- Спасибо, - я прикрыл за собой дверь, но не защёлкнул до щелчка. Если что случится, Бертраму меньше секунды понадобиться, чтобы ворваться внутрь. И от отвара я тоже отказался, опасаясь, что он может быть отравлен. Паранойя, порождённая сном, никак не хотела отступать. - На вас лица нет, проф. Хоть я не видел себя в зеркале, предположу, что выгляжу примерно так же. И не в алкоголе дело... Вы видели сон, ведь так?

Гуляев отставил кружку и потёр глаза.

- Очень-очень давно он ко мне не приходил. Голос, я имею в виду. Не мог пробиться через мой разум. Но сегодня ночью... Несмотря на мою старательность...

- Вы же говорили, что можете побеждать его силой воли, - беззлобно усмехнулся я, ведь точно знал, что противостоять голосу можно лишь с помощью наркоты или телепатии матанов.

- Мог, - поправил меня Гуляев. - Правда мог, если ты всё ещё не веришь... Силой своей воли я его побеждал. Он не мог пробиться сквозь неё...

- Проф, ну хватит, - закатил я глазки. - Лучше скажите, что вас так обеспокоило. Хотя нет, не говорите. Я сам догадаюсь: он подталкивал вас убить меня?

- Верно, - обречённо заявил Гуляев.

- Скажу вам так: это не в первый раз. У меня уже было такое, когда он сталкивал нас с Джоном Казинсом лбами... Ну, с тем анираном, которого я встретил в лагере.

- Он не просто меня на тебя натравливал. Он пообещал мне кое-что.

- Серьёзно? - я выпучил глаза, ведь мне Голос никогда ничего не обещал.

- Иносказательно, конечно. Не с прямой откровенностью.

- И что же он пообещал? Пообещал помочь выбраться из этой дыры?

- Не иронизируй. Ты прекрасно понимаешь, что это невозможно. Никто из нас не выберется отсюда, - он произнёс эти слова с таким фатализмом, что я испугался. Испугался того, что этот Голос пообещал и на что ради этого профессор теперь будет готов пойти.

Я развёл руками:

- Окей, проф. Я вас слушаю.

- Сначала я видел один из самых прекраснейших снов. Я был счастлив и доволен. Я бродил среди лесов и слушал пение птиц. Я вышел на поляну, словно выросшую из старых детских сказок - поляну абсолютного счастья. Там бил чистейший родник. Вода искрилась при свете солнца. И я точно знал, что это не простой родник - это источник вечной молодости. Я мечтал к нему припасть губами и вновь обрести молодость. Я хотел сохранить в себе те знания, которыми обладаю, но обрести молодое тело. И я побежал к нему. Я бежал по поляне и радовался, что вот-вот получу сказочную награду. Но затем появился ты. Ты насмехался надо мной и пресекал путь к источнику. Ты смеялся и перекрывал дорогу. Куда бы я не дёрнулся, как бы не пытался обойти, ты оказывался расторопнее и не пускал меня. И тогда Голос подсказал, что нужно делать, чтобы добраться до желаемой награды. Я схватил с земли булыжник и запустил в тебя. Я попал тебе в голову, но ты всё же устоял. Затем я накинулся на тебя. Я знал, что я слабее, а потому был вынужден действовать решительно. Я повалил тебя на землю, схватил булыжник и бил. Я бил до тех пор пока не стёр с твоего лица снисходительную усмешку. Усмешку, как бы говорящую, что ты - молодой и красивый, а я - старый и бесполезный. А когда Голос похвалил меня, я пополз на коленях к роднику. Я был несказанно рад, что смог преодолеть последнюю преграду и уже раскрывал рот в предвкушении сладкой воды. Но всё это оказалось химерой - родник исчез. Как и сказочная поляна. А кроме затухающего совета от Голоса, как стоит поступить, осталось лишь разочарование и неприязнь к тебе. Голос мне шептал, что ты виноват в том, что мне не удалось стать моложе. И подсказывал, что лишь забрав твой дар я смогу вернуть свою молодость... Да, ты прав. Он хочет, чтобы мы поубивали друг друга.

- Не поубивали, а один убил другого, - поправил я. - Ему наплевать кто убьёт кого. Ему главное - собраться воедино. Воедино в одном организме.

- Не понял, - профессор выкатил зенки. - В каком смысле?

- Подождите. Вы что, не читали этого в книге?

- Книгу читал. Но этого в книге не читал. Что значит собраться воедино?

- Так вот чего не хватает в копии "Книги Памяти Смертных", - я озадаченно потёр подбородок. - Вот что вырезали... Эоанит или кто-то до него.

- Может, ты меня просветишь? - Гуляев смотрел на меня не обречённо, а с интересом. Как учёный, а не как испуганный подросток.

И мне пришлось рассказать ему всё. От корки до корки. Не всю книгу пересказать, а часть про аниранов. Про божественную сущность, про двенадцать тех, кто поборется за право стать достойным. Про второе пришествие и будущего наместника, который соберёт в себе все части божественной сущности.

Профессор выслушал с нескрываемым интересом. Мне даже показалось, что на некоторые вещи я открыл ему глаза. Ничего подобного, как он признался, он даже не предполагал.

- Значит, это неизбежно, - спокойно произнёс он. Без всякого фатализма в голосе.

- Вопрос лишь во времени, - осторожно сказал я. - Неизвестно, как много времени потребуется самому сильному... простите, проф... самому достойному анирану собрать все части сущности.

