Разум был в тумане от газа, но я понял, что меня пристегнули к стулу, прикованному к полу. Руки, ноги, пояс, грудь, лодыжки, локти, шея — все. Я пытался пошевелиться, но словно оказался в бетоне. Я не мог сдвинуться ни на дюйм. На этом стуле удерживали людей, когда им внедряли наноимпланты. Оковы были из крепкой наностали, прижимались ко мне. Отсюда не сбежать. Мне не уйти, пока меня не выпустят.

Я знал, кто меня поймал. Те, из-за кого пришлось покинуть Землю.

Кровь побежала быстрее. Я смотрел на улыбающегося Ажара Кадеша. Имплант в его виске блестел. На фоне было пятеро или шестеро других, все выглядели по-разному, но выражение лица у них было общим.

Ненависть.

Мы были в той комнате, закрытой от кабинетов и остального мира. Вызвать помощь или поднять тревогу не было шанса. Я был в их рука.

— Путешествовал?

Я выдавил улыбку.

— О, просто как турист.

— Забавно, брат сказал другое, — Ажар улыбнулся, показывая, у кого власть. Его дыхание пахло мятой. — Он не хотел говорить, куда ты пошел. Но мы… убедили его.

Сердце дрогнуло.

— Только не вредите…

— Не ранить его? — Ажар рассмеялся, все во мне сжалось. — Ты убил троих моих. Тебе повезло, что мы не отрезали ему руки, — он поднял телефон, и я увидел брата. Его лицо было в засохшей крови, глаз опух, он медленно и слабо дышал.

Но он был живым.

— Мне так жаль, — всхлипывал он. Было больно слышать хрип в его голосе. — Они собирались убить меня. Я…

— Все хорошо, — соврал я.

— Они…

— Хватит, — телефон убрали. — Похоже, Аллах не помог твоему брату?

Я хотел ответить, но крупный мужчина ударил меня по животу. Мир стал черно-белым, я едва дышал. Еще удар по груди, и я подумал на миг, что он убил меня.

— Грязный jahash, — рявкнул мужчина.

— Не надо так грубо, — сказал Ажар. — Мы можем не спешить. У нас есть месяцы, — он потянул за ремешки моей упряжи на груди, я едва дышал. — Может, годы.

Он отпустил меня.

— Не пытки заставляют человека лишиться достоинства. А когда он день за днем, неделю за неделей сидит в своем поте и моче, не двигаясь, не видя, лишенный возможности кричать, избежать собственной вони. Не в состоянии даже убить себя, — он похлопал меня по бедру. — Это сводит человека с ума.

— Сунь ключ-карту ему за шею, — засмеялся один из мужчин. — Так забавно видеть, как они сходят с ума, пытаясь достать ее.

Я уже был близок к тому, чтобы обмочиться. Они этого не увидят. Нельзя. Под костюмом я был потным. Они так со мной сделали. Медленные пытки. Ажар верил, что я лишил его братьев, и он заставит меня страдать из-за этого.

— Другие дата-султаны были вовлечены, но ты был главным программистом, — сказал он. — Ты в ответе. Из-за тебя мне пришлось говорить семье, почему их сыновья и мужья не вернулись, — он указал на своих людей. — Мы все потеряли кого-то в тот день. Кто-то должен ответить.

— Я не… — пытался объяснить я, но удар обрушился на мой живот, прервав меня.

— Думаю, нам пора начинать? — Ажар улыбнулся сильнее. — Тут мило и тихо.

Сложно не бороться. Они хотели это увидеть. Я знал таких людей, им нравилось смотреть, как другие беспомощно извиваются у них под сапогом. Я в это играть не буду.

Так я думал, пока Ажар не выпрямил нож.

— Я потерял трех братьев, — Ажар нажал на кнопку сбоку, оковы стали сильнее, и меня вдавило в стул. — Три пальца потеряешь ты. Для начала, — он улыбнулся. — Согласен?

Дыхание трепетало в горле, моя грудь вздымалась и опадала, пот лился по спине. Я старался не смотреть на него, он подошел и погладил мою руку.

— Ты правша или левша?

— Обеими владею, — сказал я, пытаясь растянуть разговор. Великан поднял телефон и снимал все, другие смотрели с каменными лицами.

— Ты забавный, Сикандар, — мою перчатку сняли, левая ладонь осталась открытой. Он прижал нож к моему мизинцу. Желудок сжался, грудь пылала. — Или Бохди? Не важно, скоро тебе имя не понадобится.

— Стойте, — выпалил я, но он уже порезал до кости. Мир пылал алым. Я чуть не откусил язык. Я кричал не своим голосом, бился в оковах, ревел проклятия, а он пилил, пока мой палец не повис на полоске кожи. Он отрезал это, и палец упал мне на колени.

Он замер и смотрел на меня, пока мои крики сменялись мрачным смехом. Все смотрели на меня, я сжал окровавленную ладонь в кулак и поднял голову в шлеме.

— Вы кое-что забыли, — рассмеялся я, горло болело от криков. — Комната с призраками, — они обернулись и увидели дуло, торчащее из стены. Все застыли в смятении. Я ждал, пока джинны придут в себя после взрыва. Теперь я видел, что Шамхуриш ждал мгновения для удара.

