Беннет замолчал. Томсон повернулся к Кристин.

– Продолжайте, мэм.

Чистым и звонким голосом она сказала:

– Мистер Беннет ошибается: Селден не знал, что у него в шахте работает женщина.

Беннет со своего места крикнул:

– Вы работали у него около двух месяцев. Кто поверит, что он не знал!

– Я приказываю вам молчать! – крикнул Томсон.

– Я не могу молчать! Она обвиняет меня во лжи, и я имею право защищаться. Я требую честного суда!

– Вы становитесь… – кричал Томсон, но его слова и слова Беннета, который продолжал что-то говорить, возбужденно жестикулируя, потонули в криках толпы.

Кристин подошла к краю площадки и подняла руки. Шум прекратился.

– Я отвечу на все его вопросы, – сказала она. – Я ничего не хочу скрывать, но требую, чтобы и он отвечал на мои.

Кристин обратилась к Беннету:

– Выходите на свет, чтобы все видели наши лица.

Она снова повернулась к толпе.

– Следите за нами обоими – вам придется решать, кто из нас говорит правду. Итак, мистер Беннет, что вы хотели сказать?

Кристин сознательно повернула все так, чтобы борьба происходила между ней и Беннетом. Никто из присутствующих не заметил этого. Но Селден понял и восхитился ее находчивостью: поселок забыл о нем.

Беннет принял вызов и вышел на середину площадки. Его глаза горели злобой. Он повернулся к толпе.

– Она утверждает, что Селден не узнал ее, хотя она работала с ним больше месяца, и вы верите этому?

Ропот возмущения пробежал по толпе. Но Кристин снова подошла к краю площадки и жестом попросила их замолчать. Она наклонилась, вглядываясь в лица людей в толпе, отыскивая там кого-то. Наконец, она выпрямилась.

– Мистер Меркл, – позвала она, – пожалуйста, поднимитесь сюда!

Шахтер вышел из толпы и поднялся на площадку, щурясь от яркого света. Его хорошо знал весь поселок.

– Мистер Меркл, вы работали в шахте с мистером Селденом, не так ли?

– Да, мэм, – ответил шахтер.

– Знали ли вы Джима Дрисколла?

– Джима Дрисколла? – повторил Меркл, припоминая.

– Да! Он некоторое время был пороховой мартышкой у мистера Селдена, – сказала Кристин.

– Хороший парнишка! Он всем нравился. И никогда много не болтал.

– Узнали бы вы его, если бы снова увидели? – спрашивала Кристин.

Меркл кивнул головой, недоумевая.

– Конечно. Я работал с ним больше месяца.

– Благодарю вас. Это то, что я хотела слышать, – сказала Кристин.

Потом она повернулась к толпе и протянула вперед руку. В руке был круглый медный жетон.

Кристин подняла металлический диск так, чтобы все его видели.

– Номер чека – четыреста восемьдесят два. Если вы посмотрите в списки рабочих, то увидите, что этот номер принадлежал Джиму Дрисколлу.

Меркл наблюдал за ней с любопытством. Ветер, играя с ее волосами, растрепал их, и она женственным движением поправила прическу.

Кристин снова подняла чек.

– Я – Джим Дрисколл! – объявила она.

Толпа заволновалась. Меркл посмотрел на Кристин и с удивлением покачал головой. Она повернулась к нему.

– Я Джим Дрисколл! Знаете ли вы меня, мистер Меркл? – настойчиво допрашивала Кристин.

Шахтер пристально взглянул на нее.

– Нет, мэм! Я никогда в жизни не видел вас прежде.

Внезапно Кристин заговорила забавным, хрипловатым голосом, пересыпая свою речь шахтерскими словечками:

– Выволакивайте патронную кучу на пол! Дыра ни к черту не годится!

Это были слова Меркла. Веселый смех пробежал по толпе и мгновенно прекратился, когда Кристин снова обратилась к шахтеру:

– Помните ли вы тот случай, мистер Меркл?

Меркл хорошо помнил неудачно пробитую дыру для взрыва в пласте угля, отнявшую у него половину рабочего дня.

Снова Кристин заговорила голосом Джима Дрисколла:

– Мистер Меркл, не бросайте мне под ноги кирку – я не сорока!

Толпа снова засмеялась. Кристин быстро заговорила, указывая на Меркла:

– Неужели вы и теперь думаете, что мистер Селден знал, кто я? Вы слышали, что сказал мистер Меркл? Он узнал бы Джима Дрисколла, если бы увидел его снова, но он стоял в двух футах от Джима Дрисколла, и не знал, кто под его именем скрывается!

