Брат Миккел ждал.

Грудь тела приподнялась, будто воздух наполнил легкие. Опустилась.

Грудь приподнялась. Опустилась.

Тело открыло глаза.

Тело дышало ровно, и фурункулы падали с его кожи, как виноградины, сорванные с лозы. Тело село лицом к Брату.

— Вы не думали, что я позволю вам умереть, Ваше Величество, — сказал брат Миккел.

— Я не Его Величество, — ответило тело. — Я Бог.

Брат Миккел улыбнулся владыке.

31

ЛУКА

В ушах Луки звенела сталь, но это был не звук боя, а звук тысячи мечей, ударившихся о каменный пол тронного зала в Крепости Несры. Городская стража сдалась, и Лука завладел городом. Командир Ингран стоял рядом с ним, выпрямив спину и обнажив топор. Он затмевал Луку размерами и ростом, но Лука все еще чувствовал себя великаном среди людей, наблюдая, как мужчины складывают оружие.

— Обыщите замок, — приказал Лука. — Ищите принца Стефана, — Стефан больше не был королем, и он не стал бы называть его королем.

Две дюжины мужчин поспешили из комнаты, а Лука уставился на трон на помосте под гобеленом с изображением Просвещенного Бога в синих одеждах. Это был новый гобелен, и Лука не мог не заметить Бога с его братом на этом особом изображении.

— Снимите этот кошмар, — приказал Лука. Он не мог вынести этого зрелища.

— Ваше величество, нам нужно поговорить. Ингран указал на меньшую комнату, ведущую из длинного тронного зала. Там они нашли стол, который не был перевернут в бою. Лука последовал за командиром и сел, подумав, что уже давно не сидел в доме детства. Стул должен был ощущаться удобнее.

— Что такое, Ингран? — спросил Лука.

— Мы должны обсудить, что будет с вашим братом, когда его найдут.

Лука шаркнул ботинком по камням, неловко ерзая. Он думал об этом вопросе, и ни один из вариантов не приносил ему удовлетворения.

— Мой брат умирает, но он предатель, и его нужно судить как предателя, если он проживет достаточно долго.

— Его нельзя судить за цареубийство, его нужно казнить и быстро. Судебные процессы являются публичными и обычно заканчиваются публичной казнью. По всему королевству есть больные мужчины и женщины, которые верят, что ваш брат хороший и святой. Это даст им время разозлиться, а нет ничего более смертоносного, чем молодые злые бедняки. Вы должны убить своего брата сегодня, если он еще не мертв. Вы должны положить этому конец, чтобы начать свое правление.

Лука почувствовал тошноту, глядя на каменный пол тронного зала. Ощущение силы не длилось и минуты. Теперь он должен был думать об убийстве больного человека. Не просто человека, его брата. Мог ли он вообще пройти через это? И каким королем он будет, если не сможет принять трудное решение казнить своего брата?

«Королевство на первом месте», — подумал он. Но он молился любому Богу, который слушал, чтобы они нашли его брата уже мертвым естественной смертью.

— Вам не обязательно быть тем, кто наносит удар, — сказал Ингран. — Теперь, когда вы — король, вы можете назначить палача.

— Меня еще не короновали, — сказал Лука.

Ингран пожал плечами.

— Незначительная деталь. Государству нужен король, и вы будете сидеть на троне после того, как мы разберемся с вашим братом.

На лицо командира Инграна упали тени, затемнив его глаза, и Лука задумался, как долго он будет оставаться под контролем Золотого Совета и командиров Золотого Совета. Он хотел, чтобы брат Аксил был здесь с ним. Ему нужен был совет от человека, которому он доверял, а не от людей, которых он встретил несколько дней назад. Взгляд Луки переместился на вход в тронный зал, где он искал знакомые лица, любого, кто мог бы заставить его чувствовать себя здесь более непринужденно, более желанным. Именно тогда он увидел Таню. Она стояла рядом с Джеральдо, аккуратно убрав руки за спину, и смотрела, как людей Стефана обыскивают в поисках оружия. Ему очень хотелось подойти и поговорить с ней, но он колебался. Казалось, она почувствовала, что кто-то наблюдает за ней, и ее взгляд метнулся к нему. Лука опустил взгляд и почувствовал, как его щеки вспыхнули от смущения. Что он делал? Он должен сосредоточиться на королевстве, на своем брате, на замке. Не на ней.

— Ваше Величество.

Лука поднял голову. Он не заметил приближения солдата, так как думал о Тане. Он надеялся, что румянец на его щеках исчез.

— Мы нашли кое-что в часовне, Ваше Величество. Думаю, будет лучше, если вы сами все увидите, — солдат был молодым и коренастым, с забрызганной кровью броней. Он говорил с акцентом Зантоса, как и все его солдаты.

«Не было ни одного бойца из моего королевства», — подумал Лука. И снова он беспокоился, что его народ не примет его как своего короля.

— Это мой брат? — спросил Лука.

Солдат покачал головой.

Лука встал и последовал за молодым солдатом через замок. Многие мужчины торжественно склоняли головы, когда он проходил мимо. Другие этого не делали. Это было тревожное зрелище, тем более что они едва захватили замок, и он ожидал, что люди будут достаточно отчаянными, чтобы присягнуть на верность, спасти свою жизнь. Насколько разделенной Стефан оставил Эсталу? Он был уверен, что скоро узнает.

