40 Яз

Яз и остальные последовали за Зоксом обратно через лабиринт проходов и комнат к длинному склону, который раньше охранял трехглавый пес. Было легко увидеть Теуса в Зоксе, когда он стоял прямо, как человек. Но, когда он стоял на четвереньках, трудно было не думать о нем как о Зоксе, преданном и молчаливом псе.

Она не знала, что и думать. Теус был монстром, который похитил Зина, поработил множество Сломанных, был ответственен за убийства, каннибализм и пытки. Он также был ответственен за спасение их жизней, по крайней мере дважды, возможно, больше, и в этот самый последний раз от угрозы вечных мучений.

— Зачем мы тебе нужны? — У нее было искушение пнуть Зокса, чтобы привлечь внимание Теуса, но она поняла, что только повредит ногу. — Зачем ты это делаешь?

— Я изложил свои причины. Ты что, не слушала? — Он зарычал, более похожий на собаку, чем когда-либо был Зокс.

— Ты рассказал не все, — ответила Яз.

— Много веков назад меня привезли в этот город в цепях. — Теус повел их вверх по длинному склону. — Но разорвали меня на части именно в Весте. Вот где они отбросили мои грехи один за другим — и у меня их было много, по словам моих собратьев. Они называли таких, как я, преступниками и террористами, потому что мы не разделяли их видение будущей утопии. Нам было все равно, что солнце умирает и мир замерзнет. Мы были готовы стоять до самого конца и оставаться самими собой.

Я не всегда был таким. Мои родители были бунтарями, и я восстал против их бунта, как часто делают молодые. Каждое поколение разочаровывает предыдущее. Я покинул лед — тогда у нас тоже был лед, но только на крайнем севере. Я стал ездить по городам. Я даже попробовал очиститься по собственной воле. В городе Айрес, в изнуряющей экваториальной жаре, я позволил им принести мне сердце-камень и вырезать первый из моих так называемых недостатков. Я сразу понял, что они уменьшили меня. Я знал, что приобрел меньше, чем потерял. Но в те последние дни, когда большинство из нас уехало, а оставшиеся готовились к последнему отъезду, не было места для выбора, не было времени для разных мнений. Никто не должен был остаться. Я забрал то, что потерял, и убежал, но они поймали меня здесь и доставили по суше в Весту, где разбирались с самыми сложными случаями. Принудительное очищение — тяжелое дело: они вырезали больше, чем нужно, просто для уверенности. Бледная тень, которая осталась от меня, Прометеуса, охотно пошла с ними, поблагодарив их за помощь. И я остался разорванным на куски, гниющим в защитных чанах вместе с миллионом других грязных осколков.

Мне нужно снова стать целым, поэтому я должен последовать за своими братьями и сестрами в их утопию и вернуть то, что было отнято. Чтобы последовать за ними, мне нужно открыть ковчег. Но четыре племени были умны. Когда они поняли, что с ними делают города, они проникли в последний из ковчегов и спрятали внутри управление своей луной. Что может быть лучшей защитой от оружия, которое Пропавшие оставили своим слугам, чем одна из собственных цитаделей Пропавших? И они заперли ее по-своему, надеясь, что никто никогда больше не сможет ее отпереть.

Мне нужен Стержень-корень, потому что он был там в то время. Он знает, что они сделали. Он знает, какие изменения они внесли, какие средства защиты они установили и как ими управлять, как только ковчег будет разблокирован.

И как они заперли ковчег? Они привезли четыре своих корабль-сердца — такие же, как самые большие из наших сердце-камней, предназначенных для перемещения кораблей между звездами, — и они использовали их для создания барьера, который можно было открыть, только объединив четыре сердца кораблей. Но потом они разбили сердца кораблей на куски, и ни они, ни города не смогли их восстановить. Это была технология, которая была утеряна племенами, и умение, которое ушло вместе с Пропавшими.

Так что ты нужна мне, Яз, потому что сердце-камни сломали меня, и власть над ними покинула меня. Ты нужна мне, потому что на всем Абете единственный человек, который ближе к Пропавшим, чем я... это ты.

— Я не... — Яз покачала головой. Рассказы Икта о Мокке и Зене, наблюдавших с берега черного моря, как четыре лодки были выброшены на берег, были прекрасны и хороши. Но Мокка и Зен на самом деле не были Пропавшими!

— Пропавшие — пятое племя, — сказал Теус. — Часть первой волны, покинувшей родной мир человечества на вечность раньше тех, кто прибыл сюда из четырех систем. Я — часть последнего вознесения, которое покинуло Абет задолго до прибытия новых племен, но некоторые из секты моих родителей избежали очищения и сумели спрятаться в северных льдах. Это не то место, где можно процветать. Их потомки остались горсткой, ведущей примитивный образ жизни. Я не знаю, когда и как они познакомились с пришельцами, но их не узнали, и со временем их кровь смешалась, хотя их род остался на севере.

Итак, ты, Яз, как и Мали — полн-кровка квантал, а твоя быстрая подруга — хунска прайм; ты — Пропавшая-полукровка, наследница звезд, как ты их называешь, обладающая редкими талантами, которые откроют для меня ковчег.

