ГЛАВА 4

Кора

К тому времени, когда шумный ужин закончился и гости ушли, я чувствовала себя немного подвыпившей от шампанского. С какой стати работники ресторана приносили мне столько бокалов?

Я стою в вестибюле ресторана, счастливая, что вдыхаю прохладный воздух через открытую входную дверь. Уже поздно, и все гости разошлись по домам, оставив только меня, Марки и несколько человек обслуживающего персонала одних в, ставшем теперь тихим, здании.

— Было очень мило со стороны твоего отца организовать всё это. Не мог бы ты ещё раз поблагодарить его за меня? — спрашиваю я.

Марки рассеянно оглядывается.

— Конечно.

— Может быть, мы напишем ему благодарственную открытку. Он мог бы это оценить, — предлагаю я.

— Звучит неплохо. Хочешь, я вызову тебе такси через Uber? — Марки возится с пуговицей на пиджаке, стоя в паре футов от меня.

И снова он за своё. Я кладу руки на бёдра и бросаю на него раздражённый взгляд.

— Ладно, что случилось? — требую я, чувствуя прилив бодрости от всего шампанского в моём организме.

— Что ты имеешь в виду? — Марки смотрит на меня, притворяясь невинным.

— Ты, наверное, шутишь. Весь вечер ты вёл себя странно и рассеянно, как будто предпочёл бы быть где-нибудь в другом месте. Что происходит?

Марки перестаёт извиваться и пристально смотрит на меня.

— Это трудно объяснить, Кора.

— Трудно объяснить? Нет, Марки. Трудно, это когда твой собственный жених даже не поцелует тебя на собственной помолвке. Трудно, когда ты едва держал меня за руку на протяжении вечера, но я должна радоваться, когда люди поздравляют нас с тем, что мы счастливая пара? — я в ярости качаю головой. — Трудно — это когда я чувствую, что мужчина, который сделал мне предложение в прошлом месяце, кажется, больше не любит меня ни в малейшей степени.

Я перестаю говорить, всё моё тело дрожит от ярости, разбитого сердца и замешательства. Что, чёрт возьми, так сложно объяснить?

— Кора, — начинает он.

— Нет, нет, — раздражённая, я выбегаю из «Фрэнки», нуждаясь в свежем воздухе и пространстве. Прохладный ночной ветерок сильно овевает меня, и я начинаю дрожать.

— Кора, — Марки следует за мной на улицу. — Я не знаю, что сказать.

— Попробуй правду, Марки! — кричу я, не заботясь о том, что официант внутри подслушает наш спор. Лучше мы будем спорить о чём бы то ни было, чем Марки продолжит избегать меня.

Но, к моему полному и крайнему удивлению, нижняя губа Марки начинает дрожать, как у младенца. Затем он начинает плакать, всё его лицо краснеет.

Встревоженная, я сразу же подхожу к своему жениху и обнимаю его.

— О, чёрт возьми, нет, Марки. Мне жаль. Я не хотела тебя расстраивать. Я немного выпила, и мне больно, извини.

— Кора, — шепчет он.

— Что случилось? Просто поговори со мной, — я глажу его тёмные волосы. — Всё будет хорошо.

Марки отстраняется от меня, но держит обе руки на моих плечах, его обычно яркие глаза полны печали и беспокойства.

— Я понятия не имею, как это сказать, так что вот, — он делает успокаивающий вдох. — Я гей.

И в этот момент всё обретает смысл: физическая нерешительность Марки всякий раз, когда мы были вместе в постели, его долгие посиделки с «парнями» и, самое главное, тайные сообщения с Бреттом сегодня вечером.

— Ты гей, — повторяю я бесстрастным голосом.

— Да, — Марки вздыхает, на его красивом лице сразу же появляется облегчение.

— Ты только сейчас это понял? Во время нашего ужина в честь помолвки?

— Прости, Кора, мне очень жаль.

Глаза Марки полны слёз, и я могу сказать, что ему очень больно. Но мне тоже больно, и я намерена дать ему понять это.

— Ты сделал мне предложение, Марки. Зачем тебе это, если ты гей?

Марки опускает руки с моих плеч и печально качает головой.

— Честно? Давно знал, но не был готов поделиться. И мы встречались так долго, и все продолжали поднимать вопрос о браке, и я думаю, что просто чувствовал давление.

— Ух ты. — Я не знаю, что ему сказать.

Честно говоря, я не совсем в шоке от этой новости. На самом деле, я с облегчением узнала, что многие проблемы, которые у нас были как у пары, внезапно обретают смысл. По крайней мере, Марки говорит это мне сейчас, пока всё не зашло дальше.

Марки берёт одну из моих рук в свою, всё ещё плача и выглядя совершенно побеждённым.

— Я люблю тебя. Ты одна из лучших людей, которых я когда-либо знал, Кора, и мне жаль, что я причиняю тебе боль. Понимаю, что это происходит в неподходящее время.

Я внимательно смотрю на своего красивого жениха, пытаясь осмыслить все события, которые привели нас к этому напряжённому моменту у входа в модный ресторан.

Я вздыхаю.

— Марки, я могла бы сказать, что в полном шоке, но это было бы не совсем так. — Я готовлюсь к тому, что должна сказать дальше. — Я какое-то время интересовалась твоими, гм, предпочтениями, так что, может быть, я подозревала об этом? Я не уверена.

