34 Яз

Долгое мгновение две половинки разума Яз боролись на острие ножа. Половина Яз знала, что Майя мертва и что открывать стену — безумие. Другая половина не заботилась о фактах, только о правильном и неправильном. Эта часть не хотела ничего, кроме как броситься и спасти свою подругу, даже если это означало погибнуть самой.

— Она не могла уйти. — Турин стукнул кулаком по стене.

Куина промолчала. Она сидела, уставившись в никуда, и держалась так неподвижно, что, если бы не дрожь в руках, Яз подумал бы, что она одержима каким-то духом. Две слезинки скатились по ее осунувшемуся лицу.

Яз почувствовала, как внутри нее нарастает крик, непреодолимый, как чих. Она стояла лицом к черному городу перед ними, сложив руки по бокам.

— Яз? — начал Эррис.

Крик вырвался из нее, бессловесный рев ярости и потери, эхом разнесшийся по куполу, заставив звезду вспыхнуть горячим синим светом с малиновыми крапинками.

— Мы должны идти дальше. — Эррис потянулся к ней, но тут же опустил руку.

— Эйдолон сможет добраться до нас здесь, по-твоему? — Яз прорычала ответ, злясь на все, наполовину надеясь, что монстр найдет способ проникнуть внутрь, чтобы она могла заставить его съесть ее звезду.

Эррис развел руками:

— Я не знаю. В обычных обстоятельствах, нет, но с помощью Сеуса все возможно. Мы должны найти Стержень-корня, пока можем.

— Она не может быть мертва. Она зашла так далеко. — Куина произнесла эти слова так, словно разгадывала загадку, как будто ее логика могла исправить то, что произошло.

— Мы должны идти. — Турин отвернулся от стены и направился было к Эррису, но уклонился от ауры звезды.

— Дай нам немного времени. — Яз заговорила резче, чем намеревалась. — Разве она не заслуживает большего, чем несколько мгновений?

— Она заслужила пожизненное почитание. — Турин повернулся к ней лицом, и она растерянно заморгала. Казалось, что вокруг него вращаются крошечные звезды, но затем она поняла, что какой-то бессознательный аспект его лед-работы снял слезы с его лица и заставил их повиснуть в воздухе, где они поймали звездный свет. — Но она не дошла. Теперь мы здесь, и она хотела бы, чтобы мы выполнили нашу миссию.

Яз выдавила улыбку. Майя использовала бы эти слова. Выполняйте нашу миссию. Аксит до конца.

— Куина. — Яз протянула девушке руку и подняла ее на ноги. Она неуклюже поднялась, приволакивая левую ногу. Яз открыла рот, чтобы сказать что-то утешительное, но внезапно Куина уткнулась лицом в меха Яз, задыхаясь от рыданий. Яз нерешительно обняла ее, потрясенная хрупкостью Куины. Это был не путь Икта. Икта терпели: они не тратили энергию на горе. Но потом она вспомнила, как Квелл рассказал, что ее отец сломался после того, как она и Зин спустились в яму, и, как будто получив разрешение, что-то сломалось и в ней, и она присоединилась к Куине в ее горе.

Она не знала, как долго они так оставались, но в конце концов они расстались. Яз убрала мокрые от слез волосы с лица Куины и повернулась к Турину, который сидел на корточках на черном полу купола, изучая свои руки, как будто они были завалены его мыслями:

— Пошли.

Они двинулись дальше, вглубь купола. Яз послала свою звезду впереди них, и куда бы та ни летела, она просто стирала черные шпили, вырезая среди них движущуюся дыру, которая исчезала, когда звезда улетала дальше.

— Какой во всем этом смысл? — Турин махнул рукой в сторону башен. — А в тех, что снаружи?

— Интересно, что мы найдем в середине, — ответил Эррис. — Еще одна площадь и гораздо меньший купол? С крошечным городом внутри?

— Разве должен быть смысл? — спросила Яз. — Есть ли у Зокса смысл или у других, подобных ему? Разве это не просто работа разума брошенного города, разума, предоставленного самому себе и медленно сходящего с ума?

Здания закончились раньше, чем ожидалось. Площадь в этом городе была в сотне ярдов в каждую сторону, черный пол был усеян десятками кругов; все они были одинаковыми и достаточно широкими, чтобы Яз могла лежать с вытянутыми руками и все еще быть в нескольких футах от прикосновения к краям. Все их периметры были около фута в ширину, шесть дюймов в толщину и усеяны сигилами.

— Туман-врата, — выдохнул Турин. — Как и те, которые я видел.

— Их следовало бы назвать вода-вратами, — сказала Яз. — Ты чуть не утонул. Что в этом было туманного?

— Тумз-врата, — раздался слегка раздраженный голос позади них. — Уотергейт[2] — совсем другое дело.

Они развернулись, и там, в бледном свете, как в одном из снов Турина, нарисованных на тумане, стоял Элиас Стержень-корень.

— Что? — За долгие недели их путешествия Яз много думала о том, что скажет Стержень-корню, когда они, наконец, снова встретятся. «Что?» в них не было.

