ТРИДЦАТЬ ПЯТАЯ ГЛАВА

ГЕЙДЖ

Энди Амос Перри.

Мой сын.

Самый милый и самый забияка-ребенок, которого я когда-либо встречал.

Кроха, который обхватил мое сердце своим маленьким кулачком и держал его крепче, пока рос.

Мальчик, которого, как только что подтвердилось, нашли в озере. Телефон выпадает из моей руки после того, как Кори сообщает новость.

Я бегу в ванную.

Меня рвет.

Прижимаюсь к стене и плачу, прижав колени к груди.

Я хочу, чтобы моя жизнь закончилась.

Я ни хрена не защитил его.

Я не выполнил свою работу как отец.

Я знал, когда Люк позвонил мне и сказал, что они нашли тело, что это мой мальчик, но оставалась неизвестная надежда, что Энди все еще где-то там. Может быть, Мисси подбросила его куда-нибудь, как его биологическая мать... или, может быть, она отдала его кому-то другому, чтобы навредить мне.

Мисси столь же манипулятивна, сколь и красива.

Неудивительно, когда Лорен подходит ко мне и притягивает меня к себе. Она не вздрагивает от моих рыданий. Все, что она делает, это прижимает меня к себе и позволяет мне выпустить свою боль.

Она приняла бы ее как свою собственную, если бы могла.

И я бы сделал для нее то же самое.

Возможно, именно тогда ты понимаешь, что твоя любовь к кому-то настоящая. Ты с радостью примешь каждую унцию их боли и взвалишь ее на свои плечи. Лучше быть тем, кто страдает, тем, кто принимает каждый удар в сердце, чем смотреть, как кто-то страдает. Любить кого-то означает, что его боль – это ваша боль, и вы готовы нести её, когда ему плохо.

Прямо сейчас Лорен готова нести меня, куда бы мне ни нужно было идти.

***

Лорен и Люк пытались отговорить меня от поездки сюда, но я не могу принять правду, пока не увижу ее своими глазами.

Их любовь ко мне заставляет их быть рядом со мной, когда мы входим в полицейский участок.

Кори не хочет показывать мне фотографии для опознания тела. Он предлагает Люку сделать это за меня, но я качаю головой. Это должен быть я. Я пожалею об этом, как только фотография будет выставлена передо мной. Я хватаюсь руками за стол, чтобы не упасть, когда Кори показывает мне фотографию.

Мой худший кошмар теперь стал моей реальностью. Я видел много фотографий с места преступления. Я знал, что не стоит ожидать его улыбающегося лица. Но он был моим сыном, и это разрывает меня на части.

Мой маленький мальчик.

Поправка: тело моего маленького мальчика.

Разлагающийся труп – это не тот мальчик, с которым я играл в футбол, и не тот сын, который хотел стать полицейским, как и его папа, когда вырастет.

Теперь у меня от него остались только воспоминания.

***

— Привет, — шепчет Лорен, ее голос робок, когда я вхожу в спальню с полотенцем, обернутым вокруг талии, после душа.

Я пошел в душ, как только мы вернулись из участка. После просмотра фотографий и отчета о вскрытии я надеялась смыть с себя все мысли о том, как страдал мой сын.

Утешало то, что в этот раз Лорен была рядом со мной. Я прошел через это один, когда пропал Энди. Конечно, у меня был Люк, но есть разница между любимой девушкой и другом, утешающим тебя.

Я сажусь на край кровати.

— Мы можем поговорить о том, почему ты уехала, и как мой отец признался, что это он попросил тебя уехать?

Она поднимает руки, и ее брови сходятся.

— Гейдж... Я могу объяснить. — Я останавливаю ее от продолжения.

— Как бы я ни хотел на тебя злиться, ты думала, что поступаешь правильно ради моего отца. — Я испустил тяжелый вздох. — Поэтому я не знаю, что я об этом думаю. — Мы оба совершили ошибки, о которых сожалеем, и каждый раз, когда я смотрю на Лорен, я вижу, как она сожалеет о том, что отпустила меня.

Ее лицо смягчается, глаза слезятся, и она отходит от меня, двигаясь к шкафу. Она открывает мою сумку и начинает вытаскивать одежду. Мой подбородок дрожит, когда она берет меня за руку, чтобы помочь мне подняться, а затем отпускает полотенце.

— Ты расскажешь мне об Энди? — спрашивает она, отбрасывая его в сторону.

Мои шорты в ее руках, и она помогает мне влезть в них, пока я рассказываю историю за историей о маленьком мальчике, которого я хотел бы, чтобы она встретила. Я не останавливаюсь, пока она помогает мне одеться или когда тащит меня в ванную, чтобы причесать волосы. Она заботится обо мне, а я дарю ей свои воспоминания.

***

— Я знаю, что это не совсем здраво для женщины – предлагать своему парню поговорить с бывшей женой, но в данном случае, я думаю, это может помочь тебе исцелиться, — говорит Лорен, из-за кухонного стола.

Ранее она дала Люку список продуктов, и он собрал все, что нам нужно для гамбо. Я сидел на кухне и продолжал свои рассказы об Энди, а они слушали каждое слово. Мне было приятно поделиться воспоминаниями о нем, ведь я прятал каждую его частичку, пока была в Блу Бич.

— Парень? — спросил я. — Мы опять к этому вернулись?

