Титан положил теплую ладонь поверх моей, где она лежала на его руке, его хватка сжалась на моих пальцах, когда он заговорил грубым голосом.

— Они говорят тебе, что становится легче, но это неправда, не так ли? Ты просто становишься лучше в разделении. Ты учишься, как функционировать без этого. Но каждый раз, когда ты возвращаешься в то место скорби и думаешь о любви, которую ты потерял, все это ждет тебя там. Боль, любовь, что если бы… — он прервался, когда рыдания застряли в его горле, и он прижал кулак к губам, когда слеза скатилась по моей щеке.

— Иногда мне кажется, что звезды — самые жестокие творения во всей этой вселенной, — вздохнула я. — Они забирают жизни невинных, устраивая им самые ужасные судьбы.

— В то время как те, кто заслужил такую судьбу, живут дальше без забот и последствий, — сплюнул он. — Как фейри, ответственные за то, что отняли у меня ребенка.

— Вы знаете, кто это был? — удивленно спросила я. — Разве они не были наказаны?

Титан повернулся, чтобы посмотреть на меня, ярость и боль горели в его глазах, когда он раздвинул губы, чтобы ответить, но вместо этого нахмурил брови. — Твои глаза так невероятно серебристы в этом свете, — пробормотал он. — Я мог бы поклясться, что раньше кольцо было тонким, но теперь я почти не вижу зелени.

Я моргнула пару раз, вытирая слезы со щек и ослабляя хватку, поскольку наполовину рассмеялась над этим комментарием, а наполовину запаниковала из-за того, что явно забыла наложить заклинание сокрытия на новые кольца в моих глазах сегодня утром. Очевидно, сегодня я просто выкладывала Титану все свои секреты, но не то, чтобы они его особенно интересовали, его взгляд вернулся к могиле перед нами.

Я пробормотала какое-то туманное объяснение о том, что они кажутся ярче при солнечном свете и когда я плачу, но он, казалось, уже не обращал на меня внимания.

— Давала ли ты какие-нибудь обещания своему брату перед его смертью? — мягко спросил Титан, наклоняясь, чтобы положить плюшевую игрушку на могилу вместе с коллекцией других игрушек, которые уже лежали там.

— До этого — нет. Но с тех пор. Я давала обещания от его имени, — сказала я, не особо вдаваясь в подробности клятв кровопролития и мести, которые я давала от имени Гарета.

— Я думаю, что эти обещания — единственная причина, по которой я иногда просыпаюсь по утрам, — сказал он, кивнув. — Я думаю, они придают нашему горю смысл.

— Тогда я надеюсь, что вам удастся их выполнить, — сказала я и снова расплакалась, не понимая, почему я вообще беспокоюсь о том, чтобы вытереть слезы в этот момент.

Титан обнял меня, и я прижалась к нему, уткнувшись лицом в его грудь и получая от него утешение, пока он успокаивающе поглаживал меня по спине. У меня никогда не было отца, я никогда не чувствовала таких объятий от человека, который хотел только одного — помочь прогнать мои печали. Я не знала, почему я продолжала испытывать к нему подобные чувства, но между нами установилась связь, выходящая за рамки отношений ученик-учитель. Скорее всего, это было связано с нашим общим горем — и я не сомневалась, что у меня также были отцовские проблемы. Мне всегда было интересно, как бы сложилась наша жизнь, если бы мой остался. Но это была всего лишь красивая фантазия, а не реальность для меня.

— Если ты хочешь еще поговорить, мы можем пойти выпить кофе или перекусить, — начал Титан, но его прервал голос Данте.

— Вот ты где, bella. Я уже начал беспокоиться, — сказал он, и я отвернулась от Титана, чтобы озорно улыбнуться своему Штормовому Дракону. — Я думал, мы договорились не бродить в одиночку? — он старался говорить непринужденно, но я видела скрытую панику в его взгляде. Он явно испугался, что я пропала, и чувство вины скрутило мое нутро, когда я двинулась к нему, протягивая руку. Я быстро опустила ее, вспомнив, что не могу позволить Титану увидеть, что мы больше, чем друзья, но я извиняюще улыбнулась.

— Прости, Drago, я искала тебя. Но, кажется, я немного заплутала здесь, — объяснила я. — А потом я наткнулся на… — я оглянулась на Титана, размышляя, как его зовут, и не странно ли с моей стороны хотеть это знать. Мне не очень хотелось называть его здесь профессором. То, чем мы только что поделились, не имело никакого отношения к школе.

Данте, казалось, меньше беспокоился о том, чтобы прикасаться ко мне в присутствии свидетелей, он положил руку мне на плечо и посмотрел на нашего профессора зелий, его взгляд переместился на надгробие его дочери, когда он кивнул в знак приветствия.

— Сожалею о вашей потере, mio amico, — пробормотал Данте. — Но мне нужно вернуть эту к ее партнеру.

Титан выглядел немного растерянным, и я почувствовала себя плохо, размышляя, стоит ли мне сказать Данте, что я хочу пойти выпить кофе. Но я знала, что мой Штормовой Дракон не оставит меня, особенно если мы покинем это место, а по жесткости позы Титана было ясно, что ему не так комфортно с Королем Оскуры, как со мной.

— Может быть, мы сможем выпить кофе в другой раз? — спросила я, испытывая странную надежду на это и внутренне ругая себя за это.

Он не твой чертов отец, Элис, прекрати вынашивать безумные идеи о том, чтобы сделать из него отца.

Титан почти выглядел так, будто собирался протестовать, но тут семья фейри зашла за угол и привлекла его внимание, и когда он оглянулся на меня, то просто пожал плечами и повернулся обратно к могиле своей дочери.

— Мне бы этого хотелось, — сказал он мне. — Хороших выходных.

Я попрощалась с ним и позволила Данте направить меня к выходу.

— Что все это значит, bella? — спросил он.

— Он просто печален, Данте. Как и я.

Данте поцеловал меня в волосы и повел обратно к машине. Затем он отвез нас в город, где купил еду на вынос и отвез меня в горы, которые выстроились вдоль восточных границ Алестрии, и нашел прекрасное место для парковки.

Мы расположились на капоте машины, поедая еду, любуясь видом, и обмениваясь бесчисленными историями о наших потерянных близких. И к концу дня я смогла улыбнуться некоторым хорошим воспоминаниям, вместо того чтобы просто рыдать от горя.