Попытка лобового штурма была просто самоубийством, пока не будут заняты холмы, господствующие над городом. В поддень 2-й Лотианский полк прямо на шоссе попал под огонь противотанковых орудий. Последовала заминка, пока подошли валлийские гвардейцы, отставшие на 3 мили. Они развернулись перед Джебель-Роруф - хребтом, имевшим форму полумесяца. Во второй половине дня 3-й батальон гвардейских гренадер двинулся вглубь холмов, захватив в плен более 400 итальянцев. 3-й батальон валлийских гвардейцев начал подниматься на хребет, имевший высоту 750 футов. За ними с любопытством следили жители города, столпившиеся на дороге. Батальон попал под минометный и пулеметный огонь. Несмотря на помощь танков Лотианского и пограничного полка, лишь к наступлению темноты батальон сумел уничтожить зловредный немецкий миномет, расположенный в бетонном доте. Лишь тогда валлийцы сумели закрепиться на захваченной высоте, потеряв при этом 24 человека убитыми и 50 ранеными. Но это сражение надломило обороняющихся, и когда подошел Колдстримский гвардейский батальон, он легко очистил оставшуюся часть хребта.

Теперь путь был открыт, и 26-я бронетанковая бригада нанесла лобовой удар. Это все еще была сложная задача. Хоррокс прибыл как раз вовремя, чтобы увидеть, как последние солдаты противника покидают Джебель-Роруф. Утром 9 мая танки лотианцев провели разведку боем, но Хоррокс приказал без промедления захватить город. Тут в штаб полка прибыло еще несколько высоких гостей: Кейтли, Роберте и Андерсон. "Их реакция на огонь "Небельверферов" оказалось такой же, как у нас. Они поспешно прыгнули под танки, чтобы укрыться", - ехидно заметил один из рядовых танкистов.

В 15.00 три эскадрона лотианцев снова пошли в атаку, на броне одного сидела пехота. Смертоносный огонь тщательно укрытых 88-мм орудий принес некоторые потери, но после серии кровопролитных стычек танки ворвались в город сразу по 6 улицам. Пехота очищала дом за домом, уничтожая снайперов в рукопашных схватках. Два танковых взвода прорвались к пляжу и спустились в полосу прибоя, обогнув впадающие в море вади. Таким способом они обошли противотанковые орудия.

Оказавшись под угрозой окружения, немцы быстро отошли к Громбалии; началось преследование. Захват Хаммам-Лиф стоил англичанам 22 "Шерманов", однако через пробитую в обороне брешь танки ринулись вперед. Этот прорыв фон Бройх назвал самым заметным событием всей кампании. Когда спустились сумерки, головные танки находились в 3 милях от Сулеймана. Там 6-я бронетанковая повернула сначала на юго-восток, а потом на юг, к Бу-Фиша и Анфидавиллю.

В тот же самый день 9 мая американцы завершили уничтожение остатков 5-й Танковой армии. Примерно 300 офицеров и солдат дивизии "Герман Геринг" еще держались на Джебель-Ашкель, но в других местах сопротивление закончилось, и войска фон Верста рассыпались на мелкие группки. Генерал-майор Йозеф Шмид потерял связь с собственными частями в горах несколько дней назад. Теперь он показал фон Арниму приказ Геринга возвратиться в Италию. Неприязнь, которую фон Арним испытывал к рейхсмаршалу, стала еще глубже. Фон Верст еще удерживал пару холмов возле Порто-Фарина с двумя последними "Тиграми" и горсткой пехоты. В 9.30 он отправил в штаб Группы армий "Африка" рапорт: "Наши танки и артиллерия уничтожены. Нет топлива и боеприпасов. Мы будем сражаться до последнего".

Немецкие солдаты сопротивлялись, пока у них имелись боеприпасы, а потом спокойно сдавались. Они выполнили свой долг и даже более того, как это сделали экипажи последних 7 танков 10-й танковой дивизии. Они вкопали свои машины в землю и отстреливались, пока не израсходовали последний снаряд. Затем, как и остальные солдаты, они взорвали свои танки и уничтожили личное оружие.

