Я быстро сбросила заклинание, скрывающее дополнительное серебро в моих глазах, и Леон прыгнул вперед, чтобы снять заклинание, скрывающее глаза Райдера, когда тот слишком долго не мог последовать его примеру.

— Что это, Данте? — спросила Бьянка, глядя между всеми нами, пока она пыталась понять, в чем дело.

— Звезды предложили и мне, и Райдеру возможность соединиться с Элис, и мы согласились. Она наша Элизианская половинка. Что делает его моей семьей.

Молчание длилось три, два, один — и тут раздался огромный ликующий крик всех Волков, находившихся поблизости. Они вопили к небу и прыгали вверх-вниз, бросаясь на всех нас и наваливаясь на каждого, начиная обнимать нас, лизать, тискать. Нас сжимали столько рук, что я не могла уследить за всем этим, и смех рвался с моих губ.

Райдер выглядел более чем напуганным всем этим, и в конце концов Данте резко свистнул, чтобы они все отошли.

— Нам нужно отпраздновать! — крикнул один мужчина.

— Давайте позовем сюда остальных членов семьи! — крикнула другая женщина.

И все щенки начали скандировать: — Вечеринка, вечеринка, вечеринка!

Данте ласково хихикнул и отвел нас четверых обратно в дом, в то время как стая начала суетиться, готовить все необходимое, искать еду, столы и украшения.

Райдер выглядел так, будто он в полной растерянности от того, что происходит.

— Что только что произошло? — шипел он. — Один из твоих кузенов только что лизнул меня?

— Я тоже! — сказал Леон с гораздо большим энтузиазмом.

— Я прослежу, чтобы они все поняли, что это касается и тебя, falco, — сказал Данте, взяв лицо Габриэля между ладонями и прижав его лоб к своему. — Мы все знаем, что ты будешь следующим.

В глазах Габриэля мелькнуло сомнение, но он тепло улыбнулся Данте, на мгновение прижавшись к нему, и мое сердце чуть не разорвалось от любви ко всем мужчинам в этой комнате.

— Я все еще не понимаю, — сказал Райдер, привлекая наше внимание к себе, так как он скрипел зубами от разочарования. — Они все серьезно приняли это? Просто так? Ты поворачиваешься и говоришь: «О, эй, парень, которого мы все ненавидели с самого начала времен, теперь мой друг», и они не против?

— Конечно, чувак, — засмеялся Леон, хотя я заметила, как его внимание ослабло, когда он посмотрел в сторону кухни, и я поняла, что он все еще думает о лазанье. — Данте — Альфа этой долбаной стаи. Какую часть фразы «его слово — закон» ты не понимаешь?

— Так теперь я… что? Приглашен сюда? — Райдер все еще выглядел совершенно ошарашенным, и я снова взяла его за руку, поцеловав в щеку.

— Теперь все между нами будет становиться все лучше и лучше, — пообещала я ему.

— Ты только что стал Оскурой, mio amico, — поддразнил Данте, обнимая его за шею и притягивая к себе. — Твоя жизнь уже никогда не будет прежней.

Дверь распахнулась, и вошла Бьянка, отпихивая нескольких щенков, которые пытались последовать за ней. — Мне нужно понять все это, Данте, — сказала она, ее взгляд метался между нами пятью, и ее бровь слегка изогнулась, когда ее внимание остановилось на Райдере.

— Конечно, мама, — ответил Данте. — Пойдем, поговорим в моем кабинете, и я объясню тебе все это, пока остальные готовятся к празднованию.

Леон начал подпрыгивать на носках, протягивая к ним руки, словно хотел что-то сказать, и Бьянка снисходительно рассмеялась, похлопав его по рукам. — Иди посмотри на кухне, Leone, — ласково прошептала она, еще раз взглянув на Райдера, прежде чем последовать за Данте из комнаты.

— Пойдемте! — возбужденно сказал Леон, хватая за руку меня и Райдера и вытаскивая нас из комнаты бегом.

Райдер уперся пятками, поэтому Леон отпустил его, и я рассмеялась, когда он потащил меня за собой так быстро, как только мог. Оглянувшись через плечо, я увидела, что Райдер ворчит проклятия, поскольку они с Габриэлем были вынуждены бежать за нами трусцой или рисковали остаться одни в Волчьем логове, где их мог найти кто угодно.

Мы заскочили в огромную кухню, где в воздухе витал восхитительный аромат трав и макарон. Леон бросился к холодильнику, распахнул дверцу и застонал, выхватив из широкого терракотового блюда то, что выглядело как свежеприготовленная овощная лазанья.

Он поспешил к кухонному островку, и аромат расплавленного сыра наполнил комнату, когда он использовал свою магию огня, чтобы разогреть блюдо, а затем поставил на стол и быстро наложил себе огромную порцию.

Леон тут же начал запихивать еду в рот, прихлопывая тарелку рукой по столешнице и рыча через рот, словно думал, что мы вот-вот украдем ее у него.

Я закатила глаза и взяла еще три тарелки из буфета, который Леон оставил открытым, затем наложила по порции для себя, Габриэля и Райдера.

Габриэль придвинул табурет, приступая к еде, и у него вырвался стон, когда вкус приготовленной Бьянкой пищи накрыл его вкусовые рецепторы.

Райдер все еще мешкал, как неловкая утка, и я осторожно подвела его к огромной барной стойке, чтобы он тоже занял место. Честно говоря, это место было безумно большим — здесь было десять табуретов, а также обеденный стол на двадцать персон в дальнем конце комнаты, и это даже не то место, где обычно ела семья. Но я догадалась, что, учитывая количество братьев и сестер Данте, а также тот факт, что все остальные дальние родственники появлялись здесь по меньшей мере три раза в неделю, им было необходимо пространство.

