5. Леон

— Черт, — прошипел я, порезав большой палец о нож, которым я нарезал клубнику и быстро заживил его. И это было не в первый раз. Десять процентов красного сока, покрывавшего разделочную доску, вероятно, было моей кровью. И для большинства людей это могло показаться отвратительным. Но, к счастью для меня, у фейри, для которой я готовил клубнику, была склонность к крови. Не то чтобы она меня укусила, она не собиралась этого делать, пока я не окажусь в ней на глубине десяти дюймов. Ладно, на девяти. Агрх, отлично. Восьми с половиной.

Я использовал свой скелетный ключ, чтобы ограбить холодильники на кухне кафейтерии и сейчас готовил пикник для Элис в большой плетеной корзине, которую нашел просто валяющейся поблизости. Все эти брошюры «Фонда Восходящего Солнца», которые лежали в ней в кафейтерии, лучше было выбросить на стол. Или в мусорное ведро рядом с ним. Никак не мог вспомнить, куда я их засунул. В любом случае, Элис будет в восторге, когда увидит невероятный обед, который я для нее приготовил. Я сказал ей встретиться со мной на Дьявольском холме в час дня, что было — я сверился с часами — десять минут назад — дерьмо!

Я высыпал клубнику в миску рядом с приготовленными сэндвичами, накрыл корзину салфеткой и направился к двери.

Вскоре я шел по двору Акрукс, где было тихо, так как было воскресенье, но братья Киплинг все еще работали в своей лавке. Я наклонил голову, проходя мимо них и они кивнули мне в ответ в унисон, как жуткие дети из фильма ужасов.

Я пробежал трусцой мимо Лунного клуба и клуба Оскура, которые были пусты и направился вверх по холму к тому месту, где Элис расположилась под деревом. Она лежала на одеяле, взятом из моей комнаты и держала над собой книгу, читая ее, и перелистывая страницы, ее выражение лица было задумчивым.

Я замедлил шаг, наклонив голову, когда прочитал название книги. Судьба: удача или обман?

Мой взгляд переместился на ее сиськи и я мечтательно улыбнулся.

— Хватит пялиться на меня, Леон. — она повернулась ко мне, уронив книгу и улыбаясь уголком рта. Она была одета в свою футболку Питбол и пару тренировочных штанов Академии, и я смутно задался вопросом, почему я никогда не видел ее, в ее собственной одежде.

— Я не пялился, — промурлыкал я, опускаясь рядом с ней и ставя корзину между нами. — Я подглядывал.

Она засмеялась, потянувшись, чтобы игриво шлепнуть меня по руке. Я с усмешкой поймал ее руку и просунул свои пальцы между ее. Я испытывал к ней серьезные чувства. Настоящие чувства. И я был не против этого.

— У меня есть кое-что для тебя, маленький монстр, — сказал я, с волнением бурлящим в моей груди. Она сойдет с ума, когда увидит это. На этот раз я превзошел себя.

— Опять? — она продолжала улыбаться и я отпустил ее руку, смахнув полотенце с верхушки корзины для пикника в драматический момент "та-да". Я протянул руки в стиле шоумена, изображая джазовые движение и все такое, и ее улыбка стала еще шире.

— Обед? — взволнованно спросила она, сидя и жадно разглядывая еду.

Я кивнул и она потянулась за сэндвичем, но я выхватил у нее из рук корзину. — Нет. Кормить буду я.

Она подняла брови. — Да ладно, Лео, мне не нужно…

Я прижал сэндвич к ее губам, прижав его ко рту, когда она не открыла его.

Она закатила глаза, затем открыла рот и мое сердце забилось, когда я просунул бутерброд ей между губ. Она откусила кусочек и у меня вырвался низкий рык, пока я наблюдал за ней.

Ее глаза внезапно выпучились и она подалась вперед, выплюнув его обратно в руку и заставив меня попятиться назад. — Что в нем, блядь, — лава?!

— Что? Нет! — я покачал головой. — Это просто сыр и перец. Зеленый. И немного красного соуса.

— Что это за сочетание? — прохрипела она, а потом захлопала в ладоши, ее глаза слезились, когда она задыхалась: — Во-ды.

Я схватил бутылку из корзины, бросил ей в тревоге и она сняла крышку, пригубив, пока ее лицо не потускнело от ярко-красного цвета. У меня в груди образовался узел, когда я уставился на выплюнутый бутерброд.

Она втянула воздух, прекратив пить и я извинился. Она подняла верхнюю часть сэндвича и уставилась на содержимое. — Черт возьми, Леон, это же халапеньо и чертовски острый соус.

— И это... плохо?

Она покачала головой, а затем разразилась смехом. — Это ужасно.

Я нахмурился. — Давай я попробую еще раз. Клубника — это хорошо, — я вытащил ее из корзины и схватил плитку шоколада, которую положил туда, сорвав обертку.

Она продолжала потягивать воду, наблюдая за мной и я надеялся, что не испортил все окончательно.

Когда шоколад был развёрнут, я поднёс его к миске, чтобы он растаял на клубнику, нахмурился, так как сразу же оказался весь в шоколаде, но я всё равно сделал то, что планировал.

Запах гари заполнил мой нос, а шоколад зашипел, обволакивая клубнику в миске.

— Вот дерьмо, — вскрикнул я, когда все вокруг вспыхнуло.

