Глава 1

— Так это оно? — спросил Джон, изучая гигантские колонны с плачущими женщинами, — самое счастливое место на земле?

Эсми улыбнулась и потянула его в парк.

— Ну, это мое самое счастливое место на земле. Уверена, что Дисней бы не согласился.

Джон улыбнулся в ответ, в глазах сверкнул задорный огонек.

— Пожалуй, соглашусь с Диснеем, но все же дам тебе попытку переубедить меня.

— Готовься к тому, что твой мир изменится, — сказала Эсми, а потом взяла его за руку и начала обход по парку вокруг Дворца изящных искусств Сан-Франциско. Эсми не могла рассказать обо всех воспоминаниях, связанных с этим местом. Ее мама, Одра, гуляла здесь каждое утро со своей лучшей подругой Сарой, когда Эсми была маленькой. Лучшие подруги одновременно родили первенцев, что зародило новую традицию прогуливаться с ними в парке.

Год за годом, дневные прогулки становились все длиннее и длиннее, и Эсми из коляски видела город все шире и шире. Но прогулки, а затем и пробежки, всегда заканчивались в одном месте: у Дворца Изящных Искусств. Именно у него мамы останавливались, чтобы подвести итоги дневной беседы, пока их дети, так часто принимаемые незнакомцами за близнецов, из-за похожих голубых глаз и светлых волос, отвлекались на рыб, уток, черепах, архитектуру и туристов. Мальчика звали Хантер.

Именно плачущих женщин на колонне впервые увидела Эсми. Большинство ее воспоминаний были связаны с неприятностями — в детстве она была в этом мастером. Самое первое воспоминание Эсми было связанно именно с величественными колонами, увенчанными плачущими женщинами, которые окружали ротонду. И почти во всех ее воспоминаниях она попадала в неприятности — Эсми была хороша в этом в свои детские годы. Тут есть колона, на которую она попыталась залезть так же высоко, как и Хантер, что для нее в итоге закончилось переломом руки, и здесь есть особое место, где Хантер сказал ей, что девчонки не могу драться также сильно, как и мальчишки, за что остался без зуба. Им было шесть, и тогда она впервые увидела, как Хантер плачет.

Внутри у нее разливалось тепло, когда она думала об этом. Может это воспоминание и не должно ее так сильно радовать, но время превратило ее воспоминания об этом месте в гигантский гобелен ностальгии и приятных эмоций.

В детстве их мамы приходили сюда, чтобы посплетничать. Но уже взрослой, Эсми приходила, чтобы прочистить разум или принять важное решение. Все приобретало больший смысл, стоило ей ступить на землю парка. Вероятно, именно поэтому она зачастую приходила сюда одна... за исключением Хантера. Они встречались здесь, если в жизни возникала сложная ситуация, или им нужно было что-то скрыть от матерей. Но в эти дни, это было только ее место.

За исключением сегодняшнего дня.

Сегодня ее привел сюда Джон, парень с которым она встречается уже полгода. Она не просила его приходить, но когда на прошлой неделе он спросил, какое ее любимое место в городе, она рассказала ему.

Теперь они здесь.

Из всех мужчин, с которыми Эсми встречалась, Джон определенно возглавлял список. Он был щепетильный. Вдумчивый. Он всегда обращал внимание и делал все что мог, чтобы убедиться, что время, которое они проводят вместе, это приятный и обогащенный опыт. Так же не плохо, что Джон привлекательный врач, темноволосый, с карими глазами и небольшой щетиной. Нет, это вовсе не важно, что до этого Эсми пережила болезненные расставания с другими докторами... и пилотами, и учеными, и инвесторами, и адвокатами. Хорошенькие лица и толстые кошельки мало ее впечатляли. Приятно, когда они рядом и делают ее жизнь легче, но Эсми не из тех, кто хочет остепениться. А Джон стал первым мужчиной, с которым она задумалась о долгих отношениях.

Сейчас, проведя с ним в отношениях всего полгода, Эсми думала, что знает, что такое любовь.

Любовь.

В последнее время она часто размышляла над этим словом, возвращаясь в памяти к школьным временам, чтобы понять, что слово любовь значило для нее, когда она была одна.

— Я люблю Джона Бауэра... Привет, я Эсми Бауэр.

С ее стороны было слишком самонадеянно думать о браке. Ей приходилось напоминать себе, что у них всего лишь было несколько дюжин свиданий. Но хорошая новость в том, что Джон уже примерял ей свою фамилию, даже в такой короткий промежуток времени. А это уже что-то. Особенно в мире Эсми. Она встречалась с несколькими мужчинами по полгода. И ни с одним из них она не вела себя как школьница, которая примеряет фамилию парня, с которым встречается. И она уж точно не рассказывала ни одному из своих парней о своем секретном месте, до этого дня. За исключением Хантера, Джон единственный парень, с которым она пришла сюда, а это кое-что да значит.

— Так расскажи мне, — попросил Джон, одной рукой обнимая ее за плечо, а другой, указывая на верхушки колон, — что случилось с этими плачущими женщинами?

Эсми облокотилась на его руку и улыбнулась.

— Они плачут при упоминании мира без искусства.

— Хах, — сказал он, обводя глазами пространство, — полагаю, это очень грустная мысль.

