1. Элис

— Я должен выследить его и разорвать на части, — прорычал Данте, когда мы, спотыкаясь, шли по улице к его внедорожнику.

— Тогда кто отвезет меня домой? — поддразнила я, морщась от боли, пронзившей меня от раны в животе. Я залечила большую часть раны, прежде чем магия, которую я украла у Феликса, сгорела, но слева от пупка все еще оставался глубокий порез, из которого постоянно текла кровь.

Данте был не в лучшем состоянии чем я; запах его крови наполнял воздух, так как глубокий порез на его боку продолжал кровоточить, а раны, которые Феликс нанес ему в их схватке, только ухудшили его состояние.

Воздух был холодным, и мои босые ноги примерзали к тротуару, пока мы ковыляли к машине Данте. В поле зрения не было ни одного фейри, никого, кого я могла бы укусить и выкачать магию, в которой мы так отчаянно нуждались. Все они убежали далеко-далеко, как только банды столкнулись, и я их не винила. Любой, кто вырос в Алестрии знал, что нужно бежать, когда Лунное Братство и Клан Оскура вступают в схватку. Слишком легко было попасть под перекрестный огонь.

Мы добрались до машины и я практически упала в нее, застонав и откинувшись на кожаном сиденье.

Данте завел двигатель и набрал скорость, пока мы ехали обратно в Академию.

Мы погрузились в молчание, каждый из нас испытывал слишком сильную боль и был слишком измотан, чтобы говорить что-либо. Но мы были живы. Это было главное.

Я потянулась через сиденья и взяла его за руку, улыбаясь, когда его пальцы обхватили мои. Ни один из нас не отпускал друг друга.

К тому времени, когда мы вернулись в Академию, там было пустынно. Было почти пять утра, солнце уже взошло и все были уложены в свои постели.

Я глубоко вздохнула, когда мы достигли подножия лестницы в общежитии Вега. Схватила Данте, выстрелив на верхний этаж с моей повышенной скоростью и последними остатками моей энергии, только чтобы доставить нас туда быстрее.

Я уронила его с шипением боли и он упал спиной к двери в нашу комнату, притянув меня в свои объятия.

Я испустила дрожащий вздох и позволила ему прижать меня к груди, прижавшись лбом к его плечу, когда мое сердцебиение, наконец, начало успокаиваться. Мы вернулись. Мы были в безопасности.

Я не знала, как, черт возьми, это возможно после всего, с чем мы столкнулись сегодня, но это было так и я просто хотела на мгновение окунуться в комфорт его объятий, чтобы впитать все это.

— Мне жаль, — начал он, но я откинулась назад и прижала пальцы к его губам, чтобы заставить его замолчать.

— Как ты мог предвидеть все это? — спросила я, скользя пальцами от его рта вниз по шее, пока они не уперлись в сердце.

— Я должен был сделать что-то с Феликсом раньше, — прорычал он. — Но он брат моего отца… иногда трудно ясно видеть семью.

— Ты не должен корить себя за то, что хочешь видеть в нем лучшее, — грустно ответила я. Я слишком хорошо знала, каково это — искать хорошее в члене своей семьи. Я оправдывала каждую неудачу своей матери. Я закрывала глаза на депрессию, игроманию, пренебрежение… Наверное, я просто не хотела верить, что она не любила меня так, как должна была, но в последнее время у меня появились доказательства.

— Мне не следовало брать тебя туда сегодня вечером, bella, — вздохнул Данте, заправляя мне за ухо окровавленную прядь сиреневых волос.

— Нет, — согласилась я. — Все знают, что лучшие стриптизерши выступают по четвергам.

Данте фыркнул от смеха и настроение немного разрядилось, несмотря на то, через что мы прошли. Он пошарил за спиной в поисках дверной ручки и мы влетели внутрь, когда дверь резко распахнулась. Я чуть не упала, но его сильные руки обхватили меня, притянув обратно к себе на кровать.

— Я держу тебя, amore mio. И я не отпущу тебя.

Я прикусила губу, выпрямляясь, мне слишком понравилось, как он это сказал.

Я оглядела комнату, чтобы проверить, не потревожили ли мы соседей по комнате, но койка Габриэля была пуста, а окно приоткрыто. Покрывало на кровати Лейни было откинуто, и она тоже пустовала, так что я догадалась, что она ушла к своей подружке. Ей повезло, потому что если бы она была здесь, я бы ее укусила, без сомнения.

Я не могла вспомнить, когда в последний раз моя магия истощалась так сильно. Я чувствовала себя пустой, как в вакууме. Мне нужно было что-то, чтобы наполнить мои резервы, так отчаянно, что это причиняло боль.

Данте разделся до трусов и упал на кровать, приподняв угол матраса и вытащив горсть золотых цепочек, которые он надел себе на голову, чтобы пополнить свои резервы.

Я выругалась себе под нос, потянулась вверх и взяла с кровати свой Атлас, набирая сообщение Леону, чтобы узнать, придет ли он и позволит ли мне укусить его. Я собиралась дать ему десять минут на ответ, прежде чем идти стучать в его дверь, потому что я никак не смогу заснуть с этой раной и мне нужна была магия, чтобы залечить ее.

