Ротмистров Павел Алексеевич

Стальная гвардия

Ротмистров Павел Алексеевич

Стальная гвардия

{1}Так обозначены ссылки на примечания. Примечания в конце текста книги.

Аннотация издательства: Автор рассказывает о начале своей службы в Красной Армии, о своем командирском становлении. В главах, посвященных Великой Отечественной войне, повествуется о мужестве и героизме, подвигах воинов 8-й (позже - 3-й гвардейской) танковой бригады и 5-й гвардейской танковой армии, первого в Красной Армии бронетанкового объединения нового типа, которое было сформировано под руководством П. А. Ротмистрова. В книге показаны действия танкистов на подступах к Москве, под Сталинградом, на Курской дуге и Днепре.

С о д е р ж а н и е

Глава первая. По зову партии

Глава вторая. Суровые испытания

Глава третья. На переломе

Глава четвертая. Танки против танков

Глава пятая. Через Днепр - на Кировоград

После Кировоградской операции. И. Крупченко

Примечания

Глава первая.

По зову партии

1918 год в центральной части Европейской России выдался неурожайным. Крестьяне, и без того разоренные четырехлетней империалистической войной, голодали. Не избежала этого бедствия и наша большая семья, проживавшая в маленькой деревеньке Сковорово, Селижаровского уезда, Тверской губернии (ныне - Калининская область). Уже осенью хлебные запасы у нас были на исходе.

Надо сказать, что даже в благополучные годы крестьянская беднота в нашей местности из-за малоземелья постоянно испытывала нужду в хлебе. Поэтому все мужчины на зиму, как правило, уезжали в города на так называемый отхожий промысел - трудились по найму плотниками, столярами, сапожниками, шорниками, кузнецами, лесорубами, покупая на заработанные деньги в купеческих лавках необходимые продукты питания, прежде всего зерно и муку.

Но в том году частная торговля хлебом запрещалась. Правительство молодой, еще не окрепшей Советской Республики в связи с острым недостатком зерна для населения промышленных городов вынуждено было ввести государственную хлебную монополию.

В ноябре я, в то время семнадцатилетний парень, по совету родителей отправился на заработки в Москву, где постоянно жил мой старший брат Леонид.

- Поезжай, сынок. Может, Леня пристроит тебя к делу. Хоть сам-то прокормишься, - вздыхала, провожая меня, мать.

- Ничего! - ободряюще басил отец. - Видишь, какой он крепкий. К тому же грамотный. Такой не пропадет!

И вот я с котомкой за плечами уже шагал по шумным, припорошенным снегом московским улицам, направляясь по хорошо знакомому адресу брата, у которого бывал еще в бурные дни революционных событий 1917 года. Он встретил меня с распростертыми объятиями, усадил на единственный скрипучий стул и начал расспрашивать о нашей деревенской жизни, а когда узнал, зачем, я приехал, как-то сразу помрачнел и грубовато сказал:

- Теперь больше в деревню подаются, а ты, видишь ли, наоборот. Здесь же хлеба по восьмушке выдают, да и то бывает, что не каждый день и не всякому. Люди мрут с голодухи как мухи. Тифозная вошь заедает...

- Не пугая, братуха! - запальчиво прервал я брата, соскакивая со стула. Устрой только на работу, как-нибудь проживу!

- Постой, не кипятись! - положил мне на плечо свою тяжелую, заскорузлую руку Леонид. - Ты ведь мне не чужой. Вот говоришь о работе, не зная, что в Москве безработных - хоть пруд пруди. Фабрики и заводы останавливаются. Не хватает сырья, топлива, электричества... - Присев на кровать, накрытую одеялом неопределенного цвета, брат умолк, упершись неподвижным взглядом в металлическую печку-"буржуйку", от которой хоботом тянулась к окну ржавая, изрядно помятая железная труба. - Вот и топить нечем, - кивнул он в сторону холодной печки. - Заборы и сараи попалили. Жгут даже мебель, у кого она есть...

