Сила боролась со мной, как всегда, но тут на стенах не было заклинания. Магия все еще не текла так, как магия СЗД, но тут она была свободнее всего, что я ощущала в арене. Я разминала магические мышцы всю неделю, потому эти два фактора помогли мне собрать достаточно силы для того, что я хотела сделать.

- Ладно, - я сжала магию. – Когда я скажу идти, беги к лестнице.

Я дождалась кивка отца, а потом закрыла глаза еще раз, в этот раз представила ладонь, сжимающую каждую камеру. Как меня учила доктор Ковальски, я сосредоточилась на картинке, пока она не стала казаться настоящей, как воспоминание о настоящем предмете. А потом представила еще раз, сделала движение столько раз в голове, что могла бы сделать это во сне. Только тогда я дала магии покинуть меня, потянуться через пустоту и сжать каждую камеру, отвести их от нас.

- Иди!

Мы побежали вперед, отец устремился к двери лестницы, открыл ее для меня. Над нами камеры боролись с моей хваткой на своих подставках. Но, хоть я не смогла схватить много, не нужна была сильная ладонь, чтобы одолеть маленький механизм. Я без проблем удерживала контроль, направляя камеры на стену напротив, пока мы не прошли на лестницу и не закрыли за собой дверь.

- Тут тоже одна, - предупредил отец. – Под нами.

Тяжело дыша от бега, а не магии, я повторила чары, повернула камеру в слепой угол, чтобы мы пробежали мимо нее. Когда мы спустились, я отпустила магию, и камера вернулась в свое обычное положение. Если кто-то следил за видео, он заметил бы лишь миг изменений, будто она ненадолго зависла. Я надеялась на это, но мы не услышали тревогу, так что я справилась.

Нам пришлось повторять это на каждом этаже. Несмотря на это, мы двигались быстро. Все камеры были одинаковыми, и я быстро справлялась с ними, и чем дальше мы были от заклинания арены, тем проще было колдовать. Магия арены все еще была ужасной, но я знала теперь, что ожидать, и я терпела крики. Меня больше беспокоили голоса, которые я слышала за металлическими дверями каждый раз, когда мы проходили площадки. Никто не вышел на лестницу, и мы шли дальше, двигались быстро и тихо все ниже и ниже, пока не добрались до дна.

- Погоди, - выдавила я, когда мы миновали последнюю камеру. – Дай… перевести… дыхание.

Отец нахмурился.

- Было только десять пролетов.

- Я не успела… потренировать тело… на этой неделе… - тяжело дышала я. – Пощади…

Он сделал это, но напомнил, что он неделю назад был почти мертв, и он хорошо справлялся с лестницей. У меня не было дыхания, чтобы отметить, что он был сверхсуществом, а я – человеком, так что я вместо этого огляделась.

Как и говорила СЗД, мы стояли в шахте. В отличие от этажа, через который мы вошли, тут не было бетонных коридоров или кладовых. Просто темные грубо вырезанные туннели в камне, достаточно большие, чтобы проехал трактор. Ламп было мало, и они были такими старыми, что гудели. На каменном полу было больше пыли, чем наверху, и хоть я видела следы ног, тянущиеся в пещеру впереди нас, вряд ли тут кто-то был в ближайшее время.

- Это точно правильное место?

- Да, - сказал отец. – Я видел ее своими глазами этим утром, и нет места лучше, чтобы запереть дракона, - он одобрительно кивнул на грубо вырезанный камень. – Нечего сжигать, нет места, чтобы использовать крылья, слишком много камня, чтобы пробиться. Идеально.

- Уверена, Геймскипер запирал тут разных существ, - с горечью сказала я, снова вспомнив, что этот монстр хотел наших малышей-василисков купить для сражений. От этой мысли я разозлилась сильнее и оттолкнулась от каменной стены. – Ладно, я уже не умираю. Где Белая Змея?

Отец указал на туннель, и мы пошли туда, держась теней, хотя тут не было видно камер. Я знала, что хотя бы одна была, ведь так Геймскипер показал мне Белую Змею, но сами туннели были без наблюдения и стражи. И без отметок. Мы прошли так много развилок и поворотов, что я вскоре заблудилась.

К счастью, папа явно знал, куда шел. Он безошибочно вел нас по туннелям, выбирал повороты, пока мы не оказались у огромной стальной двери глубоко в камне – старой двери корпорации Алгонквин, судя по логотипу в верхнем углу – и я улыбнулась.

- Я справлюсь.

- Да? – отец удивился. – Я думал, придется ее ломать.

- Может, и придется, но сначала я попробую это, - я вытащила из сумки плоскогубцы. – Эти старые двери повсюду в городе. Даже за две недели работы Уборщиком можно столкнуться хотя бы с одной. К счастью, все они сделаны одинаково, так что я научилась взламывать их, - отец приподнял брови от последних слов, и я улыбнулась шире. – Моя работа требовала взлом и проникновение.

- Я понимаю, почему это не нравилось твоей маме, - сухо сказал он, но не мешался, пока я меняла обычные перчатки безопасности с металлической сеткой на резиновые, защищающие от электричества. Я стала рыться плоскогубцами в кодовом замке.

Я знала, как только открыла панель, что это была стандартная модель. Но я не считала это промахом Геймскипера. Эта дверь была лучшей защитой за ее цену, потому все и использовали их. Но, когда все используют что-то, знания, как это взломать, тоже разлетаются широко, особенно среди Уборщиков. Я столько раз делала это, что запомнила процесс, так что не прошло и минуты, как я открыла дверь.

