30 Серена

Утром Серена пошевелилась и подняла голову с койки Рафаэля. Она не помнила, как заснула, но явно уснула. Ее пальцы переплелись с его, и она долго смотрела на них. Она чувствовала, что краснеет, и знала, что должна убрать руку, но пока не могла заставить себя сделать это.

Она наклонилась вперед, чтобы проверить его. Она подумала, что за ночь его дыхание стало ровнее, и цвет лица стал лучше. Когда она наклонилась, устраиваясь на кровати, его глаза открылись.

Серена замерла. Их лица были слишком близко друг к другу.

— Я… — ее голос оборвался, и она кашлянула. Она понятия не имела, что собиралась сказать. — Как вы? — это все, что она смогла выдавить. Казалось, она не могла пошевелиться; она была парализована смущением.

— Слабее, чем хотелось бы, — признал брат Рафаэль. Тем не менее, его голос звучал удивленно, и он заставил Серену рассмеяться.

— Вы выглядите лучше, — сказала она ему. — Мы волновались.

Кто-то возле двери многозначительно кашлянул, и Серена повернула голову. Там стоял Брат Просвещенных, глядел на них двоих. Его водянистые голубые глаза отметили румянец Серены, их сцепленные руки и даже прореху на рукаве Серены, будто все это было неприлично.

Она поспешно высвободила свои пальцы из рук Рафаэля и встала.

— Простите меня, брат. Я не видела, как вы вошли. Вы здесь, чтобы позаботиться о брате Рафаэле?

— Я пришел посмотреть, здоров ли он, — ответил Брат. В его голосе звучала тихая скрытая ярость. — Теперь я вижу, что о нем неправильно заботятся. Интересно, был ли он вообще ранен.

— Он был ранен! — гнев Серены вспыхнул. Несмотря на протест Брата Рафаэля, она сжала кулаки и посмотрела на Брата в дверях. — Он подверг себя серьезной опасности, чтобы спасти леди Авалон.

— Кажется, он очень привязан к придворным дамам, — заметил Брат, а затем бросил презрительный взгляд на Рафаэля. — Я расскажу главному священнику, что я здесь видел.

— Пожалуйста… — начал брат Рафаэль, но мужчина уже ушел.

Рафаэль рухнул на кровать. Даже от того, что он поднялся, его грудь покрылась потом, и он на мгновение закрыл глаза.

— Прости, — прошептала Серена.

Его глаза открылись, и он утомленно улыбнулся ей.

— Это была не твоя вина. Известно, что брат Эван очень строго соблюдает правила. Даже строже, чем настоятель. Несомненно, я получу суровую лекцию, но не о чем беспокоиться, — он разглядывал ее и остановился на ее рукаве. — Тебе тоже было больно.

— Ничего, — сказала ему Серена, хотя порезы ужасно болели. — По сравнению с вашими травмами, это было ничто, — слезы навернулись на ее глаза. — Я не знала, выживете ли вы.

Рука Рафаэля нежно легла на его живот. Его глаза были отстранены, он вспоминал нападение, и, нахмурившись, поднял одеяло, чтобы осмотреть раны, которые были заметны на его теле всего несколько часов назад.

— Что случилось? — спросил он.

— Вас исцелил менти, — объяснила Серена. — Помните Нико? Он целитель.

Как она и ожидала, лицо Рафаэля расплылось в утомленной улыбке.

— Разве это не прекрасно? Помощь приходит оттуда, откуда мы меньше всего ее ожидаем. Может быть, он и его товарищи-менти помогут нам исцелить больных.

— Я знала, что вы это скажете, — сказала Серена. — Возможно, он еще не предложил свою помощь, опасаясь осуждения. Возможно, если мы… — она замолчала. — Я знаю, что нам нужно сделать!

— Что? — Брат Рафаэль нахмурился.

— У меня есть план. Я… — но когда ее взгляд остановился на Рафаэле, ее сердце сжалось. — Я не хочу оставлять вас вот так.

— Идите, — сказал ей Рафаэль. — Делайте, что должна. Я буду здесь, когда вы вернетесь.

Серена усмехнулась и побежала к двери. Там она снова повернулась к нему и почувствовала, как что-то клокочет в ее груди, когда она увидела, что он все еще смотрит на нее. Затем она ушла, побежала по коридорам, кусая губу, чтобы не рассмеяться вслух. Ей казалось, что она может ходить по облакам.

В своих покоях она приказала служанке с широко раскрытыми глазами одеть ее в одно из лучших платьев. Это был красивый небесно-голубой цвет, который, как знала Серена, выгодно подчеркивал ее внешность. Ее волосы были распущены и расчесаны так, что они свободно ниспадали и блестели, и она снова поспешила прочь, не поев, остановившись только для того, чтобы попросить передать сообщение одному из лордов. Затем она обыскала крепость в поисках Альберто.

Он учился в библиотеке. Серена остановилась в дверях, чтобы посмотреть, как наставник Альберто бубнит о склонениях. Она протянула ему руку и жестом указала на него.

— Если вы извините нас, — сказала она его наставнику, — я решила взять Альберто на прогулку в сад.

Наставник нахмурился.

— Альберто еще предстоит много учиться этим утром.

— Мы ненадолго, — сказала Серена. Она знала, что этот мужчина не мог переубедить ее. Альберто подошел, чтобы взять ее за руку, и она пошла с ним по коридорам в сады. — Как твои дела? — спросила она.

Альберто улыбнулся ей.

