77

— Как вы себя чувствуете?

— Старым, — ответил Брестлоу. — Время — это тот союзник, который рано или поздно предает.

— Я пытался вас предупредить.

— Мои самые блестящие победы я одерживал как раз тогда, когда все вокруг предрекали мне неминуемое поражение. Она что-нибудь ела?

— Ничего со вчерашнего вечера. Охранники слышали, как она плакала ночью.

— Никогда не знаешь, во что выльются женские слезы, Десмонд. Женщина может как возненавидеть, так и полюбить того, кто заставил ее плакать. По-прежнему никаких следов доктора?

— На его поиски брошено двадцать три человека, все очень опытные. Но пока результатов нет.

— Вы проверили всех его близких знакомых, у которых он мог бы спрятаться?

— Его прежние студенты, бывшая жена… Мы изучили все возможные зацепки.

— А есть вероятность, что он облегчил нам работу и покончил с собой?

— Боюсь, на это мало надежды. Тем более что мистер Гринхолм тоже исчез.

— Этот старый шотландец? Да, досадно. А нет ли у доктора родственников, на которых можно надавить, чтобы заставить его выйти из норы?

— Только мать, которая живет во Франции. Оперативная группа рассматривала возможность ее похищения, но у нас даже нет уверенности, что доктор Кинросс быстро об этом узнает. Если судить по записям их телефонных разговоров, они очень мало общаются.

— Из-за таких мелочей мы теряем драгоценное время! — взорвался Брестлоу, яростно сжимая кулаки.

— Как вы намерены поступить с девушкой, сэр?

— Дать ей выплакаться и посмотреть, куда этот поток нас принесет.

— Если она сменит гнев на милость, вы доверитесь ей?

— Почему нет? Принимая во внимание мой возраст, вряд ли мне еще выпадет такая возможность, и хотя я очень ценю ваше общество, я не хотел бы закончить свои дни одному.

— А если она не смягчится?

Брестлоу задумчиво дотронулся до своей щеки, которой при помощи микрокриогенных процедур уже был возвращен обычный вид.

— Тогда ей больше никогда ни с кем не придется ужинать.