В небольшом доме Дайсуке было четыре человека, но он не был переполнен. Для Асы окружающая среда казалась успокаивающей, будто она укуталась в толстое одеяло в самом холодном сердце зимы. Дайсуке и Кейко, его жена, спали на небольшом чердаке, достаточно просторном для кровати. Мика, их дочь, делила свою комнату с Асой, и это безмерно радовало не по годам развитую девочку.

Одна из маленьких тревог Асы заключалась в том, что Кейко не захочет общаться с ней. Она была ревнивой женщиной, и хотя Аса не испытывала никакого желания к Дайсуке, она все еще помнила взгляды, которые получила в первый раз, когда они встретились в Убежище, прежде чем он загорелся.

Повода для беспокойства не было. Кейко встретила ее с распростертыми объятиями, будто она была любимым другом, а не тем, кого она встречала только однажды.

В последний раз, когда Аса видела семью Дайсуке, она помогла им сбежать из Убежища. Это были тяжелые времена, и чтобы выбраться, потребовались хитрость и ловкость. Она была рада видеть, что у них обоих все было хорошо. Мика было уже шесть лет, и она будто увеличилась вдвое с тех пор, как Аса видела ее в последний раз.

Аса также заметила, что временами Мика становилась почти невидимой для ее чувств. В первый раз, когда это случилось, Дайсуке был в комнате и покачал головой. Аса поняла. Ее мать после смерти своего отца не хотела, чтобы она стала клинком. После всего, что видел Дайсуке, неудивительно, что он не хотел, чтобы Мика была вовлечена в жизнь ее отца.

Проходящий мимо наблюдатель не заметил бы ничего необычного в трапезе той ночью. Все четверо сели за стол, и основная часть развлечений вечера исходила от бесконечного потока вопросов Мики. Аса отвечала на все, что могла, но некоторые вопросы Мики были сложными. Она не хотела говорить Мике, что встретила Дайсуке в ожесточенной битве с восемью стражниками. Она не знала, почему трава была зеленой, и уж точно не собиралась рассказывать девочке, сколько мужчин она поцеловала.

Все время Дайсуке и Кейко обменивались любящими взглядами и нежными улыбками. Аса представляла, что, когда ее не было, вопросы сыпались на них. Они, наверное, были рады перерыву.

Огонь согревал комнату, и Аса ощущала расслабление тела и разума по мере того, как приближался вечер. Еда была простой, но вкусной, Кейко явно гордилась тем, что ее готовка улучшилась за последние несколько месяцев. Аса не была уверена, но вроде помнила, как Дайсуке сказал, что большую часть еды готовил он, когда был дома.

К Асе неожиданно вернулись воспоминания о детстве. Ее семья зимой сидела за столом примерно так же. В детстве она любила зиму на ферме. Работы по дому становилось меньше, а день был короче. Они проводили больше времени вместе, как семья, сидя у костра, пока Сачио, ее отец, рассказывал истории.

Она давно не вспоминала о своей семье, и Аса поняла, что острая колющая боль, которую она обычно чувствовала, прошла. Боль все еще была постоянной, но стала чем-то другим.

Аса повернулась к Дайсуке во время короткого перерыва в допросе Мики.

— Дайсуке, ты знаешь какие-нибудь хорошие истории?

Улыбка Дайсуке была легкой.

— Да, но Кейко — настоящий рассказчик в семье.

Мика возбужденно захлопала в ладоши, и Аса устроилась удобнее. Кейко на миг задумалась и начала рассказ о храбром драконе, который хотел быть человеком. Вариации этой истории были обычным явлением во всем Королевстве, но Аса никогда не слышала, чтобы история рассказывалась хоть наполовину так хорошо, как у Кейко. У каждого персонажа был уникальный голос, и Кейко точно знала, когда сделать паузу для драматического эффекта.

Аса полностью погрузилась в мир, созданный голосом Кейко. В доме была уже не зима, а прекрасный весенний день. Мир не собирался погрузиться в хаос, и летающие драконы существовали, и они хотели отказаться от своей силы и бессмертия, чтобы стать людьми. Кейко закончила свой рассказ, заставив Асу почувствовать себя почти такой же грустной, как выглядела Мика.

На какое-то мгновение мир был совершенен. Кейко удобно устроилась в объятиях Дайсуке, а Мика потерялась в сказочном мире, сотканном ее матерью. Аса чувствовала себя так, как будто мир стал не важен.

Это не могло продолжаться долго. Его движение было едва заметным, но Аса уловила напряжение Дайсуке. Слабое движение вырвало Асу из мира комфорта в мир, в котором они жили. Она сосредоточила чувство, толкала его, пока не ощутила то, что привлекло внимание Дайсуке. Далеко, на пределе ее возможностей, собралась группа.

Они еще не были достаточно близко, чтобы увидеть дом, и могли вообще его не заметить, в зависимости от того, насколько плохая погода была на улице.

