– О, это не так, малышка. Отнюдь нет. Ты заставила себя сегодня вспомнить так много. Это даётся тебе нелегко, но ты продолжаешь бороться. Я действительно горжусь тобой. – Он обхватил ее щеку ладонью. – Пойдем, найдем тебе хорошую еду и кровать, переночуем. Как тебе эта идея?

Она моргнула, глядя на него, в глазах застыл вопрос.

– Ты останешься со мной?

– Безусловно. Каждое мгновение, когда я нужен тебе и, возможно, больше, чем тебе бы хотелось. – Он посадил ее в машину, затем захлопнул дверцу и побежал к водительскому месту. – Просто ляг на спину и закрой глаза. Ты заслуживаешь передышки. Как только ты отдохнешь, мы вернемся к этому вопросу и посмотрим на него свежим взглядом. Может, мы упускаем что-то очевидное, или, может, другое воспоминание поможет нам.

– Может быть. – Ее голос звучал отстраненно и устало.

Хоакин схватил ее за руку и потащил прочь от дома, наполненного ужасными воспоминаниями. Сделав это, он набрал номер Шона, намереваясь посвятить его в откровения Бейли. Зазвонил телефон, и Хоакин взглянул в зеркало заднего вида на причудливый фермерский дом. Он искренне надеялся, что ей никогда больше не придется приходить сюда. Если она захочет это сделать, то определенно это будет ещё не скоро.

***

Бейли смотрела в окно мчащегося внедорожника, наблюдая, как пейзаж медленно превращается из сельского в пригородный. Она действительно понятия не имела, куда Хоакин намеревался ее отвезти. Имело ли это значение?

Оцепенение притупило чувства, оставив после себя только растерянное разочарование и шок. Почему она до сих пор не поняла, что Виктор убил свою собственную жену и двух старших детей? Неужели ФБР знало и просто решило скрыть этот факт? Бейли задавалась вопросом, какие еще ужасные истины откроются ей, при попытках вспомнить прошлое.

– Хочешь поужинать? Или ты просто хочешь поспать?

До того, как они посетили дом ее детства, она умирала с голоду. Теперь она не думала, что сможет съесть хоть кусочек.

– Хочу принять душ.

Она хотела отмыться от этого – от ощущения того, что её произвел на свет отец, настолько сумасшедший или отчаявшийся, что убил свою семью. Такого рода сенсации обычно появлялись в вечерних новостях или на первой полосе газеты. Когда она слышала подобные истории раньше, Бейли всегда считала, что у семьи, должно быть, всегда были проблемы. Почему никто из них заранее не попросил о помощи? Почему вместо этого люди прячут голову в песок? В ее случае ничего из этого не было правдой – по крайней мере, в ее воспоминаниях. И она должна знать. Все, что она делала сегодня, это воскрешала свои давно утраченные воспоминания. Если бы раньше в ее семье были какие-то раздоры или насилие, она, конечно, вспомнила бы об этом сегодня.

– В душ. Конечно. Давай заправим машину и поищем отель.

После короткой остановки на заправочной станции Хоакин забежал расплатиться наличными и посмотрел на свой телефон. Через несколько мгновений он появился с парой бутылок воды в руках. – Недалеко отсюда есть приличное местечко. Ты можешь привести себя в порядок, а потом решить, хочешь ли ты есть или спать.

– Тебе тоже нужно что-нибудь поесть, – заметила она. Беспокоиться о нем было намного легче, чем думать о том ужасном дне.

– Я могу позаботиться о себе позже. – Он потянулся к ее руке. – Прямо сейчас я здесь, чтобы ты могла на меня опереться. Все, что тебе нужно, хорошо?

Благослови его господь, сегодня он действительно был ее опорой. Он ни разу не отходил от нее. Более того, он, казалось, понимал, что она пока не может говорить о том, что произошло. Бейли почти поверила, что, если позже ей понадобится помощь, он все также будет рядом.

Добро пожаловать в заблуждение. Приятного вам пребывания!

– Спасибо. – Она сжала его руку. – Ты точно не подписывался на мою драму и...

– А ты не подписывалась на мое похищение. Или чтобы я заставил тебя признать совершенно новую личность. Или сводить тебя в БДСМ-клуб, познакомить со своей сестрой, отшлепать тебя... – Он поморщился.

Несмотря на все напряжение дня, его самоуничижение вызвало у нее улыбку.

– Ты рассуждаешь как настоящий прекрасный принц.

– Ты так считаешь? Что я могу сказать? – Он пожал плечами. – Я воспринимаю выражение «сразить наповал» буквально.

Она послала ему слабую улыбку. Присоединяться к его шуткам было гораздо удобнее, чем снова и снова прокручивать в голове смерть своей семьи.

– Надеюсь в следующий ты не будешь проявлять столько усердия, – съязвила она.

– Обычно я парень на все сто, но я посмотрю, что могу сделать.

Остаток пути до недорогого сетевого отеля они проехали в молчании. Хоакин заехал на стоянку и пошел снять комнату, спрятав ее во внедорожнике. Бейли осталась за тонированными стеклами, жалея, что не может закрыть глаза и заставить ужас сегодняшнего дня исчезнуть. С тех пор как она вернулась в дом детства, у нее было ноющее беспокойство, от которого она не могла избавиться. Она оставалась настороже, высматривая вокруг себя любого, кто выглядел подозрительно.