Меркл спустился в толпу.

Тогда Томсон ответил за рабочих:

– Я думаю, что при таких условиях Селден действительно не знал, кто у него работал под именем Джима Дрисколла.

Поселок одобрил ответ Томсона. Кристин повернулась лицом к шахтерам.

– Если Селден не подозревал, что я находилась в шахте, то вы не можете ставить ему это в вину. Ответственность лежит на мне! Мистер Селден не виноват! Разве это не так?

Томсон опять ответил от лица поселка:

– Нет, мэм. Не похоже, чтобы он был виноват.

– Тогда мистер Селден больше не замешан в этом деле. Теперь вы должны судить меня! Не так ли?

Томсон сказал осторожно:

– Я хотел бы знать, почему вы пошли в шахту? Кристин немедленно ответила:

– Я пошла в шахту, потому что не могла иначе найти мистера Селдена. Однажды он помог мне и…

Беннет прервал ее с презрительной улыбкой:

– А что вы скажете по поводу вашего пребывания у него в доме? Кто кому помогал там?

Кристин подняла голову. Ее ноздри трепетали от гнева, но она была довольна, потому что ждала этих слов.

– Как вы узнали, что я была у него в доме? – спросила она.

– Вы были там, – настойчиво повторил Беннет.

Кристин повернулась к шахтерам.

– Видел ли меня кто-нибудь в доме Селдена?

Никто не ответил. Кристин сказала, обращаясь к поселку:

– Заставьте его доказать то, что он говорит!

– Я могу это доказать. Я был там сам. Я вас видел!

– Вы приходили в дом Селдена, когда я была там?

– Да, и разговаривал с вами.

– Вы знали, кто я?

– Я знал вас до того, как вы приехали в Маренго.

– Вы приходили к Селдену, чтобы повидаться со мной?

– Да.

Селден не знал о визите Беннета. Это объясняло многое. Кристин отвернулась от Беннета с гримасой отвращения. Она снова обратилась к толпе:

– Заставьте его сказать, зачем он хотел меня видеть! – воскликнула она прерывающимся голосом.

Томсон двинулся к Беннету.

– Зачем вы приходили к ней? – спросил он.

– По делу, – коротко ответил тот.

Томсон покачал головой.

– Этого недостаточно. По какому делу?

Беннет молчал.

Кристин, глядя на шахтеров, указала на Беннета.

– Я скажу за него. Он думал, что он – мой муж, и пришел ко мне, как муж к жене.

Резкими движениями она напоминала сейчас разъяренную тигрицу.

– Скажите им, зачем вы приходили! – страстно требовала Кристин.

Ее возбуждение передалось всем присутствующим.

Беннет шумно дышал. Он избегал взгляда Кристин.

Не дожидаясь его ответа, она повернулась к рабочим.

– Он приходил, чтобы заставить меня продолжать жить с мистером Селденом, потому что надеялся использовать потом это положение. Как муж жене, он приказал мне остаться там!

Она горячим жестом оборвала себя. Глаза людей обратились на Беннета.

Селден ждал. Когда наступит время, он будет говорить.

Томсон нарушил общую напряженность, спросив Беннета:

– Вы слышали? Что вы на это скажете?

Беннет безмолвствовал.

Кристин обратилась к рабочим:

– Он обещал отвечать мне. Я жду!

– Говори, Беннет! Мы хотим тебя выслушать! – раздались голоса из толпы.

Томсон подошел к Беннету.

– Говори! – приказал он. Беннет повиновался.

– Я знал, что ничего дурного там не было, – сказал он злобно. – И я хотел…

Но Кристин прервала его:

– Он знал, что я не сделала ничего дурного, но грозил мне клеветой, если я не буду повиноваться ему. Он хотел использовать меня против мистера Селдена. Когда я была ранена, и мистер Селден узнал, кто я, он отнес меня к себе в дом. Он хотел защитить меня от вашего гнева. – Ее голос стал презрительным. – Беннет знал, как я попала в дом мистера Селдена. Ему было выгодно, чтобы я осталась там, и он потребовал, чтобы я продолжала жить под одной крышей с мистером Селденом. Он угрожал мне клеветой, если я не исполню его приказания! Каким низким должен быть человек, чтобы требовать от женщины того, чего требовал он! Я хочу, чтобы вы ответили.