Дуло ожило. Звук оглушал, бил по голове. Меня чуть не сдуло от разрушительной силы, пока пули терзали людей Ажара. Кто-то кричал, но я не слышал слова. Кровь брызгами попадала мне на шлем.

Трое рухнули на пол в алых лужах. Я склонился, насколько позволяли оковы, чтобы увидеть остальных. Они как-то прикрылись.

Дуло щелкнуло.

— Снарядов нет, — сообщил сухо Шамхуриш.

Я увидел Великана, идущего ко мне из тени. Дрон врезался в его голову, и он рухнул.

— Взять их, — рявкнул я. Комната ожила от механического вихря. Кресло гудело, Шамхуриш убрал мои оковы, и я бросился в угол. Это был не мой бой, я лишь мешался. Один из мужчин бросился к двери, наполовину законченный робот поднял его, как тряпичную куклу, и бросил на пол с влажным хрустом. Кто-то полз к нему на помощь, весь экран отцепился от стены и упал на мужчину, раздавив его.

Вдруг боль пронзила меня. Пуля попала мне в плечо, кровь текла по прилегающему костюму. Ажар выстрелил еще, сбил кусок кирпича со стены. Я хотел отползти, но Ажар сбил меня на пол и уселся сверху, прижал пистолет к моей голове.

— Я предпочитаю быть сверху, — я получил за это удар в живот. Привкус крови заполнил рот.

— Думаешь, это конец? — он не ухмылялся, его лицо исказил огненный гнев. — Нет уж. Я найду твоего грязного верующего братца и…

Я услышал достаточно.

— Вперед.

Ажар растерялся. Но лишь на миг, а потом имплант в его голове стал вспыхивать, Шамхуриш перегружал его. Его глаза расширились, голова взорвалась лилово-красными брызгами. Он рухнул без головы, куски его черепа разлетелись, как осколки посуды.

Я встал и понял, что дрожу в холодном поту. Я не хотел смотреть на палец, я знал, что мне отрастят новый. Я выжил, а люди Ажара — нет.

— Это было интересно, — Шамхуриш появился в углу моего шлема облаком дыма, мечи были в крови. — Ты ранен?

— Буду в порядке, — я повернулся к окну, близился рассвет, корабль поднимался в небо. — Все еще не окончено.

Сма тут же ответил. Я сидел вне комнаты, покачивал чашку кофе и пытался не замечать жжение от обеззараживающей повязки на пальце. Этого было мало, но вскоре вызовут полицию, и рану осмотрят.

Но сначала это.

Я помахал Сме.

— Давно не виделись!

Он был спокойным, как всегда.

— Вижу, в здание ты попал. Ты получил их?

— Джиннов? — я потер подбородок. — Думаю, я их оставлю. Ты не был добр со мной, вряд ли ты их заслужил.

Было видно, как его серые глаза загорелись, а броня стала черной.

— Думаешь, это смешно? — он дрожал. — Я тебя сломаю, слышишь? — он разразился списком жестоких угроз.

Я кивал и улыбался.

— Хорошо. Но кое-что уточню. У меня джинн. Почему я не могу прийти к тебе первым?

— Удачи с поиском.

— Не нужно, — я поднял пластиковую коробочку с темно-синей жидкостью перед камерой, чтобы он видел. — Помнишь, ты порезался на станции? — я сделал глоток кофе и чмокнул губами. — На мне было немного твоей крови.

Он прищурился.

— И?

— Эти джинны могут отследить по ДНК. Даже в космосе, — я подмигнул, кофе плеснулся на пол. — Похоже, тебе некуда уйти.

Когда он понял, что произошло, деймоны уже были присланы в его комнату, захватили его броню. Пистолет развернулся из его рукава и повернулся к голове, а он не мог помешать.

— Бохди! Ты…

Пистолет выстрелил, я оборвал вызов. Я оттолкнулся от стола и потянулся. На рассвете город просыпался, машины ехали по дорогам, как по венам. Даже за стеклом я слышал зов мечетей, рев шаттлов, летящих в космос. Смесь старого и нового, современного и древнего.

Я прошел в сад на балконе и посмотрел вниз, машины полиции остановились у здания. Скоро мне придется многое объяснить. Они обыщут все, но не найдут джиннов. Их у меня не будет.

Я невольно поражался их уму. Такие автономные. Такие сильные.

И опасные не в тех руках. Их было легко захватить. Сма подобрался опасно близко.

Шамхуриш знал, что он и другие джинны-8с будут уничтожены. За убийство Смы он попросил, чтобы джиннов убрали из этого места. Я сделал лучше. Я убрал брандмауэр, что мешал им уйти, и загрузил их в свой шлем. Они спали в нем и ждали активации.

Этот шлем летел по воздуху к реке внизу. Я позвонил брату и сказал, где забрать его и беречь. Я пообещал себе, что вернусь когда-то и закончу джиннов.

Когда-то. Не сегодня.

Шлем упал в реку. Теперь я ждал. Я не знал, как все объяснить полиции, но бывали ситуации и хуже. Зато брат был в безопасности.

Я не верил в загробную жизнь, но надеялся, что если она есть, то отец улыбался мне.

Стараясь не повредить руку, я закрыл глаза и прислонил голову к перилам, наслаждаясь теплом утреннего солнца, слушая молитву из мечети.