Я подняла платье, чтобы взглянуть на рану на животе, и поморщилась от огромного разреза кожи. Удивительно, что я не истекла кровью до того, как мне удалось хоть немного вылечить себя.

— Потребуется время, чтобы мои резервы наполнились настолько, чтобы я мог помочь тебе, amore mio, — пробормотал Данте, когда я снова опустила платье и проверила, прочитал ли Леон мое сообщение.

Он не прочитал.

Мне так и хотелось пойти и начать стучать в его дверь, но я не хотела, чтобы вся школа снова заговорила обо мне, а они бы заговорили, если бы увидели меня в таком виде.

Данте подошел к основанию моего матраса и начал вытаскивать золотые кольца из пространства вокруг рамы. Он надевал их на пальцы одно за другим, а я наблюдала за ним, пытаясь убедить себя, что пытаюсь помешать себе выбежать из комнаты и сломать дверь Леона.

Порыв холодного воздуха обдул меня и я оглянулась, когда Габриэль шагнул в окно.

Его глаза расширились, когда он влетел в комнату и замер. Его огромные черные крылья широко распластались, так, что закрыли вид на солнце, которое только что закончило подниматься в бледно-голубом небе.

— Что, черт возьми, происходит? — спросил он с оттопыренной верхней губой, глядя вниз на Данте, который сидел на кровати, покрытый кровоточащими ранами. — Это что, вампирский фетиш на кровь?

— Ты думаешь, я получаю удовольствие от того, что режу людей? — спросила я, подняв на него бровь.

Мои клыки покалывало от его близости. Мой взгляд скользнул к его горлу, где пульс бился, как величайшее искушение, которое я когда-либо знала. Мне пришлось заставить себя не наброситься на него. Это было бы не очень хорошо для меня. Когда дело касалось Габриэля Нокса, я определенно была в меньшинстве, но это только усиливало его соблазн.

Габриэль нахмурил брови, заметив кровь на моем черном платье и направился ко мне.

— Что, черт возьми, случилось? — гневно потребовал он, глядя на Данте так, словно это он во всем виноват.

— Мы ввязались в войну банд, — я пожала плечами, как будто это было обычным явлением, а в Алестрии так оно и было. — И у нас обоих закончилась магия.

— Какого хрена?! — прорычал Габриэль, делая выпад в сторону Данте, как будто намеревался в него вцепиться.

Я вклинилась между ними, проклиная боль, которую это причинило мне, когда я схватила Габриэля за руку и использовала свою повышенную силу, чтобы остановить его.

— Не смей его трогать, — прорычала я, пока Данте смотрел на Габриэля сузившимися глазами и напряженными мышцами.

— Stupido stronzo. Если ты возьмешься за меня, я оставлю тебя истекать кровью в луже собственной мочи, — пробормотал он, потянулся под кровать и вытащил коробку с золотыми монетами, которые начал рассыпать по матрасу.

— Разве я не предупреждал тебя о том, что нельзя водиться с такими мерзавцами, как он? — потребовал Габриэль, протягивая свободную руку, чтобы прижать ее к моему животу. Укус боли быстро сменился чистым блаженством, когда он исцелил все раны на моем теле. Я вздохнула с облегчением. — Если ты и дальше будешь так себя вести, тебя убьют.

Я с тревогой посмотрела на ярость в его глазах. Я никак не могла знать, что произойдет в клубе сегодня вечером, но я не собиралась срываться на нем из-за его гнева. Потому что я видела, что на самом деле это была лишь маска. Он боялся за меня. И я была более чем немного удивлена, увидев, насколько сильно.

— Я в порядке, — мягко сказала я, положив свою ладонь на его руку, которая лежала на моем животе. — Теперь я снова как новенькая.

Габриэль еще больше нахмурился, когда я произнесла эти слова, и отдернул руку. — Я не слышал, чтобы ты сказала, что будешь держаться подальше от этого засранца или других, на которых ты тратишь свое время, — прорычал он.

Я поджала губы. Я, может быть, и готова была немного смириться с его гневом, но если он снова начнет указывать мне, что делать или с кем проводить время, то быстро окажется на острие моей вспыльчивости.

— Этот мудак — один из лучших людей, которых я знаю, — прорычала я, мои собственные слова удивили меня своей честностью. — И ты не можешь указывать мне, что делать.

— Просто игнорируй этого stronzo, carina, — пробормотал Данте, потянувшись к краю кровати и вытащив из какого-то тайника большую золотую корону, а затем надел себе на голову. — Он скоро свалит обратно на свою крышу.

Габриэль предупреждающе зарычал, его крылья раскрылись, а перья взъерошились, когда он посмотрел на Данте.

— Может, пора напомнить тебе, кто самый могущественный фейри в этой школе, — пригрозил Габриэль.

— Хватит! — огрызнулась я, прежде чем Данте успел ответить. — Здесь достаточно тестостерона, чтобы утопить кошку. Вы можете устроить соревнование по измерению члена позже, когда я приму душ и немного посплю. А пока, Габриэль, не мог бы ты залечить раны Данте, чтобы мы оба могли отдохнуть?

— Нет, — мрачно ответил Габриэль.

— Нет? — я вздрогнула.

Данте все еще истекал кровью и каждое его движение было окрашено болью от ран.