Глава 9

Пора уходить.

Эш еще ненадолго задержался в постели, улыбаясь при воспоминании об удивительной ночи, проведенной с Кейлом. Это было не похоже ни на что из того, что он себе представлял, и, безусловно, это лучший секс, который у него когда-либо был. Черт, ему лучше перестать думать о сексе. Теперь будет гораздо сложнее держать руки подальше от Кейла. Эшу было достаточно одного взгляда, чтобы наброситься на него. Но тут он вспомнил, почему должен идти, и улыбка исчезла с его лица. Он молча выскользнул из постели и начал собирать с пола одежду, чтобы одеться.

— Уходишь?

Сонный голос Кейла заставил его остановиться. Эш повернулся, не в силах сдержать улыбку при виде сидящего в постели юного террианца, взъерошенные волосы которого торчали во все стороны. Он выглядел просто очаровательно! Кейл зевнул, и его сонные серебристые глаза почти светились в тусклом свете комнаты.

— Прости. Я не хотел тебя будить. Я должен идти, — Эш натянул джинсы и застегнул их, прежде чем схватить носки, когда услышал разочарованный вздох Кейла.

— Ох…

Дерьмо. Кейл не так понял.

— Дело вовсе не в тебе. Я…

— Все в порядке.

Кейл подтянул колени и обхватил их руками. Нет. Все должно было быть иначе после удивительной ночи, которую они провели вместе. Эш быстро застегнул ремень и подошел к кровати Кейла. Он сел и взял его руку в свою.

— Это не то, о чем ты думаешь. Я не жалею о том, что случилось. Поверь, я все еще парю в облаках. Это было самое удивительное и прекрасное из того, что мне доводилось испытывать. Вот почему я не хотел тебя будить. После прошлой ночи я хотел, чтобы ты сохранил это чувство, — в его горле образовался комок, и он тяжело сглотнул. Разве он не должен был уже привыкнуть к этому чувству? Не важно, сколько раз он уходил, все равно было чертовски больно.

— В чем дело? — спросил Кейл, приложив ладонь к щеке Эша.

Килер со вздохом наклонился к нему:

— Каждый Новый год я навещаю могилу Арло.

Кейл задумался, прежде чем спросить:

— Можно мне с тобой?

Эш заглянул в его глаза, не найдя в них ничего, кроме любви и тепла.

— Из меня выйдет не очень хорошая компания, — Эш привык ездить туда в одиночку.

— Ты всегда поддерживал меня. Теперь позволь мне быть рядом с тобой.

Эш с трудом сглотнул. Он никогда никого не брал с собой на могилу Арло. Даже Слоана. Это было бремя, которое он всегда возлагал на свои плечи и только. Больше всего он не хотел, чтобы кто-нибудь видел его душевные страдания.

— Ты правда хочешь поехать?

Кейл кивнул, и искренность в его глазах не вызывала сомнений.

— Тогда ладно. На самом деле мне бы хотелось, чтобы ты был рядом.

Час спустя они уже сидели в новом джипе Эша, направляясь в Бруклин. Он впервые сел за руль своего черного джипа лишь спустя пару дней после Рождества. Чертовы такси обобрали его до нитки, и так как он перестал принимать лекарства, потому что их украли, то вернулся к вождению. Эш ехал на кладбище Святого Креста в Бруклине, как всегда, направляясь по дороге через Слоуп-Парк.

Он остановился на красный:

— Это район, в котором я вырос.

Кейл выглянул в окно:

— Твои родители все еще живут здесь?

— Нет. Они уехали после того, как Шульцон забрал меня. Я даже не знаю, где они сейчас. Я настроил оповещения в «Фемиде» на случай их смерти, но я не хочу знать, где они живут, — у него был соблазн заявиться к ним на порог, но никто не нуждался в подобной драме. Конечно же, он этого не сделает. Тем более вряд ли они будут рады его видеть. Если бы они хотели, чтобы он был в их жизни, они бы давным-давно позвонили. Было не так уж и сложно найти его, особенно учитывая тот факт, что он работал на THIRDS. Его родители, скорее всего, даже не знали, жив ли он. Отцу уж точно было плевать.

Кейл больше не задавал вопросов, и Эш был за это благодарен. Юный гепард всегда чувствовал, когда следует остановиться. Эш припарковался на Бруклин-Авеню и заглушил двигатель. Кейл протянул ему букет цветов, и Килер поцеловал его.

— То, что ты здесь, со мной, очень много для меня значит.

Кейл улыбнулся своей прекрасной улыбкой:

— Я всегда буду рядом с тобой, Эш.

Подмигнув, Эш вышел из машины. Он обошел ее и открыл дверь для Кейла. После того, как он выскочил, Эш закрыл дверь и включил сигнализацию. Они направились к могиле, и его нервы превратили то немногое, что было у него в желудке, в свинец. Каждый год одно и то же. Это тошнотворное чувство в животе и пустота в сердце, которую он никогда не сможет заполнить. Будет ли все по-другому теперь, когда Кейл был рядом? Его визиты никогда не длились долго. Обычно он приходил, клал цветы на землю перед надгробием Арло, произносил небольшую молитву и уходил. Эш шел по узкой тропинке между деревьями и могилами, погруженный в свои мысли.