Яз подняла голову, ожидая увидеть, что остальные смотрят на нее, как будто она была каким-то невиданным существом со льда, но вместо этого обнаружила, что все они смотрят на черные ворота, которые выплюнули их в подземный город. Она направила самую большую из своих звезд вперед, чтобы коснуться кольца, открывая путь.

— Пойдем. — Эррис шагнул и исчез.

Зокс поплелся за ним. Куина бросила на Яз непроницаемый взгляд, затем метнулась внутрь, за ней последовал Турин. Стержень-корень тек по их следу.

— Мали? — Яз жестом пригласила девушку пройти вперед.

— Я... — Мали схватилась за свою культю, морщась.

Яз поняла:

— В прошлый раз ты потеряла руку. Мне очень жаль.

Решимость застыла на лице Мали; она склонила голову и рванулась вперед. Яз бросил последний быстрый взгляд на пыльные залы Аидиса и шагнула вслед за ней.

— Да будет свет! — Стержень-корень молча хлопнул в ладоши, когда звезды Яз появились под черным куполом. Яз обнаружила, что лежит в черных воротах. Она перекатилась в сторону, перелезла через край и встала на ноги.

— Что теперь?

— Монстры Сеуса. После этого, если мы выживем, много ходьбы. — Турин без особой радости огляделся по сторонам. — Очень много ходьбы. Еды надолго не хватит.

— Если нас не убьет эйдолон, — отозвалась Куина с притворной веселостью.

— Хватит с меня ходьбы, — проворчал Теус. — Стержень-корень. Все эти прекрасные врата. Какие из них ты использовал, чтобы шпионить за девушкой? У тебя, должно быть, были врата достаточно близко к ней.

Яз хотела было возразить и заявить, что за ней никто не следил, но потом поняла, что Теус имел в виду Мали.

Стержень-корень вздрогнул и исчез.

— Эти, — крикнул он, появившись где-то посередине поля с лежачими воротами. — Но Сеус заблокировал все маршруты. Даже смотреть сквозь них опасно.

Зокс вышел, чтобы присоединиться к нему, его тяжелые ноги странно бесшумно ступали по черному полу. Внезапно вспомнив о своей жажде, Яз опустила одну из своих звезд на землю подальше от остальных. Черный пол исчез в круге, обнажив лед в ярде внизу. Она пожелала, чтобы звезда нагрелась, и начала растапливать бассейн.

— Турин? — Она указала на проблему. Если она оставит звезду там, остальные не смогут приблизиться к бассейну, который она делала. Если она уберет его, то пол закроется.

— К вашим услугам, леди Пропавшая. — Он наклонил голову, плутоватая ухмылка убрала боль из титула.

Мгновение спустя талая вода начала подниматься серебристой змеей, которая извивалась в воздухе. Яз вспомнила, как Турин нерешительно проверял свою силу в пещерах Сломанных, чтобы поднять лужу вокруг своей руки. Казалось, это было целую вечность назад.

Змея распалась на сверкающие сферы, почти как звезды Яз, и Турин сосредоточенным усилием направил их отдельно на Яз, Куину, Мали и себя. Они пили прямо из воздуха, удивляясь, как хорошо холодная вода действует на пересохшее горло.

— Теперь Стержень-корень скажет нам, что мы питались в черном куполе и поэтому должны возвращаться сюда каждый третий день, чтобы удовлетворять его призрачные потребности, — сказала Куина.

Но Стержень-корень склонился над дальними воротами, рядом с ним стоял Зокс, все еще запряженный в сани, везущие их скудные пожитки. Нос пса почти касался черноты ворот.

Яз и остальные присоединились к ним.

— Там сейчас ночь? — спросил Эррис.

Турин фыркнул:

— Как там может быть ночь, если здесь ее нет?

Яз кивнула. Она не могла видеть небо, но знала, что в это время года с такими короткими ночами за пределами купола должен был наступить еще один день:

— Значит там другое время? Разве ты не говорил, что врата ведут куда угодно и когда угодно? Может быть, они ведут в сегодняшний вечер. Или в прошлую ночь!

Зокс поднял голову, чтобы посмотреть на нее:

— Эта функция сохранилась в очень немногих вратах. А путешествовать в обратном направлении всегда неразумно. Кроме того, для этого обычно требуется сердце-камень гораздо большего размера, чем любой из тех, которые у тебя есть. Но Эррис прав: в одном месте может быть ночь, а в другом — день. Ваш мир — шар, вращающийся вокруг своей оси.

Пока Яз обдумывала эту идею, Теус поставил одну из тяжелых ног Зокса на ближайший сигил, который немедленно загорелся:

— Я нашел путь через это. Но он проработает недолго. За нами охотится Сеус.

— Мы просто?.. — Яз посмотрела на черный круг. Почему-то это казалось неправильным. Они так долго порабощали себя этой задачей, столько дней трудились на льду, подставляли себя пасти ветра, были так близки к смерти, так близки к пределу своей выносливости и преодолели едва ли четверть расстояния; и теперь, здесь, в этом городе, затерянном в просторах всего этого льда, Пропавший предложил им возможность поглотить все оставшиеся мили одним шагом. Это было похоже на обман. Это было похоже на оскорбление путешествия Майи. Их собственных усилий. — Это просто...