Люк ушел на работу, так что теперь нас двое... если не считать репортеров, разбивших лагерь на лужайке перед домом. Большинство из них ушли после того, как мы захлопнули дверь перед их носом, и вернулись в дом родителей Мисси.

— Я имею в виду... приятель. — Она уткнула лицо в руки и покачала головой. — Почему я смущаюсь? Я имею в виду, мы спали вместе, но что это значит? У меня не было парня после тебя, и если подумать, у нас никогда не было разговоров. Мы оба просто знали, кем мы являемся друг для друга. Не то чтобы я предполагала, что мы встречаемся, — продолжает она бредить. — Позволь мне переформулировать это. Это не совсем здраво, когда женщина говорит своему приятелю, чтобы он пошел и поговорил со своей бывшей женой.

Я прислоняюсь к столу.

— Посмотри на меня, Лорен. — Она медленно отводит руки от лица. — Нет необходимости в этом разговоре и на этот раз. Ты точно не мой приятель. Ты моя девушка, женщина, которую я люблю, мое, черт возьми, все. Давай проясним это прямо сейчас, хорошо?

— Хорошо, — протянула она, улыбка играла на ее губах. — Рада, что мы это прояснили.

— Я тоже. — Мое зрение начинает расплываться, а в горле першит, когда я думаю о том, что собираюсь сказать дальше. — Я думаю, что ты, возможно, права насчет Мисси.

Она бросает на меня удивленный взгляд.

Хотя я терпеть не могу Мисси, нам нужно это завершение. Когда она связывается со мной, это только поднимает воспоминания на поверхность. Это нужно прекратить. Ее имя, даже мысль о ней – это напоминание о том, что я потерял.

— Спасибо за понимание ситуации, — говорю я ей.

Она встает и обходит стол. Я хмыкаю, когда она отодвигает мой стул и садится ко мне на колени, обхватывая руками мою шею.

— Не за что. Позвони мне, если тебе понадобится подкрепление. Я бы не хотела ничего больше, чем всадить свой каблук ей в горло.

— Как человек закона, я сделаю вид, что не слышал, как ты это сказала. — Я наклоняюсь, чтобы прошептать ей на ухо: — Хотя я не могу сказать, что кто-то остановит или арестует тебя за это.

***

Это мой первый и единственный раз, когда я навещаю ее в тюрьме.

Кислый вкус наполняет мой рот, когда я сижу в машине Люка и думаю, правильно ли я поступаю.

Я хочу забыть о Мисси. После этого она для меня мертва.

Все улики против нее были косвенными. Ее обвинили в пренебрежении заботой, опасности для ребенка, непреднамеренном убийстве и нападении за мою травму от удара ножом. Ее адвокаты сначала утверждали: нет тела – нет суда. Они утверждали, что нет ни причины, ни времени смерти, и у нас недостаточно доказательств. К счастью, на нашей стороне были хорошие прокуроры.

Они работали с теми небольшими уликами, которые у них были. Они использовали голосовые сообщения, которые она оставляла мне. Первое, в котором она угрожала причинить Энди боль, и второе, в котором говорила, что я виноват в том, что она с ним сделала. За несколько часов до пропажи Энди она нагуглила в своем телефоне различные способы удушения, и ни одна из бесконечных историй и алиби, которые она рассказывала, не подтвердилась.

Сначала Мисси, конечно, сопротивлялась. Она утверждала, что его похитила биологическая мать, но это было оспорено после того, как Люк нанял человека, чтобы установить личность и разыскать женщину. В то время она находилась в стационарном реабилитационном центре. Второе ее утверждение заключалось в том, что она пошла в душ, а его не было, когда она вернулась, как будто Энди ушел и начал где-то новую жизнь. В конце концов, родители убедили ее пойти на сделку. Она призналась, что задушила Энди, и сказала, что бросила его тело в реку неподалеку от своего дома. Эту реку обыскивали несколько месяцев, но так ничего и не нашли.

Она отрицала, что была возле озера, где несколько дней назад нашли его тело, хотя кто-то видел ее там. Я много раз пытался добиться, чтобы его обыскали, но мое начальство сочло это ненужным, поскольку не было достаточно улик. На самом деле ее родители не сочли это необходимым, потому что знали, что есть вероятность, что Мисси лжет.

Я беру телефон, чтобы прослушать голосовую почту. Сейчас самое неподходящее время для этого, но мне нужно прийти туда с правильным настроем и бороться за Энди.

Моя голова словно кружится, а тело холодеет от звука ее голосовой почты. Ее слова выкрикиваются вокруг криков.

— ГЕЙДЖ! Гейдж! Тебе лучше отвечать на мои чертовы звонки, слышишь меня? Я видела их. Я видела все фотографии этой шлюхи, которые ты сохранил. Этой тупой стервы, которую ты так любишь, которая бросила тебя. Это я люблю тебя, Гейдж, а не она. Я! Я поддерживала тебя и делала все, чтобы угодить тебе. Я! Как ты мог так поступить с нами? Энди хочет, чтобы его мама и папа были с ним каждую ночь. Вот почему мы взяли его, чтобы дать ему семью – и если ты не можешь, значит, мы допустили ошибку, что взяли его... Если он не может иметь этого, значит, у него нет семьи. Мальчик не должен жить без семьи... Я избавлю его от боли за него. Я отпущу Энди на небеса, где у него будет настоящая семья. Попрощайся с нами, Гейдж, раз уж ты решил, что мы того не стоим. Энди не будет здесь, когда ты вернешься домой. Прими это.