— Тумз-врата не имеют ничего общего с туманами. Они названы в честь своего создателя. Я встречался с ним однажды, знаешь об этом? Профессор Тумз. К тому времени он, конечно, был уже старше, и я только что закончил учебу, но он все еще был самым блестящим человеком, которого я когда-либо встречал. — Стержень-корень, прищурившись, посмотрел на Турина. — И как его имя оказалось на губах дикаря на краю света? — Он оглядел остальных. — И вообще, кто вы такие? И чего вы хотите? — Он не сводил с них глаз, вытянув длинную руку, а затем длинный палец, чтобы указать прямо на парящую звезду. — А откуда у вас сердце-камень? — Подозрение промелькнуло на узких углах его лица.

— Мы пришли из города Веста, — сказал Эррис.

— И нас сюда послал ты, — добавила Яз.

Стержень-корень приподнял бровь.

— За пределами купола за нами охотится эйдолон, — продолжила Яз. — Я думаю, его послал Сеус.

Стержень-корень поморщился, услышав это имя.

— Никто не может послать эйдолона. Может быть, он направил его сюда или привел. Но то, что Сеус охотится за тобой, объяснило бы все это. — Он махнул рукой в сторону площади, и в одно мгновение все Тумз-врата осветились, стали окном в какое-то другое место. Яз могла ясно видеть только ближайшую горстку врат, сосредоточенных на монстрах. Ближе всех был огромный охотник, источающий звезда-свет и тащивший по льду свое сочлененное тело на хаотически двигающихся конечностях. В другом круге серебряное существо неслось вперед на размытых движениях того, что могло быть ногами, все его тело было острым, как у хищной рыбы. Еще одни показывали что-то более похожее на катящийся сгусток жира, но с тревожными формами, смутно видимыми внутри, похожими на человеческие кости.

— Кто они? — выдохнула Куина.

— Неправильный вопрос. Вопрос, который ты должна были задать: Куда они направляются? — сказал Стержень-корень. — И ответ: сюда. Они все направляются сюда.

Турин взглянул на черную крышу над ними, словно ожидая, что она содрогнется от мощного удара:

— Когда?..

— А это, — перебил его Стержень-корень, — возвращает меня к моему вопросу: кто вы такие и чего хотите?

Яз все еще слышала последний крик Майи и была не в настроении кланяться и расшаркиваться перед ложным богом. Или даже быть вежливой:

— Ты послал нас сюда. Один из вас. И я не собиралась приходить, потому что я хочу только одного — добраться до юга и увидеть зеленый мир.

Стержень-корень покачал головой.

— Это невозможно. До Коридора тысячи миль, а по дороге нет ничего, кроме льда. В настоящее время... — Он посмотрел в сторону, как будто мог видеть что-то, чего они не могли видеть. — Господи Иисусе. Снаружи минус восемьдесят шесть.[3] И это не считая сильного ветра. Все, что на вас надето, — кусочки мертвого животного. Как вы вообще живы?

Яз не поняла вопроса и отмахнулась от него:

— Но у нас кончается еда, и нам нужна была помощь. И цена, которую мы заплатили за это, — друг, убитый, пока мы пытались пробиться сквозь твои стены.

Стержень-корень сжал губы. Его изображение замерцало, и на долю секунды Яз показалось, что вместо раздражения на его лице появилось страдальческое выражение. Может быть, сочувствие.

— Я не знал, что там кто-то есть. Я не видел ни вас, ни эйдолона. Стены держатся крепко. Врата — мои единственные глаза на внешний мир.

— Сейчас я хочу продолжить наше путешествие, — продолжала Яз, — и пусть Сеус оставит нас в покое. — Она начала ходить между вратами, заглядывая в каждые, когда проходила мимо. По какой-то причине они напомнили ей озеро, которое показывал ей Эулар, то, которое было слишком идеально, чтобы вода в нем замерзла. Некоторые показывали чудовищ в движении; некоторые просто смотрели на огромные белые пустыни, не давая ощущения масштаба. Она могла смотреть на несколько квадратных ярдов льда или на сотню квадратных миль.

Она ожидала, что Стержень-корень последует за ней или потребует, чтобы она остановилась. Вместо этого он просто наблюдал за ней, как и другие, и поэтому она ходила, надеясь сдержать свой гнев и горе, договориться со Стержень-корнем и не высказать свое мнение настолько ясно, что он просто выбросит их наружу, где их прикончит эйдолон.

Дважды она видела врата, открытые на идущие кланы; одни были видны издалека на уровне земли, другие — гораздо ближе, но сверху. Вид стольких людей, собравшихся в одном месте и двигавшихся с одной целью, заставил ее тосковать по Икта и уверенности в этой жизни.

Яз остановилась, чтобы изучить клан, видимый сверху. Все ворота излучали холод, и хотя она не могла слышать или чувствовать ветер, она подумала, что, возможно, если бы она вошла в одни из них, она могла бы оказаться внутри сцены, показанной ей. Она сопротивлялась искушению. Она двинулась дальше и увидела еще одного охотника, бороздящего лед. Мысль о том, что врата могут позволить контакт, заставила ее отойти подальше от этого озера и от следующего на случай, если один из ужасов, которые выслеживали Стержень-корня, мог вытянуть руку и схватить ее.

— И что этот другой я хотел, чтобы ты сделала, когда пришла сюда? — крикнул Стержень-корень, теряя терпение. — Он передал тебе сообщение?