В год интенсивных дождей, ливней и паводков во многих местах были обнаружены удивительные ущелья, а также пещеры, когда-то спрятанные за тонкими каменными стенами и песчаными пустынными песками.

Грэм вошел в одну из них, зная, что Орин ждет не один. Вместе с ним было четверо Неизвестных, воины навахо, выбранные для защиты секретов, которые знали вожди.

Один из этих воинов, Линкольн Мартинес, стоял молча, его черты, отмеченные краской воина, были почти скрыты тем камуфляжем, который они использовали.

– Мне бы очень хотелось понять, как ты узнаешь, когда нам нужно поговорить. – Грэм покачал головой и уселся у небольшого костра, приготовленного Орином.

Орин внимательно наблюдал за ним, торжественная мудрость отразилась в его взгляде так же глубоко и точно, как это было в прошлый раз.

– Ветер шепчет тем, кто хочет услышать, – тихо заявил Орин. – Многие просто предпочитают не слышать.

Это был его стандартный ответ, когда Грэм спрашивал, откуда он знает все, что знал в то время.

Ветры шептали ему секреты.

– Слышит ли Клэр шепот, когда не спит? – спросил он старого навахо, совсем не удивившись, когда Орин тяжело вздохнул от вопроса.

– Если это так, она не сказала мне, как и шепот, который доносится до меня, – сказал он тихо. – Моя внучка, даже в молодом возрасте, хорошо хранила свои секреты.

– Ей нравилась ночь, не так ли? – спросил Грэм, задаваясь вопросом, насколько вождь осведомлен чем обеспокоена Клэр.

Орин поднял голову, его взгляд уставился за плечо Грэма, прежде чем он повернулся к воинам и кивнул на открытие пещеры. Все, кроме одного, покинули естественную оболочку. Линкольн отошел от того места, где стоял, и сел рядом с Орином.

Тогда навахо, спрятавшийся в маленькой расщелине, ведущей в другую пещеру, вышел вперед, его опечаленные черты лица и горький взгляд свидетельствовали о том, что ни один из семьи Мартинес не избежал последствий действий одного из сыновей.

Терран перешел на сторону Орина, сел и молча уставился на Грэма.

– Ты говорил с Клэр? – спросил тогда Оррин.

– Прошлой ночью,– Грэм кивнул. – Орин, однажды, ты сказал мне, что, когда Кэт проснется Клэр обретет покой.

Он не знал об этом ритуале, пока не почувствовал запах Кэт в том же теле, которое, как он знал, носило другой аромат много лет назад. Именно тогда Орин пришел к нему в пустыню и объяснил действия, предпринятые вождями, чтобы спасти Кэт и Онор, а также Джадда.

– Ритуал заключался в том, чтобы уложить твою Кэт в такой глубокий сон, что никто не сможет ее найти, – сказал он тихо, с грустной улыбкой на губах. – Возможно, ветры не говорили мне, насколько решительно эта маленькая Порода должна была управлять своей судьбой, независимо от того, кем другие считали ее.

– Пластическая операция была выполнена после ритуала? – Грэм не был доволен этим. Ему нравилось, как Кэт выглядела, когда была ребенком.

Но Орин кивнул.

– Операция была необходима, чтобы изменить ее черты лица, чтобы они более точно соответствовали чертам лица Клэр,–его голос тогда охрип от эмоций. – Спустя всего шесть месяцев после ритуала Кэт проснулась, и Клэр ушла на такой долгий период времени, я боялся, что она не вернется. Тогда Породы начали прибывать, и Клэр возвращалась, когда они были рядом. Она была защитником твоей Кэт, когда это было необходимо, но в остальном она спала так глубоко, что даже я, со всеми моими знаниями о тонкостях этого ритуала, не мог ее найти.

Да, его Кэт была решительна, Грэм молча согласился. Он не сомневался, что она проснулась с местью, но сомневался, что Клэр спала столько, сколько подозревал Орин.

Грэм знал, как отчаянно страдала Кэт за подругу, которую нельзя было забрать у нее, так же как все забрали в исследовательском центре. Она бы не бодрствовала за Клэр каждую возможную секунду.

– Что случилось в ту ночь, когда умерла Клэр? – спросил Грэм. – Что заставило пятнадцатилетнего подростка мчаться в пустыню на машине ее отца в каньон, который гарантированно убьет не только ее, но и девушку, которую она называла своей лучшей подругой?

Орин лишь покачал головой, замолчав, будто ничего не знал.

Он что-то знал.

Рыча, Грэм посмотрел на Террана, который сделал то же самое, затем на Линкольна.

– Ты тоже собираешься солгать мне, воин? – Он свободно выпустил часть безумия, ждущего, чтобы выпрыгнуть и сделать все необходимое, чтобы защитить свою пару.

Его тело нагрелось там, где появились полосы, его зрение стало настолько ясным, что не было упущено ни одной детали, и те экстрасенсорные способности, которые он приобрел, отдавая себя пульсирующей ярости, стали настолько острее, что он почти мог слышать мысли брата, который сам испытывал боль узнать почему.

– В ту ночь она позвонила дедушке, – сказал Линкольн, когда его дед выдохнул изо всех сил. – Был слышен шум мотора машины на заднем плане и яростные крики Лизы, что они не смогут это сделать. Клэр плакала,– Линкольн тяжело сглотнул. – Она сказала ему… –он покачал головой, отворачиваясь от Грэма.

