ГЛАВА 16

Кора

Прошло две недели с тех пор как я вернулась в город, и думаю, можно с уверенностью признать, что мой первоначальный энтузиазм вернуться к нормальной жизни угас.

Я немного тянусь со своего места на стремянке. Я в своём магазине, протираю верхние полки, готовясь к приезду нашего автора. Хэдли настаивала на том, что никто не сможет увидеть верхние полки, так какой в ​​этом смысл, но я не хотела говорить ей, что мне просто нужно отвлечься.

Последние тринадцать дней я захожу в книжный магазин, стремясь вернуться к рутине. И последние тринадцать дней я с таким же нетерпением ждала, когда Мэтт мне позвонит.

Мои уши навострились при звуке телефонного звонка в магазине.

— «Сердца и Герои», это Хэдли, — чирикает моя сотрудница. Я напрягаюсь, чтобы услышать разговор, немного свешиваясь со стремянки. — Здравствуйте, миссис Клири.

Моё сердце замирает. Это просто клиент. Я заканчиваю вытирать пыль с полок и медленно спускаюсь по лестнице как раз в тот момент, когда Хэдли заканчивает разговор.

— Без проблем. Мы с нетерпением ждём встречи с вами на мероприятии. — Хэдли вешает трубку и закатывает глаза в притворном разочаровании. — Похоже, уже в третий раз, она уточняет дату и время.

— Ей девяносто лет, — предлагаю я и пожимаю плечами.

— Верно, — говорит моя подруга. Когда я не отвечаю, Хэдли продолжает болтать. — Итак, я подтвердила, что стулья будут доставлены в пятницу, а твоя мама разобралась с официантами, пока тебя не было. — Я отключаюсь от её чрезмерной болтовни, не в силах сосредоточиться.

Почему Мэтт не позвонил мне?

Я отвлекаю себя, раскладывая книги на витрине перед столом. Хэдли продолжает щебетать, не обращая внимания на то, что я слушаю только одним ухом.

— А эта новая обложка… парень просто бог! — Хэдли восторженно визжит, и я смотрю на обложку книги, которую она суёт мне в лицо.

— Сексуальный. — Я нерешительно признаю, что на самом деле меня не волнует блондин без рубашки, лапающий полуобнаженную женщину, которая, кажется, выпрыгивает из платья.

— Он такой сексуальный, и я слышала, что модель, которую они использовали, настоящий, и он просто работал личным тренером, и тут бам! Его нашёл фотограф… — и я снова отключаюсь от Хэдли.

«Может быть, он не звонит, потому что всё это было ошибкой». Я почти съёживаюсь от смущения. «Я имею в виду, это странно, верно? Что я переспала с отцом моего бывшего?»

«Кто так делает?» — спрашиваю я себя, внезапно чувствуя гнев и стыд за то, что поддалась искушению.

Я заканчиваю раскладывать книги и иду к другой книжной полке.

— И о, боже мой, ты знаешь, кто ещё придёт? — Хэдли следует за мной к книжной полке, явно не поняв намёка на то, что я не в настроении для разговоров. — Эта рыжеволосая с твоей помолвки, с которой общался отец Марки. — Отец Марки… подожди, Мэтт?

Я оживляюсь, внезапно загоревшись желанием выслушать свою общительную лучшую подругу.

— Похоже, она дружит с той девушкой, которая… о боже, Кора, мне так жаль. — Хэдли тут же замолкает, её милое лицо полностью покраснело. — Я не хотела упоминать о твоей помолвке.

— Нет, продолжай. Что ты собиралась сказать? Об отце Марки?

Но моя подруга не слышит.

— Я такая дура. Я просто болтаю. Не подумав. Знаю, что это ужасное время для тебя. — Хэдли выглядит такой обезумевшей, что я не могу сдержать слабую улыбку.

— Хэдс, я в порядке, правда.

Моя подруга выглядит обеспокоенной.

— Но ты так хандрила последние две недели, и ты продолжаешь находить все эти глупые проекты, чтобы отвлечься. — Увидев мои поднятые брови, Хэдли кладёт руки на свои узкие бёдра. — Я твоя лучшая подруга, поэтому я знаю, когда у тебя что-то на уме.

Часть меня хочет рассказать ей всё: что Марки гей, что я спала с его отцом и что я люблю Мэтта Харрисона.

Люблю Мэтта? Я делаю паузу на мгновение, застигнутая врасплох осознанием. Я знаю это уже давно, но по какой-то причине, когда я произношу эти слова, даже самой себе, это заставляет моё сердце биться чаще.

— Давай, Кора, — Хэдли выжидающе смотрит на меня, и меня вдруг начинает тошнить.

— Честное слово, Хэдли, — я делаю глубокий вдох, надеясь, что чувство тошноты пройдёт, — я в порядке. Какое-то время я буду хандрить, но я покончила с Марки и всеми этими отношениями. Это отстой? Да. Готова ли я поговорить об этом? Ещё нет.

Нет, всё ещё чувствую себя немного плохо.

— Хорошо… — Хэдли выглядит надутой, и я не могу не смеяться над ней.

— Хэдс, ты замечательная подруга, и когда я всё это переварю, я приду к тебе.

— Хорошо, подружка. Я буду терпелива. Только не думай, что ты одна, ладно? — с улыбкой Хэдли возвращается ко входу в магазин, чтобы поприветствовать покупателей.

Я направляюсь к той части магазина, которую мы обустроили в ожидании встречи с автором. Я хочу перестать думать о Мэтте и о том, что хорошо, а что плохо в наших отношениях. Есть стопки коробок, заполненные последним любовным романом автора, которые нужно достать. Я разрезаю первую коробку и чуть не задыхаюсь. Герой на обложке очень похож на Мэтта! Тёмные, чёрные волосы, тёмно-синие глаза и перекатывающиеся мускулы.

