— Куина! — Яз ахнула, шокированная. Она обхватила себя руками, понимая, что ней нет ничего, кроме плотно сшитых шкур крот-рыбы.

— Что? Они не могут меня понять. — Куина томно наклонилась, чтобы поднять свою нижнюю рубашку из шкуры. — И будь я проклята, если позволю им смотреть на меня свысока.

Одна из послушниц, маленькая, полуодетая девушка с каштановыми волосами, топорщащимися на недавно выбритой голове, сказала что-то, что привлекло внимание остальных. Теперь все они смотрели на Яз и Куину широко раскрытыми глазами. Девушка что-то крикнула Яз и подняла руки по обе стороны от плеч, имитируя положение, в котором их удерживали ярма.

Блондинка с суровым лицом, полностью одетая, протиснулась мимо невысокой девушки, повалив ту на кровать. Она остановилась в ногах кровати Яз и, повернувшись лицом к остальным, что-то объявила резким, властным тоном. Среди непонятного лепета Яз уловила имя Сестры Совы. Объявление закончилось тем, что девушка указала на Куину и сказала: «Ят». Затем на Яз: «Квимма».

— Яз, — сказала Яз, хлопнув себя по груди. Вероятно, это была та самая девушка, которую Сова разбудила прошлой ночью. Видя, что они с Куиной были одними из немногих, кто еще не оделся, Яз одарила девушку извиняющейся улыбкой и с трудом влезла в бриджи, затягивая завязки на талии. Она надела нижнюю рубашку, оставив руки обнаженными, за исключением плеч и предплечий от запястья до локтя. Ей хотелось надеть еще меньше, но и так она чувствовала себя некомфортно.

— Что она хочет? — Куина подошла и встала рядом с Яз, когда та заканчивала одеваться. Оба они были выше светловолосой девушки. На самом деле Яз была выше всех девочек, за исключением одной рыжеволосой герант в дальнем конце общежития и еще одной темноволосой в противоположном конце. Она поняла, что большинство из них были ровесниками Куины или младше. Светловолосая девушка многозначительно смотрела на шкуры и меха, все еще лежащие на кровати.

— Я думаю, она хочет, чтобы я все это надела, — сказала Яз. Она повернулась лицом к девушке и медленно покачала головой. — Слишком. Жарко. — Она сделала паузу, а затем сказала: — Тслата.

— Что это значит? — спросила Куина.

— «Жарко», мне кажется. — Яз не была уверена, откуда знает это слово.

Блондинка озадаченно посмотрела на нее, в то время как другие поблизости захихикали. Она пожала плечами и повернулась к двери, поманив Яз и Куину за собой.

В коридоре толпа послушниц направлялась к главным дверям, девушки поменьше с противоположной стороны, девушки постарше, некоторые из которых выглядели взрослыми молодыми женщинами, спускались по лестнице. Все они болтали, смеялись и толкались. Подавляющее большинство оказалось слишком сосредоточено на своих делах, чтобы заметить Яз и Куину, но некоторые бросали в их сторону острые взгляды, и, когда они подошли к главным дверям, высокая молодая женщина с длинными черными волосами и кожей цвета снега быстро подошла к ним сзади и железной хваткой схватила их обоих за шеи.

— Вачта сени хиэ?

— Не надо, — прошипела Яз, когда Куина попыталась вырваться.

Светловолосая девушка еще раз объяснила их присутствие, ее тон сменился с командного на что-то гораздо более уважительное. Старшая послушница фыркнула и ослабила хватку, сказав что-то короткое и резкое, прежде чем пройти мимо них на дневной свет.

Яз и Куина последовали за ней, наслаждаясь облегчением от жары в дормитории, легкий ветерок заиграл на их обнаженной коже. Они пошли за своей проводницей, которая вела их в общем потоке. Теперь их замечали и другие послушницы, некоторые явно узнавали в них девушек, утопленных накануне. Шепот пробежал взад и вперед, ответ конкурировал с вопросом.