— Ты догадывалась? — Марки выглядит удивлённым моим признанием, его слёзы, кажется, наконец, высохли.

— Да, немного. И я думала, что веду себя глупо, но, похоже, оказалось, что я была права. В основном это были мелочи, но и не только. Например, как ты всегда колеблешься, когда дело доходит до проявления чувств на публике, или как ты, кажется, делаешь типичные комплименты по поводу моей привлекательности, но конкретные, когда дело доходит до моих нарядов.

— Кора, мне очень жаль, я никогда не хотел быть с тобой грубым, — начинает он быстро, но я его успокаиваю.

— Честно, Марки? Я говорю всё это не для того, чтобы тебя обидеть — я виню в этом себя, наверное, больше, чем тебя. Я должна была спросить тебя, почему ты так отдалился физически или почему ты стал так заботиться о кремах для лица и сыворотках для кожи под глазами, — я смеюсь, искренне забавляясь собственной невежественностью.

Ведь пропустила столько явных признаков.

Как бы я ни восхищалась великолепной внешностью и идеальной кожей Марки, мужчинам сложнее следить за собой, чем большинству женщин. Я видела, как он тратил сотни долларов на крема, маски, одеколоны и средства для волос. Его гардероб тщательно подобран и полон идеально скроенных блейзеров, ярких поло и итальянских туфлей. Он любит модные журналы и всегда предлагает мне разные идеи для нарядов. Я всегда думала, что его интерес вызван только тем, что ему нравится хорошо выглядеть, и это положительно, верно? Я могла бы встречаться с парнем, который каждый день носит спортивные штаны и пахнет раздевалкой.

Но сейчас, стоя здесь, глядя в щенячьи глаза моего жениха, я знаю, что наши отношения закончились. И это разбивает мне сердце, что это то место, на котором мы расстанемся после нашей долгой истории в качестве друзей, а затем партнёров.

— Не знаю, что теперь делать, — я чувствую себя полностью опустошённой, не зная, как смогу справиться с этой бомбой. — Что мы всем скажем? Я имею в виду, чёрт возьми, это была наша помолвка!

— Я хотел сказать тебе раньше, поговорить с тобой, но каждый раз, когда я пытался, ты казалась такой счастливой и взволнованной за нас, и я не мог отнять это у тебя, — Марки снова начинает теребить пуговицу на пиджаке, а я пытаюсь сосредоточиться на хаосе этого момента.

— Я просто… мне нужна минутка, Марки, пожалуйста.

— Да конечно.

Я отхожу от него на несколько шагов, пытаясь осмыслить нашу ситуацию. Одно дело подозревать Марки в том, что он гей, и совсем другое — заставить его открыто сказать мне об этом.

Я вздрагиваю. Нет, ты знала, Кора. Без признания Марки, у меня были другие, более очевидные причины подозревать, что он гей, и я должна была поговорить с ним раньше. Это и моя вина.

В прошлом месяце, через пару дней после оглашения о нашей помолвке, я воспользовалась его ноутбуком, чтобы найти несколько детских фотографий, чтобы сделать слайд-шоу для нашей помолвки. Это была достаточно невинная миссия, и я знала, что Марки не расстроится из-за того, что я залезла в его компьютер.

Пока я ковырялась там, то наткнулся на странную папку на его рабочем столе. У папки было бессмысленное название вроде «Волшебный фейри», которое я подумала, было ошибкой. Но когда я щёлкнула по ней, там были картинки: много картинок. В частности, фотографии обнажённых мужчин в откровенных позах.

Сначала я была просто в замешательстве. Возможно, это были обнажённые модели для его работ, так как Марки любит рисовать фигуры. Но при ближайшем рассмотрении я заметила, что на некоторых фотографиях были соблазнительные взгляды «иди сюда», а некоторые из них явно были скриншотами из приложения для знакомств.

Я захлопнула ноутбук и какое-то время просто сидела за его столом, пытаясь сориентироваться. Я пыталась игнорировать ноющие чувства, заставлявшие меня сомневаться в сексуальной ориентации Марки. Но картинки было трудно игнорировать, и пока я сидела там, я продолжала видеть эти образы в своём воображении. Находил ли Марки это привлекательным?

Я сглотнула, а затем посмотрела на кольцо на своей руке. В этот момент бриллиант блеснул, и я приняла решение. Это, должно быть, было ошибкой. Может быть, друг одолжил его компьютер и поместил туда эти фотографии в качестве шутки. Или, может быть, это действительно были обнажённые модели из нового художественного класса, который он посещал.

«Будь честна с собой, Кора», — сказал голос в моей голове. «Там была фотография с двумя мужчинами, и они целовались. На уроках рисования такое рисуют?»

Я немного поморщилась, но потом покачала головой. Кто знает? Может быть, художественный класс Марки был особенно авангардным, и они раздвигали границы традиционной фигурной живописи.

Но теперь, услышав правду непосредственно от него, я просто чувствую себя дурой.

Смущённая собственной наивностью, я возвращаюсь к Марки, который все ещё стоит, обхватив голову руками.

— Что нам делать, Марки? — спрашиваю я прагматичным тоном. — Очевидно, что наша свадьба отменяется.