Я приготовила простой ужин: цыпленка в ветчине прошутто со спаржей и густой шоколадный мусс – любимые блюда Дона. Мы едим при свечах, открыв бутылку вина Совиньон с приятной кислинкой, и расслабляемся в компании друг друга после событий, которые оказались гораздо неожиданнее.

Дон сидит в одних джинсах и босиком, а я уже освоилась в костюме французской горничной и не испытываю неловкости. Замечаю, что Дону нравится видеть меня такой – за ужином он наблюдает за мной, поглаживая мое бедро. Его взгляд всякий раз задерживается на моей груди, которая буквально предлагает себя Дону, чуть ли не вываливаясь из тугого корсета с каждым моим вдохом.

Когда я загружаю посудомоечную машину, он решает помочь мне. Скорее всего из-за того, что я наклоняюсь поставить тарелки. Он передает мне тарелку одной рукой, а другой массирует мой зад и шелк между ног. Мы непринужденно болтаем, будто ничего не происходит. Забыв про тарелки, Дон находит клитор и гладит меня по спине. Я сжимаю нижнюю решетку для посуды. Сексуальная униформа изменила мое мышление: чувствую себя настоящей развратной французской горничной Дона. Будто он хозяин дома, который позволяет себе вольности, молча лаская меня на кухне, пока все остальные ничего не подозревают.

Я с трудом сглатываю, когда он вводит в меня палец, затем второй, а другой рукой все еще нежно касается моей спины, словно успокаивая меня. Я начинаю извиваться, меня переполняет удовольствие: туго натянутый шелковый край моих трусиков давит на клитор, в то время как Дон пальцами намеренно медленно входит в меня. Он шепчет грязные словечки, которые я не могу разобрать, но они в разы усиливают мое удовольствие. Я близка к оргазму, и муж чувствует это. Тарелки в решетке дребезжат, когда я буквально подскакиваю в момент кульминации, выдыхая имя Дона. Но тот не останавливается, и, удерживая меня за плечо, насаживает на свои пальцы.

Через несколько секунд он убирает руку и игриво щелкает резинкой чулка.

– Вставай, красотка, – рычит Дон, шлепая меня по заднице. Все это так непривычно. Я поворачиваюсь на каблуках и смотрю ему в глаза, а он крепко целует меня в губы. Мы с легкостью занялись бы сексом прямо сейчас. Я бы запрыгнула на кухонный стол и раздвинула ноги, или Дон наклонил бы меня над столом. Что вполне соответствовало бы моим фантазиям. Но, думаю, тогда мы не доберемся до подарков, ожидающих Дона в гостиной.

Поэтому, я кладу ладони ему на грудь, слегка отталкиваю и спрашиваю:

– Хочешь еще подарки?

– Не так сильно, как затащить тебя в постель, – признается Дон. – Мне нравится твое платьишко, но пришло время вытащить тебя из него. – Он скользит рукой по моей заднице к бедрам. – Только чулки не снимай.

Боже, я так сильно возбуждена, но понимаю, что сюрпризы сделают нашу близость еще более захватывающей, поэтому улыбаюсь, снова отталкиваю его и отхожу от кухонного стола. Беру из холодильника бутылку шампанского и смотрю на Дона.

– Достанешь пару бокалов?

Он с сожалением вздыхает и тянется к шкафу.

– Удача благоволит лишь терпеливым, сэр, – успокаиваю я и подмигиваю ему, направляясь в гостиную.

Мы оба выпиваем по бокалу шампанского, и я вручаю ему первый презент из небольшой заготовленной коллекции. Дон трясет коробку – он всегда так поступает с подарками.

– Это не шоколад, – гадает он, – и не компакт-диск. – Я молча жду, пока он откроет сюрприз.

Дон вопросительно смотрит на меня.

– Игральные карты?

Я киваю.

– Необычные. Это игра. Мы будем по очереди задавать друг другу вопросы.

Дон рассматривает откровенные изображения на лицевой стороне пачки.

– Пошлая викторина?

Я смеюсь. Сомневалась покупать ли эти карты, потому что некоторые вопросы немного откровенные, но теперь рада приобретению.

Дон срывает целлофановую обертку и вытряхивает карты. Секунду смотрит на первую попавшуюся, а потом тихо присвистывает.

– Думаю, надо выпить еще, если мы хотим поиграть, – предлагает он, наполняя наши бокалы шампанским.

Он откидывается на спинку дивана. Я жажду прикоснуться к его мускулистым рукам. Сегодня он не тот мужчина, который спал рядом со мной прошлой ночью. Наши отношения пугающе приближались к платонической дружбе, но сейчас мы словно незнакомцы, закрутившие интрижку, и это невероятно сексуально.

Я встаю, засовываю руку под юбку и снимаю трусики.

– Устраивайся поудобнее, – бормочу я, беря бокал и садясь на противоположный конец дивана. Мы сидим лицом друг к другу, почти соприкасаясь.

Дон тасует карты, а затем разворачивает их веером.

– Дамы вперед, – приглашает он, приподнимая брови.

Я делаю глоток шампанского, потому что начинаю нервничать, затем ставлю бокал и медленно вытаскиваю карту из колоды.

– Ну и что за вопрос?

Когда я читаю карточку, то меня одолевают сомнения: хорошая ли это была идея? Ну и черт с ним. Как там говорится, назвался груздем – полезай в кузов? Что ж, пришло время подтвердить слова делом.

– Как часто ты мастурбируешь?

По глазам Дона сложно что-то понять, он слегка хмурится.