«Так много того, что должен принять мой разум», — я стону.

Перебирая книги и стараясь не смотреть на обложку, я уступаю и позволяю себе думать о нашей запретной связи. Я хочу сказать Хэдли, но часть меня чувствует, что это может испортить драгоценные воспоминания. Кроме того, это просто табу.

Может быть, это и хорошо, что он не позвонил?

Эта мысль обрушивается на меня, как тонна кирпичей, и я забываю, как дышать от эмоциональной боли.

Я люблю его. К моему удивлению, из моих глаз капает несколько тяжёлых слезинок. Я быстро вытираю их, решив, что ни Хэдли, ни покупатель не поймают меня плачущей.

Это любовь? Или похоть? Нет. Я качаю головой. Это любовь, несмотря на то, что звучит дико, абсурдно и совершенно запретно. Те несколько дней, проведённых с Мэттом в домике, конечно, были наполнены сексом, но именно тогда я поняла, насколько он на самом деле удивителен.

«То, что у нас было, было настоящим, — я признаю, — но, возможно, он так не думает».

Разочарованная, я толкаю коробку с книгами ногой. Что, чёрт возьми, я должна делать?

— Ты в порядке? — Хэдли спрашивает от входа в магазин.

— Да, хорошо, только коробка мешает. — Пытаясь контролировать своё дыхание, я сажусь на коробку и подпираю подбородок кулаками.

Ой. Что-то острое колет мой локоть из кармана джинсов. Я откидываюсь назад и выискиваю оскорбительный предмет. Что, чёрт возьми, может там быть? Что может быть таким острым…

— О, мой Бог. — Я не могу не сказать вслух, глядя на свою ладонь.

Это пропавшее обручальное кольцо.

Я внимательно осматриваю изящное украшение, опасаясь, что оно может быть повреждено. Но жемчуг сияет, а старинное золото имеет идеальный тёмный оттенок.

И вот так снова начинаются мои слёзы. Внезапно я вспомнила. Я не сняла кольцо на кухне, как думала, прямо перед пожаром.

«Нет», — я качаю головой. Я сняла его задолго до пожара, когда переодевалась из джинсов в спортивные штаны, когда только зашла в дом. Я помню сейчас, потому что я продолжаю ловить себя на том, что смотрела на него по дороге, и к тому времени, когда я добралась туда, я не могла его больше носить.

Слёзы счастья, смешанные с грустью, текут по моим щекам.

Мы не нашли его на кухне, потому что его там никогда не было.

Но мои слёзы на самом деле не из-за моей удачи. Скорее, они из-за того, что Мэтт сказал в первую ночь, когда мы занимались любовью.

— Я знаю, что мы не нашли кольцо, — пробормотал он мне, — но я думаю, что мы нашли здесь кое-что гораздо более важное.

Теперь, держа изящную семейную реликвию в полуденном свете, я знаю, что должна найти способ вернуть её Мэтту.

Я быстро бегу в свой задний офис и достаю из ящика стола мягкий конверт. Аккуратно складываю кольцо внутрь и плотно запечатываю.

— Хэдли, — окликаю я, слегка дрожа. — Мне нужно ненадолго выйти.

— Где-то на часик или на две недели? — нахально отвечает Хэдли.

— Около часа. Закройся, когда тебе нужно будет на обед, — кричу я в ответ, выбегая через заднюю дверь. Я забираюсь в машину, мои руки трясутся в предвкушении.

«Ты не знаешь, что произойдёт», — пытаюсь я себя успокоить. «Кроме того, ты просто отдашь ему кольцо, вот и всё».

— Не сдавайся, — заявляю я вслух, выруливая хэтчбек с парковочного места и направляясь к дому Мэтта.

Но когда я пробираюсь через свой сонный город, я чувствую, что моя решимость «вести себя круто» начинает ослабевать. Во-первых, меня тошнит, и это не помогает. Во-вторых, Мэтт может разозлиться из-за того, что я появляюсь ни с того ни с сего. И, наконец, что, если Марки дома? Это действительно сделало бы ситуацию неловкой.

В нескольких кварталах от особняка Харрисонов я останавливаю машину и взвешиваю варианты.

Я не сомневаюсь, что мне придётся вернуть кольцо — это бесценная семейная реликвия, и я бы не взяла что-то подобное у их семьи. Оно принадлежит Марки и, соответственно, Мэтту.

Но я также не сомневаюсь, что, если я столкнусь с Мэттом, я не смогу держать себя в руках.

Я смотрю на своё лицо в зеркало заднего вида. Ох, почему я должна была плакать? Я тыкаю в свои пятна на щеках, но они остаются слегка красными. Мои волосы, как обычно, всклокочены, выбиваясь из пучка маленькими прядями.

По крайней мере, мой наряд симпатичный.

Я смотрю на свою фирменную футболку и джинсы и качаю головой.

«Да, супер мило, Кора», — я закатываю глаза. Мэтт привык к элегантным женщинам, которые одеваются безупречно.

Так может быть, я просто отговариваю себя от встречи с ним?

Я ударяю ладонью по лбу.

«Идиотка, — ругаю я себя, — понедельник, полдень. Как и любой нормальный человек, он работает. Конечно, его нет дома».

Успокоенная этим фактом, я вылезаю из старого хэтчбека, стараясь выглядеть непринуждённо. Схватив с пассажирского сиденья конверт с кольцом, я медленно начинаю пробираться к кварталу, где живут Харрисоны.