72

— Плохие новости, — произнес Терсен.

Он замялся, не зная с чего начать: слишком много ему необходимо было сказать. В комнате помимо Холда и Кинросса находились отец Эндельбаум и Томас. Маркус по очереди посмотрел на каждого и приступил:

— Мы работали всю ночь, и нам кое-что удалось раскопать. А в ближайшие несколько часов наверняка узнаем еще больше. Все говорит за то, что Брестлоу, каково бы ни было его настоящее имя, — тот, кого мы ищем. Он необыкновенно хитер. Ни одна нить не ведет напрямую к нему, но как в детской игре, где надо найти верный путь в лабиринте, все проясняется, если идти от конца. Брестлоу имеет доли в большинстве компаний, которые у нас на подозрении. У него есть общие интересы с тремя доподлинно установленными членами Бильдербергского клуба. Он никогда не дает интервью, но его нередко упоминают в своих беседах с журналистами разные промышленники и бизнесмены. При этом вырисовывается очень странная картина. Так, в прошлом году глава «Дженерал Моторз» в интервью журналу «Ньюсвик» обмолвился о нем. Всего полторы строчки, только чтобы объяснить, почему этот автомобильный гигант отказался от выгодной сделки в Южной Америке. И знаете почему? В обмен на патенты, которые должны произвести революцию в автомобилестроении!

— Работы Фейлгуераса? — вскинулся Томас.

— Точно неизвестно, но можно наверняка сказать, что Брестлоу должен очень твердо стоять на ногах, чтобы провернуть такой трюк. И, похоже, ему не привыкать к подобным делам. Положение промышленного консультанта позволяет ему внимательно отслеживать рынок патентов. Он в курсе всех новейших технологий. Он точно знает направление разработок и может предугадывать общие тенденции. Он без труда ориентируется на перспективных рынках. Мы пока не раскрыли все его транзакции, но мы уже знаем достаточно, чтобы утверждать, что этот человек — чрезвычайно искусный серый кардинал от индустрии. Он имеет свои интересы и в сфере ГМО, и в электронике, и в космических исследованиях, и я уверен, что он еще преподнесет нам немало сюрпризов.

— У меня не укладывается в голове, как такой молодой парень сумел столь многого достичь, — проговорил Холд.

— Здесь мы приходим ко второму аспекту, — продолжил объяснения Терсен. — Чем дальше, тем больше мы сомневаемся в том, что Клиффорд Брестлоу молод. И причиной тому не только путаница в документах с его датами рождения. Наши доверенные лица в Штатах сейчас занимаются перепроверкой, но от того, что они сообщают, мурашки бегут по коже: похоже, сына вообще не было, потому что его отец не умер!

— Но как такое возможно? — перебил его Холд. — Мы видели его фотографии, на вид ему чуть больше сорока.

— А сколько лет было бы отцу? — спросил Эндельбаум.

— Семьдесят девять.

Повисла пауза. Подождав, пока собравшиеся осмыслят услышанное, Терсен подвел итог:

— Мы подозревали восьмерых бизнесменов, затем сузили круг поисков до четырех, из которых один — американец. Не вызывает сомнений, что это лишь маска нашего героя. Странный тип. Невероятно богатый, он покупает себе не «феррари», не картины известных художников, а медицинское оборудование, такое, что впору большому госпиталю, и соответствующий инструментарий. Вначале мы думали, что это для благотворительных целей, но сегодня утром получили подтверждение, что все было переправлено в Канаду, в провинцию Онтарио. То есть как раз туда, где живет Брестлоу! Со всей этой аппаратурой он вполне может поддерживать физическую форму, а учитывая, что в области биомедицины, как и в других областях, в его распоряжении имеются самые прорывные разработки, нет ничего удивительного, что он выглядит намного моложе своих лет…

Кинроссу показалось, что на его плечи обрушилась огромная тяжесть. Он не сводил глаз с экрана компьютера, на котором красовалась фотография Клиффорда Брестлоу в элегантном костюме и с победной улыбкой на устах.

— Дженни у него, — прошептал он. И добавил громче; теперь в его голосе дрожала ярость: — Мне плевать, что продает или покупает этот тип! Она сейчас у него в руках!

Воцарилось молчание. Скотт поднял глаза, посмотрел на Терсена и внезапно в бешенстве ударил кулаком по столу.

— У этого подонка есть Дженни! Вот почему они больше не нуждаются ни во мне, ни в моих записях. Она там уже больше недели!

Кинросс указал на папки с бумагами, разложенные на столе.

— Он использует ее, чтобы оформить патенты!

— Мы не позволим ему это сделать, — раздался с порога глухой властный голос.

В дверях, опираясь на трость, стоял Гринхолм. Его поддерживал телохранитель. Старик с трудом подошел к столу. Он единственный не побоялся встретить взгляд Кинросса.

— Я позволил себя обмануть, доктор, и я чувствую свою ответственность. Вы и профессор Купер доверились мне. Если мне придется потратить все свое состояние, чтобы выручить Дженни, я не стану колебаться.

Гнев доктора еще не прошел, но он взял себя в руки.

— Надо сообщить в полицию и в консульство, — сказал он. — Эта история с метелью вполне может быть ложью. Кто знает, чему сейчас подвергается Дженни?