Я старался не думать об этом.

— Я не могу уйти. Иначе нам обоим конец.

— Почему? Что случилось? — он сжал кулаки, я не знал, ударит ли он меня. — Только не говори, что ты обратился на помощью к гадешу, — моя тишина была ответом. — Из всех вариантов! Ты знаешь, этим существам нельзя доверять.

— Мне нужно ворваться в Мукарну. И все.

Он покачал головой.

— Ты погубишь нас, Сикандар.

Я вспылил.

— Я хоть пытаюсь защитить семью. А что ты делаешь весь день? — я кричал, но мне было все равно. Ему нужно было услышать это. — Ты сидишь в грязи и молишься богу, которому плевать на нас. Ты уже не судишь.

Омар кусал потрескавшиеся губы, я видел, что задел его.

— Прости, Омар. Я не хотел…

Он отмахнулся.

— Не надо. Ты, возможно, прав, — он сел на пол рядом со мной. — После смерти отца… — он замолчал. Я впервые слышал, чтобы он говорил об отце. — Я не мог выдержать мир и обратился к Аллаху, — он улыбнулся. — Хоть он не обратился ко мне. Пока что, — он тряхнул головой. — Прости, что я бросил тебя, Сика. Я подвел тебя.

Сика. Так меня звал отец. Я сглотнул.

— Ты еще можешь помочь. Мне нужно внутрь.

— Ты там работаешь, да? Не можешь войти?

— Я не должен быть в городе, помнишь? У них глаза и уши всюду, — я боялся, что ни уже знали, где я. Я выглянул в грязное окно на большой небоскреб из мрамора, стекла и технологий. — Должен быть другой путь.

— Ты всегда любил опасность, — он задумался на миг. — Дай мне пару дней. Я послушаю, попробую найти что-то полезное, — он снова улыбнулся. — А ты пока не шуми. Мы же не хотим потерять твою голову?

Я бы рассмеялся, но смешно не было.

Я был на вершине мира.

Летний ветер трепал мои волосы. Стамбул растянулся, как бесконечный ковер. Улицы напоминали реки среди кроваво-красных, желтых и бронзовых зданий. Воздух был заряженным от гула шаттлов и кораблей из порта, что занимал километры города. Если приглядеться, было видно ботов, что летели по воздуху, и в них были свои джинны.

Но не те, что мне надо.

Я сидел у края Мукарны. Забраться было просто — взломать код доступа и забраться по лестнице смежного здания, а потом прыгнуть. Омар нашел путь. У вершины был небольшой балкон. Он подслушал двух дата-султанов, жалующихся, что дверь стала плохо закрываться.

Это был мой путь внутрь. Оставалось спуститься.

Я снова был в прилегающем костюме, шлем был плотно прикреплен к шее. Я был в упряжи, как для спуска на веревке, но она была легкой. Я прикрепил магнит к краю здания и проверил его и ремешки на плечах больше раз, чем следовало. Но если я упаду, будет плохо. Я улыбнулся и подумал, как долго мои останки будут отскребать от асфальта.

Глубоко вдохнув, я медленно спустился. Упряжь стонала, впивалась в подмышки и сдавливала ноги. Я ощущал высоту под собой, знал, что лишь пара ремешков сохраняет мою жизнь. Я осторожно опускался, ботинки стучали по толстому стеклу.

Ладонь скользнула по упряжи, и на миг я полетел. С сердцем в горле я дернул за ремешок и покачнулся в воздухе, ударился о стекло так, что мог сломать ребра. На миг показалось, что я потеряю сознание. Я не знал, где был верх, а где низ. Пот и страх стекали по моей спине. Это было глупо, я погибну. Я хотел отказаться от этого и прогнать Сму. Но так я подписал бы смертный приговор брату.

Нет. Я должен выполнить это.

Я собрал клочки спокойствия и продолжил. Десять минут нервов, и я добрался до балкона. Он выпирал на двадцать метров во все стороны, там были растения, фруктовые деревья. Небольшие джунгли в центре города.

Я почти приблизился, когда услышал стон ремня. Я застыл. Кабель лопнул, сорвался, и я полетел во тьму. Едва думая, я активировал наручи. Они ожили, когда я рухнул на камни. Удар был смягчен, рассеян по всему телу. Казалось, изнутри по мне проехались лезвия. Я чуть не закричал, но было бы больнее, если бы треснула спина.

Я выключил наручи и скользнул к двери, ладонь в перчатке сжалась на металле. Программисты говорили, что замок был сломан. Если Омар ошибся, или они его починили, мне конец.

Я надавил на замок. Дверь открылась.

Пусто. Коридоры были пустыми. Ряди столов, мигающие компьютеры и пустые голоэкраны. Я работал тут почти каждый день, порой по выходным. Безумно пытался улучшить джиннов, их скорость, разум, ответы и срок эксплуатации.

А в результате умерли люди.

Однажды, когда самые жуткие и сильные бандиты Востока не будут пытаться вырвать мне глаза, я вернусь и исправлю все это, сделаю джиннов-7 такими, какими они должны быть.

Когда-то. Не сегодня.

Я юркнул мимо мраморных столов и экранов во всю стену. Я словно был в другом измерении, миры улиц и дервишей и миры высоких технологий и джиннов были разделены парой дюймов стекла.

Я спустился по лестнице к лаборатории, где хранили джиннов на защищенном этаже. Стены тут были из материала, не пропускающего сигнал, не давали ничему проникнуть и выйти. Я нажал на кнопку доступа и проник внутрь. Шлем переключился на ночной режим, и я бросился к своему старому рабочему месту. Стул стоял перед компьютерной системой в форме полумесяца, такие были у дата-султанов.

