Несконцентрированная ненависть, наполнявшая весь черный лед, была здесь еще яростнее, дикий гнев клокотал вокруг них, несмотря на присутствие ее звезды. Яз чувствовала, как он пытается проникнуть ей под кожу. И более того, она чувствовала, что за ней наблюдают, как будто демоны здесь более остро ощущали ее присутствие, чем где-либо еще.

— Как Као мог здесь что-то увидеть? — удивился Эррис. Если он и чувствовал тяжесть зла, то никак этого не показывал.

— Демоны видят больше, чем мы, — Яз призвала больше света от своей звезды. Как только она это сделала, иней начал бледнеть, отражая свет звезд и становясь багровым.

Эррис подошел в задней стене, где лед спускался к земле, и ему пришлось пригнуться, чтобы продвинуться вперед:

— Чернота любит идти против течения. К этому времени она должна была уплыть за сотню миль от города.

Здесь, на краю пещер, ее кусал холод, и Яз наслаждалась теплом звезды в своих руках, хотя и стыдилась слабости.

— Я что-то вижу… — сказал Эррис, положив свои смуглые руки на черный как смоль лед; казалось, он не обращал внимания на вмерзшую в лед злобу.

— Ты можешь? — Яз спросила себя, как много могут видеть эти глаза и какие еще дары преподнесли ему Пропавшие. — Что там?

Внезапно Эррис отшатнулся назад, растянувшись на полу, и проговорил дрожащим голосом.

— Большой.