Глава вторая

Схватив бокал с шампанским, я пролила немного на платье и побежала в уборную, чтобы почистить его и, позднее, засунув парочку крабовых шариков в рот, я была официально готова к веселью.

О, а под «весельем», я имела ввиду стоять одной, в углу танцпола, делая вид будто здесь своя. Я молилась, чтобы в приглушенном освещении я казалась гостям статуей, и они не жалели меня. Или чтобы тот сексуальный мужчина из очереди подошел ко мне и сказал: «Никто не поставит малышку в угол» (известная цитата из американской мелодрамы "Грязные танцы"). Затем мы бы исполнили пару поддержек из «Грязных танцев», и все бы хлопали, а «Vogue», впечатленный работой моих ножек, предложил бы мне работу.

Я вытащила свой телефон и написала короткое сообщение своей лучшей подруге Лили из Техаса.

Джозефина: Стою в углу, как школьник, обмочившийся в штанишки на танцах.

Лили: Иди, развлекись и посплетничай! Тебе нужна работа!

Лили: И, кстати… «Никто не поставит малышку в угол».

Джозефина: Я тоже об этом подумала.

Лили: Классика. Но, если серьезно, чем дольше ты стоишь в углу, тем больше похожа на описавшегося школьника.

Джозефина: Да-да-да. Кстати, сегодня я подала свое резюме в «Лорена Лефрей».

Лили: На должность ассистента руководителя?

Джозефина: Да, но это временная работа, пока мой блог пополняется читателями. Нью-Йорк недешевое удовольствие.

Лили: Я скоро перееду туда, не волнуйся.

Я допила бокал шампанского, и съежилась.

Джозефина: О Боже, мой бокал пуст! Что мне теперь делать со своими руками?

Лили: Пощелкай пальцами под музыку.

Лили: Нет, погоди. Постоянно трогай свое декольте или показывай на него, чтобы парни подумали, что ты легкодоступная.

Джозефина: Ненавижу тебя. Спишемся позже, чудачка. Меня окружили крабовые шарики.

Лили: Прекрати совать в себя крабовые шарики, ты же на модной вечеринке. Вот потому-то у тебя и нет друзей в Нью-Йорке.

На ответ Лили я лишь закатила глаза и сунула телефон обратно в блестящий клатч, купленный в комиссионке пару лет назад. Я скучала по Лили, но мне действительно нужно найти в городе друзей. За две недели моего пребывания здесь, я завела только двух: старика-еврея, соседа по дому, и хозяйку моей съемной квартиры.

Схватив новый бокал с шампанским, я прикрыла им пятнышко на платье, и, решившись покинуть свой уютный уголок, неторопливо побрела по площадке.

Организаторы фактически не меняли оригинальный дизайн отеля в стиле Арт-Деко. Витиеватые золотые канделябры и экстравагантная лепнина на потолке. По всему залу стояли столы с закусками, с толпящимися вокруг них небольшими группками людей. Я была слишком напугана, чтобы присоединяться к уже текущему разговору, пока не заметила нескольких женщин, знакомых мне из сферы блогов. Я встречала их лишь однажды, на небольшой конференции блогеров, и они были не самыми милыми женщинами в мире, но стерва познается в беде. Или что-то типа того...

Я почти подошла к их компании, набравшись мужества, чтобы снова представиться, когда моего плеча коснулась чья-то рука. Остановившись, я повернулась и увидела улыбающуюся пожилую женщину, которая стояла позади меня. Ее седые волосы были сострижены в модный боб-каре, тонна украшений была на ней, а в руках у нее «она» — сумка сезона от «Hermès». Я боролась с искушением схватить её и убежать.

— Прошу прощения, Вы Джозефина из «Что носит Джо?»? Блога?

Я уставилась на неё, поражена тем, что эта женщина, выглядевшая по-королевски изыскано, знает о моем блоге, и узнала меня по моим постам.

— Это я. — Положив руку на грудь, прежде чем обратиться к ней, ответила я. — Простите, но разве мы встречались раньше?

Она широко улыбнулась, и под ее глазами появилось несколько морщинок, выдавая возраст женщины.

— Максин Белафонте, исполнительный директор офиса «Herrera» в Соединенных Штатах.

Я засмеялась.

Засмеялась, потому что была слишком потрясена, чтобы сделать что-либо еще. Я едва не взвизгнула: «Вы серьезно?», но одернула себя, вспомнив, где нахожусь. Конечно же, это Максин Белафонте, потому что все это сон, и я скоро проснусь.

— Это такая честь встретиться с Вами, — промямлила я быстро, гордая своими навыками общения, приобретенными в течении жизни.

— Аналогично, — широко улыбаясь, сказала Максин и пожала мою руку. — Я читаю Ваш блог вот уже несколько месяцев, и, мне кажется, что у Вас естественный взгляд на моду.

Я стояла вот так, до неприличия долго держа её за руку, а затем наконец-то заговорила.

— Простите. Кажется, мой мозг на секунду отключился. Не могли бы Вы повторить, что только что сказали?

 Максин засмеялась, похлопав меня по плечу, а затем осторожно вырвала свою руку из моей мертвой хватки.

— Я серьезно. С удовольствием бы послушала Вашу историю более подробно. Найдется пара минут поболтать? — спросила она, жестом указывая в сторону свободного столика в нескольких шагах от нас.

Я кивнула.

— Для Вас я свободна весь вечер!

Она улыбнулась.