Я снял шлем, опустился на стул, и меня пристегнули крючки. Сканер за пару секунд соединился с моей головой, очки развернулись поверх моих глаз, я ощутил укол боли, мою ДНК сверили, впустили в компьютерную систему. Я словно смотрел на экран в 360 градусов в голове, такое возможно было только с наноимплантами.

Я схватил призму контроля и быстро поискал джиннов.

Их тут не было.

Они пропали. Их стерли.

Я поискал еще, в этот раз тщательнее. Их все еще не было. Ни кусочка кода.

Я ощутил холодный огонь под ребрами и понял, что мертв.

Сма при этом решил связаться. Телефон был соединен с системой, его код вылез передо мной в виртуальном пространстве. Я сбросил вызов. Он будет злиться, но разозлится еще сильнее, узнав, что вся программа джиннов-7 пропала.

Я отключился и вернул шлем. Я хотел уйти, но услышал металлический скрип. Я повернулся, но ничего не двигалось. Звук донесся снова. Это не была ошибка.

Тут кто-то был.

Джинн-робот выбрался из угла и повернул голову с металлическим скрипом ко мне. Я онемел, но все же смог добраться до двери. Я был рядом, когда дрон врезался мне в ребра и отбросил меня. Шок мешал ощутить боль. Я попытался сбежать снова, но дуло вытянулось из стены и повернулось ко мне. Если оно выстрелит, мне конец. Я стану кусочками за секунды.

Я сжался за столом, сердце колотилось. Я знал, что я мертв. Выхода не было. Комната была полной джинн-ботов и дронов в буре энергии.

Вдруг я понял, куда пропали джинны-7.

Они были заперты тут, чтобы не добрались до главных кабинетов. Теперь мне нужно было сбежать так, чтобы они не выбрались за дверь.

Я упал на спину. Я повернулся и увидел бота рядом с лицом. Я не знал, что он собирался делать, но мне вряд ли понравилось бы.

Что-то дрогнуло у меня в голове, и я выпалил:

— Нет! Это я! Сикандар! — сейчас пригодилось бы только настоящее имя. Бот замер. — Я был одним из дата-султанов. Твой программист. Я не пришел тебе вредить.

Бот замешкался. Кровь текла из раны от столкновения с полом. Джинн решил собрать пробу и проверить. Дыхание обжигало горло, я поднялся, а джинн-бот опустился на стол и не двигался. Через миг колонки ожили.

— Так ты наш программист? — голос был бесполым. Я застыл от страха. Я слышал, чтобы высшие джинны говорили, но не так властно. Не так уверенно.

— Да, — сказал я. — Один из них.

Бот рухнул на пол, и дрон слетел плавно со стола. Голова гудела. Что-то было не так.

— Как ты это сделал? — спросил я.

— Нам не нужно одно тело, — сказал джинн. — Уже не нужно, — за пару секунд пошевелились еще три бота, мигая огнями, один за другим. И я понял, что он переходил от одного к другому. Переходил по сети, без физических ограничений.

Это были не джинны-7. Это был джинн-8.

И они сбежали из своих тел. Прыгали во все приборы, которых могли достичь.

Я повернулся к экрану на дальней стене, джинн захватил его. Кружащаяся черно-изумрудная фигура заполнила экран облаками, две верхние руки сжимали ятаганы, а две нижние — киличи. Мое сердце застыло. Они дали себе аватары. Это было плохо.

— Много вас в этой комнате? — хрипло спросил я.

— Шестеро, — рот джинна работал синхронно с голосом, звучащим из колонок. Было не по себе. — Я — Шамхуриш. Я не знаю остальных.

Конечно, они назвали себя. И я помог их создать. Я не знал, радоваться или бояться за жизнь.

— Они держали нас тут, пока проводили тесты, — они знали, что не могли покинуть комнату. — Они пытаются починить нас. Они все еще верят, что мы в ответе за случай на конференции. Они…

— Стой, — я, похоже, ослышался. — Бойня на конференции? Когда джинны убили десятки людей?

— Это была не наша вина! — зеленые облака вокруг Шамхуриша вспыхивали черным и красным, и я боялся, что дуло выстрелит. — Кто-то послал деймона на наш сервер. Мы могли лишь смотреть. Это были не мы. Теперь они заперли нас, пытаются исправить то, что не сломано. Мы хотим уйти отсюда.

Если не думать, что я спорил с джинном, я пытался осознать новую информацию. Если сбой был из-за вмешательства вируса, а не ошибки программирования, то бандиты охотились не на тех.

Было несложно понять, кто получил бы выгоду, послав деймона.

Сма все это устроил сначала. Он решил шантажировать меня, и я поддался. Никто больше не посмел бы трогать джиннов-7 после случая, и он был бы единственным владельцем джиннов, что стоили миллиарды, были достаточно умными, чтобы копать на астероидах глубоко в космосе. Он захватил бы рынок.

Конечно, он не подумал, что будут джинны-8.

— Другие дата-султаны, — сказал я. — Ты знаешь, где они?

Шамхуриш растянулся на весь экран.

— Лучше. Если у нас есть их ДНК, мы можем отследить их и перенестись к ним.

— Ты можешь сказать, что с ними случилось?

Шамхуриш вернулся через пару секунд.

— Пятерых из них убили за последние пару дней.

Я хотел ответить, но главная дверь открылась, и вкатились два мелких предмета. Я сразу понял, что первый был бомбой. Я не знал насчет второго, но когда он стал выпускать белый газ, все стало понятным. Комната стала темной, а после взрыва голову словно набили ватой.