— Именно, — просияла Эсми, когда они начали свой обход живописной местности вокруг ротонды. Она могла часами разговаривать об этом месте, но ждала вопросов Джона. Ей не хотелось утомить его в первый раз в этом месте.

— Здесь мило, — произнес он после небольшой прогулки, — больше похоже на место для туристов, но я понимаю, почему тебе здесь нравится.

— Да, — ответила Эсми, глядя на пруд, — у меня с ним связано много хороших воспоминаний. Когда я прихожу сюда, я словно слышу их отголоски, понимаешь?

Джон поцеловал ее в висок и улыбнулся.

— Да, понимаю. Где говоришь тут твое любимое местечко?

Этот вопрос на мгновение поставил Эсми в тупик. Она огляделась вокруг. У нее есть любимое место? Сможет ли она выбрать? Может это теневая сторона озера, где собираются утки и черепахи? Или же это ротонда, где они с Хантером получили столько боевых травм? Или это место, где очень близко друг к другу растут несколько деревьев, глядя на которое, она еще с юных лет увлеклась садоводством?

Эсми посмотрела налево, где находилась ротонда и фонтаны — излюбленное место туристов для фотографий.

— Мне всегда нравилось это место, — сказала она, — не могу даже сказать, как много фотографий туристов я сделала на этом месте. Но меня это никогда не заботило.

Она указала на скамейки, прямо рядом с живописным пространством.

— Моя мама и ее подруга обычно избегали этих скамеек, чтобы можно было спокойно поговорить, не отвлекаясь на вопросы туристов, но когда я повзрослела, я специально приходила туда. Мне нравилось делать фотографии людей на отдыхе.

Джон отреагировал с большим энтузиазмом, чем до этого.

— Это точно твое любимое место?

— Не знаю, есть ли оно у меня, — честно ответила она, несмотря на то что разум рисовал ей место, немного справа от ротонды. Она провела там самый худший день своей жизни, чтобы спрятаться от всего мира. Это был ее выпускной год. Она отдала свое сердцу парню, который хотел лишь популярности, а когда добился этого, то сразу ее бросил. Еще никогда в жизни она не чувствовала себя более разбитой или униженной, и ей хотелось там хорошенько порыдать над своим горем, но Хантер не вовремя нашел ее.

Через полчаса он ее рассмешил. Через час отвел домой. До утра следующего дня, Хантер выбил все дерьмо из ее бывшего парня и трех его друзей. Хантер не вышел из боя целым и невредимым, но учитывая, что это был бой один против четверых, разбитая губа и подбитый глаз были пустяками.

Эсми никогда не была фанаткой насилия, но она бы соврала, если бы сказала, что не получила огромнейшего удовольствия той ночью. Противопоставление ужасного предательства и искренней преданности научило ее лучше разбираться в мужчинах. Благодаря этому она встретила такого человека, как Джон — справедливого, доброго, честного, мудрого и искреннего. Он хороший и уверенный в себе человек, который достаточно хорош для нее. Именно с таким мужчиной ей и хотелось быть.

— Это прекрасное место, — сказал он, отвлекая Эсми от ее мыслей, — на самом деле, я думаю, это идеальное место.

Эсми ухмыльнулась.

— В самом деле? Разве оно не великолепно?

— Так и есть, — сказал Джон, приложив большой палец к ее нижней губе.

Эсми опустила взгляд на его губы, ожидая поцелуя. Она начала приподниматься на носочках, когда вдруг заметила, что Джон сделал шаг назад и встал на одно колено.

Одно колено.

Джон стоял на одном колене.

Ее мозг сразу же выдал идею того, что сейчас ей сделают предложение, но она сразу же отмела эту мысль. Джон осторожный парень. Он ни с чем не торопится. Он не может делать предложение. Не так быстро.

А что еще в этом мире можно делать на одном колене?

— Эсми Тэйлор, — сказал он, вытаскивая бархатную коробочку из кармана.

Бархатную. Коробочку.

Эсми прикрыла рот руками, когда поняла, что происходит.

— С момента нашего первого свидания, не прошло и дня, чтобы я не захотел увидеть твою улыбку, — сказал Джон, протягивая коробочку, — я слышу твой голос, и мой день становится лучше. Я целую тебя в губы, и весь мир исчезает.

Эсми практически не слышала его, из-за того, как сильного билось сердце у нее в груди. Затем он открыл коробочку, и она увидела кольцо с бриллиантом идеально круглой формы, от которого отражались лучи солнца и на секунду, они ослепили ее своим блеском.

Он делает предложение — Джон Бауэр, один из немногих врачей Сан-Франциско без комплекса Бога, делает предложение. Ей.

Она не могла дышать.

— Я знаю, мы не так давно знаем друг друга, но знаю точно, что хочу быть с тобой до конца моих дней. Так, Эсми Тейлор, окажешь ли ты мне честь стать миссис Эсми Бауэр?

Он просил ее выйти за него замуж. Она не могла представить этого. Это был не сон.

Джон просил выйти за него... и она должна была ответить.

Часть разума кричала ей, что это слишком скоро. Слишком быстро. Она еще даже не представила Джона семье или не получила одобрения Хантера. Другая часть была в восторге и упорно спорила, что у нее еще будет куча времени познакомить Джона со всеми. Да кого она обманывает? Они полюбят его. Как иначе?