Хотя Лэндон и Илай могут иметь схожие черты характера, я точно знаю, что Илай неравнодушен к нему и никогда не стал бы саботировать его. Однако Лэндон — дикая карта.

Реми скользит в мою сторону, неожиданно прерывая его спор с девочками. Я готова поклясться, что он получает от этого слишком большое удовольствие, чтобы уйти.

Он ставит свой бокал напротив моего и ухмыляется, выглядя так аристократически красиво.

— Теперь, когда эта собственничесткая маленькая дрянь убрана с дороги, позволь мне поблагодарить тебя, Анни.

— За... что?

— Вытащила его из скорлупы. Я был уверен, что этот наглый ублюдок умрет в одиночестве, и мне придется беспокоиться о своем отпрыске, даже когда я буду жить своей гламурной жизнью. Разве ты не знаешь, как это тяжело? Хуже некуда, говорю тебе. Так что спасибо еще раз. Я буду вечно благодарен и пожертвую во имя тебя чем угодно, кроме крови девственниц. Если только мы не вернемся на несколько лет назад во времени?

Я не могу сдержать смешок, который вырывается из меня.

— О, не будь глупым. Кроме того, я не могу взять на себя все заслуги. Если бы ты не подготовил его ментально до моего появления, я бы даже не смогла расколоть поверхность.

— Это правда! Черт, я чувствую себя прекрасным папой. — Его выражение лица становится серьезным, когда он берет мои руки в свои. — Но я все равно чертовски благодарен. Я думал, что его демоны поглотят его целиком, но теперь я уверен, что ты им этого не позволишь.

— Ты можешь полностью рассчитывать на... это.

Мой голос срывается, когда внутри меня начинается внезапная вибрация.

Черт.

Вспышка пламени охватывает всю мою кожу, и мои пальцы становятся липкими.

Я оглядываюсь вокруг в поисках виновника, но его и след простыл.

Вибрация усиливается, и я сжимаю ноги, сопротивляясь желанию опрокинуться на спину.

Клянусь Богом, он сумасшедший.

Это не первый раз, когда он включает игрушку с тех пор, как заставил меня надеть ее, но впервые он делает это на публике. При таком количестве людей вокруг.

На следующий день после того, как он вставил затычку, я проверила, что получилось, и вынула ее, но он узнал об этом, потому что у него есть пульт дистанционного управления. После наказания, которое я получила, я больше не пыталась ее вынуть и носила ее в течение указанного им срока.

Два дня назад он перешел на более крупную затычку, которая растянула меня до такой степени, что я не думала, что это возможно. Хотя я наслаждалась тем, как он играл с ней, пока трахал меня в душе прошлой ночью.

Я просто никогда не думала, что он может включить ее на публике.

— Анни, ты в порядке? — Реми внимательно наблюдает за мной. — Ты вся красная.

Я издаю дрожащий вздох, когда вибрация усиливается, заставляя меня вздрогнуть.

Проклятье. Он намерен заставить меня кончить на глазах у всех или что-то в этом роде?

Я смотрю вниз и вижу, что мои пальцы дрожат в пальцах Реми, затем я быстро убираю их.

Крейтон должен быть где-то здесь и видит это. Это единственное логическое объяснение его сумасшествия.

Черт бы побрал этого собственнического засранца.

Несмотря на то, что я больше не прикасаюсь к Реми, ритм не уменьшается, но и не увеличивается.

— Анни? — снова зовет Реми. — Ты в порядке?

— Д-да. Я... сейчас вернусь.

Я не знаю, как встаю, хватаю телефон и иду. Все, что я знаю так это то, что не могу просто кончить перед ними. Я лучше умру.

Сначала я выбираю туалет, но очередь перед ним заставляет меня немедленно изменить направление. Я бегу на улицу к парковке, но прежде чем успеваю найти уголок, где можно спрятаться, кто-то хватает меня за запястье и тащит за собой.

— Тебе нужна помощь, little purple?

— Прекрати... — Мой голос слишком горловой, слишком возбужденный, когда я сжимаю свои бедра.

— Я сказал тебе не прикасаться к ним. Я специально сказал не прикасаться. — Его голос спокойный, но гнев мерцает под поверхностью.

— Я не хотела... О...

Интенсивность снова возрастает, когда он открывает дверь своей машины и скользит на заднее сиденье.

Я остаюсь снаружи, наблюдая за происходящим с затаенным дыханием, мои ноги дрожат, а пот струйками стекает по позвоночнику.

Крейтон расстегивает молнию на джинсах и достает свой твердый член.

— Сядь ко мне на колени. — Мой взгляд уходит в сторону, прежде чем я облизываю губы.

— Мы на публике...

— Когда я закончу с тобой, публика будет последним, о чем ты будешь думать.

Знаешь что? Попытка угодить людям никогда не приносила мне ничего хорошего. В любом случае, к черту.

Я забираюсь в машину и сажусь к нему на колени, отчего мое платье задирается до талии. Он закрывает дверь, ограничивая нас в узком пространстве. Но это все равно намного удобнее, чем его предыдущая спортивная машина.

— Ты не можешь подождать? — шепчу я, но это заканчивается стоном, когда он скользит своим членом по моим чувствительным складкам. Сочетание этого и вибрации посылает мой пульс в полет.

— Без нижнего белья? — шепчет он темными словами мне на ухо.

— Я, ммм, забыла.