Температура воздуха была где-то немного ниже нуля, или же это все резкие порывы ветра? Хотя, возможно, он чувствовал себя так из-за того, что находился на кладбище, но, по крайней мере, хотя бы не шел дождь. Эш был благодарен Кейлу за то, что тот не пытался заполнить тишину разговорами, а молча шел рядом. Наконец, они добрались до поросшей травой поляны, где стояло надгробие Арло. С каждым годом мраморное надгробие как будто становилось все меньше, но тут он вдруг осознал, что дело было в ином: это он с каждым годом становился все выше и выше. Подумать только, когда-то он был совсем маленьким тощим ребенком.

Какого черта он сейчас здесь делает? Это, должно быть, самая глупая вещь, которую он когда-либо совершал. Его грудь сдавило, отчего стало тяжело дышать. Теплая рука скользнула в его ладонь, и он глубоко вздохнул. Он перевел взгляд на Кейла, который тепло ему улыбнулся.

— Расскажи о нем что-нибудь.

Эш глубоко вдохнул и медленно выдохнул. Он вспомнил их детство с Арло. Они были неразлучны.

— Он любил кататься на коньках, — сказал Эш, его голос был хриплым от эмоций, которые, как он думал, уже давно забыты. — Во время грозы я забирался к нему в постель и говорил, что это для его безопасности, хотя на самом деле мне просто было страшно, — он усмехнулся при воспоминании об этом. — Я постоянно так делал. Вел себя как взрослый крутой парень, хотя на самом деле просто хотел, чтобы он всегда был со мной. Я так скучал, когда его не было рядом, — голос Эша дрогнул, и он сморгнул слезы. Он должен был держать себя в руках.

— Кто вы и что здесь делаете?

Эш обернулся, и его грудь сжалась при виде элегантно одетой пары в черных шляпах и зимних пальто. Мир вокруг него вмиг превратился в размытое пятно цветов и невнятных звуков.

— Эш?

— Мама…

Сердце Эша болезненно сжалось в груди, когда его мама шагнула навстречу, но его отец тут же выбросил вперед руку, чтобы остановить ее. Выражение раскаяния на ее лице разбило то, что осталось от его измученного сердца, на мелкие кусочки. Возможно ли, что она не ненавидит его? Что она простила его спустя эти долгие годы?

— Я удивлен, что ты потрудился навестить его, — процедил сквозь зубы отец.

— Я навещал его каждый год в течение двадцати лет, — тихо сказал Эш. Он не должен чувствовать себя таким неуверенным, испуганным ребенком. Отец больше не имел права его поучать. А вот Эш как раз таки имел полное право злиться. Злиться за то, что они с ним сделали. Он мог бы ненавидеть их, если бы захотел, но какой в этом смысл? Это ничего не изменит. Это не вернет Арло. Без сомнения, отец ненавидел его так же сильно, как и тогда. Эш видел это в его пронзительных янтарных глазах. Со стороны отца было настоящим лицемерием ненавидеть его за то, что он родился террианцем, когда по его венам текла та же самая «зараза», что и по венам Эша.

Мутация в его отце была незавершенной, и, в отличие от большинства террианцев до «Первого поколения», его тело не могло трансформироваться. Поэтому он с легкостью отрицал, что был вообще заражен. Мутация лишила его руки, но в остальном он оставался человеком.

Отец оглядел его и усмехнулся:

— Ты что, правда думаешь, что, придя сюда, отпустишь свои грехи?

— Я не виноват, — ответил Эш, изо всех сил стараясь поверить в это. Прошло двадцать лет, и единственными переменами в его отце были серебряные пряди в каштановых волосах и морщины вокруг глаз и рта. Он был таким же большим, сильным и суровым на вид. Сходство между ними было легко заметить, и Эш ненавидел себя за это.

— Тогда почему ты приходишь сюда каждый год? Чтобы наказать себя за то, что встретил Новый год без брата? Вот почему ты приходишь сюда! Не для того, чтобы помнить его или чувствовать связь с ним, а чтобы наказать себя за то, что позволил ему умереть!

— Это возмутительно! — Кейл повернулся к Эшу, который не мог заставить себя отрицать слова отца. — Эш?

— Ты должен был быть с ним в тот день! По крайней мере, тогда бы у меня была память о двух замечательных сыновьях, а не о мертвом сыне и мерзости, в которую превратился его брат.

Кейл ахнул, крепко держа Эша за руку: 

— Да как вы можете быть настолько бессердечны к собственному сыну?

— Он не мой сын! — выплюнул отец Эша. — Он животное! Грязный зверь, которого следовало бы запереть в зоопарке!

Эш вздрогнул от этих слов, ругая себя за трусость. Что толку в его свирепости, если он не может противостоять одному человеку? Почему он продолжает наказывать себя? Почему у этого единственного человека была сила парализовать его? Кейл встал между Эшем и его отцом, застав Килера врасплох. Его милый гепард ощетинился и выставил назад руку, словно пытаясь защитить Эша от нападения отца.

— То, что случилось с Арло, было чудовищно, но вместо того, чтобы поддержать Эша, который был все еще жив, вы выбросили его. Вы обвинили его в смерти Арло, но это была не его вина. Если бы он остался с ним в тот день, то, скорее всего, тоже был бы убит. Ради всего святого, он же был всего лишь ребенком! Он нуждался в вас. Вы должны были защищать его, а не выбрасывать!

— Я не знаю, кто ты, черт возьми, такой, но держись от всего этого подальше, маленький террианец…