Глава 7

Меч Коджи рассекал густой воздух амбара за домом фермера. Хоть осенняя погода все еще была холоднее обычного, Коджи был голым по пояс в амбаре. С потом его не лучшей тренировки и жаром, исходящим от животных, ему было достаточно тепло.

Коджи снова и снова взмахивал, ступни, руки и меч были продолжением его сердца. Он давно закончил упражнения и теперь сражался с волнами воображаемых противников. Его руки скользили по рукояти, но он не мог остановиться. Он не мог остановиться, пока не устал.

Амбар был одним из величайших подарков фермерского дома. Путешествовать инкогнито означало не заниматься в ранние утренние часы, и Коджи всегда чувствовал себя не так, когда пропускал тренировку, как будто последующий день был для него не совсем реальным. Его упражнения поддерживали его, сохраняли привязанным к настоящему моменту.

Он сердито сделал выпад, представив себе маленькую ухмылку Рё, как другой клинок всегда смеялся над шуткой, которую никто не понимал. В его сознании его следующие атаки рассекали Хироки, крупного человека, потрясенного из-за своей смертности.

Коджи хотел ускорить тренировку, двигаться быстрее, приближаясь к пределам своих возможностей. Но он не посмел. Рё и Хироки стали в его разуме врагами. Независимо от того, был он уверен в этом или нет, он не хотел рисковать, демонстрируя всю свою силу. Лучше быть недооцененным.

Он собирался сразиться с ними утром после того, как к нему пришла Хана. Этим утром Рё завтракал с ним. Хироки не присоединился к ним, оставшись рядом с младшей дочерью семьи.

Рё пристально посмотрел на него через стол.

— Ты не спал с девушкой прошлой ночью, — комментарий был наполовину заявлением, наполовину обвинением.

Коджи встретился взглядом с другим ночным клинком. Он не мог действовать, пока Хироки был в другой комнате. Ему нужно было выждать, пока они двое окажутся вместе. Тогда он сможет противостоять им и сразиться, если противостояние перерастет в жестокость. А до тех пор ему приходилось подыгрывать. Он не умел обманывать.

— Она была не в моем вкусе.

Рё медленно кивнул, и Коджи ощутил отчетливое ощущение, что клинок ночи расплетал его слова и смотрел прямо на правду. Ни один из них не был уверен в другом. Каждый ощущал подозрения, но ни один из них не хотел проливать кровь, пока что.

С того завтрака два клинка ночи никогда не были вместе. Один всегда был с членом семьи, а другой выполнял различные повседневные дела. Рё, в частности, постоянно писал и принимал письма. Из семьи фермера вышли отличные курьеры.

Шли дни, Коджи встретил членов семьи, в чьем доме теперь спал. У отца только появилась седина в волосах, и он заметно хромал. Его жена была невзрачной женщиной, которая готовила одни из лучших блюд, которые Коджи когда-либо пробовал. Оба старались избегать его, и он видел пару только мельком.

Коджи видел чаще четверых детей. Старший сын часто уносил письма Рё, но иногда отправляли старшую дочь, на один или два года младше сына. Двое младших детей, также сын и дочь, чаще всего выполняли работу по дому.

Никто из них особо не разговаривал с Коджи, они смотрели в другую сторону, когда он входил в ту же комнату или коридор. Время от времени старшая дочь смотрела в глаза, но в остальном ему казалось, что он жил в доме призраков.

Чем больше времени Коджи проводил с двумя другими клинками, тем больше он начинал верить, что они замешаны в чем-то большем. Переписка была самым большим ключом к разгадке. Курьеры прибывали в течение всего дня, и с первого взгляда у Коджи создалось впечатление, что они были вынуждены выполнять свои обязанности, как и семья фермера. Объем показывал, что письма доставлялись недалеко. Коджи охватило любопытство, но он сдерживался.

Каждое утро, просыпаясь, Коджи надеялся, что именно в этот день он сможет обсудить поведение захватчиков. Он чувствовал их действия по ночам, и все, что он мог сделать, это не вылететь из своей комнаты. Но разве молчание не лучше потери жизни? Каждую ночь он сжимал зубы и сдерживал гнев.

Рё, по крайней мере, был умен. Эти двое не ошибались, никогда не были вместе нигде, кроме как рядом с заложником, и Коджи с таким же успехом мог быть привязан к стулу, ведь не мог помочь. Его единственным выходом была утренняя тренировка, какой бы неудовлетворительной она ни была.

Коджи почувствовал приближение Ре к амбару, но не прекратил тренироваться. Он перешел на стандартные упражнения, которым учили всех клинков ночи, когда они были юны. Его меч поднялся над его правым плечом выше головы, и он развернулся, отступил и нанес удар. Он шагнул вперед и снова поднял свой меч, его тело легко вспомнило технику, которую он прорабатывал тысячу раз. Даже если бы Рё наблюдал за ним, он мало что узнал бы из практики.

Рё наблюдал, как Коджи завершает технику, затем одобрительно кивнул.

— Жизненно важно практиковать основы. Хироки может чему-то научиться из твоей преданности делу. Как давно у тебя статус мастера?

