Глава 13

Смена объекта мести

— Твоя входная дверь не работает, — замечает женщина с четким британским акцентом.

— Арронакс.

Сет обнимает ее так, что сразу становится ясно, где она будет спать сегодня ночью.

У Кеке дергается глаз.

— Я думала, что ты в Республике Кейп, — отзывается Кейт.

Арронакс всегда давала понять, что ей не нравится Йобург. Она качает головой, и ее волосы меняют цвет с лавандового на темно-синий с черными полосами.

— Я ратую за конвенцию по использованию биомимикрии в дизайне роботов в институте Липворт.

Институт Липворт — ответ Республики Кейп «Наутилусу». Основанный и спонсируемый анонимным денежным мешком, он лучший на континенте по дизайну робототехники.

— Я думала, что ты уже все знаешь о биомимикрии, — говорит Кеке.

— Арро скромничает. За всей конвенцией стоит она. Она собиралась быть главным спикером.

— «Собиралась» — ключевое слово, — вздыхает Арронакс. — Теперь они все отменят.

— Жаль, что тебе пришлось приехать впустую, — комментирует Кеке.

Арронакс бросает голодный взгляд на Сета.

— Не впустую.

Сет достает еще один бокал и щедро наливает им напитка.

— Мне все равно нужно быть здесь из-за того, что происходит. Попытаться уменьшить вред.

Арронакс делает глоток и строит гримасу. Она не привыкла к крепкому алкоголю.

Сет показывает ей жестом, чтобы она допивала. Ей это понадобится.

— Вероятно, это самый большой регресс, который я встречала.

Кейт невесело смеется.

— Ты такая англичанка.

— И что это значит?

— Это начало апокалипсиса, и мы все, вероятно, к завтрашнему дню будем мертвы, но ты называешь это «регрессом».

— О.

На ее щеках появляется румянец.

— Все не так уж плохо, разве нет? В самолете я готовилась к своей речи. И выключила новостные уведомления.

— Все плохо, — говорит Сет.

— Пара изолированных случаев?

В ее глазах плещется надежда.

— Тебе лучше присесть.

Они вместе смотрят свежие новости, которые включают в себя новые ужасающие ролики, приходящие со всего города. С каждым роликом, Арронакс будто слабеет телом, ее лицо приобретает серый оттенок, как вода из-под крана. Мужчину в спортзале в Лоунхилле убил орбитальный тренажер, внутри которого он находился. Такси «Тьюринг» переехало беременную женщину. Пациент в «Гордане» погиб, когда медсестра-бот назначила ему смертельную дозу пексидина. В роликах показывают, как роботов-хирургов окружают и запирают в заброшенной больничной часовне, а человеческие медсестры вытаскивают недоношенных младенцев из умных инкубаторов.

— О, нет, — произносит Арронакс, бледные руки взлетают к ее лицу. — О, нет, нет, нет.

— Бедные дети.

Кейт даже не может представить, что с ними будет. Это слишком больно.

Арронакс начинает плакать. Они все ошарашены. Кейт никогда не видела, чтобы Арронакс показывала такие эмоции. Теперь девушка дрожит и рыдает, уткнувшись в руки. Сет пытается утешить, но ее настолько переполняют эмоции, что она не выносит прикосновений.

— Мне жаль.

Все еще не в состоянии прийти в себя после вида новорожденных, Кейт тоже чувствует приближение слез.

— Мне так жаль.

Что еще она может сказать? Вся карьера Арронакс и ее жизнь оказалась стерта всего за несколько часов. Это тоже своего рода смерть.

— Могу я увидеться с ним? — спрашивает она Кейт.

Какое-то время Кейт думает, что она спрашивает про Мэлли, но затем ее взгляд падает на сумку на полу. Сет поднимает ее и кладет на кухонный стол. Арронакс осторожно расстегивает молнию на сумке. Она проводит пальцами по поврежденной голове Боунчейсер, пахнущей электрическим штормом.

— Как Мэлли?

— Потрясен. Опечален. Но будет в порядке.

Он переживал и худшее.

Арронакс снова принимается плакать. Она качает головой, и черные блики начинают доминировать над другим цветом волос (Воронье Горе). Кейт разливает напитки снова.

Девушка провела последние десять лет, устраивая кампании в поддержку защиты прав роботов и хартии, согласно которой ботам всех видов даруют основные права, такие как право сказать «нет» и защиту от причинения им вреда. Ее непреклонная решимость привела к тому, что Нэнси одобрило закон о криминализации насилия против робо-сапиенс, а последним проектом стал билль, который позволил бы любому ИИ отказаться выполнять приказы человека, если они противоречили их внутреннему моральному коду или причиняли вред другому боту или живому существу.

Это была ее идея добавить систему кровообращения этим роботам. Вероятно, если бы они могли истекать кровью, как думала она, тогда бы к ним относились более человечно. К несчастью, все возымело обратный эффект.

Арронакс встретилась с сильным сопротивлением. Придурки напуганы тем, каким человечным становится последнее поколение автоматонов, а давать им права кажется переходящим все границы. Когда «Наутилус» объявил, что новая версия андроидов — седьмое поколение, как Вега — будет иметь теплую кровь, это вызвало протесты по всей стране.

— Вы проведете границу между людьми и роботами?

— Почему граница вообще должна существовать? — отвечала Арронакс. — Будущее может быть мирным и взаимовыгодным сосуществованием, где дроиды становятся больше похожими на людей, а люди вбирают в себя все больше технологий. Вскоре вообще больше не понадобятся никакие разделения.

Она освещала этот вопрос в своем последнем интервью на «Андроид Нэйшн», которое получило широкое распространение в социальных сетях и которое использовали вне контекста в различных группах, ненавидящих ИИ. Технацисты просто делились видео «Почему вообще должно быть разделение?», так сильно злившее людей, что они даже начали присылать ей угрозы расправой. Один мужчина, в частности, стал таким одержимым Арронакс, что оставлял для нее отравленные пасхальные яйца во всех ее любимых местах. Смена объекта мести. Даже дополненная реальность больше небезопасна.

Арронакс шмыгает носом, наливает себе еще один шот и выпивает его. Закрывает наглухо свой кардиган цвета морской волны, будто запирает на замок и свои переживания.

— Ладно.

Она вытирает акваблестки со своих век.

— Лучше нам составить план.