказать несколько слов, прежде чем мы разожжем костер?

У меня перехватило горло, а во рту пересохло. — Костёр?

— Феникс и я направим его душу в Летнюю Страну, где он будет в покое и будет ждать своего возвращения. Ты увидишь его снова. Я обещаю, — заверил он.

Я оглянулась на дедушку, размышляя о своей способности скользить между мирами — между жизнью и смертью — и о том, что мое проклятие видеть мертвых не всегда может быть надежным. Когда я стояла, сжимая руку Джулиана, а мы с дедушкой находились по разные стороны пропасти, мне хотелось верить Джулиану. Я действительно поверила Джулиану. Я верила в его веру, поскольку он говорил об этом с неизмеримым доверием.

Я подошла ближе к дедушке и наклонилась над его телом. Закрыв глаза, я поцеловала ткань там, где был его лоб, и одинокая слеза скатилась по моей щеке.

— Ты свободен, дедуля, теперь тебя ничто не удержит.

Ту же молитву, которую я произносила сотни раз до этого. — Что было, то будет снова, — добавила я шепотом. Те же самые слова, которые Джулиан сказал мне в морге.

Когда я сделала шаг назад, Джон заговорил в стихотворной форме. Когда это было произнесено во второй раз, язычники присоединились к нему. Затем, когда это было произнесено в третий раз, все в скандинавских лесах произнесли те же самые слова глубокого покоя.

Джулиан отошел от меня и встал напротив Феникса с дедушкой между ними, когда они положили ладони на его тело, мышцы на их руках напрягались, когда они нажимали. Остальные члены круга продолжили молитву, когда дедушка загорелся, а я разрыдалась.

Ночь продолжалась, тлеющие угли и искры костра поднимались к звездному небу. Я не отрывала глаз от неба, наблюдая за желтыми, оранжевыми и серыми пятнами дыма на фоне черного полотна. В какой-то момент Джулиан встал у меня за спиной. Мы вместе долго смотрели, ничего не говоря.

Во время кремации, один за другим, каждый человек пожелал мне мира и поцеловал в щеку, прежде чем уйти. Джоли и Агата обняли меня. Мина Мэй тоже, заявив, что вернется, чтобы забрать меня домой, как только кремация закончится.

Итак, я осталась там на несколько часов.

Уже за полночь.

Полые язычники и Джон тоже остались.

Было тихо.

И как только пламя погасло, Джулиан вытащил что-то из кармана. Изящная серебряная цепочка свисала с его ладони, когда он подошел к алтарю. Когда он вернулся ко мне, он надел ожерелье мне на шею. Оно было похоже на то, которое Джулиан и другие члены ковена носили на груди. Мои глаза крепко зажмурились, и как только ожерелье было надето, я схватила подвеску с прахом дедушки.

— Спасибо, — воскликнула я.

Перед уходом я с благоговением наблюдала, как Зефир взмахнул руками по бокам, создавая торнадо. Оставшийся прах дедушки унесся ветрами Зефира и по спирали поднялся к звездам.

Я люблю тебя, дедуля.