— Я не собираюсь просто так угощаться едой его мамы, — ворчал Райдер. — Она явно не хочет, чтобы я был здесь, и я…

— Не пытайся сказать мне, что у тебя не текут слюнки от запаха этой лазаньи, — поддразнила я. — Кроме того, я могу гарантировать тебе, что Бьянка будет больше оскорблена, если ты не будешь есть, чем если ты будешь есть, — я поднесла вилку вкусной сырной пасты и жареных овощей к его губам, и он уступил, открыв рот и бросив на меня недоверчивый взгляд. Но когда он начал жевать, я увидела, как блестят его глаза от того, как это чертовски вкусно, и поняла, что победила.

Я опустилась на стул рядом с ним и принялась за свою еду, едва успев проглотить несколько кусочков, как Леон уже вылизывал свою тарелку дочиста, как дикарь. Он схватил терракотовое тарелку, в которой была лазанья, и задохнулся от ужаса, обнаружив, что она пуста, хотя я видела, как он доедал последний кусок сам, пока я пыталась уговорить Райдера съесть еще, но он не хотел.

— Кто из вас взял мой последний кусочек? — потребовал он, с грохотом опуская тарелку обратно на стойку и начиная рыскать вокруг барной стойки.

Габриэль начал есть быстрее, нанизывая последнюю порцию на вилку, и схватил недоеденную тарелку Райдера, поглощая и ее, оставив хищный взгляд Леона направленным на меня.

— Плохой Лев, — предупредила я, поворачиваясь, чтобы перекрыть ему доступ к моей еде.

— Поделись, маленький монстр, не будь жадиной, — ответил Леон, переведя взгляд с моего плеча на мою тарелку.

— Это говорит чувак, который только что расстегнул свой ремень, чтобы освободить место для всей еды в своем желудке, — поддразнил Габриэль, и мой взгляд упал на расстегнутый ремень Леона, который с усмешкой расправил плечи.

— Дело не в этом, — твердо сказал Леон и бросился на меня так внезапно, что я едва успела встать между ним и своей тарелкой.

— Стой! — я задыхалась, когда он обхватил меня руками и перекинул через плечо, зажав рукой мою задницу, чтобы удержать меня на месте, пока он набрасывался на остатки моей еды.

Я засмеялась, когда он уничтожил порцию за два больших укуса, а затем наклонился вперед, чтобы вылизать и мою тарелку.

Леон удовлетворенно вздохнул, опуская меня обратно на табурет и кладя руки на барную стойку по обе стороны от меня, чтобы заключить меня в клетку своих рук.

— Кто был непослушным маленьким монстром? — спросил он низким рыком, его брови сошлись, когда он заглянул мне в глаза.

— Что ты имеешь в виду? — спросила я, потянувшись вверх, чтобы вытереть немного сырного соуса с уголка его губ, который он тут же слизал с моих пальцев.

— С тобой что-то не так, Симба, — пробормотал Райдер, откинувшись на спинку кресла, чтобы посмотреть на нас двоих.

— Шшш, — сказал Леон, игнорируя Райдера, так как он продолжал пристально смотреть на меня. — Не хочешь ли ты рассказать мне, где именно ты нашла мой кристалл Сердца Памяти, Элис?

Леон медленно поднял правую руку и протянул мне кристалл, который я нашла среди вещей Гарета, и я вздохнула.

— Хватит прикарманивать у меня, придурок, — сказала я, ударив его по груди. — Отдай это.

— Не могу. Это мое, — ответил он, и я нахмурилась.

— Нет. Это принадлежало Гарету, — сердито сказала я, протягивая руку, чтобы выхватить его, и чувствуя теплый гул силы, бурлящий в нем. — И я чувствую себя ближе к нему, когда он со мной.

— Подожди минутку, — сказал Леон, указывая на кристалл, когда он снова выпрямился. — Я попросил Гарета присмотреть за ним для меня. Он очень ценный, и ФБР искало его, но я откусил руку этому чуваку, так что мне пришлось действовать инкогнито, пока жар не спал, и я так и не смог попросить его вернуть…

— Что ты сделал? — спросил Габриэль, в то время как Райдер мрачно усмехнулся.

— Неважно. Дело в том, что кристалл белой яшмы может быть использован для хранения воспоминаний. И ты только что сказала, что чувствуешь близость с Гаретом, когда держишь его в руках, так что если…

— Как мне получить к ним доступ? — потребовала я, когда мое сердце забилось быстрее, глядя вниз на кристалл в моей руке, который, казалось, нагрелся еще больше, и я задумалась, не держала ли я в руках ответы на некоторые вопросы все это чертово время.

Леон протянул руку, чтобы взять его у меня, и я отдала его, надежда зародилась в моей груди. — Тебе просто нужно вложить в него свою магию и… ох, — он нахмурился, глядя на кристалл, и разочарованно вздохнул.

— Что такое? — потребовала я.

— Мне жаль, маленький монстр. Но есть одна загвоздка — если человек, поместивший свои воспоминания в кристалл, не хочет, чтобы другие фейри имели к ним доступ, кристалл может поставить на них блок, и похоже, что именно это и сделал Гарет. Я ничего не вижу, и если я попытаюсь заставить его раскрыть свои секреты, он уничтожит все, что в нем спрятано.