- Вот, - сказала я, когда последний засов открылся. – Я знаю, что внутри хотя бы одна камера, но в этот раз тебе с ней разбираться. Я не хочу удерживать ее магией все время, пока мы там, ведь мне придется разбираться и с чарами.

- Точно, - отец оторвал взгляд от металлической двери, которую я взломала как профессионал. – Минутку.

Он вытащил шарик из кармана и схватил ручку двери, склонил тело внутрь. Он, наверное, уже заметил камеру, когда приходил раньше, потому что даже не поворачивал голову за угол, а уже взмахнул рукой, и стальной шарик полетел с меткостью снайпера. Раздался треск, посыпалось стекло, металлическая оболочка камеры разбилась. Отец открыл дверь до конца.

- После тебя.

Я изобразила реверанс и поспешила внутрь, вдохнула, готовя себя к тому, что там ждало. Но, хоть я уже видела это сама, камеры ужасно передавали масштаб, и воспоминание о картинке на мониторе Геймскипера не готовило меня к монстру, ждущему внутри.

Я застыла, стиснула зубы, чтобы остановить вопль. Комната, куда мы вошли, была не комнатой, а огромной пещерой. И в центре, окруженная металлической клеткой с чарами размером с трехэтажное здание, была Белая Змея.

Как я и видела на мониторе, она была в облике дракона, но, хоть она и сжималась в комок, чтобы уместиться в тюрьму, она потрясала размером. Можно было подумать, что я привыкла к драконам, пока росла с папой, но, хоть я не замечала уже хищность Ёна, когда он был в облике человека, было невозможно не бояться настоящего дракона в чешуе. Она была вдвое меньше моего отца, но Белая Змея все еще была в сотни раз больше меня. Клетка или нет, под землей или в небе, но драконы ужасали, и быть в одной комнате с драконом, который пытался убить меня два месяца назад, было почти невыносимо.

- Почему же она не проснулась? – отец вежливо игнорировал то, что у меня почти началась паническая атака. – Так было и до этого, когда я приходил. Она дышит, но ее глаза закрыты.

Я была слишком занята, глядя на ее зубы и когти, чтобы заметить глаза, но верила ему на слово.

- Наверное, это из-за чар, - я указала на сияющую сеть заклинания на ее клетке. – Если бы я сошла с ума и заточила дракона, я не дала бы ей проснуться.

Отец кивнул, злобно глядя на чары.

- Ты можешь их сломать?

Я собиралась попробовать. Я хотела потренироваться на этом. Было много безопасных способов разрушить чары, но ни один не дал бы мне потренироваться взрывать круги Коффмана. Доктор Ковальски думала, что я была готова, но если я не смогу перегрузить эти чары, не навредив себе, то взорвать арену никак не выйдет. Пора было увидеть результат тренировок, и перед тем, как я потеряла эту уверенность, я прошла в комнату к краю сияющего заклинания вокруг неподвижного, якобы спящего дракона.

Это было в списке самого страшного, что я делала в своей жизни. Я знала, что я была в безопасности, насколько это было возможно на территории врага. Мы уже убрали камеру, и если Геймскипер или Белая Змея могли напасть, они уже это сделали бы. Это была наименее опасная часть нашего плана, но что-то в шагах к существу, от которого все инстинкты выживания просили бежать, превращало мои мышцы в воду. Когда я дошла до клетки, я дрожала так сильно, что зубы стучали.

«Не бойся, - приказала СЗД, ее голос звенел в моем паникующем разуме. – Ты – моя жрица, и я сбила ее с неба как муху. Мы одолели ее раз. Одолеем еще раз, если будет нужно».

Я хотела напомнить ей, что мы были не в СЗД, и зданием биться не выйдет, но не было смысла. Освобождение Белой Змеи было самой важной частью плана. Если она решит съесть нас, убегая, мы вряд ли сможем ее остановить. Мы надеялись, что она не станет кусать кормящую руку, потому что отступать было поздно. Ее бой с Ником был меньше, чем через час. У нас оставалось около десяти минут, и стражи поведут ее наверх, к арене. Сейчас или никогда, и я глубоко вдохнула и опустилась на колени, сняла резиновые перчатки и прижала ладони к сияющим чарами прутьям, которые сдерживали ее.

Стоило коснуться чар, я поняла, что они были Коффмана. Как и другие его работы, которые я трогала, заклинание, подавляющее Белую Змею, было идеально настроенным и аккуратным. Но в этот раз я не расстраивалась из-за того, что он был намного лучше, а сосредоточилась на своих талантах. Я не могла быть хорошим тауматургом с идеальными заклинаниями, но я стала неплохой шаманкой, и я могла разбить это.

- Ладно, - шепнула я СЗД. – Давай взорвем это.

Магия закипела во мне в ответ. Даже после дней тренировки резкий прилив сил заставал меня врасплох. Я сосредоточилась на частях, к которым привыкла: бросила всю магию в идеальный круг Коффмана так быстро и сильно, как только могла. Как и круг, который я уничтожила в Узлах, я знала, что понадобится много магии. Круги Коффмана всегда были с множеством предохранителей. Не удивительно, что для пленения дракона он создал круг крепче обычного, но у меня было то, что он не учел: прямая магическая связь с богиней. Я даже не пыталась обойти его заклинание. Я пробила его как бульдозер, толкала магию в круг так быстро, как СЗД могла ее давать мне, и с ослепительным хлопком чары взорвались.