— Я мальчишка, поняла?! — возмутился Славка, — какое мне дело до вас, девчонок!

— Ну ты сейчас большей частью, — ударение было сделано на последних словах, — все же девочка.

— Ну и что? Я вообще через два, нет, уже через месяц и три недели снова мальчишкой стану, — заявил Славка.

— Это конечно так, но помнишь Халилова? — продолжала гнуть свое Ленка, — ему очень понравилось быть девчонкой, потому что все внимание — ему, он ведь даже с мальчишками заигрывал.

— Ну так он старшеклассник, и к тому же странные его наклонности еще раньше замечали, то вырядится как попугай, то волосы покрасит в разные цвета. Но ведь вроде педерастом он не был, — вспомнил Славка.

— Вот именно, но мальчишки влюблялись в него перекинутого конкретно, а у многих девочек настоящая трагедия была. Ты представь, вот был у нее парень, а потом он вдруг заявляет что ему нравится этот перекинувшийся мальчишка. Ты меня понимаешь? — осторожно спросила Ленка. Славка услышав это минуту думал, потом расхохотался.

— Понимаю, — смеясь ответил он, — так вы меня значит конкурентом считаете? Ой, мамочки, но я же парень. Меня мальчишки не интересуют в этом плане. Я не педик! — серьезно ответил он.

— Ну и прекрасно, — чуть улыбнулась Семкина, — кстати, ты бы причесался и волосы уложил, или так и собираешься лахудрой ходить?

Славка, до изменения, все время носил короткую стрижку, и причесаться в его понимании — это провести пятерней по волосам, чтоб не так сильно торчали в разные стороны. Он возмутился:

— Во-первых прекрати называть меня в женском роде, а во вторых я не собираюсь стричься! Стянул сзади волосы в хвост и нормально. Чего еще надо? Может ты еще предложишь мне макияж сделать или платье надеть!

— Да не кипятись так! — фыркнула Семикина, — я просто подумала, что следить то за собой хоть немного надо. А то у тебя вид такой, будто ты только что подрался.

— Ну и что с того? — не понял Славка, — мне наплевать какой у меня вид.

— Да, теперь я вижу что ты действительно не изменился, ты стопроцентный мальчишка, — сказала Ленка. Приняв это за комплимент Славка гордо ответил:

— А то!

— Ну ладно пока, — сказала Ленка и пошла в свою комнату. Славка вернулся в комнату к Сашке, взял свое полотенце, зубную щетку, и тоже пошел к себе. Оставшись один Сашка скучал недолго. Он решил разобрать вещи, но не успел.

— Дети! Дети! Все выходим и собираемся перед корпусом! — раздался громкий голос. В дверь пару раз постучали и сильным рывком распахнули настежь. Сашка увидел вчерашнюю женщину-врача, которая мельком взглянула на него и последовала дальше. Крича свой призыв и открывая двери. Он вышел, закрыл комнату на ключ и пошел вместе с остальными. Рядом с ним сразу оказались Славка и Пашка. А потом их догнала Семкина.

— Куда бежите? Меня подождите, — недовольно заметила она.

— А ты шевелись быстрей, у тебя четыре лапы, а у нас по две, — не смог сдержать шпильку Пашка.

— Ну раз уж на то пошло, — не осталась в долгу Семкина, — то кое-кто вообще бы долететь мог.

Они спустились по лестнице и вышли на площадку перед корпусом. Здесь собралось довольно много ребят. Дождавшись, когда подтянуться опаздывающие, врач объявила:

— Так, сейчас все вместе идем в концертный зал! И не разбредайтесь, идите рядом, — громко сообщила она.

— Что еще за концертный зал, они что вообще? Какой концерт с утра? И это вообще пансионат вроде, — раздался возмущенный возглас сзади. Возмущался здоровый черт в спортивном костюме. Но врач уже шла, показывая дорогу.

— А кормить нас здесь собираются? — Сашка узнал голос Игоря, — я жрать хочу!

— Тебе бы волчара только пожрать, — ответил черт, — с собой чтоли ничего не взял?

— Взял, — рявкнул Игорь, — но война, войной, а обед по расписанию… а по расписанию сейчас в Центре завтрак должен быть.

— Вот я есть совсем не хочу, — раздался тоненький голосок Лиськи.

— Помолчала бы, — ответил Игорь, — кто с утряка конфетами обожрался?

— Ну я так, чуть-чуть, — смутилась Лиська.

— Ага, весь пакет уговорила, — кивнул Игорь, — маленькая, а прожорливая.

— Они что действительно нас на концерт ведут? — сам себя спросил Сашка.

— Нет, скорее всего хотят какое-то объявление сделать, вон из других корпусов тоже ребята идут, — раздался сзади голос Юльки. Сашка обернулся и увидел ее вместе и Инкой, шедших позади них.

— О, привет! — поздоровался с ними Сашка.

— Привет, — отозвалась Юлька, а Инка лишь молча махнула ладонью. Пашка и Ленка посмотрели на сашкиных знакомых, но ничего не сказали. Они подошли к одноэтажному, большому корпусу. В одной половине размещался довольно большой кинозал, во второй — столовая. Заходя в холл, разделявших кинозал и столовую, они услышали громкий смех и приветственные возгласы. Пройдя в холл, Сашка и остальные поняли, что вызвало такое веселье. К деревянному стенду, висевшему на стене, большими шурупами было прикручено оргстекло, а вот под ним помешалось большое изображение, примерно метр на полтора, красотки с большой грудью из «Плейбоя» в недвусмысленной позе. Из одежды на ней были лишь чулки и бусы. Сама картинка конечно никого бы не развеселила, почти все видели картинки намного круче. Но вот две матерящиеся бабки в белых халатах, пытающиеся одна ножом, а другая — вилкой, выковырять плакат из-под оргстекла, смотрелись комично. К тому же шурупы, державшие оргстекло были похоже закручены намертво.

— Да как же он, паразит этакий, ее туда засунул?! — в сердцах воскликнула одна из бабок, после очередной неудачной попытки.

— Я ентому чудаку уши поотрываю! — пообещала другая.

— Гвоздодер нужен! Кувалдой по стеклу! — раздавались шутливые советы из толпы. Другие наоборот возражали:

— Пусть висит! Классная фотка!

Но чем кончилось это противостояние досмотреть не удалось. Все постепенно зашли в зал и расселись по удобным, мягким откидным креслам как в кинотеатрах. Но кроме кресел и обычных столов, вынесенных на сцену в зале больше ничего не было. Ни штор на окнах, ни занавеса, как у них в школе. Солнце ярко светило через большие окна. Пахло краской, здесь явно только что закончили ремонт. Сашка только сейчас, оглядевшись, обратил внимание, что помимо перекинувшихся здесь находилось очень много обычных ребят. «Они-то что здесь делают?», — успел подумать он, прежде чем на сцену поднялся мужчина в сером пиджаке. Еще человек шесть сидели за столами.