— Забыла или вела себя как грубиянка?

Он подчеркивает свое утверждение щелчком по моему перевозбужденному клитору.

— Крей, пожалуйста...

Прикосновения его пальцев на моем клиторе, скольжение его члена возле моего входа, но я не кончаю.

Он специально мучает меня, понимаю я. Он хочет заставить меня почувствовать боль, но при этом лишить меня оргазма.

Это игра, в которую он иногда играет — сводит меня с ума ради спортивного интереса.

Ритм продолжается и продолжается, пока я не думаю, что сойду с ума от трения.

— Ты вся мокрая, посмотри, как твоя киска умоляет, чтобы я ее трахнул. Она готова для меня, не так ли?

Я быстро киваю, не в силах произнести слова.

— Но у меня есть искушение не удовлетворять ее сегодня. Ты позволила другому мужчине прикоснуться к тому, что принадлежит мне, а я не очень хорошо на это реагирую.

— Этого больше не повторится, обещаю.

— Ты дала такое же обещание на днях, когда разваливалась на части вокруг моего члена, так что, возможно, я тебе больше не верю. Может быть, я буду держать тебя мокрой и грязной, но без возможности кончить.

— Нет, пожалуйста, Крей. — Я хватаю его за лицо и целую в щеку. — Ты ведь не сделаешь этого со мной, правда?

Мои губы перемещаются к его носу, затем ко рту.

— После этого ты можешь наказывать меня сколько угодно, но дай мне кончить.

Он стонет мне в губы, и мы вдыхаем и выдыхаем дыхание друг друга. Напряжение между нами сохраняется, но он не прекращает свои поглаживания.

Вверх.

Вниз.

Вверх.

Вниз.

Его ноздри раздуваются, когда я продолжаю скользить пальцами по его волосам.

— Не флиртуй.

— Я флиртую только с тобой. — Я прижимаюсь губами к его щеке, зная как сильно ему это нравится.

— Продолжай в том же духе, и тебе будет только больнее.

— Я не против, если это будешь ты.

Низкое ворчание вырывается из его губ, прежде чем он отодвигает игрушку от моего клитора, приподнимает меня, а затем опускает обратно, погружаясь в меня.

Я вскрикиваю, когда он полностью входит в меня, затем мне требуется мгновение, чтобы привыкнуть к его огромному члену. Но у меня нет ни секунды.

Даже доли секунды.

Крейтон подергивает бедрами и делает грубые толчки. Я уверена, что он чувствует тонкую кожу между собой и пробкой. Я уверена, что чувствую, и я настолько полна, настолько абсолютно полна, что это больно.

Хорошая боль.

Та боль, которая нужна мне вместе с удовольствием.

Крейтон трахает меня с жестокостью, от которой я задыхаюсь. Я обхватываю его шею для равновесия. С каждым толчком меня охватывает прилив удовольствия. Его руки хватают за мои бедра так властно, так интенсивно, что я соскакиваю с его члена и ударяюсь головой о крышу машины.

Он замедляется, когда замечает.

— Черт, ты делаешь из меня животное. Тебе больно?

— Нет. Не останавливайся... — бормочу я.

Это приглашение, которое ему нужно, так как он вбивается в меня с нарастающей интенсивностью. На этот раз одна из его рук лежит на моей голове, так что она поглощает удар от удара о крышу.

Наслаждение переполняет, а шлепки плоти о плоть еще больше усиливают эротическую сцену, но я не кончаю.

Чего-то не хватает.

Чего-то...

Мои мысли рассеиваются, когда он отводит мои волосы в сторону, а его зубы кусают чувствительную плоть моей шеи. Затем он отпускает мое бедро, спускает бретельку моего платья и кусает мою грудь, добавляя новые следы к уже исчезающим.

Когда он захватывает мой сосок между зубами, я кончаю. Ослепительная волна переносит меня в альтернативную вселенную, и я кричу.

Крейтон зажимает мне рот рукой. И даже приглушенный голос настолько эротичен, что усиливает всепоглощающее удовольствие.

Боль с наслаждением.

Сочетание, которое может дать мне только Крейтон.

Он продолжает входить в меня все глубже и глубже, пока я почти не теряю сознание. Когда он кончает в меня, мои глаза медленно закрываются, и я зарываюсь лицом в его шею.

Я люблю тебя. Хочу сказать я, но прячу это в темном уголке своего сердца. Тот уголок, который боится подпускать людей слишком близко, потому что мне придется смотреть, как они уходят.

Боюсь, что мои чувства ничего не значат для него и я буду жестоко отвергнута.

Мы остаемся так на некоторое время, вдыхая запах друг друга, пока он внутри меня. Затем мы вытираем друг друга влажными салфетками.

Это занимает у нас больше времени, чем нужно, учитывая то, как тут мало места. Машины не созданы для секса, серьезно.

Шансы убедить его в этом близки к нулю.

Я говорю Крейтону, чтобы он отвез меня к себе домой. Я выгляжу так, будто только что трахалась, и если мы вернемся в паб, все нас просто закидают дерьмом.

Крейтон рад этому, так как он не хотел никуда идти сегодня вечером.

Но вместо того, чтобы ехать в особняк Элиты, он останавливается у продуктового магазина. По пути внутрь я спрашиваю:

— Зачем мы здесь?

— У меня заканчиваются веревки.

— Ничего себе. Романтично.