- Небелёный лён - признак бедности, но нижние туники шьют из него не только крестьянки, но и многие шляхтянки. Неокрашенную крапивную ткань носят только жрецы или там, где не видно, конопляную ткань тоже носят там, где не видно, или красят. Из Сиена возят хлопок ещё, но он очень дорог. Я не видела даже его никогда.

 

- Вообще-то на мне вся одежда из хлопка.

 

- Ой, а можно потрогать?

 

- Ну, трогай.

 

- Из хлопка делать такую грубую ткань и красить в цвет конопляных мешков расточительно как-то.

 

- Почему?

 

- Хлопок дорог, а лён дёшев, конопля же ещё дешевле и красить её в такой цвет не надо, она сама такой получается без покраски.

 

- А у нас лён и конопля дороже хлопка, поэтому мы мешки и одежду для бедных шьём из алхимической ткани.- Слово "синтетика" в местном языке аналогов не имело.

 

- Это как? - взгляд и голос Линны выражал крайнюю степень изумления.

 

- Ну, она прочная и дешёвая, но для кожи бывает вредна.

 

- Я не слышала, чтобы алхимики делали ткань. О том, что они способ, как свинец в золото превращать, ищут, слышала, а про ткань - нет.

 

- У нас тоже раньше искали, но это было очень давно, и сейчас таких дураков совсем не осталось, зато умные люди делают много полезных вещей и имеют на них хорошие деньги.

 

- Например, они делают очень дешёвую ткань для мешков?

 

- И это тоже.

 

- Не выходит!

 

- Что не выходит?

 

- На мешковине деньги хорошие делать.

 

- Почему?

 

- Она дешёвая.

 

- И?

 

- Работы больше, денег меньше. Не выходит!

 

- Так они ж не сами ткут эту ткань!

 

- Ткача кормить надо, одевать надо. - Не выходит!

 

- А если нанять много ткачей.

 

- Наёмным нужно деньги платить, крепостные выйдут дешевле.

 

- У нас рабства нет!

 

- Тем более не выходит!

 

- У нас ткачи на таких станках работают, что сами ткань ткать умеют, за ними нужно только следить и нитями заправлять.

 

- Магические станки!?

 

- Магических станков не бывает! У нас, во всяком случае, точно. Того, как они работают, я тебе объяснить не смогу, не знаю просто. Скажу только, что механика в них очень сложная и придумали её тоже алхимики. - Поскольку местный язык имел только три слова, обозначающих учёных людей: астрологи, алхимики и философы, Дозабелда решила называть всех естественников алхимиками, а гуманитариев - философами. Слово механик в языке хоть и присутствовало, но означало скорее ремесленника, чем учёного.

 

- А нити тоже прялки сами прядут?

 

- Нити тоже.

 

- И из чего же алхимики прядут свои нити?

 

- Ты не поверишь!

 

- Почему?

 

- Потому что, когда я узнала, сама сперва не поверила.

 

- Почему?

 

- Потому, что они прядут их из подземного масла!

 

- Из чего!?

 

- Из подземного масла! У нас оно называется нефтью.

 

- А... - Тут стоит отметить, что Линна была более чем начитанной шляхтянкой, но услышанное было для неё настолько ново и необычно, что девушка в какой-то момент замолчала на полуслове и застыла с отвисшей челюстью.

 

- Рот закрой! Люди смотрят!

 

- А? Что?

 

- C тобой всё в порядке?

 

- Ну да, уже да. А... - Линна опять надолго задумалась и, набрав в грудь побольше воздуха, неестественно медленно произнесла - Ты сказала, что искать способ делать золото из свинца - глупость. Почему?

 

- Слишком дорого!

 

- А... А... А ваши алхимики могут делать золото из свинца?

 

- Могут! Но затраты слишком большие. Дешевле будет купить.

 

- Это где же на свете такая страна!?

 

- Сама теперь не знаю. Точнее, не знаю, где этот край находится относительно моих родных мест. Забросило меня к вам злым колдовством. Про ваши земли у нас никто и не слышал даже. - Рассказы о злом колдовстве не были для Линны чем-то новым, а однажды к отцу даже приезжал в гости знакомый маг, но все услышанное сегодня настолько не соответствовало привычной с самого детства жизни маленького деревенского мирка, что девушка окончательно впала в ступор, уставившись остекленевшим взглядом в одну точку.

 

 

- Дядя Дункус! Ты должен мне шесть медяков, а дал только три! - возмущённый голос парнишки лет десяти отвлёк юную проповедницу от размышлений о возможных последствиях полученного сегодня культурного шока для психического здоровья потенциальной прихожанки.

 

- Ты бы мне ещё мальков притащил! Три медяка за обе или ешь сам свою рыбу. - Хозяин постоялого двора всем своим видом давал понять, что не даст мальчику больше денег, но и две небольшие похожие на форель рыбины обратно отдавать не явно собирался.

 

- Пять с половиной! Я ходил с острогой целый день!

 

- Только из уважения к твоей матери. Три с четвертью!

 

- Пять с четвертью!

 

- Три с половиной! И помни, что это только в память о нашей дружбе с твоим покойным отцом.

 

- Дядя Дункус, а в память о том, как отец спас тебя от волков, ты не дашь мне ещё две монетки? Две эльфийские рыбы за пять медяков - хорошая сделка!

 

- На тебе две четвертинки.

 

- Дядя Дункус!

 

- Ты две монеты просил? Четвертинки тоже монеты!