- Это ты правильно поправился на слове "сильный", - нервно засмеялся Гуляев. - Увы, на самого сильного я не тяну. Куда мне даже до тебя - скелет ты ходячий... А давай на руках поборемся?

- Проф, - я понял, что его беспокоит и почему он отреагировал именно так - нервно и слегка неадекватно. - У нас ещё много времени впереди. Не бойтесь. Не бойтесь меня, если действительно боитесь. Я никогда не подниму на вас руки, уже поверьте. Ни одна тварь, сидящая в голове, не заставит меня это сделать. Как бы она не старалась, ей не удастся разделить нас...

- Разделяй и властвуй! - воскликнул Гуляев и засмеялся. - Ничего нового. Даже те, кто нас сюда отправил, ничего лучше не придумали. Тысячи лет человеческой эволюции и неизвестно сколько лет местной эволюции, а для получения абсолютной власти лишь одна рабочая тактика - столкнуть всех лбами и наблюдать, как они убивают друг друга.

- Наверное это так, потому что работает, - пожал я плечами. - Но ведь нам необязательно прислушиваться, верно? У нас же есть свои головы на плечах. У нас есть план, проф, и нам надо его придерживаться. Мы задумали... простите, я задумал многое изменить. У меня получилось посеять семя жизни, получилось решить несколько незначительных проблем. И я, с вашей помощью, буду уверенно двигаться вперёд. И ни одна тварь не сможет нас сбить с верного пути, проф. Ни голоса в голове, ни люди из плоти и крови.

Профессор Гуляев с улыбкой на меня посмотрел. Посмотрел, как на достойного ученика.

- Желания и настрой похвальны. Но готов ли ты отдать за них жизнь?

- Лучше б, конечно, забрать чужую... Но да, готов, - уверенно заявил я, хотя на самом деле был не уверен, что положу голову под гильотину раньше, чем узнаю, чем всё завершится. Я хотел прикоснуться к свету в конце тоннеля, а не позволить кому-то другому сделать это за меня.

- Вот именно, - профессор услышал, что хотел услышать. - Забрать чужую... Ты несомненно готов выполнить всё, для чего сюда прислан... В отличие от меня.

- Проф, не загоняйтесь, - по-простяцки сказал я. - Это всё вилами по воде писано. Давайте будем следовать плану, а от дурных снов спасаться, как я спасался в лагере - вдыхать дым. Если это работает, как говорится, будем пользоваться.

- Ты не слушаешь меня, Иван. Или слушаешь, но не слышишь, - в голосе Гуляева появилась строгость. Он поднял старческий безвольный зад с кровати, сделал шаг и крепко сжал мои плечи. - Тебе не нужен дым, чтобы одолеть его. Мне не нужен дым, чтобы одолеть его. Ты думаешь, он способен проникать в наш разум и контролировать тело? Чушь собачья! Да, через сны он указывает направление. Да, подталкивает, когда мы не выполняем его требования. Но он не властен над нами. Ты сам себе хозяин. Твоя воля ничуть не слабее его воли. Как не пробил мою волю, так не пробьёт он твою. Если ты будешь сопротивляться, ты обязательно его победишь. Тебе не нужен дым для этого. Ты достаточно силён. Не позволяй ему навязывать свою волю. Навязывай свою.

Звучало довольно-таки убедительно. Я даже поймал себя на мысли, что верю профессору. Что, наконец-то, поверил в то, что от Голоса он не закрывается наркотой, а научился игнорировать. Пусть не контролировать, но хотя бы игнорировать.

- Вы думаете, это реально?

- Я не думаю, я знаю, - уверенно произнёс Гуляев. - Пусть с нами что-то сотворили, контролировать наши мысли и наши поступки, они не умеют. Каждый аниран - сам себе хозяин, учти.

Я промолчал. Я знал, что бывает и наоборот. Я прочувствовал это на своей шкуре. Хоть тогда на тракте я не до конца потерял контроль над самим собой и помнил, что вытворял, всё же это был не я. Мною управляли, будто игровой фигурой. Ненависть и ярость давали божественной сущности доступ к рычагам управления. И если от приходящего во снах Голоса ещё можно было как-то защититься, не дать ненависти прорваться наружу было крайне проблематично. Далеко не каждый человек способен себя контролировать. А поскольку анираны - тоже люди, их это касается в не меньшей степени.

- Я учту, проф, - пообещал я. А себе пообещал, что в следующий раз, когда придёт Голос, я дам ему отпор. Я буду сопротивляться. - Вы только, пожалуйста, не бойтесь меня. Я никогда не причиню вам вреда. Вы просто помогайте мне, чтобы я смог исполнить задуманное.

- Я не боюсь смерти, - с улыбкой сказал Гуляев и погладил меня по волосам, будто любимого сына. И в этот момент я не испытывал перед ним страха. Я был уверен, что этот человек никогда не нанесёт подлого удара. - Чего боятся неизбежного? Я боюсь лишь не успеть всего, что хотел бы успеть.

- Я обещаю вам, Игорь Александрович, - я впервые назвал его по имени отчеству. - Я сделаю всё, чтобы изменить этот мир. Я приложу все усилия. И самое главное, я хочу, чтобы вы стояли рядом. Я хочу, чтобы вы смотрели, как он меняется, чувствовали надежду, которую мы с вами пробудили у обречённых людей, и верили в счастливый конец. Может, мы с вами не доживём до этого момента, но мы обязаны приближать его каждый день. Ведь, как мы оба знаем, кто, если не мы?