— Мне нравится, что Лука вернулся. Он всегда приходит пожелать мне спокойной ночи перед сном. Стефан тоже так делал, но всегда смотрел на меня так, словно ненавидел.

Сердце Серены сжалось. Стефан всегда смотрел на Альберто, как на конкурента, которого нужно убрать.

— Лука очень любит тебя, — просто сказала она. — Как и Каролина и я.

— Я знаю, — сказал Альберто. Он был полон достоинства и зрелости для ребенка. — Мы с Каролиной все утро играли в лошадей и драконов, пока меня не нашел брат Адам.

Серена рассмеялась.

— Лошади и драконы? Они кажутся странным сочетанием.

— Каролина решила, что она дракон, и мне пришлось уклоняться от ее драконьего огня. Мы использовали шарфы.

— Я рада, что вы смогли поиграть. Не говори брату Адаму, но мы с Матиасом все время ускользали с уроков.

— Ты тоже была непослушной? — брови Альберто поползли вверх. — Брат Адам сказал мне, что ты разочаруешься во мне.

Серена закатила глаза.

— Не слушай брата Адама. Я найду тебе нового наставника.

Когда они вышли на солнечный свет, она была рада увидеть лорда Ризика, прогуливающегося по саду со своей дочерью. Ориане было девять лет, и она была развита не по годам. Очевидно, лорд Ризик души не чаял в ней. Ее мать умерла много лет назад, насколько знала Серена, и Ризик послал за Орианой, как только была взята Крепость Несры. Она бежала впереди отца по садовой дорожке, но остановилась, увидев Серену, и сделала реверанс.

— Ваше высочество, — она немного покачнулась, когда подошла, явно стремясь бежать дальше, но все же следя за своими манерами.

— Привет, Ориана, — ответила Серена. — Вы встречались с Альберто?

— Нет, — Ориана сцепила руки за спиной, смущенная. — Привет, Альберто.

— Ты — зантиийка? — спросил Альберто, широко раскрыв глаза. — Я никогда раньше не встречал зантиийцев.

— Альберто, — упрекнула Серена.

— Извиняюсь. Хочешь увидеть большую золотую рыбку в фонтане?

Когда Ориана кивнула, он побежал вперед, перепрыгнул несколько кустов. К удовольствию Серены, Ориана последовала его примеру, подняв юбки, чтобы тоже прыгать. Даже достойный, зрелый ребенок любил побегать всякий раз, когда у него был шанс.

Лорд Ризик покачал головой, но его губы весело дрогнули.

— Ориана всегда была энергичной. Ее гувернантки говорят мне, что я недостаточно хорошо держу ее в узде, и, несомненно, они правы. Но у нее улыбка матери, и я понимаю, что не могу устоять перед ней.

Серена прикрыла глаза рукой и смотрела на двух детей, играющих у фонтана.

— Для детей полезно бегать и играть, — сказала она. — Иногда я беспокоюсь об Альберто. Он послушный мальчик. Думаю, ему нужно больше смеха и игр.

— С юной аристократкой его возраста? — проницательно спросил лорд Ризик.

— Да, — Серена кивнула, показывая, что поняла. — Я хотела посмотреть, поладят ли они вдвоем. Кажется, да.

Лорд Ризик помедлил, поравнялся с ней на тропинке, а затем сказал:

— Простите меня, Ваше Высочество, но я всегда предпочитал говорить прямо, когда это было возможно.

— Должно быть, трудно быть советником, — сказала Серена. — Уже трудно быть принцессой с такими же наклонностями.

Лорд Ризик рассмеялся.

— Но, говоря откровенно, — продолжала Серена, — я думала о помолвке Альберто с вашей дочерью. Видите ли — опять же, буду говорить прямо для нашей выгоды — я хочу заключить более прочный союз между Зантосом и Эсталой.

— Я понимаю. А у лорда Тиниана нет подходящих детей.

— Именно так, — сказала Серена. — Но поскольку в Зантосе нет короля в том смысле, что у нас, я надеялась, что вам понравится эта пара — «вы», конечно же, являетесь советом.

— Я думаю, это во многом будет зависеть от того, что повлечет за собой союз, — через мгновение сказал лорд Ризик. — Сделка может быть приятной, но она должна быть надежной в корне.

— Ах, вы неправильно поняли, — Серена посмотрела на Альберто, который теперь рассматривал камни вместе с Орианой. — Вы явно обожаете свою дочь, лорд Ризик. Хотя у меня нет детей, Альберто — мой брат, и я люблю его всем сердцем. Лука чувствует то же самое. Он проверяет Альберто каждую ночь. Он всегда был мил со всеми своими братьями и сестрами. Лука и я сделали бы все, чтобы Альберто был счастлив. Если он будет в Зантосе и, возможно, когда-нибудь даже станет членом Золотого Совета, это будет нашим способом пообещать вам, что мы сделаем все, что в наших силах, чтобы сделать его жизнь счастливой и процветающей, как и жизнь всех вокруг него в его новом доме.

Лорд Ризик остановился и посмотрел на Серену с новой признательностью.

— Значит, это тоже воля принца Луки?

Нет. Серена сглотнула и надеялась, что это не слишком очевидно.

— Он выразил сомнения, — призналась она. — Он не хотел продавать Альберто — как бы вы сказали, по выгодной цене. Он не король, который готов использовать свою семью в качестве пешек. Но, видя, что Альберто доволен и в безопасности… — она посмотрела на двух детей и задумчиво нахмурилась. — Это другое. Если бы Альберто был счастлив уйти, счастлив быть в союзе, для Луки это имело бы огромное значение.