Потом вы вырастаете и понимаете, что работаете с картами, которые вам сдали. Заткнись и двигайся вперед, потому что все мольбы, все молитвы никуда тебя не приведут. Иногда ты просто тухлое яблоко, недалеко упавшее от яблони.

Я не собирался с ней спорить.

Это того не стоило. Просто есть вещи, которые люди никогда не поймут.

Мы больше не разговариваем, просто позволяя шуму безопасного скручивания заполнить пустоту. Нет, пока она, наконец, не расставит числа в правильном порядке и не откроет дверь с громким стоном.

— Кусок пирога. — шепчет она, похлопывая себя по спине. Что я рад, что она сделала, потому что я не буду делать это для нее.

Я приседаю, заглядывая внутрь, надеясь, что что-то здесь даст мне нужную информацию. Даст нам то, что нам нужно.

Выхватываю из сейфа телефон и конверт и иду к его столу, чтобы положить их. Моим первым действием является включение телефона, ожидание исчезновения белого яблока, прежде чем появится обычный экран блокировки.

Я не удивлен, обнаружив, что информация внутри защищена паролем. Я скриплю зубами: — Какая комбинация была у сейфа? — спрашиваю я Брайар.

— 5749.

Набираю номера на телефоне только для того, чтобы он завибрировал и сказал мне, что это неправильный номер. Зная, что я не получу от этого ничего, кроме еще большего разочарования, я вместо этого отложил его и открыл конверт.

Внутри пара сотен долларов и многообещающая флешка. Осторожно вставляю его в настольный компьютер, ожидая, пока файл откроется, пока Брайар подходит и встает позади меня, глядя на экран через мое плечо.

— Что, черт возьми, ты делаешь? Я поворачиваю голову, чтобы посмотреть на нее, нахмурив брови.

— Я та, кто забралась в сейф. Я должна увидеть, что я помогла украсть. Скрестила руки перед собой, как будто эта силовая стойка меня запугает.

— Иди смотри за дверью. Я киваю головой в сторону входа. Мне не нужно, чтобы она видела, что на этом изображено, даже если это ничего не значит. Если бы это выдало информацию о Роуз и ее смерти, Брайар была бы вовлечена в это гораздо больше, чем нужно.

Невезение бросило ее на моем пути в первый раз, когда она была в мавзолее. Неверная зацепка удержала ее там, и ее помощь мне в этом сейфе была последней ролью, которую она сыграла в нашем путешествии мести.

Я держал ее на привязи, марионетку, с которой я мог время от времени играть, но она не хотела иметь ничего общего с Роуз и тем, что мы будем делать с людьми, которые приложили руку к ее смерти.

— Нет. — Она стоит на своем: — Или ты даешь мне смотреть, или я кричу.

— Ты готова взять на себя вину за это? Я изгибаю бровь, прекрасно понимая, что мы можем бросить ее под автобус за то, что мы делаем.

— Если это означает, что вы не получите информацию на этой флешке, то конечно.

Я думаю, что она блефует, но то, как напрягается ее спина и как она пристально смотрит мне в глаза, убедительно. Взвешиваю свои варианты туда-сюда, зная, что у меня нет на это времени.

— Хорошо, но все, что мы находим здесь, остается внутри твоего толстого черепа, поняла?

Кивая в знак согласия, мы снова поворачиваемся лицом к компьютеру.

Я чувствую, как ее грудь трется о мое плечо, когда она наклоняется надо мной, чтобы посмотреть на экран, ее запах так близко к моему носу, что мой член не может не напрячься. Интересно, помешала бы она мне швырнуть ее на этот стол и показать ей, как сильно она может кончить, когда боится быть пойманной.

Как быстро забилось ее сердце, когда я смотрел, как адреналин течет по ее телу.

Впиваюсь зубами в нижнюю губу, как в ее кожу, просто чтобы отогнать образы.

Когда файл всплывает со звуковым сигналом, я дважды щелкаю, открывая видео с камер наблюдения. Не знаю, откуда он, но похоже на склад или строительный объект. Бетонные полы и высокие потолки не оставляли мне места.

В центре комнаты стоит человек, привязанный к стулу, а Грег Уэст стоит над ним и ходит кругами. Я прибавляю громкость, слушая фильтр его голоса из динамиков.

— Я думаю, что мы были более чем гибкими с вами. Теперь ты должен нам довольно много денег. Он говорит, как раз перед тем, как загадочный человек поднимает голову и открывает свое лицо перед камерой.

Дыхание Брайар холодит мою шею, когда она задыхается: — Это?

Я киваю, кусая щеку изнутри: — Да, это так.