– Давай возьмем за правило не отвечать, если нет желания... – вмешиваюсь я, пытаясь предоставить Дону выход из ситуации, не хочу испортить его настроение.

Он медленно качает головой.

– Сегодня никаких секретов, Шерил. – Он берет свой бокал. – Почти каждый день.

Я в шоке, но стараюсь не выдать себя. Мы занимаемся сексом так редко! А Дону нужна разрядка гораздо чаще.

– Где? – пищу я, думая лишь о том, что Дон делает это ежедневно.

Он пожимает плечами.

– В душе. Иногда в кровати по выходным.

– О чем ты думаешь, когда мастурбируешь? – вопрос слетает с моих губ прежде, чем я успеваю подумать о последствиях ответа.

– Шерил... – спокойно произносит Дон.

– Молчи, –снова вмешиваюсь я. – Не говори, что ты думаешь обо мне.

– Разве я стану менее мужественным, если скажу, что думаю в основном о тебе? – признается он. Его взгляд серьезен. – Тем более, мы не так часто занимаемся сексом. Я скучаю по тебе. Представляю тебя голой. На том нудистском пляже, помнишь? Или вспоминаю те летние ночи в саду за домом, когда у нас еще не было детей. – Он вздыхает, а я наклоняюсь и целую его.

– Я тоже думаю о тебе, когда ласкаю себя, – произношу я.

Он смотрит мне в глаза, играя с прядью моих волос.

– Ты мастурбируешь?

Как же я рада, что немного выпила.

– Иногда.

– Ты думаешь обо мне в этот момент? – Дон опускает руку и развязывает шнурки, удерживающие корсет. – Когда? – выспрашивает он. – Как часто ты мастурбируешь, Шерил? Скажи мне, я хочу представить тебя.

– Это был твой вопрос, – бормочу я, но Дон просто смотрит на меня в ожидании ответа.

– Иногда днем, когда нахожусь дома одна, я начинаю думать о тебе… или когда читаю одну из своих возбуждающих книжек...

– Здесь, или наверху в кровати? – Дон целует меня в шею, а рукой ныряет в развязанный корсет и обхватывает мою грудь.

– И здесь, и там, – шепчу я. Он тянет мое платье вниз, обнажая грудь, а затем берет в рот сосок. Вспомнив об игре, он наугад берет одну из карт, которые уронил на пол пару минут назад.

– Какая у тебя любимая поза? – читает Дон, а потом возвращается к задаче полностью расшнуровать платье и снять его до талии.

– Это вовсе не секрет, – говорю я. – Можешь называть меня скучной: миссионерская.

– Почему? – Дон встает и подает мне руку, помогая подняться и избавиться от костюма горничной. На мне остаются чулки, подвязки и туфли на высоких каблуках. Взгляд мужа буквально обжигает мою кожу.

– Так ты еще прекраснее, – говорит он, а потом целует, словно мы на свидании поздним вечером, я обнимаю его и целую в ответ.

– Мне нравится целовать тебя, когда мы занимаемся любовью. Ощущать вес твоего тела, и когда ты касаешься моего лица.

Меня переполняют чувства, Дон обхватывает мое лицо ладонями и снова целует меня.

– Я люблю тебя, – шепчет он, затем наклоняется и поднимает наши бокалы. – Давай выпьем, и я расскажу о своей любимой позе.

Мы почти осушаем бокалы, и когда я смотрю на мужа, то вижу его сияющие глаза. Дон снова похож на того девятнадцатилетнего парня, с растрепанными волосами, неспособного держать свои руки подальше от меня. Он ставит наши пустые бокалы на стол, тянет меня обратно на диван, усаживая на себя.

– Я люблю, когда ты сверху, – говорит Дон, и нежно давит мне на плечи. Я опускаюсь, его член упирается в джинсы, и я чувствую его между своих ног.

– Скажи почему? – спрашиваю я, лаская его рукой.

Он то ли смеется, то ли стонет.

– Потому что ты чертовски красива, Шерил. Мне нравится смотреть, как твои сиськи подпрыгивают, когда я трахаю тебя, как ты запрокидываешь голову, когда кончаешь. И когда я мастурбирую, то представляю тебя именно такой.

Такие признания безумно возбуждают. Тому, кто изобрел викторину, нужно поставить памятник – вы словно получаете пропуск за кулисы в голову друг друга.

Я наклоняюсь, беру еще один подарок и протягиваю Дону.

– Открой прямо сейчас, – улыбаюсь я, медленно расстегивая пуговицы на его джинсах.

Он рвет бумагу и изучает содержимое.

– Вибрирующее кольцо на член?

Я слезаю с Дона, и он приподнимает бедра, помогая мне снять с него джинсы. Я бросаю их на пол и встаю на колени перед ним. Его член в полной боевой готовности, он создан для моего удовольствия, и я жадно его рассматриваю.

Я покрываю поцелуями грудь Дона, рукой сжимаю длину, касаясь его тела волосами. И беру член в рот – эдакая неторопливая прелюдия, от которой Дон захватывает мои волосы в кулак и шепчет «Шерил» так, что у меня по спине пробегает дрожь. Тянусь за смазкой, которая находится в упаковке с кольцом, слегка растираю ее между ладоней, а затем наношу на член. Дон не сводит с меня глаз, его дыхание рваное и хриплое.

Я распаковываю кольцо и со знающим видом растягиваю его пальцами. Я понятия не имею, как им пользоваться, если не считать просмотра учебного видео в интернете, хотя мне уже за тридцать. Но все это не важно. Член полностью возбужден; Дон поглощен происходящим, он ласкает мою грудь, а его взгляд полон похоти.