— Почти два года, — Коджи не мог не почувствовать прилив гордости в груди. Он был одним из самых молодых клинков ночи, когда-либо проходивших испытания мастерства.

Ре согласился.

— Ты был молод, — клинок, казалось, собирался сказать что-то еще, но остановился. Но Коджи мог догадаться. Прохождение испытаний в таком раннем возрасте указывало на уровень мастерства, который Коджи еще не продемонстрировал. Его ограниченная тренировка была еще одним доказательством того, что он не доверял Рё.

Коджи хотел прервать мысли Рё, пока они не зашли слишком далеко. Если он собирался помочь семье, ему нужно было оставаться в благосклонности Рё.

— Я могу помочь?

Рё вышел из транса и посмотрел на Коджи.

— Да. В этот вечер собираются клинки. Я хочу, чтобы ты присоединился ко мне.

— Хироки идет?

Рё покачал головой.

— Он хотел бы, но кто-то должен остаться здесь, чтобы семья не пыталась распространять о нас новые необоснованные слухи. Он хотел, чтобы я попросил тебя остаться, но мы оба решили, что для тебя важнее встретиться с некоторыми людьми на собрании.

Коджи обдумал предложение. На самом деле он не мог отказаться. Встреча была либо проверкой его верности, либо ловушкой. Возможно, всем сразу. Но Рё подтвердил то, что подозревал Коджи — поблизости были другие клинки. Коджи хотел пойти на встречу, независимо от ее цели. Он боялся оставить семью наедине с Хироки, но не видел лучшего варианта.

— Было бы приятно познакомиться с другими клинками. Спасибо за приглашение.

Рё слегка поклонился и ушел.

Коджи покинул дом со странной смесью трепета и волнения. День прошел, как последние несколько дней. Он тренировался и пытался медитировать, пока Рё и Хироки занимались повседневными делами. Коджи внимательно следил за любыми перерывами в их распорядке. Он ничего не нашел.

Солнце село, когда двое воинов покинули дом. Коджи был впечатлен холодной погодой. До зимы был еще месяц, но снег хрустел под его ногами, пока они шли. Он понял, что будет почти невозможно куда-то пойти, не оставляя следов.

Он следовал за Рё, который, казалось, хорошо знал эту землю. Они без колебаний двигались вперед по темному снегу, к неизвестному месту назначения. Их путь был тихим, Коджи направил чувство дальше, чем обычно, чтобы заметить любые возможные ловушки.

Он почувствовал клинков незадолго до того, как увидел другой фермерский дом. Удивительно, учитывая, что они были на равнинах. Он должен был увидеть его раньше. Только после того, как они поднялись на небольшой холм, Коджи понял, что Рё подошел к ферме, удерживая холм между ними и их местом назначения. Коджи не был уверен, но они явно выбрали не прямой путь. Неужели клинки сделали ловушки для защиты фермы? Чувство не очень помогало против заостренного кола в земле посреди ночи.

На ферме оказалось больше клинков, чем ожидал Коджи. Ему показалось, что многие клинки из Убежища оказались тут. Не меньше двух дюжин.

Коджи не ожидал того, что обнаружил, когда вошел. Мало того, что фермерский дом был заполнен клинками, но и настроение было почти бурлящим. Одаренные свободно разносили кружки с напитками, и комната наполнялась смехом и криками.

Все в нем сжалось. Ему хотелось напиться, но увиденное вызывало отвращение. Некоторые клинки были так пьяны, что лица были красными, а голоса — неуправляемыми. Другие были сдержаннее, но их было мало. Коджи помнил, что за стенами Королевство охватила гражданская война. Его гнев был сильным, и потребовались все силы воли, чтобы сдержаться. Рё пристально смотрел на него.

Коджи взял первую предложенную кружку. Одна не навредит, и если выпивка отгонит подозрения Рё, это даже лучше.

Они общались, больше клинков собралось в доме. Коджи узнал некоторых. Пока он был рядом с Минори, он ходил в места, где собирались клинки в Убежище. Он искал лидеров или клинков, наиболее склонных к распространению слухов. Им он рассказывал свою историю о приговоре к смертной казни за выполнение долга. Минори спас его, и задача Коджи заключалась в том, чтобы дать клинкам понять, что его хозяин встал на защиту их прав. Благодаря этой работе Коджи знал нескольких человек, и некоторые тоже узнали его.

К счастью, его имя было известно сильнее, чем лицо. Многие видели его так же, как он видел их — в гостиницах и чайных вокруг Убежища. Один или двое знали его имя, но он изо всех сил старался держаться от них на расстоянии в маленьком зале.

Дверь в комнату открылась еще раз, и в толпе медленно воцарилась тишина. Коджи повернулся, все в нем сжалось, когда он увидел, кто вошел.

Коджи слишком хорошо знал ее, и она знала его тоже. Ее звали Акане, яростный клинок ночи, которая была готова смотреть, как мир сгорает. В местах, куда Коджи приходил в качестве помощника, сочувствовали его рассказу. В ту ночь Акане хотела выйти на улицы и атаковать лордов.