Яз чувствовала себя неловко, входя в переполненный зал, — на нее смотрело так много глаз, — но все ее смущение исчезло, как только она вдохнула.

— Боги во Льду! — пробормотала Куина.

— Это так вкусно пахнет. — Яз с благоговением смотрела на четыре длинных стола, на послушниц, усаживающихся на стулья вокруг них, и на еду, громоздящуюся на тарелках по всей длине каждого стола.

Они с Куиной одновременно бросились к ближайшему столу. Блондинка что-то говорила им, но ее настойчивость казалась далекой и неважной на фоне дразнящих ароматов, наполнявших комнату. У Яз не было названий продуктов, которые она могла видеть, но нос уверял ее, что они определенно съедобны. Она села перед миской, наполненной желтым… чем-то. На другом блюде лежали сморщенные ломтики коричневато-розового цвета. На еще одном — множество маленьких зеленых шариков. На столе перед ней стояла тарелка, по обе стороны от нее стояли металлические приборы. Она могла видеть, что послушницы, уже сидевшие за столом, положили еду на свои тарелки и использовали тупой нож и крошечное раздвоенное устройство, чтобы отправить ее в рот. Яз повернулась к Куине: «Должны ли мы…» Но девушка уже взяла горсть желтых и горсть ломтиков. Бросив то и другое на тарелку, она потянулась за зелеными шариками.

Слишком голодная, чтобы остановиться, Яз сделала то же самое. Они обе склонились над своими тарелками, запихивая еду во рты.

— О боги, — выдавила Куина с набитым ртом.

— Я… — Яз яростно жевал. — Я знаю! — Джеззел, девушка-икта, на два года старше Яз, однажды сказала ей с большим чувством собственного достоинства, что удовольствие, бо́льшее, чем все, что она знала за свою короткую жизнь, ждет ее, когда она приведет мужчину в свои свадебные меха. Яз, с полным ртом хрустящих сочных ломтиков, была совершенно уверена, что Джеззел вышвырнула бы любого мужчину из своей палатки, если бы ей дали шанс обменять его на то, что ели зеленоземельцы.

Яз и Куина продолжали жадно есть, время от времени обмениваясь одобрительными возгласами. Яз жевала до тех пор, пока у нее не заболела челюсть, а затем прожевала еще немного. Она потянулась за второй, третьей и четвертой порциями.

— Яз? — сказала Куина, звуча немного растерянно.

— У?

— Я… — Куина потянулась к миске, в которой все еще оставалось немного зеленых шариков. — Мой желудок… Он больше не хочет?

— Это… — Яз собирался сказать, что это безумие. На столе еще оставалась еда. Икта ловили рыбу, которой иногда было много, но они никогда не наедались. Они ели именно столько, сколько требовалось для поддержания их жизни. Холод гарантировал, что ни одна рыба никогда не пропадет впустую, а благоразумие гарантировало, что они едят минимум, необходимый для выживания, так что, когда одно море закрывалось и им приходилось отправляться в путь в поисках следующего, у них было больше шансов избежать голода. Пока она не оказалась среди Сломленных, Яз всю жизнь ела все, что было. Теперь она неожиданно обнаружила, что человек может съесть так много, что ему больше не захочется есть. — Мне кажется, внутри нас больше нет места.

— Мы полны? — спросила Куина с явным огорчением.

Яз подняла голову и отодвинула тарелку:

— Да, мне кажется.

Раздались аплодисменты, и Яз с ужасом поняла, что все смотрят. Среди аплодирующей публики было несколько насмешливых улыбок и взглядов, полных отвращения, но большинство, особенно младшие девочки, которые пришли постоять и поглазеть, казалось, были искренне впечатлены нападением двух лед-людей на еду, которая теперь почти вся исчезла.

Она встала, вытирая руки о ноги, и огляделась в поисках блондинки. «Венна?» Она запоздало вспомнила имя девушки.

— Здесь! — Венна сердито помахала рукой с порога, явно готовая уйти.

— Пошли. — Яз подняла Куину на ноги, и они вместе поспешили за Венной, причем Куина держалась за живот.