Глава 2

Аэриос спешил на встречу с Гортомом. Выносящий вазу* короля Сенистена Пятого узнал нечто важное и подал условный сигнал. К сожалению, Мабус, постоянный связник Гортома, подцепил где-то сиенскую лихорадку и лежал в бреду уже три дня, приходя в себя всё реже и реже. Выживет ли он?

 

 

Аэриосу не хотелось ехать самому, да и не по рангу было. Но агент, опасавшийся за свою жизнь в случае разоблачения, доверял только ему и Мабусу, а значит послать кого-то вместо себя было невозможно.

 

 

Облачившись в кольчугу работы безвестного рагнетского кузнеца, какие обычно носили однощитовые рыцари, имевшие честь состоять на службе у зажиточных баронов, начальник тайной стражи королевства Кират сел на неприметного жеребца мортагской породы и тронулся в путь. Первые два дневных перехода прошли на удивление спокойно. Даже на постоялых дворах обошлось без случайных драк и немотивированных скандалов, которые обычно учащались в это время года под воздействием молодого вина нового урожая. Дождливая киратская зима, казалось, на время отступила, и разогнавший хмурые тучи тёплый ласковый ветерок будил воспоминания о лете.

 

 

Настроение у Аэриоса было добродушно приподнятое, ссориться ни с кем, не хотелось, но тут он увидел ИХ.

 

 

Однозначно пришлые. Одетые в одинаковые, слишком просторные одежды - явно с чужого плеча, из какой-то не то выцветшей, не то вылинявшей ткани, с огромными, из такой же ткани, но более тёмного оттенка, заплатами на коленях, локтях и даже на заднице, молодой парень и двое подростков стояли и смотрели на Аэриоса, даже не собираясь кланяться благородному господину. Четвёртый, совсем ещё ребёнок, лежал, свалившись под тяжестью мешка. Кстати, заплечные мешки, имевшиеся у всех четверых, были, не в пример одежде, яркими, как будто эти предметы экипировки только что покинули чан красильщика: тёмно серый фон и ярко синие, зелёные, жёлтые и красные вставки. Было страшно подумать, что кто-то пустил такую красивую ткань на мешки, и тем более странно было видеть эти мешки на плечах каких-то голодранцев. Развернув коня, Аэриос подъехал к странной четвёрке и направил копьё на самого старшего из них.

 

- Где вы украли эти вещи? - грозно спросил он.

 

 

То ли вид копья, направленного в грудь оцепеневшему от страха Ебелдосу, так подействовал на Дозабелду, то ли её взбесило ложное обвинение в краже, но действовать она начала прежде, чем думать. Достав из кармана баллончик с перцовой вытяжкой, бесстрашная дочь защитника Белого дома направила короткую струю в ноздри лошади, после чего подхватила с земли все ещё пребывавшую в обмороке Даздраперму и бросилась в сторону. Тащить сестру было тяжело, тем более что на девушках всё ещё были надеты их рюкзаки, но младшую могли затоптать в предстоящей драке, поэтому страх придавал дополнительных сил.

 

 

Тем временем обезумевшая от боли лошадь встала на дыбы, и Кузькиным стало очевидно, что это конь. Всадник продержался в седле не более десяти секунд, после чего был безжалостно сброшен на землю. Проводив уносящегося вдаль коня печальным взглядом, рыцарь обнажил меч, а уже сбросивший рюкзак Ваучер выхватил свои сверкнувшие на солнце хромированные нунчаки. Секундой позже то же самое проделал Ебелдос. Чёрные восьмигранные рукояти его оружия выглядели не так эффектно, как у брата, но были от этого не менее смертоносны. Потёртые, с облупившийся краской, парные нунчаки Дозабелды лежали где-то глубине в рюкзака и ей пришлось, подхватив выпавшее из-за пояса младшей сестры её гламурное розовое оружие, броситься помогать братьям с чем пришлось под руку. Слишком маленькие нунчаки Даздрапермы крутить было неудобно, и Дозабелда только отвлекала внимание рыцаря, не переходя в атаку. На короткое время это дало некоторый эффект, но вскоре воин заметил её нерешительность и полностью сосредоточился на братьях, отгоняя их, словно назойливых мух, своим мечом.

 

Эта тактика его и сгубила. Пытаясь в очередной раз достать ловко отскочившего в сторону Ваучера, он проморгал неожиданную атаку Дозабелды и получил мощный удар жёстким каблуком армейского ботинка в левый висок. Этот удар вряд ли мог повлиять на исход битвы, если бы только Аэриос перед тем как подъехать к незнакомцам удосужился надеть шлем. Но сейчас, когда его голову защищал только кольчужный капюшон, он на мгновение выпал из реальности и в результате сразу пропустил удар утяжелённого свинцом куска дубовой древесины точно в лоб.

 

 

- Вы убили его? - с ужасом спросила Даздраперма, едва придя в себя.

 

- Надеюсь, что да, - устало ответил сестре Ебелдос, пытаясь надеть кольчугу прямо на штормовку. Стальные кольца неприятно холодили тело через тонкую ткань, температура воздуха была градусов пятнадцать. Внимательно осмотрев надетый на тело поверженного врага поддоспешник, старший, скинув с себя холодное железо, полез за свитером.

 

- Кажется, есть пульс, - неуверенно произнесла Дозабелда, ощупав жилистую шею представителя благородного сословия.