В 10.00 генерал-майор Фриц Краузе со своими адъютантами прибыл на командный пункт Хармона, чтобы прекратить бои. Хармон радировал Брэдли, прося совета, и передал немцам грубый приказ: "Никаких условий. Безоговорочная капитуляция". В то же время Брэдли приказал избегать ненужного кровопролития. Краузе с каменным лицом, не выдавая своих эмоций, приказал в полдень прекратить сопротивление на фронте американского II корпуса. Молодой начальник штаба Хармона Морис Роуз был отправлен вместе с немецкой делегацией, чтобы передать противнику точные инструкции. "Они должны собрать оружие на складах и загнать машины в гаражи. Скажите им, что мы проследим, чтобы не было попыток уничтожить оружие, иначе перемирие немедленно закончится. Мы уничтожим их всех к черту", - приказал Брэдли.

Ближе к вечеру прибыли немецкие генералы со своими штабами. Они все были одеты в чистые, отглаженные парадные мундиры, когда представлялись Хармону, который был в перепачканной, измятой рабочей униформе. "Не следует дать ублюдкам основания думать, что мы их уважаем", - сказал он. Последним прибыл фон Верст, который в 15.23 отправил последние радиограммы ОКВ и штабу Группы армий "Африка". II корпусу сдались 6 немецких генералов: фон Верст, Краузе, только что произведенный Боровиц, Бюловиус, Курт Бассенге и Георг Нойфер (командир 20-й зенитной дивизии Люфтваффе). Отказавшись встречаться с ними, Брэдли отправил пленных генералов на ночь в немецкий госпиталь, приказав выдать обычный полевой рацион. На следующий день капитан Хансен передал генералов британским властям, где их встретили с почестями и пригласили на завтрак. Зато Хансена и его шофера накормить как-то забыли. "Мы были поражены", - отозвался об этом Брэдли.

Тем временем десятки тысяч пленных хлынули за колючую проволоку сборных пунктов, спешно сооруженных американскими инженерами на песчаной равнине возле Джебель-Ашкель, чуть севернее дороги на Матир. Лейтенант Ройл, артиллерист 78-й дивизии, смотрел на колонны немцев, идущие мимо него, "и думал, что еще несколько часов назад мы пытались убить друг друга. А теперь все закончилось".

Эти события показали, что немецким офицерам не хватает инициативы. Как только была ликвидирована командная структура, вся армия просто развалилась. В этом есть доля правды, но не более. Мощь атак союзников сделала дальнейшее сопротивление безнадежным и бессмысленным. Однако пленные, как писал генерал-майор Пенни, "были дисциплинированными и совсем не деморализованными ". Командиры подразделений сохранили руководство до самого конца боев. Как сказал фон Верст: "Немецкий солдат шел в плен уверенный, что его не победили на поле боя, а он стал жертвой краха системы снабжения". Это было еще более верно для остатков Африканского корпуса Роммеля.

* * *

5-я бригада Ральфа Хардинга начала решительную атаку холмов к западу от Такруны. Ночью 8/9 мая ее 23-й и 28-й батальоны попали под огонь 88-мм и 210-мм орудий, а также "Небельверферов", и отбили 4 вылазки. Киппенбергер писал: "Это было удивительно. Никогда раньше немцы не атаковали по ночам, и мы не понимали причин, заставивших их сделать это".

Фрейберг не ожидал серьезных успехов от разведки боем, которую он приказывал вести с 4 по 9 мая. В ходе этих стычек новозеландцы потеряли 16 убитыми и 36 ранеными. Не было никаких признаков ослабления сопротивления в прибрежном секторе. Англичанам казалось, что войска Мессе сопротивляются даже более упорно, чем раньше. Тем не менее, 56-я дивизия, которой с 5 мая командовал генерал-майор Грэхем, получила приказ штаба X корпуса начать наступление ночью 10/11 мая.

Батальон только что прибывшей 167-й бригады бригадного генерала Бирча успешно атаковал аванпосты дивизии "Молодые фашисты", после чего бригада получила приказ занять холмы на левом фланге. После этого ее должна была сменить 6-я новозеландская бригада, которой и предстояло прорвать оборону. В результате все кончилось так же плохо, как для 169-й бригады ночью 28/29 апреля. Встретив яростное сопротивление, 167-я бригада откатилась назад, потеряв 63 человека убитыми, 104 пропавшими без вести и 221 ранеными. Солдаты Мессе знали, что их судьба решена, но еще могли больно огрызнуться, как и Африканский корпус, который полностью потерял подвижность, так как бензин кончился.