Вместе мы наблюдаем, как мэр Донахью борется со связывающими его веревками, извиваясь, когда он говорит: — Мне просто нужно еще немного времени, Грег! Еще немного времени, и я отдам тебе все в полном объеме.

Кислота обжигает мое горло изнутри, мой мозг не в состоянии понять, что видят мои глаза. Потому что я знаю, что мужчина, которого я видел рыдающим над гробом своей дочери, не причастен к ее смерти. Человек, которого я пожалел. Одного мне было чертовски жаль.

Моя рука находит край стола, прижимая к нему кончики пальцев, и я сильно сжимаю его, чтобы не швырнуть этот компьютер в стену.

— Ты сказал это полгода назад. У нас больше нет времени, чтобы дать вам, Фрэнк. Босс устал ждать. Вы либо отдаете деньги сейчас, вы даете нам что-то еще, что мы могли бы использовать, либо, — Грег делает паузу, стоя перед мэром и пожимая плечами, — Ну, если дойдет до этого варианта, я не уверен, что вы собираетесь хочу знать, что мы с тобой сделаем.

Фрэнк Донахью, человек, который воспитывал своих дочерей в одиночку, сколько я себя помню, один из немногих людей в этом чертовом городе, которого я уважал, меньше чем за двадцать секунд становится всем, что я презираю.

— Блядь! — Он стонет: — Чего ты хочешь? Просто назови его, и оно твоё!

Мой желудок кипит, демоны царапают мою грудь изнутри, готовые разорвать меня на части, чтобы выбраться наружу.

— Ну, вы заняли у нас много денег для вашей последней кампании, мэр. — Грег играет с ним.

— Мне пришлось! Если бы я этого не сделал, я бы обанкротился. —возражает он, его голос немного дрожит.

— Многие люди разоряются, Фрэнк, и они по-прежнему не занимают деньги у людей, которых не собираются отдавать. Учитывая, что деньги, которые мы вам одолжили, пошли бы на покупку другой девушки, нам нужен товар.

Я чувствую, как рука Брайар спешит закрыть ей рот, приглушая звук вздоха, когда вырывается откровение, которого мы оба не ожидали.

— Вот куда пошла Каролина. Ее забрали. — Она бормочет, страх дрожит в ее голосе, я даже слышу слезы, которые вот-вот покатятся по ее щекам.

Я узнал о пропаже Каролины Уиттакер всего несколько недель назад. Думая точно так же, как и все остальные, она отправилась в путь и покинула этот проклятый город. Я мчался со скоростью миллион миль в минуту, были ли еще пропавшие девочки?

— Босс не хочет быть слишком жадным, поэтому он ведет себя здесь мило, Фрэнк, и просит только одну из ваших дочерей. Вы отдаете одну из них и можете считать, что ваш долг уплачен. — Грег кладет руки на подлокотники кресла, наклоняясь лицом к мэру. — Полностью.

Битва Небес и Ада пытается разорвать мою душу пополам. Война, которую я никогда не ожидал, бушует в моей голове.

Я собирался раздавить Фрэнка Донахью.

Каждая кость превратится в пыль под моими руками, и когда я закончу с тем, чтобы он больше никогда не мог ходить, я позволю Тэтчеру нарезать его по-хорошему и подать этому гребаному городу на золотом блюде.

— Тебе нужна одна из моих девочек? Его голос дрожит.

— Или деньги. Твой выбор.

— Что… ты убьешь ее?

Меня тошнит от того, что ему вообще нужно задавать этот вопрос. Меня тошнит от того, что он вообще это обсуждает. Меня еще больше тошнит от того, что я знаю, что он собирается сделать, потому что этот ответ ведет прямо к смерти Роуз.

Милая, невинная Роуз, которая никогда не заслуживала всего этого дерьма. Мой друг, мой лучший чертов друг, который не спал по ночам, беспокоился о том, что он сделал, кто-то, с кем он перешел дорогу, был причиной того, что его девушка оказалась мертвой.

— Не будь наивным, Фрэнк. Ты бы продал одного из них секс-операторам. Мы продаем и обмениваем девушек. Что делают их владельцы после того, как мы их заберем, ну, это не в нашей власти.

— Боже мой. — Брайар скулит.

Грег вытаскивает пистолет и приставляет его к черепу Фрэнка, давая понять, что не ждет ответа.

— Подожди, подожди… подожди! Мне нужна секунда, только секунда!

— Мы дали вам достаточно времени. Ваше время вышло. — Я слышу тиканье взведенного назад пистолета, короткое молчание перед тем, как Фрэнк произносит заявление, которое меняет ход жизни каждого,

Навсегда.

— Роза. Возьми Розмари.