 

- Дай я добью эту сволочь! - оживился старший, вытягивая из вражеских ножен теперь уже свой - трофейный - меч.

 

- Не сметь! - рявкнула на брата Дозабелда, после чего добавила. - Мне кажется, что он на нас напал по ошибке.

 

- Может нам перед этим гадом извиниться, вернуть все ценности и деньги? - насмешливо спросил Ебелдос, подбросив в руке увесистый кошель с золотом.

 

- Я лично против грабежа, но так как точно знаю, что со мной ты всё равно не согласишься, от своей доли ни за что не откажусь.

 

- Какая доля? Мы одна семья! - взревел старший. Делить награбленное ему очень не хотелось.

 

- Семья-то мы, положим, одна, но дальнейшие планы у нас могут оказаться разными, - ответила Дозабелда. Большой компанией в незнакомом мире теоретически выжить было легче, но, учитывая скверный характер Ебелдоса и не так давно появившиеся у него претензии на абсолютную власть в их маленьком коллективе, следовать этой теории ей не хотелось.

 

- Ну и куда же ты пойдёшь? - спросил старший, пытаясь изобразить полное безразличие.

 

- Зависит от того, что предложишь нам ты, - ответила сестра, фиксируя руки рыцаря скотчем.

 

- Боюсь, что чем-либо кроме грабежа мы вряд ли сможем в этом мире заработать себе на жизнь, - сказал Ебелдос и после небольшой паузы продолжил,

 

- Общество здесь, скорее всего, сословное, к какому-либо занятию, приносящему хороший доход, нас и на пушечный выстрел не подпустят, а пахать землю и кланяться каждой высокопоставленной сволочи я не хочу.

 

- А быть повешенным ты не боишься? Расправа с джентльменами удачи здесь должна быть очень короткой, - возразила сестра.

 

- Боюсь, что попытка жить в соответствии с местными правилами для нас может кончиться точно так же. Мы не знаем обычаев, не имеем ни родни, ни друзей, и даже одеты не так, как все остальные. Да нас же сразу в рабство продадут или повесят как шпионов!

 

- И никаких иных вариантов нет? - настроение Дозабелды стремительно портилось.

 

- Я исхожу из наших реальных возможностей. Вот скажи, что ты можешь без современных - в нашем прежнем мире - лекарств? Ничего!

 

- Я могу лечить травами...

 

Надо сказать, что в колледже Дозабелда не только усердно посещала все занятия, но и с отличием окончила три платных факультатива по иглоукалыванию, мануальной терапии и народной медицине.

 

- Ты уверена, что здесь растут те же самые травы, что и у нас? Лично я в этом сомневаюсь.

 

- Не знаю про остальные травы, но чистотел, я успела заметить, здесь точно такой же, как у нас. Кстати, справочник у меня с собой и в нём подробно описаны травы из разных климатических зон. - Отправляясь в поход, непослушная дочь политически нестабильного при жизни отца, наплевав на ворчание матери по поводу лишней тяжести на спине, взяла с собой три книги, одной из которых был отпечатанный мелким шрифтом на тонкой папиросной бумаге наиболее полный справочник известных человечеству лекарственных растений. Впрочем, он особо сильного возмущения у Светланы как раз не вызывал, но вот зачем Дозабелда потащила с собой "Краткий курс истории ВКП(б)" издания 1938 года вместе с Библией, было ей непонятно.

 

- Ладно, ты может быть, что-то и можешь, хотя местные знахари должны знать здешние травы гораздо лучше тебя, а нам-то что делать прикажешь? - посмотрев сестре прямо в глаза, старший брат с гипертрофированно жалостливой миной на лице продолжил. - Ну, кому, скажи на милость, в диком средневековье нужны маркетологи или юристы, к тому же не знающие местных законов? Даздраперму мы можем попробовать выдать замуж, но за кого? Родни знатной у неё нет, типичная бесприданница - и будет коров доить наша сестрёнка. Как, Пэрис, устраивает тебя подобная перспектива? По глазам вижу, что не устраивает. Ставлю, в общем, вопрос на голосование: кто за то чтобы пойти в бандиты?..

 

 

Делёж добычи занял три часа. Кузькины трижды приходили к соглашению и трижды пересматривали его. В конце концов, Дозабелде удалось настоять на том, что кинжал, щит, меч, шлем, копьё и кольчуга стоят достаточно дорого и решившим наложить на них свои загребущие лапы братьям золото не положено. Когда сёстры внимательно осмотрев и даже попробовав на зуб каждую монетку, сумели найти компромисс, начался делёж снаряжения, принесённого незадачливыми туристами в этот мир.

 

 

Не желавшая ни под каким видом идти в бандиты Дозабелда яростно спорила из-за каждого коробка спичек, мотка лески или пачки крючков, которые могли ей пригодиться в честной жизни. Отдав Ваучеру "Большой Абхазский" нож кизлярского завода, на который этот поклонник всего "восточного" давно смотрел с нескрываемым вожделением, она получила взамен златоустовский набор ножей "Робинзон" - грубоватый, но при этом более практичный. Однако как Дозабелда ни старалась, топора ей братья не дали, и сапёрной лопатки тоже. Вместо них Ебелдос упорно пытался втюхать любимой сестрёнке огромный, из мягкой китайской стали, покрашенный чёрной, остающейся на руках и одежде краской, как бы кукри.