— Это неправда. Ты же знаешь, что это неправда!

— Есть шанс, Винтер...

— Прекрати это! — я прижимаю ладони к ушам. — Прекрати болтать!

Это неправда — ничего из этого. Он психопат, если думает, что может вернуться в прошлое и изменить что-либо в истории, не подвергая опасности своё собственное будущее. Время не предназначено для того, чтобы с ним возились. Каждый раз, когда бы он что-то менял, он рисковал изменить свой собственный путь. Изменение любого момента в истории, даже крошечного, кажущегося незначительным, может затем изменить жизни людей, вовлеченных в этот момент, и выбор, который они делают, что, в конечном итоге, может повлиять на Джо таким образом, что он никогда не будет выдавать себя за Варо в первую очередь. Возможно, это может даже изменить его настолько, что его никогда не назначат посредником для моей семьи, и он никогда не убьёт папу...

И тогда я понимаю это. Это так заманчиво, так заманчиво позволить Джо делать то, что он хочет. Воспользоваться этим шансом и надеяться, что эти события в истории не изменят мою семью, что они изменят Джо только настолько, что он оставит мою семью в покое.

Но я знаю, что это так не работает. Время — это эффект домино, и точно так же, как это изменило бы жизнь любого другого человека, который когда-либо жил, это изменило бы и мою. Возможно, мой отец никогда не встретил мою мать. Возможно, я никогда и не родилась. Возможно, ни один из них никогда не родился. Я могла бы исчезнуть, и было бы так, как будто меня вообще никогда не существовало.

Вот почему совет необходим. Вот почему страж так важен.

Я достаю из заднего кармана папин швейцарский армейский нож и щелчком открываю его. Солнечный свет танцует на лезвии.

— Мы можем сделать это лёгким путем или трудным путем, — говорю я ему сквозь стиснутые зубы.

Он усмехается.

— Я не какой-то путешественник, которому ты можешь приказать вернуться к порогу.

Я хватаюсь за свою монету, кожаные ремни натягиваются на моей коже. Символы монеты светятся белым огнём.

— Хочешь поспорить?

— Ты не хочешь этого делать, Винтер.

— Дело в том, что я действительно хочу.

— Ты не понимаешь. Ты опоздала. Атака на совет уже реализована.

Генри.

Я делаю шаг назад.

— Нет.

Я должна добраться до него. Я должна убедиться, что с ним всё в порядке. Я поворачиваюсь, чтобы бежать к порогу совета, но передо мной появляется дядя Джо.

— Боюсь, я не могу позволить тебе сделать это, — говорит он.

— Отпусти меня.

Я поднимаю нож, провоцируя его отказать мне.

Он вздыхает.

— Значит, это тот путь, который ты выбрала? Я не могу переубедить тебя?

Моя монета горит, когда безумный голос Албана эхом отдаётся в моей голове. "Совет подвергается нападению. Все стражи и посредники — явитесь немедленно". На заднем плане раздаётся крик — мужской или женский? — а затем голос Албана обрывается. Моя монета снова становится холодной.

— Почему я должна следовать за тобой? — бормочу я, впиваясь взглядом в Джо, и наконец-то видя его истинную сущность после многих лет, когда я думала, что знаю, кто этот человек.

Я думала, что могу ему доверять. Оказывается, я его совсем не знала.

— Ты чудовище.

В его взгляде мелькает разочарование.

— Очень хорошо. Я не хотел этого делать, но ты не оставила мне выбора.

Он хлопает в ладоши, и навес над головой сгущается, закрывая солнце. Тени скользят из-за деревьев, кружа вокруг нас.

— Я постараюсь спасти тебя, когда всё это закончится. Я обещаю, — он грустно улыбается мне. — Увидимся в другой жизни, Винни-детка.