— Кстати, об этом, — вмешалась Ясмин. — Ее спас Джей или один из его приспешников, который избил насильника до полусмерти… Карсон, вроде?

Я поджала губы при упоминании его имени, мои пальцы сжались на ножке бокала.

Эти женщины были моей семьей. Мои «я с тобой или умру». Между нами не было никаких секретов. По крайней мере, у меня. Это первый раз, когда я не рассказала им о мужчине в своей жизни. Мне было не по себе от того, что я держала Карсона в секрете. С другой стороны, судя по презрению в голосе Ясмин, мне, вероятно, было полезно держать это в секрете, пока пламя между нами не угасло.

Может быть, это уже произошло. Может быть, все, что он говорил о том, что я «его», было просто чушью, которую он использовал, чтобы залезть в женские трусики.

Но я так не думала.

Карсон играл в игры, хотя почти месяц назад заявил о своем намерении сделать прямо противоположное у меня дома.

Возможно, наказывал меня за то, что я исчезла с другим мужчиной.

— Да, Карсон, — кивнула Зои, возвращая меня в настоящее.

— Джей следил за ней, — сказала Ясмин с потемневшими глазами. — После того, как она сказала ему «нет».

— Хорошо, да, это п*здец, — вмешалась я. — Но именно поэтому наша подруга отделалась синяками и плохими воспоминаниями, а не сломалась окончательно. И она предпочла сесть в машину с Карсоном после того, как это случилось, вместо того, чтобы пойти к себе домой и позвонить одной из нас.

Я вспомнила сообщение, которое Стелла прислала мне той ночью, когда на нее напали на улице, и Карсон спас ее. В ту ночь, когда он отвез ее в дом Джея, где она переночевала, восстанавливаясь после нападения, отправив мне сообщение о местоположении только потому, что она была одинокой женщиной в Лос-Анджелесе и знала протокол посещения дома мужчины: отправляй подруге местоположение, а потом каждый час отчитывайся.

Конечно, в то время я просто думала, что у нее был дикий секс с Джеем, и я была рада.

До следующего утра, когда она позвонила нам всем и рассказала правду.

— Это не делает происходящее нормальным, — возразила Ясмин. — Он следил за ней. Мы знаем слухи о Джее Хелмике. Я не смогла найти никаких свидетельств того, что он был осужден, и каждый бизнес, в котором он является генеральным директором, законен, но… у него есть жестокий головорез, преследующий Стеллу, готовый выбить жизнь из людей.

Я стиснула зубы. Ясмин была моей самой старой подругой, и все же я испытывала к ней беспричинную ярость за то, что она назвала Карсона головорезом.

— Мы ничего не можем с этим поделать, — вмешалась я, внезапно захотев уйти от темы, хотя я действительно беспокоилась о моей милой подруге и о том, что с ней станет.

— Я могу начать расследование в отношении бизнеса Джея, попытаться обнаружить что-то незаконное, а затем привлечь его к ответственности по всей строгости закона, — задумчиво сказала Ясмин.

Меня охватило неприятное чувство.

Ясмин могла бы и сделала бы это, если бы захотела. В настоящее время она работала над громким делом о торговле людьми, с которым пытались работать многие адвокаты до нее, но люди, стоящие у власти, отпугивали их.

Я очень беспокоилась о ней, но как только она решается на что-то, она идет до конца.

Вот почему комментарий о Джее напугал меня. Она пойдет за ним и не остановится, пока он не окажется за решеткой. И если она это сделает, то у Карсона тоже возникнут проблемы. Мысль о том, что он в тюрьме, вызывала у меня панический зуд по коже.

Хотя это безумие. Не так ли?

— Давайте обсудим этот план, но не будем отказываться от него полностью, — предложила Зои.

Моя кровь застыла, даже когда я допила остатки своего напитка, жидкость обожгла горло. С решительной Зои у Джея нет никаких шансов, каким бы могущественным и опасным он ни был. Эти двое могли бы свергнуть всё.

— Это мрачное дерьмо, но, как сказала Рен, она взрослая женщина и она исследует части своей сексуальности. Я не собираюсь стыдить ее за это. — Зои посмотрела на каждую из нас. — Но если он причинит ей боль…

— Тогда мы непоправимо разрушим его жизнь, — закончила я за нее, имея в виду каждое сказанное мной слово.

Говорят, что даже в аду нет такой ярости, как у злой женщины, но они не знали о трех женщинах, которые сожгли бы мир дотла ради своей сестры.

Официант поставил новую порцию напитков, в которых мы остро нуждались. Я подняла свой.

— Тост, — провозгласила я. — За сексуальное пробуждение Стеллы и уничтожение Джея, если он не будет обращаться с ней, как с королевой.

Наши бокалы чокнулись.

НЕДЕЛЮ СПУСТЯ

Я была богатой наследницей. Старые деньги. Новые деньги. Чертова куча денег. Больше денег, чем я могла бы потратить за всю свою жизнь.

У меня есть трастовый фонд. Если бы я захотела, мне не пришлось бы работать ни дня в своей жизни. Условно или нет.