— Видите! Вот почему я хотела с Вами встретиться. Мне нравится Ваше чувство юмора. Он проскальзывает в постах, время от времени. По моему мнению, большинство модных блогеров слишком серьезны. Но не Вы.

Я кивнула, не зная, что сказать. Стремясь весь вечер сливаться с толпой, я была застигнута врасплох, когда появилась необходимость проявить свою индивидуальность.

— Как долго Вы ведете свой блог? — спросила она, когда мы устроились за столом друг напротив друга.

— Уже пять лет, — я съежилась от мысли, что она читала мой первый пост. — Но первые несколько лет были довольно трудными. Тогда я как раз поступила в колледж.

— В Нью-Йоркский университет?

— Эм, нет, — поправила ее я. — Небольшая школа моды в Техасе.

Она улыбнулась, а я поспешила отвести разговор подальше от темы моего непрестижного образования.

— Простите, но могу ли я узнать, как Вы вообще нашли мой блог? — спросила я перед тем, как сделать небольшой глоток шампанского.

Женщина улыбнулась еще шире, но не успела Максин ответить на мой вопрос, как за моей спиной послышался звук шагов дизайнерской пары обуви по мраморному полу, а в нос ударил пряный запах одеколона с оттенком цитруса, неповторимой смесью корицы и герани. Пьянящее сочетание.

— Ах, вот Вы где, Максин, — раздался низкий голос за моей спиной.

Пять самых сексуальных слов, которые я слышала в своей жизни, не оставили мне выбора, кроме как обернуться, чтобы увидеть хозяина этого голоса. Я посмотрела через плечо, пытаясь казаться как можно более безразличной, и каково же было мое удивление, когда я столкнулась лицом к лицу с моим прекрасным незнакомцем.

Он бегло осмотрел меня и кивнул, уголок его губ дернулся в едва заметной ухмылке, в знак того, что он тоже меня узнал.

— Джулиан! Не была уверена, что ты приедешь. Думала, в твоей семье сейчас тяжелые времена.

— Передумал в последнюю минуту. Вы же знаете, как я люблю полагаться на шестое чувство.

Если бы я была дерзкой искусительницей из фильмов о Джеймсе Бонде, то взяла бы бокал шампанского, посмотрела ему прямо в глаза, делая глоток, а затем соблазнительно прошептала: «Могу ли я проверить предыдущие пять?» Ну, или что-то такое же соблазнительное. Но я всего лишь Джозефина, деревенская девушка со странностями, поэтому молча сделала еще один глоток шампанского.

Максин откашлялась, и вытянула руку, чтобы меня представить:

— Джозефина, это Джулиан Лефрей.

От удивления у меня округлились глаза, я изо всех сил старалась не подавиться своим шампанским.

Джулиан Лефрей.

Джулиан Лефрей, вроде как брат Лорены Лефрей, дизайнера, которой сегодня днем я отправила свое резюме. Он был теневым партнером в ее бренде, преемник нехилого семейного наследия и, очевидно, от него зависят мои мечты и надежды.

Я собралась с мыслями, и протянула ему руку.

— Вы абсолютно не похожи на свою сестру, — подметила я, пытаясь примириться с тем фактом, что они родственники. Лорена — низенькая, бледная женщина, кожа да кости. Джулиан… полная ее противоположность: высокий и смуглый, с пленительной улыбкой и яркими карими глазами.

— Во мне больше испанской крови, — ответил он, принимая протянутую мной руку. — Она пошла в нашу маму.

Я кивнула, позволяя его руке стиснуть мою. Его прикосновения было сложно игнорировать, на секунду я позволила себе посмотреть на наши руки, удивленная возникшей связью.

— А фамилия у Вас есть, Джозефина? — отпуская мою руку, спросил он. Потеряв с ним контакт, я обхватила запястье другой рукой, пытаясь сохранить тепло его руки как можно дольше.

— Келлер.

— Джозефин Келлер, — повторил он, словно пробуя мое имя на вкус. Жестом мужчина указал на зал. — К сожалению, мне нужно пообщаться и с другими гостями.

Казалось, он совершенно этому не рад. Прежде чем я успела ответить, Лефрей извинился, и пошел приветствовать других гостей. Мне оставалось только глядеть ему в след, пытаясь понять, как можно быть таким красавчиком.

— Он довольно властный, да? — спросила Максин, когда мы остались наедине.

Я рассмеялась, увиливая от ответа, пытаясь держать свои дурацкие чувства в узде.

— Итак, если я все правильно помню, то Вы говорили, насколько хорош мой блог… — пошутила я, пытаясь таким образом развеять напряжение, повисшее с появлением Джулиана.

Я осознала свою ошибку только стоя в дамской комнате, подкрашивая губы. Джулиан Лефрей был прямо в моих руках, а я даже не упомянула о том, как сильно хочу работать у его сестры. Конечно, он, скорее всего, не имеет права голоса в плане набора персонала, но не упомянуть о своих стремлениях с моей стороны было глупостью. Разве не так все работает? Работа достается тем, кто готов пройти лишнюю милю, чтобы получить ее.

Я захлопнула клатч и оценила свой вид. В аренду сдавали только платье на размер меньше того, который я обычно ношу, из-за чего в нем моя грудь оголялась больше, чем мне бы хотелось. Спасибо большое за сиськи, мам. Я подтянула корсет немного выше, пытаясь прикрыть собственное декольте. Мгм. Нет. Не вышло. У «девочек» на этот счет было свое мнение.