— Ах! — закричала Элис, когда шоколад вспыхнул от моей магии, поглотив все содержимое миски во вспышке огня. Я отшвырнул ее от нас на траву, взял из корзины еще одну бутылку воды и вылил на нее, вытряхивая все до последней капли. Оставшаяся шипящая коричнево-красная жижа не выглядела хоть немного пригодной для спасения. Но, может быть, если я...

Нет. Леон все кончено. Они превратились в жижу. Уничтожены. Ушли в беспросветную загробную жизнь.

Если только...

Нет, черт возьми. Это пиздец.

Я тяжело вздохнул, повернулся к Элис и с досадой провел рукой по лицу. Той самой рукой, которая была покрыта растопленным шоколадом.

Элис разразилась смехом, когда я уронил руку, пробуя сахарную глазурь на губах. — О, к черту мою жизнь.

Элис бросилась на меня и я упал в траву, когда она использовала всю силу своей вампирской силы. Я издал звук омф, когда моя спина ударилась о землю и я схватил ее за запястья, ожидая, что она укусит меня. Еще нет, маленький монстр.

Она провела кончиком языка по моей щеке и я глубоко вдохнул, мой член покалывало, когда она сделала это снова.

— В любом случае, это лучший обед, — сказала она с кошачьей улыбкой и я захихикал, когда она слизала остатки шоколада с моего лица. Ее рот прильнул к моему и ее язык прошелся по моим губам, вызвав толчок землетрясения исключительно в моем члене.

— Ты ужасно умеешь делать что-то для людей, Лео, — сказала она, ее тело вибрировало, когда она смеялась.

Я поймал ее за плечи и прижал к себе, лукавая улыбка тянулась к моему рту. — Хочешь поспорить?

Она бросила на меня вопросительный взгляд. — Мне не нужно спорить. Я только что получила доказательство. Прямо сейчас, две секунды назад. Разве ты не видел, как шоколад и клубника загорелись. Кто бы мог подумать, что они настолько огнеопасны?

Я перекатился так, что она упала с меня, затем вскочил на ноги, поймал ее за руку и потащил за собой.

— Подожди — мы не можем просто все бросить, — она оглянулась через плечо на неудавшийся пикник, а я достал свой Атлас и быстро напечатал сообщение в Фейбуке.

Леон Найт: Оставил свое дерьмо на Дьявольском холме. Тот, кто вернет его в мою комнату, станет моим любимчиком.

Саша Мунклауд: Уже иду!

Эми Старлинг: Я ближе! Я в Альтаир Холл.

Саша Мунклауд: Я быстрее. У тебя короткие ноги. Они всегда его подводят.

Диона Аполлон: Я уже там, суки. #ЛюбимецЛеона # горжусьтемчтоявпрайде.

Я оглянулся через плечо, увидев Минди, поднимающуюся на вершину холма, пыхтящую и запыхавшуюся, но улыбающуюся во весь рот. Я был таким филантропом. Даю нуждающимся. Дать поверить в то, что она действительно моя любимица, было самой чистой формой доброты, которую я мог оказать львице.

Я повел Элис обратно к общежитию Вега, затем остановил ее на пороге и притянул к себе, чтобы прошептать ей на ухо. — Как только мы переступим порог, ты ничего не будешь делать для себя сама.

— Леон, тебе действительно не нужно продолжать делать для меня всякую ерунду. У меня уже давно прошло похмелье.

— Я хочу доказать, что могу быть хорошим в этом, — прорычал я, и она вздрогнула от тона моего голоса.

— Тогда давай, — вздохнула она и я рывком поднял ее на руки, обнимая, пока локтями прокладывал себе путь внутрь.

Она захихикала, когда я трусцой побежал к лестнице, мой пульс участился, когда я начал подниматься, звук ее смеха сделал меня чертовски твердым.

Я добрался до верхнего этажа и практически мчался, достигая своей комнаты, прокладывая себе путь внутрь и держа Элис на руках, чтобы закрыть дверь за собой.

— Что теперь? — засмеялась она, и я с ворчанием перекинул ее через плечо.

Я направился к своей койке, забрался на нее и сбросил ее вниз. Она глубоко вдохнула и потянулась ко мне, но я проигнорировал ее руку, схватив вместо этого ее рубашку и задрав подол.

Она опустила руки, прикусив губу. — Ты собираешься сделать для меня все?

— Все, маленькое чудовище, — сказал я, мои глаза смотрели на нее, а ее зрачки расширились. Она медленно села, а затем подняла руки, улыбка играла на ее губах.

Я ухмыльнулся, зацепив большими пальцами ее рубашку и стянув ее вверх через голову. Я поймал ее за бедра и дернул, так что она снова упала на спину, она засмеялась, когда я навалился на нее.

Я бросил на нее серьезный взгляд, который заглушил смех в ее горле, затем наклонил голову, чтобы провести ртом по ее челюсти, не отрывая своего тела от ее, пока я пробовал вкус ее плоти.

— Ох, — вздохнула она, поднимая руки, чтобы обхватить меня.

Я провел губами по ее горлу и она задрожала подо мной. — Я хорош во многих вещах, Элис, — пробормотал я, и ее спина выгнулась дугой, когда я поцеловал ее грудь, просунув руку под нее, чтобы расстегнуть лифчик.

— Я не верю тебе, — сказала она с придыханием, и я зарычал, впиваясь зубами в ее сосок, срывая лифчик с ее груди и бросая его неизвестно куда.

Она вцепилась в меня пальцами, пока я дразнил ее ртом, лаская другую грудь, пока она извивалась подо мной. Она запустила руку в мои волосы, дернула, затем опустила мою голову ниже и я усмехнулся, впитывая ощущение служения ей.