Конечно, я не хотела вести бессмысленную жизнь, в которую ничего не приношу. Поэтому я создавала благотворительные организации, помогала управлять ими. Я жертвовала своим временем. Перепробовала кучу разных профессий, создала собственную ювелирную линию, несколько раз появлялась на подиумах на неделях моды, какое-то время работала переводчиком у дяди Сэма.

Не стояла на месте. Я могла запросто уволиться с работы по своему желанию, что было немыслимой роскошью для большинства людей. Но я еще не нашла свою страсть.

Так что я занималась благотворительностью и работала дизайнером интерьеров в доме моей матери. Планировала вечеринки для друзей, а иногда и для знаменитостей. И да, я ходила по магазинам, делала процедуры по уходу за лицом, путешествовала по миру и загорала на яхтах. И попадала во всевозможные неприятности, которые требовали послов и телефонных звонков, чтобы обеспечить эвакуацию. Так что я была занята. Я всегда давала самой себе занятия. Хотела отдать обществу столько, сколько могу, хотела быть всегда в движении, чтобы не слишком задумываться о том, что у меня нет цели.

Но в последнее время я не думала ни о каком экзистенциальном кризисе. Только об одном человеке. Об одной ночи, проведенной с мужчиной, и последовавшее за этим радиомолчание.

Конечно, я могла бы прийти к нему домой и соблазнить его точно так же, как он соблазнил меня. Я не сижу у телефона и не жду звонка. Но, как ни стыдно было это признавать, я привыкла к мужчинам, преследующим меня.

Да я гребаный подарок судьбы.

И думала, что Карсон будет бегать за мной. Совсем чуть-чуть. Вот почему я сбежала с принцем, втайне надеясь, что злодей появится и заберет меня. Но такое дерьмо случалось только в диснеевских фильмах. И в фильмах Диснея злодей не уводил героинь на восхитительно отвратительный сеанс секса.

Принц все еще был на заднем фоне. Я просто водила его за нос. И не гордилась этим. Но у него были дела дома, и я не могла порвать с ним через СМС. Это невежливо. Я подожду, пока он полетит через весь мир, чтобы увидеть меня, и сообщу ему новости. Или можно было бы съездить в Бутан. Но тогда я могу оказаться заключенной во дворце, если он плохо воспримет отказ.

В моей голове крутилось много дерьма.

Вот почему я сидела в своем любимом баре, пила свой любимый напиток — мартини с двумя оливками, — свернувшись калачиком в углу, прячась от мира. «Skyline» был полузаброшенным баром, в который я ходила, когда переживала кризис, или если хотела выпить в одиночестве, не натыкаясь ни на кого из знакомых. Мартини тут превосходные, и, как ни странно, у них получался отличный чизбургер.

Обстановка была семидесятых годов, клиентуре тоже в основном было за семьдесят.

Не так уж много можно было решить, сидя в угловой кабинке и кайфуя, набивая морду при тусклом свете свечей. Но недоеденный бургер и три мартини были доказательством того, что есть некоторые вещи, которые нельзя решить с помощью выпивки и мяса.

В подобных ситуациях я обычно звонила подругам. Каждая из них предлагала свой собственный уникальный набор советов, комфорта и опыта. Каждая из них давала мне советы в различных кризисных ситуациях, в которых я оказывалась.

Но проблема была в том, что какими бы драматичными ни были многие мои кризисы, все они были мелкими, поверхностными, фантастическими.

Принц, с которым я встречалась, хотел сделать меня своей принцессой, но он меня не привлекал.

Губернатор, с которым я трахалась, продолжал бы трахать меня только в том случае, если бы я носила кольцо и была предана ему столько, сколько ему потребовалось, чтобы стать президентом.

Русский шпион, с которым я связалась, заставил ЦРУ прослушивать мой телефон.

И все такое.

Каждая из этих историй была интересной, по крайней мере, на первый взгляд. Но они были не важными. Я никогда не заботилась об этих мужчинах и не теряла ни минуты сна, когда они уходили. Мой сон очень драгоценен.

Этого от меня ожидали подруги. Взбалмошная наследница, то впадающая в похоть, то наоборот, но никогда по-настоящему не преданная настолько, чтобы влюбиться.

Этого я ожидала от себя. Это личность, которую я тщательно создавала на протяжении многих лет. Она удобна. Безопасна.

И поговорив с ними об этих чувствах, которые я испытываю… тогда все станет реальным. Серьезным. Действительно чертовски опасным. Я не готова разрушить все свое чувство безопасности таким образом.

Так что вместо этого я пила мартини во вторник днем.

Я бы продолжала пить до вечера вторника, если бы на мой стол не опустилась тень. Я не поднимала глаз, потому что знала, что это он. Я чувствовала его повсюду вокруг себя. Чувствовала его запах.

Я не спрашивала, как он меня нашел. Такой вопрос был слишком очевиден и банален. Я бы не стала отрицать, что во мне есть какой-то отслеживающий чип. Хотя в этом не было необходимости, все, что ему нужно было сделать, это взломать мой телефон. Я была уверена, что у него есть пару знакомых, которые в этом профи.

Я откинулась на спинку стула, мои глаза медленно скользили по его телу. Я видела его только в этом черном костюме и полностью обнаженным. Это странно — знать его так близко в некоторых отношениях, а в других он казался незнакомцем. Внутри него много темных уголков, поняла я, потягивая свой мартини.