Мой оптимизм, во власти которого я пребывал до встречи с братом, улетучился. Леонид не стращал меня, он говорил сущую правду. Положение трудящихся Москвы, да и многих других городов страны, действительно было чрезвычайно тяжелым.

Сразу же после победы Великой Октябрьской социалистической революции международный империализм в сговоре со свергнутыми в России эксплуататорскими классами предпринял попытки задушить первое в мире пролетарское государство. Империалисты, прежде всего Англии, США, Франции и Японии, не могли примириться с существованием Советской Республики, где к власти пришли рабочие и крестьяне, оказывающие революционное влияние на трудящихся капиталистических стран. К тому же они не хотели терять миллиарды рублей, данные взаймы царскому и буржуазному Временному правительствам, лишаться тех огромных прибылей, которые получали от принадлежавших им российских шахт и рудников, фабрик и заводов, не могли отказаться от грабежа природных богатств, перешедших в руки трудового народа.

Потеряв надежду на разгром Советской власти германской армией, правящие круги Англии, США, Франции и Японии десантировали свои войска в портах на севере, востоке и юге Советской Республики, захватив Мурманск, Архангельск, Владивосток, а затем Закавказье и часть Туркестана.

В конце мая 1918 года контрреволюционным офицерством и агентами Антанты был спровоцирован мятеж 40-тысячного чехословацкого корпуса, который с разрешения Советского правительства следовал по железной дороге через Сибирь и Дальний Восток во Францию, где еще продолжалась война блока империалистических государств (Антанты) с Германией. Мятежники захватили часть Поволжья, Урала и Сибири, при активной поддержке русской контрреволюционной белогвардейщины разгоняли органы Советской власти, восстанавливая диктатуру буржуазии.

Одновременно на борьбу против Республики Советов выступил ставленник германского империализма донской атаман Краснов, двинув свою белоказачью армию на Царицын (Волгоград) в расчете соединиться с мятежными чехословаками и контрреволюционным оренбургским казачеством. На Украине при помощи немцев пришел к власти бывший царский генерал гетман Скоропадский.

Советская Республика была зажата в кольцо контрреволюционных фронтов, лишилась важнейших продовольственных, топливных и сырьевых источников. Голод терзал трудящихся. В Москве, Петрограде и других промышленных городах хлебный паек был урезан до 50 граммов в день. Истощенное население косили холера, дизентерия и другие инфекционные болезни. Из-за недостатка топлива и нефти не работали электростанции, останавливались предприятия. Не хватало самого необходимого для жизни - пищи, одежды, обуви, керосина, мыла, спичек... Кроме того, повсюду зрели эсеро-меньшевистские заговоры, совершались диверсии, саботажи, убийства. 30 августа 1918 года было совершено злодейское покушение на жизнь вождя большевистской партии, создателя Советского государства Владимира Ильича Ленина.

Международной и внутренней контрреволюции казалось, что социалистическая революция в России стоит на краю гибели. Однако большевистская партия, возглавляемая В. И. Лениным, не дрогнула. Она подняла рабочих и крестьян на защиту молодой Советской Республики, создавая в ходе ожесточенных боев регулярную Рабоче-Крестьянскую Красную Армию, мобилизуя все свои силы на борьбу с голодом, холодом, нищетой. Уже осенью 1918 года Красная Армия нанесла сокрушительное поражение белочехам, вышибла их из Казани, Самары (Куйбышев), Симбирска (Ульяновск), ряда других городов Поволжья и европейской части Приуралья, остановила донских белоказаков на подступах к Царицыну.

О многом в тот ноябрьский вечер рассказал мне брат, хорошо знавший обстановку в стране. Утром, за завтраком, состоящим из остатков привезенной мною краюхи хлеба и вареной картошки, он вдруг спросил:

- Вот что, Павлик, если не хочешь возвращаться домой, не махнуть ли тебе в Самару?

О возвращении в деревню я действительно и не помышлял. Меня тянуло в гущу событий, происходивших в стране. Не Москва, так Самара - не все ли равно.