22 Яз

Яз висела, не в силах ни пошевелиться, ни даже моргнуть. Регулятор продолжал бодрствовать с тех пор, как она проснулась, и она молча боролась, чтобы противостоять влиянию красных звезд. Удивительное появление Эрриса зажгло жестокую надежду, что Квелл, Зин и Као, возможно, также пережили наводнение, но не смогли последовать за ней в красное свечение галереи. В отличие от Эрриса, им нужно было дышать. Она в ужасе наблюдала, как регулятор натравил звезды на Эрриса и существо, которое он привел с собой. Надежда снова вспыхнула, когда показалось, что Эррис победил жреца, но затем, в один ужасный момент, Казик призвал в себя Скрытого Бога, и Эррис был уничтожен непрямыми атаками Аргеса. Каким-то образом он разрушил механизм, при помощи которого Эррис контролировал тело, и проделал то же самое с его странной собакой.

Эррис лежал беспомощный. Надежда, которая, казалось, исчезла навсегда, и которая каким-то образом проснулась из пепла, когда он появился, вопреки всем ожиданиям, теперь исчезла, погасла в одно мгновение, оставив только ту же холодную уверенность, что это конец и что оставшееся ей будущее — быть игрушкой пустого бога.

Яз пыталась бушевать, пыталась бороться, но шепчущий свет окутал ее, отгородив время за морем тихих звуков. Ей больше не с чем было бороться. Ни одна из звезд больше ее не слышала. Только пыль в ее кармане, множество золотых зерен, которые она когда-то сплавила в один камень, хор, ставший единым голосом. Только они все еще слышали ее через связь, которую выковали время и забота. И теперь, зернышко за зернышком, она вытаскивала эту пыль из кармана и отправляла ее дрейфовать среди Сломанных.

Позади нее раздался глухой стук. Звук чего-то твердого, ударявшего о пол. Красная звезда покатилась у нее под ногами и остановилась в ярде перед ней. Скромная звезда, размером с ноготь большого пальца, похожая на ту, что была установлена там, где железные полосы пересекались над ее грудиной.

Позади нее раздались медленные хлопки:

— Великолепно! Что за чудовищем ты стал, маленький Аргес!

Яз знала этот голос. Он был глубоким, полным уверенности и злобы, с затаенным весельем. Несмотря на это, посреди шепчущего света, заполнившего ее разум, она изо всех сил пыталась определить его.

Аргес резко повернул изуродованную голову регулятора, устремив взгляд своего единственного темного глаза на что-то позади Яз и слева от нее.

— Субарти канит серад? — Голос произнес слова, которые не имели смысла.

— Я не буду говорить на этом языке, — прорычал Аргес. — Его время прошло.

— А это что за нелепая штуковина? — За этим последовал звон металла. — Ты возился с вещами, которых не понимаешь, Аргес. Совсем как тот мальчик на полу.

Черный глаз Аргеса нахмурился, его рот сначала отвис от удивления, а затем скривился в подозрении:

— Кто ты такой?

— Ты меня не узнал? Мне больно! Обидно! Вот он я, более чем наполовину целый, и меня не узнает ничтожный слуга. Я — твой хозяин, Аргес! Да, мы оба носим новые тела, но это не должно тебе мешать узнать меня.

По всей галерее свет менялся, быстро проходя через регистры цветов. Незакрепленные звезды поднялись, сосредотачивая свой свет на обладателе знакомого голоса.

— Что ты такое? Кто ты такой? — В вопросах холотура слышались нотки страха.

— Ты знаешь меня. Ты знаешь всех нас. Но я вижу, что с годами ты стал забывчивым. Я могу посочувствовать. Я тоже многое забыл, хотя многое вернулось ко мне, когда я собрал себя, и еще больше медленно восстанавливается в моей памяти. Очень долгое время я даже не помнил свое имя, хотя теперь это нить, которая связывает меня воедино.

После перерождения меня назвали Прометеусом, хотя теперь я использую только половину этого имени, так как я все еще только половина себя. Теус — так меня называли подо льдом. Я знаю, ты слышал, как они говорили обо мне, маленький Аргес. И вот где я нахожу тебя: ты прячешься здесь, в своей горе, и замышляешь войну. Но с какой целью?

Теус? Яз удалось дернуться, даже слегка повернуть голову. Она все еще не могла его видеть. Теус? Он умер. Раздавленный огромным обрушением скалы, одетый в тело геранта. Но его голос звучал так же, как и тогда, когда он исходил из горла Турина... Как это могло быть возможно? Турин был свободен от демона и в безопасности в ледяных пещерах со Сломанными.

— Теус? — В голосе Аргеса прозвучали смущение и ужас. — Ты не можешь быть здесь!

— И все таки я здесь. — Раздался щелчок защелки. — А. Вот она. — Еще один щелчок, и звук сапог, легко приземляющихся на камень. Железный обруч, окаймленный черной проволокой, покатился по полу. — Так-то лучше.

— Не подходи! — Аргес отступил к дверному проему, его звезды сгустились вокруг него, возвращаясь к малиновому цвету.

— У тебя здесь довольно маленькая армия. И ты планируешь отправить ее на юг. Что ты там хочешь найти, Аргес? Тоскуешь по деревьям и траве, по пению птиц? — Турин прошел мимо Яз, оттеснив Майю в сторону и оставив ее мягко покачиваться в его кильватере.