Из микроавтобуса вышла семья, выглядевшая утомленной дорогой. Мать повела троих детей с игрушками в руках ко входу, пока отец забирал багаж.

Из отеля вышла пара. Женщина украдкой огляделась по сторонам, затем повернулась к мужчине. Он страстно поцеловал ее. Когда они оторвались друг от друга, она посмотрела на часы и полезла в сумочку за ключами. Она носила обручальное кольцо. У мужчины его не было. Они направились к разным машинам. Бейли задавалась вопросом, знал ли муж этой женщины о том, что у нее есть любовник, или он игнорировал признаки проблем дома.

Другой мужчина в толстовке с капюшоном припарковался у входа в отель и выпрыгнул из серебристого седана, засунув руки в передние карманы куртки. Был ли он наставившим рога мужем этой женщины? «Интересно», – подумала Бейли, осматривая парковку. Его пристальный взгляд остановился на ней на долгое, пугающее мгновение. Его глаза казались мертвыми. Бейли поежилась. Но он быстро отвел взгляд, как будто все еще искал что-то или кого-то. Она вздохнула с облегчением.

Оказавшись внутри, Хоакин прошел через двойные двери и направился к своему внедорожнику.

– Я снял комнату на нижнем этаже. Рядом есть двухполосная дорога, которая заканчивается у межштатной автомагистрали, на всякий случай.

Она была рада, что он подумал о таких вещах. Честно говоря, все, о чем она сейчас думала, – это горячий душ и кусок мыла, чтобы смыть дневную грязь. Жаль, что оно не могло стереть пятно с ее души.

– Спасибо.

Кивнув, он завел машину и включил передачу. Она осмотрела окрестности в поисках мужчины в толстовке, но он исчез. Скорее всего, он направился в отель. Пожав плечами, она посмотрела в другую сторону и увидела, что замужняя женщина уезжает. Ее любовник стоял как вкопанный рядом со своим спортивным купе, глядя ей вслед. Он выглядел разбитым.

Бейли подозревала, что она почувствует то же самое, когда Хоакин наконец поймет, что она привязалась к нему, и уйдет.

Печальные мысли тянули настроение вниз, даже несмотря на то, что дневная суматоха все еще будоражила ее. Эта странная мешанина эмоций заставляла ее чувствовать себя так, словно она переполнена всем плохим и неправильным в жизни. У нее было темное прошлое, она пережила ложь детства. Почему у нее не может быть чего-то хорошего прямо сейчас?

Хоакин остановил внедорожник в углу стоянки, припарковав его как можно ближе к заднему выходу. Он протянул ей ключ и взял рюкзак.

– Комната 192. Ты отопрешь дверь и позволишь мне осмотреть комнату, прежде чем войдешь.

Она видела эту тактику по телевизору и не понимала, как кто-то мог проникнуть в их гостиничный номер, но, если это заставило его чувствовать себя в большей безопасности, следуя процедуре, то прекрасно. На самом деле, учитывая беспокойство, от которого она не могла избавиться, возможно, осторожность была не лишней.

Подойдя к двери, она оглядела парковку, но никого не увидела, поэтому вставила ключ в замок. Загорелся зеленый, и она услышала тихий щелчок. Хоакин толкнул дверь и вытащил пистолет из-за поясницы, сняв его с предохранителя. Бейли затаила дыхание, пока он обыскивал каждый уголок, шкаф, ванную, под кроватью.

– Всё чисто, – он жестом пригласил ее внутрь.

Она вошла, позволив двери закрыться за ней. Он сбросил рюкзак и откинул засов.

– Прими душ. Я поищу телефонную книгу и закажу еду.

Кивнув, Бейли, спотыкаясь, направилась в ванную. Это было банально, но, если там была горячая вода и шампунь, это было все, что ей действительно было нужно.

Раздевшись, она встала под горячую струю и позволила ей растопить её стресс. Тепло каскадом разлилось по ее голове, по локонам, скатилось по коже. Она схватила маленький кусочек мыла и провела им по своему телу, затем намылила волосы. По ее мнению, она сделала все возможное, чтобы смыть ужасный акт сомнительного милосердия своего биологического отца, кошмары, которые преследовали ее в течение многих лет, неуверенность в том, что она не знает, куда может привести ее завтрашний день.

Но удушающие эмоции вместо того, чтобы рассеяться, взревели еще больше. Она сделала все возможное, чтобы унять их и не развалиться в машине, но теперь? Они накатили на нее, как приливная волна. Вся боль, замешательство, неверие и печаль хлынули наружу. Струйка слез вырвалась на свободу. Это стало той каплей, которая затем превратилась в реку. Наконец плотина ее самоконтроля прорвалась, и слезы превратились в ливень, который сжимал ее сердце так, что она не могла дышать, думать или двигаться. Она ничего не могла сделать, кроме как присесть на край ванны и разрыдаться.

Бейли понятия не имела, как долго она просидела под струями душа, прежде чем Хоакин постучал.

– Малышка? – позвал он через дверь. – Ты в порядке? Я заказал хорошую пиццу.