– Скажи Линкольну… – прошептал Орин слова Клэр. – Скажи ему, дедушка, я буду скучать по поездкам с ним по каньонам. Я люблю вас всех. – Слеза упала из уголка глаза старика. – Затем они с Лизой закричали, пока звуки не закончились грохотом.

– Твоя внучка была убита, – прорычал Грэм. – И все эти годы ты называл это самоубийством.

Орин покачал головой, сжав руки на коленях. Корявые и опухшие от артрита, они побелели от отчаянной боли, исходящей от него.

–Рэймонд нашел наркотики в ее комнате. Известно, что таблетки вызывают галлюцинации. Клэр ловили за курением, пьянством…Он был ее отцом,–в его старом голосе прозвучал горький гнев. – Она, казалось, любила его. Она никогда не говорила мне ни о каких проблемах в своей жизни, и Линкольн ни о чем не знал. До последних дней объяснение, казалось, имело смысл.

– Что бы ни случилось той ночью, я знал, что это не наркотики, – яростно выдавил Линкольн. – Но он и мама были сломлены в ту ночь,–его челюсть сжалась. – Или они, казались сломленными. Но любой мужчина, который любил свою дочь, отчаянно хотел бы сохранить молодую женщину, защищающую ее дух в ее собственном теле.

Орин, Терран и Линкольн, трое мужчин, которых Грэм знал, любили Клэр до ее смерти, и каждый из них был погружен в вину невежества.

– Что моя внучка сказала тебе? – спросил Орин, отчаянно нуждаясь в новостях о своей внучке. – Она нуждается в нас?

Надежда, исходящая от него, была тем, что Грэму было почти жаль разрушать.

– Она пришла ко мне с предупреждением, что Кэт постарается убежать, ускользнуть. – Это он расскажет. – И она сказала, что хочет увидеть ночь. Она скучает по ней.

– Ей нравилась ночь, – устало прошептал Линкольн. – Она всегда говорила, что ночь зовет ее.

– Почему она просыпается? – Грэм сосредоточил свое внимание на Орине. – Она спала…

– Не всегда, – сообщил ему Орин с намеком на гордость за внучку. – Она и Кэт, иногда они обе не спали в одно и то же время. Они вместе играли в мире, приобретая знания и силы. Если она пришла с предупреждением, то это потому, что все, что запланировала Кэт, поставит ее под угрозу. Она защитница Кэт, тигр. Она не представляет опасности для твоей пары, она не заменит твою пару. Она защищает ее. Пока не придет время… –Орин тяжело вздохнул. – В ночь ритуала ветер шептал, что с Пробуждением наступит смерть. Теперь я боюсь за Кэт и мою внучку. Ибо я знаю, что Пробуждение приближается. То время, когда защита больше не нужна, и один дух должен уйти, приближается. И я боюсь, что мы потеряем их обеих вместе с этим. За много лет до этого я почувствовал, что они назвали друг друга сестрами. Теперь они защищают друг друга, что очень опасно для приближающегося Пробуждения.

Черта с два!

Злобный рык вырвался из горла Грэма, когда он поднялся на ноги, монстр, который в нем находился, быстро перемещался по его чувствам.

– Слушай внимательно, старик, – обычный, гортанный, его голос перекликается с обещанием смерти, – если она умрет, то никто из причастных не выживет. Услышал это? Вы не захотите того, что будет выпущено в эту пустыню.

Сострадание наполнило выражение лица вождя, это и неизмеримая грусть.

– Так нашептал ветер, – согласился Орин. – Зверь будет преследовать ночь, и кровь будет течь рекой,–он с сожалением покачал головой. – Иди. Будь с парой, которая успокаивает монстра, которым ты можешь стать. И если монстр будет освобожден на этой земле, когда придет Пробуждение, то это то, что предопределено судьбой, и так называют это духи.

Рев разрушил тишину ночи. Свирепость звука заставила воинов, стоящих за пещерой, мчаться внутрь, когда Терран и Линкольн быстро поднялись на ноги, словно пытаясь защитить старого вождя, печально смотрящего на него.

Больше нечего было сказать. Беспощадное, целеустремленное существо, стоящее перед ними, теперь не имело никакого сострадания, ни сожаления. Он не знал, что хорошо, а что плохо, ничего кроме мести и крови.

Монстр появился, чтобы защитить то, ради чего жил Грэм, пару, которая хранила последние остатки души Породы.

Обернувшись, он быстро отошел от пещеры, помчавшись обратно к Кэт внезапно отчаявшись, полный уверенности в том, что расплата приближается.

Рев, который он издал, когда его окружала открытая пустыня, был предупреждением для любого, кто осмелился взять ее, рискнет или поможет желающему. Он отозвался эхом сквозь холодную ночь, зовя человека, зверя и тех, кто между ними.

Монстр не был прикован цепью, лишь ждал того, кто, не обращая ни на что внимания шел прямиком в ожидающий его ад. Потому что монстр хорошо знал, как создать ад.

***

Линкольн уставился на своего дедушку, когда его дядя помог старику подняться, его собственные знания, его собственные пробуждающие способности слышать шепот ветра, убеждали его, что дедушка знает гораздо больше, чем он говорит.