Яз попыталась заговорить. Все было ложью. Теус никогда не покидал Турина. Другой демон вселился в геранта и притворился Теусом. Трюк, чтобы оставаться рядом с ней. Всегда хитрости и обманы.

— Я — твой хозяин. Преклонись передо мной. — Теус развел руками, как будто его не волновали звезды или любая другая сила, которой мог обладать холотур.

Яз посмотрела между ними, ее глаза теперь были под контролем, когда страх Скрытого Бога заразил звезды, настроенные на него. Она видела, что, несмотря на его беззаботность, пот выступил на коже Турина, и она знала, что близость всех этих звезд, должно быть, причиняет боль демону внутри него.

Кожа регулятора не вспотела, но начала покрываться черными полосами, когда темная фигура Аргеса поднялась, чтобы окутать его. Вернее, то, что Яз приняла за его форму. Холотур мог быть где-то в другом месте, играя в свои собственные игры обмана. Его голос рычал среди безмолвных рядов, исходя отовсюду, хотя слова, казалось, произносили губы регулятора:

— Ты — только часть Прометеуса. Самые темные куски, сшитые вместе в какой-то пародии на его существо. Но я не был бы обязан верно служить тебе, даже если бы не собирался оторвать твой вид от их небес.

— Похоже, наши амбиции не так уж сильно отличаются, слуга. Но гордость была одной из первых частей меня, которую я восстановил, и она не позволит твоей дерзости остаться безнаказанной. Преклонись передо мной, и я позволю тебе жить, может быть, даже сохранить твое положение слуги Пропавшего.

Слабо сверкающая пылинка проплыла в воздухе между Теусом и Аргесом, не обращая внимания на напряжение, повисшее там.

— Уходи сейчас, и я не уничтожу тебя. — Аргес указал на дверь.

— Я могу уйти, но я заберу девушку. У нее есть таланты, которые пригодятся мне, когда дело дойдет до открытия ковчега. В моих стесненных обстоятельствах и при отсутствии приемлемого тела я использую ее в качестве ключа.

С рычанием Аргес бросился вперед, его когтистые руки были окутаны тьмой. Теус заставил его резко остановиться, вытянутые руки были всего в футе от его лица. Яз закричала, зная, что Теусу будет все равно, если Аргес превратит тело Турина в руины. Если Теус и ценил тело, то только потому, что оно давало в его распоряжение власть над льдом и огнем.

Теус мог бы найти способ остановить нынешнее тело Аргеса лед-работой там, где, как предполагала Яз, сам Турин не смог бы, но звезды, проносящиеся мимо Аргеса, были совсем другим делом. Несмотря на это, Теус, казалось, мог замедлить и отклонить их. Однако, несмотря на все его усилия, одна из них все же нанесла ему скользящий удар в висок, а другая больно ударила в плечо. Он упал с криком гневного удивления, и Аргес, освобожденный из его невидимой хватки, тоже упал на пол.

Пыль теперь выходила из кармана Яз узкой золотой струйкой, рассеиваясь в редеющее облако. Когда каждое зернышко проходило рядом со звездой на груди или лбу любого заключенного, оно падало к звезде, как любой камень падает на Абет.

Яз обнаружила, что к ней возвращается контроль над руками. Все звезды пульсировали и тускнели, когда Аргес призывал их силу, отвлекая их от собственной задачи.

Теус и Аргес боролись на полу, совершенно не беспокоясь о телах, которые носили, каждый сосредоточился на том, чтобы причинить вред другому. Волны ужаса исходили от Аргеса, наполняя Яз необходимостью бежать, но страх за Турина затмевал любой другой, и даже магия холотура не могла сделать его сильнее. Теус, со своей стороны, казалось, не боялся эманаций своего врага и яростно ревел, колотя кулаками по уже разрушенным глазам жреца.

Теус, казалось, выигрывал битву кулаков, ног, зубов и локтей, но алые звезды все еще кружились вокруг, и каждый раз, когда Аргес наносил удар, несколько звезд летели вслед, их удары — которые в противном случае были бы смертельными — притуплялись ментальным отклонением Теуса.

Вслед за особенно мощным ударом Аргеса полетела одна большая звезда, ударившая Теуса в голову и оставившая его ошеломленным. Аргес откатился в сторону и поднялся на ноги.

— Ты? Мой хозяин? — Он нанес тяжелый удар по ребрам Теуса. — Ты — никто. — Удар ногой в голову, защищенную только предплечьями Теуса. — Развалины, как и город. Постыдные, дряхлые обломки. — Он попытался наступить Теусу на горло, но не попал. — Выброшенные отходы. — Еще один удар, маленький промах. — Нравственное загрязнение!

Аргесу точно и сильно ударил ногой, и Теус откатился назад, потеряв сознание. Аргес наклонился, чтобы поднять длинный нож, который потерял в схватке. Тот же нож, которым регулятор совсем недавно собирался убить Яз в ее камере. Он с рычанием посмотрел на Теуса.

— Нет! — Яз удалось поднять руку, хотя, даже если бы она полностью вытянулась, Аргес был бы на длину меча вне ее досягаемости.