Кейко в руках Дайсуке почувствовала перемену в своем муже и села. Она с любопытством посмотрела на него.

Дайсуке неубедительно посмотрел на нее. Группа была не большой, но и не маленькая. Аса не была уверена, но насчитала около двадцати.

— Возможно, тебе пора уложить Мику спать, — сказал Дайсуке.

В этот момент Мика зевнула.

— Но, папа, я не устала!

Дайсуке ответил:

— Не устала, малышка. Но посмотри на свою маму. Она устала от тяжелого рабочего дня. Может быть, тебе стоит отвести ее к себе в кровать и помочь ей заснуть. Сможешь спеть ей колыбельную?

Мика энергично закивала, когда Кейко преувеличенно зевнула.

— Да, отец. Ты тоже скоро ляжешь спать?

Дайсуке подошел к Мике и крепко обнял ее.

— Конечно. Мы с Асой немного прогуляемся. Твой папа очень хочет потренироваться.

Мика и Кейко ушли в одну из трех спален и закрыли дверь. Аса и Дайсуке тепло оделись и вышли из дома.

После вечера в тепле огня снаружи Асу будто пронзила сотня ледяных иголок. Она чуть не убежала в дом, наплевав на потенциальные угрозы. Она присоединилась к Дайсуке, который поднялся по холму, занял место рядом с вершиной.

Вдалеке она увидела несколько лучей света, факелы в темноте ночи. Снег не шел, но ветер поднимал снег, напоминая бурю, хотя небо над ними было чистым.

Аса снова была впечатлена Дайсуке. Когда он ощутил группу, он был расслабленным со своей женой и дочерью, а это означало, что он направлял дар на невероятное расстояние с легкостью. Каким бы трудным ни было обучение, не было сомнений, что она попала в нужное место. Если бы она смогла развить те же навыки, что и Дайсуке, она была бы достаточно сильной, чтобы произвести любые изменения, которые она хотела.

Ее задумчивость была прервана вставшим Дайсуке.

— Давай подойдем к ним ближе. Я не чувствую, что среди них есть кто-то с даром.

Аса согласилась, и они вместе пошли к свету. Если бы кто-нибудь с другой стороны был одарен, два клинка были бы обнаружены. Дайсуке мог спрятаться от чувств, но Аса — нет.

Метель и безлунная ночь сделали двух клинков ночи невидимыми. Они не несли огня, руководствуясь только чувством и знанием местности Дайсуке. Они остановились в двухстах шагах от группы по пути ее следования. Дайсуке и Аса легли, скрывшись среди снега. Им не пришлось долго ждать.

В конце концов, перед ними прошла группа солдат. Их зеленая форма отметила их как солдат лорда Исаму, но они выглядели печально в снегу. Их лидер гнал мужчин вперед, его голос доходил до ушей Асы. Он говорил им, что их пункт назначения находился всего в лиге, и там у них будет тепло и еда.

Она почувствовала краткую вспышку жалости к ним. Единственным местом в лиге были открытые прерии или лес. Рядом не было поселений для размещения солдат. Хоть звезды были видны наверху, их командир вел их далеко.

Пехотинцы прошли вперед, некоторые были в двадцати шагах от укрытия Асы, ни один из них даже не заподозрил ее присутствие.

После того, как солдаты двинулись дальше, Аса и Дайсуке поднялись из снега. Она посмотрела на него за советом.

— Они не причинят нам вреда, и если они продолжат идти ночью, они не приблизятся. Мы не будем предпринимать никаких действий.

Для Асы этого было достаточно. Она тоже предпочитала избегать ненужного кровопролития.

Но, пока они смотрели, солдаты остановились и стали разбивать лагерь.

— Ну, конечно, — сказал Дайсуке.

Аса чувствовала себя должницей Дайсуке и увидела шанс вернуть небольшую часть своего долга.

— Я прослежу сегодня вечером, если хочешь. Просто чтобы убедиться, что они не наткнутся на твой дом.

Он смотрел на нее какое-то время, его лицо не читалось. Он кивнул.

— Хорошо, спасибо.

И он повернулся и пошел обратно к своему дому.

Аса не знала, что заставило ее крикнуть. Возможно, вечер с семьей. Возможно, она знала, что их не услышат.

— Дайсуке!

Он снова повернулся к ней.

— Я не могу сказать, что мне очень жаль. Я не буду лгать тебе, и мои чувства слишком запутаны, чтобы описать их. Но он был хорошим человеком, и мне жаль, что я причинила тебе страдания.

Глаза Дайсуке были тверже стали, и Аса опасалась, что зашла слишком далеко. Раны были еще слишком свежими. За все время, пока она тренировалась с ним, они не говорили о том факте, что она убила Киоши, человека, который приютил и тренировал Дайсуке с детства.

Его глаза немного смягчились.

— Он не был хорошим человеком. Он был лучшим из тех, кого я когда-либо знал.

С этими словами он быстро повернулся к своему дому и пошел прочь, метель скрыла его из виду.