 

- Дядя Денкус! Ещё бы один медячок! Или ты не брат моей матери?

 

- На, племянник, ещё половинку - и вон отседова! - Получив свою плату, племянник хозяина исчез так же внезапно, как и появился, а Дозабелда внимательно осмотрев уже начавшую приходить в себя Линну, очень тихо спросила:

 

- Что ты знаешь про эльфийскую рыбу?

 

- Дорогая, встречается редко, есть у эльфов за гномьим хребтом и в Рагнетии на севере самом. Ну и здесь, в Приграничье, встречается, только поймать её сложно. В сети если когда попадётся, то это большая удача, в мерёжи совсем не идёт, а острогой бить - вообще пустое дело, потому как к ней близко не подойдёшь.

 

- Знаешь, как утверждает мой брат, поймать можно абсолютно любую рыбу, если знать, где, когда и как! Завтра утром мы идём на рыбалку!

 

 

Взять на рыбалку Линну не получилось. У беглой шляхтянки не было никаких тёплых вещей. Расспросив одну из подавальщиц о том, куда местная ребятня ходит с острогами за эльфийской рыбой, Дозабелда затемно сходила на конюшню и, заплатив конюху медную четвертушку, попросила его накопать в навозе червей. Потом она сбегала на кухню, где раздобыла большую кружку муки и немного конопляного масла и замесила два вида теста - одно с маслом, а другое без него. Дозабелда, немного подумав, решила не брать на первый выход карбоновые удочки и хорошие катушки. Из связки китайского дубья она выбрала композитный телескопический спиннинг около четырёх метров длиной, на который установила "Невскую" катушку с монофильной леской сечением ноль три. Насадив на леску кривой поплавок производства подвала "дядюшки Ляо" и китайский чёрный крючок из чрезмерно толстой, но вполне приличного качества проволоки, она сунула в нагрудный карман анорака пачку мелких свинцовых грузил и с нетерпением начала ждать рассвета.

 

 

Первый сюрприз рабе божией Ираиде преподнесло солнце, встав на четыре часа раньше ожидаемого, второй - конюх, накопав почти половину большого, визуально литров на тридцать, ведра отборных навозных червей. Забив до отказа червями пластмассовое ведёрко от майонеза "МЖК", Дозабелда записала в карманный блокнот время восхода местного светила и, взяв у хозяина напрокат большую корзину, сплетённую из цельных ивовых прутьев, отправилась добывать деликатесный продукт природы, имеющий высокую меновую стоимость.

 

 

Выбрав участок берега с растущим у самой воды большим кустом, она, спрятавшись за него, аккуратно стравила насадку вниз по течению. Первая поклёвка произошла секунд через десять. Похожая на огромную уклейку, примерно тридцати сантиметров в длину, рыбина отправилась на дно корзины. Когда количество пойманных "уклеек" перевалило за сорок, Дозабелда решила отказаться от теста и начать ловить на червей. Клёв "уклейки" не прекратился, но стал попадаться и язь, а потом пошёл жерех. Наловив полную корзину рыбы, землянка взглянула на часы: с начала рыбалки не прошло и трёх часов. Потратив около часа на то, чтобы дотащить улов до ворот постоялого двора, юная продолжательница дела апостола Андрея ввалилась с корзиной в белый зал, где столкнулась нос к носу с хозяином.

 

- Не поймала я эльфийскую рыбу, - смущённым тоном сказала она и добавила чуть бодрее. - Подскажите, что с этим делать?

 

- Я сейчас обслужу господ в малом зале и сразу к вам поднимусь. Скунус! Где тебя демон носит? Помоги госпоже жрице подняться наверх!

 

 

На крик хозяина из кухни появился тот самый мальчишка, который вчера принёс эльфийскую рыбу.

 

- Быстрица! И шереспер с мухоедом! Сеть ставили или острогой набили? - глаза мальчишки сияли так, как могут сиять только глаза прирождённого рыбака.

 

- Надёргала! - только тут до почтенной жрицы Единого Бога дошло, что она не имеет понятия, как перевести на местный язык слово "удочка". Ну, не было этого слова в лексиконе здешних людей. - На крючок!

 

- Это как? - ещё сильнее, чем при виде улова, глаза всякого истинного рыболова начинают сиять, когда он слышит про новую снасть, и Скунус не был исключением. Пришлось раскрыть свои секреты и показать маленькому коллеге удочку как она есть. Осмотрев произведение безвестных китайских мастеров, мальчик с грустью сказал: - Эльфийская вещь, золотых двадцать стоит.

 

- Ты можешь просто к палке нить привязать и ловить.

 

- А крючок?

 

- Я дам тебе десять, если покажешь, где можно эльфийскую рыбу поймать. Один отнесёшь кузнецу, чтоб таких же наделал, а остальными будешь ловить.

 

- Скунус! Какого демона ты еще здесь? Бегом на конюшню! Почистишь коня господина барона и накормишь овсом. - Как только мальчишка скрылся из вида, хозяин, разложив рядом с большой, наполненной рыбой корзиной три поменьше, максимально почтительным тоном произнёс. - Позвольте, я посмотрю ваш улов госпожа жрица?

 

- Так я за этим вас и звала! - Подобострастная вежливость хозяина вызывала у Дозабелды чувство некоторого смущения. Первым делом Дункус отложил в одну из корзин всю "уклейку", во вторую свалил жереха и язя, а в третью отправил десяток пойманных под самый конец судаков.