Тишина часовни была нарушена эхом их шагов по длинному похожему на пещеру залу. По стенам плясали тени от горящих жаровен по обеим сторонам прохода, ведущего к возвышению. Пока Лука осматривал часовню, вид у помоста заставил его двигаться по проходу быстрее. Рядом с двумя мужчинами и Братом стояли две молодые женщины в длинных розовых платьях. Женщины были красивы, с длинными каштановыми волосами, наполовину спутавшимися, наполовину заплетенными на спине.

— Серена! — воскликнул он, переходя на бег.

Через миг он понял, что второй красивой молодой женщиной была его младшая сестра Каролина. Она рыдала, протягивая к нему руки. Лука почувствовал жжение слез в своих глазах, и в его груди раздался глухой удар, который чуть не сбил его с ног, настолько он был силен. Когда он заключил младшую сестру в свои объятия, он, наконец, почувствовал притяжение от своего дома, которое он ожидал с того момента, как ступил на землю Эсталы. Он был дома. И его семья была здесь.

Каролина отодвинулась от него, отвела кулачок и изо всей силы ударила его по плечу. Лука почувствовал, как люди Инграна тянутся за мечами, но поднял руку, чтобы остановить их.

— Почему так долго? — спросила Каролина, ее темные глаза сияли от ярости.

Лука проигнорировал желание потереть ушибленное место на руке от ее удара, взъерошил ей волосы и ущипнул ее за ухо так, как она раньше ненавидела. Обычно, когда он щипал Каролину за ухо, она сердито смотрела на него, пока он не отступал, но на этот раз она расплылась в улыбке, прежде чем снова заплакать. Лука еще раз обнял ее, прежде чем повернуться к старшей сестре.

— Ты хорошо сделала, что сообщила Золотому Совету, — сказал Лука. — Это было умно.

— Я не такая умная, как ты думаешь, — призналась Серена. — Мои попытки заниматься придворной политикой, как видишь, не увенчались успехом, — она указала на платье. — Но я рада, что мне удалось сделать одну хорошую вещь. Какое облегчение видеть твое лицо, Лука.

— Нам нужно поговорить наедине. Кто эти люди?

— Свиньи! — Каролина оскалилась самому юному мужчине, и он стал зеленовато-белым.

Серена рассмеялась, взяла Каролину за плечо и притянула к себе.

— Они не свиньи. Это мужчины, за которых мы должны были выйти замуж. Стефан устроил это. Я считаю, что эта ситуация была так же навязана им, как и нам. Нет нужды причинять им вред.

Лука почувствовал, что один из мужчин, тот, что постарше, который только улыбнулся вспышке Каролины, собирался представиться, но Лука поднял руку, останавливая его.

— Сначала я должен поговорить с сестрой, — было время выяснить, что делать с двумя почти-мужьями позже. Он повернулся к командиру Инграну. — Я буду с принцессой Сереной в своих покоях. Пожалуйста, придите ко мне немедленно, если мой брат найдется. Пусть моя младшая сестра Каролина вернется в свои покои и возьмет этих двух джентльменов под свою опеку. Мне нужно будет поговорить с ними позже.

— Очень хорошо, — сказал командир Ингран, затем поручил трем стражам сопровождать Луку и Серену через крепость.

— Ты все еще знаешь дорогу? — спросила Серена с улыбкой на губах.

— Она не сильно изменилась, — ответил Стефан. — В коридорах как всегда холодно.

Хотя его сестра улыбалась, пока они шли к старым покоям Луки, он видел, что она страдала с тех пор, как он ушел. Стресс, связанный с придворной политикой Стефана, придал ее лицу более жесткое выражение, чем то, которое он помнил. Она похудела, стала резче, и глаза ее не могли оставаться на одном месте — взгляд беспрестанно блуждал по стенам, по лицу Луки, к ее заламывающимся рукам. Она была полна нервной энергии, от которой воздух дрожал вокруг нее.

Наконец, Лука подошел к дубовой двери, ведущей в его комнату, а там на полу был еще не стертый с камней след от огня. Его кровь превратилась в лед при виде места, где умер его брат. Он знал, что столкнется с этим местом, но не был к этому полностью готов.

Кашлянув, Лука повел Серену вокруг следа к столу у окна. Он сел и уставился на дым, все еще тянущийся от пожаров вдоль гавани.

Какое-то время они молчали, пока Лука, наконец, не сказал:

— Я не собирался убивать Матиаса. Я любил его и хотел, чтобы он был королем. Видит Бог, он был единственным из нас, кто мог бы стать хорошим королем, великим королем, и я всегда хотел, чтобы он правил. Он был лучшим из нас во всех отношениях.

— Да, — согласилась Серена.

— Я — менти, — признался Лука. Дрожь пробежала по его спине, когда он произнес это слово. — У меня есть силы, которые я не учился контролировать, и поэтому Матиас умер. Он оказался не в том месте и не в то время, — его голос был надломлен, это выдавало бурные эмоции глубоко внутри. Он взглянул на сестру, чтобы узнать, заметила ли она, но она молчала. — Если бы я мог остановить появление этих сил в то время, я бы сделал это. Я бы сделал все, чтобы он сидел здесь с нами. Но этого уже не может быть. Это случилось, и вот мы здесь. Я — менти, и я обязан использовать и контролировать свои силы, чтобы обеспечить безопасность королевства. Я не единственный в нашей семье со способностями. Ты знала, что Стефан — дракон?